Их добычей стали две серны.
В лагере By Мень разрезал часть мякоти на длинные полоски, развесил их на шнурке, натянутом между вбитыми в землю кольями, чтобы вялились на солнце. Затем он приступил к приготовлению обильного завтрака. Салли, Наташа и Мара пошли собирать дикие плоды, а Вильмовский, Збышек и Уилсон погнали коней и мулов на водопой. Томек остался в лагере, присел под деревом на опушке леса, весело наблюдая за своим четвероногим любимцем.
Динго охранял вялящееся мясо. Притаившись неподалеку от шнура, готовый к прыжку, он неутомимо водил глазами за крупной птицей, кружившей в воздухе над мясом. Хищная каракара внимательно следила за своим четвероногим противником, но зрелище свежего мяса не позволяло ей отказаться от добычи. Она кружилась все ниже, наконец, откинула голову далеко на спину, и послышался довольно неприятный звук, как будто кто-то ударил двумя деревяшками друг о друга.
Динго зарычал, но прожорливая каракара, поднырнув, мощным, слегка искривленным клювом уже оторвала кусок мяса. Динго вскочил, но лишь клацнул зубами в воздухе, каракара же ловко увернулась от его клыков и улетела в глубь леса.
By Мень, всполошенный тявканьем Динго, прибежал на помощь с поварешкой в руках, но было уже поздно. Он погладил Динго, приговаривая:
– Хороший песик, хороший! Следи, а то эта лакомка утащит все мясо.
Динго помахал хвостом и снова залег неподалеку от шнура.
Два дня, отведенные для отдыха, протекли без особых происшествий. На второй день после обеда участники экспедиции чистили оружие, укладывали тюки, чтобы на рассвете отправиться в путь. День был жаркий, все укрылись в тени деревьев, даже лошади и мулы паслись в лесу.
Солнце клонилось к западу. Приготовления к дороге подошли к концу. Салли и Наташа лежали в подвешенных между деревьями гамаках. Мужчины курили трубки. Мара присела на корточки рядом с мужем, он время от времени позволял ей приложиться к его трубке. Гурува и Педиква пасли лошадей и мулов, следили, чтобы те не зашли далеко в лес. Неутомимый By Мень принес в котелке компот, сваренный из каких-то кисловатых плодов, он прекрасно утолял жажду.
– Приличный ливень был бы кстати, – заметил Уилсон. – За все время нашей экспедиции не выпало ни одного дождя. Так все речки высохнут.
– В Чако дожди идут редко, но уж зато ливень может продолжаться несколько дней, – вставил Вильмовский.
– С каким бы удовольствием я вымылась в дождевой воде! – воскликнула Салли. – Вода в этом дохлом ручье, как суп.
Томек пошел на опушку, посмотрел на небо. С востока быстро подтягивались серые тучи. Он вернулся на стоянку:
– Скоро уже, наверно, польет. Давайте получше накроем шалаши листвой, а то тюки намочит и они станут тяжелыми.
Не успел Габоку позвать Гуруву и Педикву, чтобы те взобрались на пальму за листьями, как подул сильный ветер и он усиливался с каждой минутой. Нечего было и думать о том, чтобы взобраться на стройные пальмовые стволы. Деревья заколыхались от ударов вихря, тихий до той поры лес зашумел свистом и воем урагана. Слышалось, как ломаются сучья, высокие пальмы выгибались, словно натянутые тетивой луки, перистые листья почти касались земли.
– Бежим в степь! – звал Вильмовский, стараясь перекричать бурю. – В степь, в степь, оставаться здесь – смерть!
Свист ветра заглушал его крик, но зловещий треск и грохот ломаемых деревьев как будто дал всем крылья. Збышек схватил Салли и Наташу за руки и бросился бежать с ними в степь. Прямо перед Вильмовским с треском грохнулся переломленный пополам толстый ствол дерева. Вильмовский еле успел отскочить и избежать гибели. Габоку и Томек схватили оружие и тоже припустили в степь, присели там в какой-то ямке. Оглушенные раскатами грома, ослепленные молниями, они не способны были искать товарищей.
Лес, словно его топтали какие-то гиганты, гнулся до земли, гремел дьявольским хохотом. Молнии раздирали черноту разбушевавшегося неба, раскаты грома грохотали непрерывно. Неподалеку вспыхнуло дерево, расколотое молнией. В эту же минуту на землю хлынули потоки дождя. Необузданная буря вдруг утихла, а вскоре прекратился и дождь. На небе засверкали звезды, из-за леса выкатилась красная тарелка луны.
В степи послышались голоса. Все участники экспедиции собрались вокруг Вильмовского, тот с беспокойством проверил, все ли на месте.
– Не хватает Педиквы и By Меня, – сообщил он. – Кто их последний видел?
– Может, им не удалось выбраться из леса? – предположил Уилсон. – Надо идти их искать! Может, им необходима помощь.
– Я с вами! Ждите нас здесь, – сказал Томек.
– Том, в лес сейчас нельзя, – предостерег его Габоку.
– Красная луна стоит низко, великаны подкарауливают!
– А, к черту эти предрассудки! – разозлился Томек.
– Идемте, господин Уилсон!
Но, едва они отошли на несколько шагов, как натолкнулись на By Меня. Томек порывисто стиснул его в объятиях.
– Живой, слава тебе, господи! – радостно воскликнул он. – Ничего с тобой не случилось?
– Жив и здоров! – ответил китаец, несколько смущенный таким взрывом радости.
– Что с тобой было? – допытывался Томек. – Мы беспокоились о тебе и Педикве.
– Педиква подальше в степи, сторожит лошадей и мулов, мы вывели их из леса, – пояснил By Мень. – Все-таки одна лошадь и два мула погибли.
– Так вы, вместо того, чтобы спасать собственную жизнь, думали о лошадях и мулах? – возмутился Уилсон.
– Видимо, так было начертано в книге предназначений, – с улыбкой ответил By Мень.
Все были страшно рады возвращению By Меня. Салли первой его расцеловала, а за ней Наташа, Вильмовский и Збышек. Даже Габоку и Гурува, никогда не проявлявшие чувств, на этот раз похлопали его по спине. Китаец со стеснением принимал все проявления дружеских чувств, скрестив руки на груди, низко каждому кланялся. Потом приласкал трущегося о его ноги Динго.
– Незачем возвращаться ночью на стоянку, там мокро и небезопасно, – решил Вильмовский. – Ночь теплая, останемся здесь до рассвета. Збышек, пойди с Гурувой, отыщите Педикву. Подгоните лошадей и мулов поближе.
– Я знаю, где Педиква, провожу, – предложил By Мень.
По примеру Томека все присели на корточки, чтобы не касаться сырой земли. Первой начала Салли:
– Габоку, ты сказал, что нельзя идти в лес, потому что луна красная и караулят великаны. Ты на самом деле веришь в лесных великанов?
– Все сюбео знают, что в лесах живут великаны, – ответил Габоку. – Великан такой высоты, как будто поставили один на другого с десяток обычных людей. У них по два лица, одно спереди, другое сзади. И тело у них такое липкое, что если кто их обнимет, уже не сможет отклеиться. Они охотятся на людей, крадут женщин и их детей. Женщин съедают, а детей воспитывают как своих. А великанши похищают мужчин.
– А кто-нибудь из сюбео видел такого великана своими глазами? – не отставал заинтересовавшийся Томек.
Габоку важно кивнул головой:
– Один мой знакомый охотник пошел как-то ночью в лес на охоту. Красная луна была низко. В такое время часто можно встретить великанов. Великан подкрался сзади и схватил охотника за горло. Они боролись, пока охотнику не удалось убить великана ножом. Он тут же убежал из леса, а когда вернулся утром, великан принял обличье ленивца. Все великаны волосатые. Убитый великан обращается в ленивца, а потом снова становится великаном.
– Значит, великана убить невозможно? – допытывалась Салли.
– Наш шаман знает способ. Однако только шаманы могут с ними бороться. Надо уметь приготовить колдовскую отраву.
Наташа тихонько засмеялась. Салли ткнула ее локтем в бок и принялась спрашивать дальше:
– А ты знаешь, как готовить такую отраву?
– Нужно кукурузной шелухой отрезать волоски из левой подмышки великана и жечь их, пока не превратится в пепел. Потом перемешать пепел с водой и выставить на солнце, пока не превратится в густую массу. Эту массу хранят в выдолбленной тыкве, запечатанной пчелиным воском. Когда великаны нападают, эту массу бросают перед ними и тогда они одурелые падают на землю.
Ночь промелькнула быстро. Участники экспедиции отправились в лесу на место стоянки. Запасы в жестяных коробках уцелели, несколько тюков было расплющено поваленным деревом, но потери оказались невелики. Погибли два мула и верховая лошадь. Один мул был еще жив, но пришлось его пристрелить, у него была сломана передняя нога.
Солнце еще не стояло в зените, а экспедиция уже двинулась в путь. Два мула и три лошади несли тюки и снаряжение для лагеря. Салли и Наташа ехали верхом, мужчинам же приходилось пользоваться четырьмя оставшимися лошадьми по очереди.

XX
НАПАДЕНИЕ ПИРАТОВ
В сухорослой степи зловеще шелестела пожухлая на солнце трава. Сезонные ручьи высохли до дна, в кое-где попадавшихся речках еле струилась солоноватая на вкус вода. По окрестностям бродили дикие звери в поисках водопоя.
Как-то раз Вильмовский и его спутники неожиданно наткнулись на странствующих по степи крокодилов. Издалека трудно было распознать их в высокой траве. К счастью, чуткий Динго вовремя предупредил путешественников о страшной опасности. Огромная толпа крокодилов передвигалась на север. Словно могучие сучковатые стволы деревьев двигались по степи, так тащились эти пресмыкающиеся, измученные непривычными для них условиями. Они отяжелели, пасти их были широко раскрыты. Караван Вильмовских поспешно уступил им дорогу.
– Мы так упорно стремились на северо-восток, а оттуда, смотрите, бегут дикие звери, – заметил Вильмовский, когда миновала опасность. – Очевидно, мы сбились с дороги, ведущей к реке Парагвай. Раз уж и крокодилы тянутся на север, видно, там должна быть вода. Доверимся чутью диких животных!
– У нас нет выбора, – произнес Томек. – Кони и мулы бегут из последних сил, если они падут, мы погибнем.
– А что ты скажешь, Габоку? – обратился Вильмовский к индейцу.
– Надо идти за животными, они знают, где вода, – ответил Габоку.
– В таком глухом углу не трудно заблудиться, – вмешался Уилсон. – Пойдемте на север.
Участники экспедиции который уж день двигались пешком, навьючив тюки на всех лошадей и мулов. Наличие питьевой воды означало жизнь или смерть. Поэтому Вильмовский после неожиданной встречи с крокодилами, странствующими по степи, повел караван прямо на север.
Чувствовалось, что река Парагвай должна быть недалеко. Уже на следующий день полупустынная степь стала уступать место саванне. Появились акации с перистыми листьями и яркими цветами, цветы запахом напоминали фиалки. Зонтичные кроны акации вызывали в памяти пейзажи африканской саванны. Караван, наконец, дотащили до сухого, просвечивающего насквозь леса, заросшего кустарниковыми пальмами, кактусами и опунциями, эти последние были усыпаны разноцветными крупными цветами. Крики птиц, мелькание серн – все знаменовало близость воды.
Наконец-то показалась река! Правда, текла она по сильно сузившемуся руслу, но все же уровень воды был достаточен для прохождения довольно больших лодок. Края русла были покрыты вязким, влажным илом, это указывало на то, что в сезон дождей река была значительно шире.
Путешественники с трудом удерживали рвущихся к воде лошадей и мулов. На золотистом берегу реки отчетливо виднелись многочисленные крокодильи следы, кроме того, в реке могли водиться кровожадные пираньи. Поэтому с животных сначала сняли весь груз, а потом стали поить их водой, принесенной с реки в жестяных банках. Отняло все это немало времени. By Мень тем временем разжег костер, Наташа и Салли помогали ему в приготовлении еды. На их долю также пала задача создать запас питьевой воды.
Томек и Збышек раскинули палатку для своих жен, после тяжелого пути стоило как следует отдохнуть. Томек, в ожидании питьевой воды, присел в тени пальм, закурил трубку. Неподалеку сюбео стреноживали коней и мулов, чтобы те не уходили слишком далеко. Уилсон и Вильмовский вернулись с реки, уселись рядом с Томеком, набили трубки табаком.
– Не двигайтесь, что-то в зарослях беспокоит Динго, – вполголоса произнес Вильмовский.
– Я зайду с тыла, – прошептал Томек, не выпуская из рук трубку встал, подозвал Динго.
Вместе с Динго он направился к сюбео, снова поивших верховых лошадей.
– Габоку, кто-то прячется в кустах за палаткой, – сообщил Томек. – Динго насторожился… Будьте наготове, но ведите себя так, как будто ничего не происходит. Я зайду с другой стороны кустов.
Габоку легонько кивнул головой, и Томек, сделав немалый крюк, приблизился к подозрительному месту.
– Динго! Ищи! – приказал он.
Динго кинулся в заросли и оттуда донеслось его хриплое рычание, женский крик. Томек с кольтом в руке бросился за собакой. Динго щерил клыки и не давал подняться с земли какой-то индианке.
– Динго, спокойней! Оставь! – закричал Томек, махнув рукой девушке, чтобы она поднималась с земли.
В эту минуту рядом с ним, как из-под земли, выросли сюбео с карабинами наготове.
Увидев индейцев, девушка побледнела.
– Габоку, проверь, нет ли еще кого поблизости, – отдал распоряжение Томек, взял девушку за руку и повел на стоянку.
– Вот это она пряталась в кустах, – сообщил он. – Сюбео прочесывают околицы. Натка, займись-ка раной у нее на руке.
Индианка была почти нага, лишь кусок хлопчатой самодельной ткани прикрывал бедра. Наташа сейчас же принесла дорожную аптечку.
– Кто ты? – задал вопрос по-испански Вильмовский.
Мягкий голос важного белого человека, его внушающий доверие вид немного успокоил девушку.
– Ленгуа! Ленгуа! – повторяла она, указывая на себя пальцем.
– Кто это тебя поранил? – спрашивал Вильмовский по-испански дальше.
Девушка в растерянности смотрела на него, не понимая, что он ей говорит. Вильмовский повторил свой вопрос жестами.
– Паягуа! – воскликнула девушка и продолжила свой рассказ движениями рук.
Обоим Вильмовским во время их ловческих экспедиций не раз приходилось объясняться с туземцами «на пальцах», Томек же, когда он был в Аризоне, немного научился языку жестов североамериканских индейцев. И потому сейчас он внимательно следил за движениями рук девушки, иногда вступая с ней в диалог.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31