И все равно нам пришлось идти именно этим путем. Вход, найденный Ксенией, показавшийся поначалу свободным, через пять минут ходьбы завершился тупиком. Пришлось возвращаться. Причем тихо, потому что снизу, от канала, уже долетали голоса. Кажется, прибыли те, кто натравил болвана. Во всяком случае, его они не опасались. Видеть их сверху мы не могли, но голоса разносились эхом и отражались от выгнутого свода.
– …Все… там не достать… сами сдохнут… Зулгар-некромант… не выбрался никто… западня…
Мы с Ксенией переглянулись и нырнули в туннель, темный и странный. Ничуть не похожий на прямоугольные технические коридоры, по которым мы бродили до сего момента. Его словно проплавили в толще скалы.
Шагов через сто я остановился, удержав жестом Ксению. Путь преграждали сплетения толстых ветвей, утыканных иглами в палец длиной. Изгородь была черной от древности и изначально мертвой. Взращенной в таком неестественном месте не иначе как по воле Черного мага. И перевивы сухих плетей только на первый взгляд казались хаотичными.
– Надо же, – восхитилась Ксения, с любопытством заглядывая мне через плечо. – Это ведь настоящие «баронские силки». Умеешь расплетать?
– А то, – небрежно отозвался я, постаравшись придать голосу убедительности.
– Трой, возьми вот. Тебе сейчас нужнее…
Она стянула с пальца свое колечко и вложила мне в руку.
– Ты ж говорила, что оно для Белых?
– Я сказала, что оно на солнце заговорено. А солнцу без разницы, кто Белый, кто Черный.
– Спасибо.
– Ты ж понимаешь, мной снова руководит эгоизм. С некромагией я плохо знакома. – Она улыбнулась.
Маленькое колечко налезло только на мизинец. Но зато, едва оказавшись на пальце, вдруг преобразилось. Из простенькой полоски белого металла оно стало резным с вкраплениями желтых, мерцающих, словно искры, камешков.
– Красиво? – засмеялась Ксения. – Жаль, похвастать нельзя.
Зато польза от кольца была пусть и невелика, но несомненна. Атака на болвана снова вычерпала мой резерв до дна, и казалось, что еще несколько часов я не смогу зажечь даже свечу, но сила, капля за каплей, начала возвращаться. Медленно, едва-едва, однако ощутимо.
Вообще расплести «баронские силки» занятие не столько сложное, сколько требующее внимания и терпения. Вытягивать плети в строгом порядке, не задевая соседние, довольно муторно, особенно если учесть, что треть ветвей невидима. Ложный шаг приводит к тому, что силки срабатывают, захватывая неосторожного, и душат. Вон один такой невезучий как раз валяется возле стены. Одежда истлела, остались одни изломанные кости. Как давно он тут лежит – не разберешь…
И самое обидное, что «баронские силки» существуют исключительно для магов. Обычные люди пройдут через них, не обратив внимания.
В ладонь злорадно вонзился шип.

– Готово, – удовлетворенно сообщил я, отведя последнюю, неохотно гнущуюся ветвь и незаметно потирая пострадавшую руку. – Прошу вас, сударыня…
Сразу за «силками» атмосфера в туннеле переменилась. Словно рухнула невидимая завеса, отделявшая нас от мира снаружи. Теперь пространство наполнилось оттенками иного.
– А ведь мы давно уже на стороне Черных, – заметила озадаченно Ксения. – Чувствуешь?
Еще бы не почувствовать. И река осталась далеко позади. Исходящее от нее тяжкое стремительное ощущение движения стихло. Мы прошли под ней, даже не заметив. И уклонились куда-то в сторону… Кажется, даже в сторону от города.
Через новый туннель существовал только один ход, хотя сам туннель ветвился, разделялся, закольцовывался и упирался в тупики. И каждое такое ответвление, кольцо или глухой тупик оснащалось ловушкой. То пол ощеривался клыками выныривающих из невидимых пазов заточенных копий. То обрывался ямой, замаскированной иллюзией надежного покрытия. То стены смыкались вокруг неосторожного, не заметившего нарисованных на них двойных колец. Почти в каждой из ловушек белели кости вперемешку с ветошью одежды.
– Сколько же их здесь! – ужаснулась Ксения, всматриваясь в очередную унылую кучу. Голос ее прошелестел, не отталкиваясь, а цепляясь за шершавые стены.
– Зато удобно. – Я в этот момент изучал подозрительные плитки на полу и потому не проникся атмосферой.
Спохватился, только когда затянувшаяся тишина стала уж очень гнетущей. Ксения смотрела на меня. Лицо ее было расстроенным.
– В смысле некроманту удобно, – пояснил я, слегка смешавшись. – Западни и жилище его защищают, и можно регулярно пополнять запасы человеческой плоти, очищая их… Ну что ты на меня так смотришь? Я не некромант!
– Ход твоих мыслей навевает подозрения, – ехидно заметила Ксения.
– Наверное, некрот покинул здешнее логово или умер. – Я пропустил колкость мимо ушей. – Ловушки действуют, а урожай собрать некому.
– Займись.
– В следующий раз.
– Зачем эти бедняги сюда лезли?
– А мы зачем?
Ксения задумчиво щурилась на груду ветхой одежды в каменной каверне. Среди сгнивших тряпок поблескивал приплюснутый шлем с одним рогом.
– Ну и еще охотники за сокровищами заглядывали, – неуверенно предположил я. – При некотором опыте и наблюдательности все эти ловушки даже для немагов проходимы… Наверное.
Из-под шлема на меня укоризненно косился желтый череп. Мародеры в шлемах с рогами не ходят.
От магов некроманта хранили препятствия посложнее. Но с исчезновением автора заклятий чары почти распались. Да к тому же подземные духи потрудились, выгрызая дыры в защите, разъедая и подтачивая колдовство. Так что ничего запоминающегося с нами не случилось. Ну разве что я обжег скулу, размыкая закреп .
Ксения следовала за мной тенью.
Проход распустился пятью отростками, и в одном из них мы позаимствовали у приткнувшегося возле стены костяка связку светоносов. От времени они почернели, но все еще действовали. Стоило отломить верхушку одного из стержней, как пространство озарилось зыбким оранжевым светом.
Правда, разнообразия в наше путешествие это не внесло.
– Передохнем? – На этот раз первым сдался я.
– Желание перекусить перерастает в навязчивую манию, – произнесла Ксения, прислоняясь спиной к моей спине. Поза отдыха стала привычной. Удобно, тепло и чувствуешь каждый вздох собеседника.
– А я бы выпил что-нибудь.
– Коньяка «Бласторский колдун»?
– Неплохо. Впрочем, согласен на глоток воды из канала…
Мы тихонько посмеялись.
– Неприятно здесь, – созналась девушка после паузы. – Никогда прежде не сталкивалась с некромантами. Они все Черные маги?
– Нет. На самом деле цвет магии не имеет для них значения. Они работают на глубинных слоях, там, где оттенков не видно. Хотя Черная магия им чуть ближе. Но животворы чаще Белые.
– Это те, кто работает с до-жизнью? Разве они сородичи некромантов?
– Для некромантов – после-жизнь, для животворов – до-жизнь. У некоторых народов их считают еще опаснее некромантов и жестоко убивают. По их мнению, использовать и направлять то, что еще не рождено, что еще только начало чьего-то сознания и силы, гораздо более отвратительно, чем пользоваться остаточными силами тех, кто прожил свою жизнь.
Ксения помолчала, а потом произнесла негромко:
– С моей матерью до моего рождения работал животвор. Отец считал… Он считает, что иметь мага в семье престижнее, чем просто деньги и положение.
– Не думаю, что животвор мог создать мага, – покачал я головой. – Иногда они меняют характеры и судьбы, иногда вселяют жизнь в бесплодных женщин (при этом забирая ее у кого-то еще, хотел добавить я, но не стал), но силой не наделяют…
Ксения шевельнула плечами.
– Может быть. Только моя мать так и не захотела считать меня своей дочерью…
Я покосился на нее. Воистину, какие только проблемы не придумывает для людей судьба.
– Ты училась в Академии? – спросил я, чтобы как-то отвлечь ее.
– Нет. Мне нанимали магов давать частные уроки. У меня в наставниках была совершенно фантастическая женщина…
– В Академии веселее.
– Для тех, кому интересно этим заниматься…
– А тебе нет?
– Интересно… Но мне многое интересно, кроме… Скажи, а ты когда-нибудь хотел стать просто человеком? Не магом?
– Н-нет… Не знаю, наверное, нет. Во всяком случае, такая мысль мне не приходила в голову… – Почти не солгал я. Так, запнулся на мгновение. Словно сказанное показалось мне шероховатым.
– Тогда скажи, зачем ты хочешь быть магом?
Я окончательно растерялся. Странный вопрос. Зачем мне дышать?
– Так вот, как это для тебя… – Ксения задумчиво наклонила голову.
– А для тебя?
– Я все время думаю, где это различие? Что могут маги и чего не могут простые люди… Во власти?.. – Она зябко вздрогнула. – Трой, можно мне твою куртку? Пожалуйста…
Я стащил куртку, протянул и обнаружил, что Ксения повернулась и смотрит на меня с лукавым удовлетворением.
– Что?!
– Видишь! Совсем не нужно быть магом, чтобы повелевать другими.
– Погоди… Ты же попросила.
– И сказала волшебное слово «пожалуйста». – Она довольно засмеялась.
– Это другое… То есть я хочу сказать, что не во власти дело. Ну скажем, музыкант пишет музыку не для того, чтобы понравиться слушателям, а потому, что не может иначе. Так и маг.
– Ты уверен? Что музыканту не нужны слушатели?
Я демонстративно потряс головой:
– Я устал, голоден и зол. Может, отложим размышления о сущности магов до более комфортных времен?
– Сибарит! – величественно заявила Ксения. – Дай сюда куртку…

Каменные норы и не думали заканчиваться. По-прежнему унылые, длинные и однообразные. Хотя пауки как могли постарались подойти к решению вопроса творчески… Паутина затягивала пространство плотной, многослойной, рвущейся с отчетливым сухим треском кисеей. Сетям было от роду несколько веков, если не тысячелетий. Их никто никогда не тревожил. Даже сами пауки, невесть чем питавшиеся в этих стылых каменных карманах.
Пальцы драли крошащиеся шероховатые нити, расчищая дорогу. Прах засыпал глаза. Пахло пылью и насекомыми.
– Не может быть здесь дороги, – брезгливо бурчала Ксения. – Здесь же миллион лет никто живой не ходил.
Она подняла повыше едва мерцающий светонос, пытаясь рассмотреть нечто темное, завязнувшее в густых тенетах.
– Посвети-ка сюда, – попросил я.
Движение света вызвало яркий отблеск справа, пробившийся даже через завесу седой кисеи. При ближайшем рассмотрении на стене обнаружилась бляшка из желтого металла с вычеканенным на ней узором. Узор показался смутно знакомым.
– Колкий какой. – Дыхание приблизившейся Ксении легко пощекотало мне ухо.
– Что? – озадачился я, но тут же понял, о чем она. Бляшка щетинилась десятками не видимых обычным зрением тонких игл. Иглы покачивались, реагируя даже на колыхание паутины.
– Сторожевое клеймо, – догадался я вслух. Иглы беспокойно затрепетали.
Может быть, первое, но бес знает, сколько таких же мы могли миновать, не заметив. Либо система сигнализации давно мертва, либо тревогу мы уже подняли, но некому реагировать, либо мы и сами не знаем, в какую ловушку угодили.
Я невольно обернулся, пытаясь высмотреть хоть что-нибудь за пределами освещенного оранжевым круга. Но там лишь зияла чернотой прореха в паутинных занавесях, проделанная нашим вторжением, и волновались мохнатые, оборванные клочья.
– Все равно возвращаться некуда, – вымолвила Ксения, отозвавшись эхом на мои мысли.
И мы пошли дальше.
В сущности, идти осталось всего ничего. Узкий туннель вдруг вспух сферической полостью, которую не осилили оплести даже сумасшедшие здешние пауки. Кипы сивой паутины причудливыми фестонами занавешивали потолок каменного пузыря и сбегали по стенам воланами. Одна из двух стоящих в центре колонн рассыпалась, усеяв пол большими и маленькими обломками. Дальняя стена кармана была плоской, а в центре ее маячила массивная каменная дверь, окованная прихотливой вязью того же желтого металла. Это придавало ей несколько фальшиво-театральный вид. Справа и слева от створок высились бесформенные фигуры, окутанные все теми же белесыми паутинными волокнами. Торчали только трезубцы.
– Пещера чудес! – Ксения, озираясь, машинально снимала с лица остатки прилипшей паутины. – Майон Контрабандист и его братья…
– Охраняется… хм, зомби, – докончил я.
– Правда? – восхитилась Ксения. – Это вон те, что ли? А они не оживут?
– Непременно оживут, – пообещал я. – Как только мы пересечем эту черту, – я показал едва заметную трещинку, вьющуюся по полу.
– Некроманты, – с отвращением молвила Ксения. – Вечно у них в стражах что-то несвежее.
– Весьма выгодно. Неприхотливы, жрать не просят, зарплату не требуют, и терпения их хватит на века…
Очередного ехидного комментария от спутницы я не дождался.
– Подожди, – она обеспокоенно посмотрела вперед, на скрытые паутиной фигуры, – ты серьезно? Они действительно еще действуют?
– Практически наверняка…
– Сделать что-нибудь сможешь?
– Я не некромант… – И даже не эпический герой, закончил я мысленно, прикидывая размер и массу стражей.
– А может…
– Поздно! Придется импровизировать.
Ксения сдавленно охнула и резво прыгнула за мою спину. Я машинально расправил плечи и замер, мрачно наблюдая, как начинают оживать стражи возле дверей, пробужденные то ли нашими голосами, то ли системой сигнализации. Затрещали окостеневшие от многолетней неподвижности члены. Звякнули ржавые латы. С глухим стуком опустились на пол трезубцы. Медленно, с натугой повернулись головы, выцеливая жертву.
– Слева еще один, – подсказала дрогнувшим голосом Ксения.
– Вижу, – пробормотал я, краем глаза замечая, как из темной ниши слева вываливается нечто приземистое на четырех лапах.
Покойники не оживают. Но иногда некроманты наговаривают заклятие на тела умерших, как на каркас. Каждый страж был так стар, что рассыпался бы в момент, если бы его не связывало заклинание, окутывающее фигуру вязким коконом. Стоит нарушить заклятие, страж рассыплется. Но это не так просто… Я бы даже сказал, что это совсем непросто.
Первым прыгнул четырехлапый. Скакнул издалека, словно чудовищная лягушка. Я только успел выставить руки, принимая странно хрупкое, но при этом тяжелое тело.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75