Я узнала Клариссу Уитком. Пришлось притормозить, чтобы поздороваться. Мы с Клариссой не виделись со дня похорон миссис Гигантс.
– Здравствуйте, Элли. – Мисс Уитком выглядела смущенной. Она избегала встречаться со мной взглядом и переминалась с ноги на ногу. На ней был все тот же аккуратненький наряд: плащ мышиной расцветки и практичные туфли. Правда, потертая шляпка сидела несколько кривовато, а жемчужная серьга украшала лишь одно ухо. – Все собираюсь как-нибудь к вам зайти, только не знаю, когда удобнее. Я ведь не так занята, как вы. Мне не надо заниматься ни мужем, ни детьми…
Голос ее стих. Кларисса старательно разглядывала горизонт. Наверное, высматривала автобус, который останавливался рядом с домиком викария.
– Вы уже можете играть на рояле? – спросила я, просто чтобы не молчать, но Кларисса вздрогнула и отшатнулась, словно от пощечины.
– Пока нет… – Она обхватила запястье и пошевелила пальцами. – Рука все еще меня беспокоит. Собственно говоря, я как раз иду к доктору. – Лицо ее на мгновение порозовело. – Но я действительно хочу зайти к вам, Элли. Я много о вас думала и надеюсь, вы посоветуете мне, какие подобрать цвета, я ведь в этом ничего не понимаю.
– Это не так сложно, – заверила я, – надо лишь доверять своему вкусу. И тогда все встанет на место. А подобрать ткань под обои – пара пустяков.
– Вообще-то, это не совсем обои… – Кларисса запнулась. – Мне хотелось бы знать, как надо подбирать губную помаду, тени для век и… – она потупилась. – Чтобы выглядеть более нарядной и привлекательной… ну, просто выглядеть лучше. Я понимаю, что в моем возрасте в красотки уже не гожусь, но мне подумалось… вы гораздо моложе меня и всегда выглядите такой подтянутой…
– Я?! – На всякий случай я пощупала свою талию.
– Ну да, вы! – с жаром подтвердила Кларисса. – У вас чудесные волосы и восхитительный цвет лица… да и в остальном вы понимаете толк. Уолт… – Она осеклась. – Полковник Лестер-Смит как-то сказал, что многие женщины могли бы брать с вас пример, как пользоваться косметикой и при этом не походить на клоунов.
– Очень любезно с его стороны.
– «Вот такой и должна быть женщина» – так он выразился. Но не подумайте чего дурного, Элли. Мистер Лестер-Смит ясно дал понять, что ни на минуту не позволял… не мог позволить неуместных мыслей на ваш счет. Вы ведь замужем.
Лицо Клариссы залилось столь густым румянцем, что вполне могло бы сойти за спятивший светофор. В чем это она пытается меня уверить? Может, ей взбрело в голову, что полковник Лестер-Смит неровно дышит ко мне? Я не могла поверить, что полковник судачил с ней о моей персоне. Если только – ха-ха! – он не пытался возбудить в Клариссе Уитком ревность! Коли так, то Лестер-Смит – сущий мальчишка. Но как однажды заметила моя мамочка, все мужчины – великовозрастные младенцы.
– Кларисса, – назидательно заговорила я, – по поводу косметики вы не нуждаетесь ни в моих советах, ни в чьих-либо еще. Вы прекрасно выглядите и без искусственных ухищрений!
Кое-кто, полковник Лестер-Смит призраком высунулся из-за моего плеча, – может расстроиться, если вы станете уродовать себя помадой и прочей ерундой.
– Или же подумает, будто я из кожи лезу вон, чтобы понравиться. – Кларисса содрогнулась. – Да, наверное, вы правы, Элли. Что же насчет дома… может, вы подскажете, как сделать его более уютным? – Она снова вытянула шею, вглядываясь вдаль. – Пожалуй, поспешу на остановку, чтобы не пропустить автобус. А то опоздаю… – она замялась, – к доктору.
– Могу вас подвезти, поскольку направляюсь туда же, – радушно предложила я.
– Нет-нет, я к другому доктору, – быстро проговорила Кларисса и испуганно мотнула головой.
– Ну и что? Я никуда не тороплюсь и буду рада подбросить вас.
– Но это за пределами Читтертон-Феллс. – В голосе Клариссы слышалась паника. – Если вы не возражаете, Элли, я лучше поеду на автобусе. Так я не буду испытывать чувство вины из-за того, что задерживаю вас, и смогу насладиться поездкой. У меня с собой интересная книжка.
Она похлопала по сумочке и попятилась от машины.
– Ну, если вы уверены…
– Совершенно уверена! Совершенно!
Она кивнула так энергично, что едва не свернула шею. Я помедлила и двинулась дальше, пребывая в некотором недоумении. Судя по всему, Кларисса Уитком спешила к психиатру. Вполне объяснимо, если учесть, что ее родители покончили с собой. Бедняжка! Всю жизнь прожила на побегушках у тиранов, не замечавших никого, кроме самих себя. Пусть же восторжествует справедливость и Кларисса Уитком падет в объятия полковника Лестер-Смита! С этим благим пожеланием я поддала газу, и «хайнц», взревев, устремился вперед.
Приемная доктора Соломона была полным-полна. Кашель, который заглушали вопли младенцев, несся из всех углов. Секретарша небрежно буркнула в ответ на мое приветствие и ткнула в сторону единственного свободного стула рядом с тумбочкой. Стопка журналов, высившаяся на тумбочке, могла заинтересовать разве что старьевщика. Время тянулось мучительно медленно. Настенные часы словно поразила сонная болезнь, впрочем, как и мои собственные. Изнывая от скуки, я вертелась на стуле, мысленно подгоняя страждущих. К половине пятого народу поубавилось, но впереди было еще несколько человек, и меня вдруг поразила страшная мысль: а что, если доктор Соломон закроет кабинет, прежде чем я успею прорваться к нему на прием?
Дело близилось к шести, когда в приемную вылетела раздраженная мамаша, волоча за собой голосистого отпрыска. Секретарша помедлила и объявила мое имя. Я непонимающе воззрилась на нее, поскольку успела забыть, какого черта приперлась сюда, но после небольшого умственного усилия сообразила, что к чему, и сорвалась с места. Доктор Соломон, несмотря на конец рабочего дня и стечение болезненной публики, выглядел вполне бодро. Предложив сесть, он уставился на меня проникновенным взглядом, словно перед ним была редкая разновидность грыжи. Я промямлила, что пришла из-за Джонаса Фиппса, скороговоркой изложила свои тревоги и замолчала.
Доктор Соломон глубокомысленно покивал и заговорил. Разглагольствовал он минут десять, но ничего путного так и не сказал. Суть его монолога сводилась к тому, что Джонас здоров как бык, а вся его хворь – это не что иное, как заурядная старость. Надо, мол, кормить его получше (будто я это не делаю), выгуливать и пичкать положительными эмоциями. Все эти рецепты я знала и так.
– Постарайтесь почаще его вывозить, – посоветовал доктор Соломон. – Почему бы вам не отправиться на экскурсию по его любимым местам?
– Джонас терпеть не может машин. – Я понимала, что выгляжу упрямой ослицей, с ходу отвергающей разумные медицинские советы, но Джонас и в самом деле ненавидел автомобили. – И единственное место, которое ему нравится, – это Мерлин-корт.
– Тогда заставьте его побольше гулять, подыщите ему компанию, в которой он мог бы порассуждать о садоводстве. Старики любят поболтать о своих заслугах. Самое главное – не позволяйте ему хандрить. Я как-нибудь загляну в Мерлин-корт. – Доктор полистал блокнот. – В начале следующей недели.
Поблагодарив, я поднялась и побрела к двери.
– Элли! – Доктор обогаул стол и взял меня за локоть. – Джонас прожил долгую жизнь… Вы должны быть готовы.
Я умоляюще спросила:
– Но ведь не сейчас? Не в ближайшее время?
– Не сомневаюсь, что ему осталось по меньшей мере года три-четыре.
Доктор похлопал меня по плечу. Я попрощалась если не успокоенная, то хотя бы с надеждой.
От доктора я направилась к полковнику Лестер-Смиту, чтобы наконец-то совершить обмен плащами. Полковник обитал в Макрелевом проезде, всего в двух домах от бывшего жилища Рокси Мэллой. С Рокси происходило что-то странное. Она не только не объявилась на похоронах своей подруги миссис Гигантс, но и вообще как в воду канула. Поговорить по телефону мне с ней так и не удалось – всякий раз, набирая номер лондонской квартиры, я напарывалась на Ванессу. Омерзительно прекрасная кузина обрушивала на меня потоки жалоб на мужа, младенца и свекровь. Будь моя воля, я наградила бы Ванессу кубком чемпионов по эгоизму. Единственное, что ее волновало, – это краса собственных ногтей, контракты с домами моделей и модные тряпки.
Я ловко затормозила у дома полковника и, прихватив плащ, выскочила из «хайнца». Зеленая калитка вела в аккуратный садик с карликовой вишней и цветником. В глубине сада стоял небольшой уютный домик. Я уже собиралась толкнуть калитку, как заметила особу неопределенного возраста, спешившую ко мне со стороны соседнего дома. Незнакомка была в розовом свитере и тесных брючках. Она энергично размахивала руками и напоминала цаплю, собирающуюся взлететь.
– Пришли повидаться с полковником, милочка? – Голос у нее был на редкость пронзительным.
– Хочу вернуть ему плащ! – Я помахала своим трофеем.
– Правда? – Накладные ресницы захлопали. – Рада познакомиться, меня зовут Мерилин Туллингс, я из дома напротив. – Это имя мне ни о чем не говорило, хотя, возможно, Рокси его и упоминала. – А вы… – Женщина-цапля ухватилась за калитку, словно внезапно лишилась сил.
– Элли Хаскелл.
Судя по всему, мое имя она тоже слышала впервые. Тем не менее я с первого взгляда поняла – Мерилин Туллингс хлебом не корми, дай сунуть нос в чужие дела.
– Это не вы только что заходили к полковнику? С полчасика назад? Нет? – Я отрицательно мотнула головой, и она недоверчиво улыбнулась. – Ну надо же! К нашему зануде полковнику зачастили дамы. Но не беспокойтесь, в дом она не заходила. Я сидела у окна, дышала, знаете ли, весенним воздухом и тут увидела эту женщину. Так, говорите, это были не вы? Ну-ну, а плащ ну в точности такой же. Правда, на той была шляпка, такая обвислая. Правда, цвет я не разглядела, зрение, к несчастью, слабовато.
Немудрено. Подпортила, наверное, шпионя за соседями в бинокль. Я холодно ответила, что понятия не имею, о ком она говорит, и потянулась к калитке, но от Мерилин Туллингс не так-то просто было избавиться.
– Самое странное, что, дойдя до середины дорожки, женщина вдруг остановилась как вкопанная, постояла с минуту, а потом бросилась наутек.
– Наверное, поняла, что ошиблась адресом.
– Наверное… – Голос любознательной Мерилин звучал не очень-то убежденно. – Но загвоздка в том, что я из тех людей, что всегда готовы прийти на помощь. Даже если речь идет о совершенно посторонних. Мне показалось, что эта женщина до смерти напугана. И когда я увидела вас, то решила справиться, все ли в порядке. Я же не знала, что вы – это не она… – Мерилин обиженно поджала губы. – В наши дни насильников пруд пруди, а все вокруг делают вид, что им все до лампочки. Но я не из таких! Люди должны помогать друг другу. Вам ведь не хочется стать жертвой какого-нибудь психопата?
– Не хочется, – искренне согласилась я.
Намек на насильников и психопатов напомнил мне, что я забыла ключ в замке зажигания. Но ведь я не собираюсь задерживаться у полковника. Кроме того, надо быть совсем уж законченным шизофреником, чтобы польститься на нашу дряхлую развалину.
– Мне всегда было жаль одиноких женщин. – Мерилин горестно покачала головой. – Мой муж с утра до вечера на работе, но все равно я могу рассчитывать на его защиту, а на кого могут опереться одинокие бедняжки? Согласитесь, что они самая подходящая мишень для всяких маньяков. Вот тут через дом жила некая миссис Мэллой. Недавно перебралась в Лондон к сыну и невестке. Для нее это к лучшему, как и для полковника Лестер-Смита. Рокси Мэллой воображала, будто полковник за ней увивается, и трезвонила об этом направо и налево. А ведь подобная реклама любого мужчину способна довести до белого каления, не говоря уж о старом холостяке. – Мерилин Туллингс придвинулась ближе, и меня обдало душным ароматом мускуса, который привел бы в чувство и трупы в морге. – Пусть у полковника фамилия и пишется через дефис, футы-нуты, мне на это чихать. Если хотите знать, в детстве меня на каникулы таскали в Испанию, а в доме моей тетушки на каждом этаже имелось по сортиру! – Миссис Туллингс победоносно оглядела меня.
– В самом деле? – проскрипела я, едва сдерживая желание огреть собеседницу полковничьим плащом.
– У Рокси Мэллой был пунктик, с новой силой затрещала Мерилин, – заводить друзей в высшем свете. Она якшалась с некоей миссис Гигантс, которая недавно свалилась со стремянки и разбилась насмерть. Так вот эта самая Гиганте убиралась у сэра Роберта. Его светлость недавно снова женился, его жену зовут Морин Давдейл. Точнее, звали – теперь-то она ее светлость леди Помрой, не хухры-мухры. А ведь всю жизнь проторчала за прилавком. И надо же – из грязи в князи! Я на ее месте померла бы от страху. Но кое-кто в этом мире умеет брать от жизни все и еще немножко. А в доме этой самой Рокси Мэллой поселилась какая-то грымза, которая на улицу носа не кажет и с соседями знаться не желает. Если я даже и сталкиваюсь с ней на улице, то ни здрасьте вам ни до свидания. По-моему, она совершает большую ошибку – кто, как не соседка, присмотрит за домом, позовет на помощь, ежели маньяк заявится? Так что надо бы ей через гордыню-то переступить, иначе беды не оберешься.
Уже добрых пять минут я изображала китайского болванчика, мерно кивая и пытаясь вспомнить, кого же из своих подруг по АДРЧФ Рокси Мэллой попросила присматривать за домом. Терпение в конце концов лопнуло, и я была готова придушить миссис Туллингс, когда небеса, устав от ее трескотни, разверзлись, грянул гром и мне на затылок шлепнулись две увесистые капли.
– Похоже, полковник Лестер-Смит вовремя получит назад свой плащ! – прощебетала я, одарила Мерилин Туллингс светским оскалом и отворила калитку. – Рада была с вами познакомиться.
– Я тоже, милочка, я тоже.
Она вдруг сникла, и я ощутила прилив жалости. Может, эта сорока сует нос в чужие дела только потому, что ее мужа никогда нет дома? Новый раскат грома заставил миссис Туллингс метнуться к своему дому, а я, уворачиваясь от капель, больше напоминавших свинцовую дробь, запетляла к двери Лестер-Смита.
Дом выглядел на редкость невыразительно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34