Хочешь – твоих родных, хочешь – друзей, любимую девушку… только прикажи! Не нравится Москва, так в мою память заложены данные по многим другим городам мира, а также по самым прекрасным местам планеты. Пляжи, горы, озера, моря – все, что пожелаешь! Знаешь, как сложно мне было создать этот мир таким, каким он стал бы, не случись Эпидемии. Но я сделал это. Для тебя! Я всесилен, Иван!..
– Сейчас же, – медленно повторил Вакулов, вставая с лавочки. Фантом подскочил к нему, ко нарвался на полный ярости и гнева взгляд, – и отшатнулся.
– Псих, – неверяще прошептал он. – Даже нет, не псих, настоящий идиот! Ты что, русский язык не понимаешь? Убьют там тебя, тупо грохнут! Пойми, это не предположение, я на самом деле это знаю!И все – ничего уже не будет, ты же не маг, в посмертие не уйдешь! Неужели не доходит?! Ты там один остался! Нет уже твоей драгоценной дохлой ведьмочки, и Маргоши тоже нет! А она ведь любила тебя, урод, любила, понимаешь? А Симон просто убьет тебя – и на этом все и закончится. И шеф не поможет. Я ведь уже возвращал тебя туда – и чем это закончилось, а, чем?..
– Завязывай с лирикой, не в театре, – скучающе посоветовал ему Иван. – Да, одежку мою верни и оружие.
– А я и не брал, – истерично захохотал клоун. – Не дошло, что ли, до сих пор: здесь все нематериально, и ты в том числе? Ну да ничего, сейчас почувствуешь разницу! И, кстати, электронная почта – та-акое ненадежное средство связи! Не все письма доходят, Вакулов, не все!.. – он наклонился и взялся обеими руками за асфальт словно за ковровую дорожку. Поднатужился, рванул и… мир вздрогнул, что-то треснуло, зашелестело, в лицо Ивану ударил пронзительный порыв ветра, а затем реальность начала съезжать к ногам фантома, который перебирал руками так, будто тащил нечто тяжелое или сворачивал гигантский клубок.
– Мое – дойдет! – рявкнул Иван, верно истолковав сказанное клоуном напоследок. – Слышишь, мать твою: МОЕ ДОЙДЕТ!..
Ответа он не расслышал: привычная с детства картинка родного дворика сминалась, как старый газетный лист, а за ним постепенно становился виден совсем другой пейзаж.
Сначала показались клубы черного дыма над окружавшими аэродром верхушками деревьев, затем до капитана донесся тяжелый запах горящей солярки, раскаленного металла и – уж этот «аромат» ни с чем невозможно было бы спутать – человеческой плоти. Стали видны горящие бэтээры, расстрелянные спецназовцы между ними, тело ведьмы, смятый колесами многотонной машины горящий автомобиль, распластавшаяся на земле мертвая Маргоша – лицо повернуто в сторону капитана, остекленевшие глаза смотрят ему прямо в лицо…
А вон и уже успевший отойти в сторону Симон, и двое его «шестерок», испуганно глядящих в его сторону округлившимися, как минимум в половину бледных, точно мел, лиц, глазами. Надо бы воспользоваться моментом и шарахнуть по ним, пока не опомнились. Впрочем, будет ли это иметь хоть какой-то смысл? Да и из чего, собственно, «шарахать», из пистолета, что ли?
Иван улыбнулся своим мыслям, привычно одернул полы куртки, совершенно не удивившись ее неожиданному появлению, и, потянув из-за ремня пистолет, шагнул вперед, неловко улыбаясь окровавленным ртом…

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40