– Пойдем покажу.
В храм бни вошли вместе. Он был совсем крошечный, заполненный бесчисленными мириадами светящихся существ. В тишине гулко падали капли.
– Посмотри. – Атрей подвел ее ближе к стене. Как и в зале статуй, перед Брайанной предстало лицо –
но обросшее мхом, бесконечно древнее, с неопределенным выражением, указывающим на скрытую силу. Из стены, на которой было высечено лицо, ровной струйкой текла вода.
– Об этом ты наверняка слышала, – сказал Атрей. Брайанна перевела на него взгляд:
– Слышала? О чем? – Она уже собиралась продолжить расспросы, как вдруг поднесла к струйке ладонь, набрала воды и отпила глоток. И улыбнулась:
– «Вода слияний»?
Атрей кивнул:
– Множество пар пили ее в свою брачную ночь и утверждали, что эта вода придает поразительную... бодрость.
Брайанна опустила руку.
– В таком случае мы ее пить не будем. Он вскинул бровь:
– Это еще почему?
– Если мы взбодримся еще и от воды, нам конец. Он рассмеялся на весь храм.
– По-моему, это просто красивая легенда. Я пил эту воду и не заметил никакого прилива страсти.
– Так ты и здесь побывал?
– Да, несколько раз. Это мой любимый уголок. Вон там я сел и задумался.
– А потом?
Он помедлил, но первые слова уже прозвучали – оставалось идти до конца.
– Я прислонился спиной к стене. Она была теплой. Брайанна пощупала стену:
– А теперь холодная.
– Как и следовало ожидать. Но тот день был жарким. И я задумался, в чем дело. В храме было не просто тепло – душно. Я забеспокоился и решил уйти. Но встать не смог. А потом взорвался вулкан.
– Вулкан? Какой?!
– Я почувствовал это, вот и все. Увидел, как земля треснула, как хлынула в разлом горячая лава, как она устремилась на поверхность, размывая землю. Я слышал треск камня и пронзительный вой воды. Видел, как рушатся храмы и гибнут люди. И при этом испытывал ни с чем не сравнимое потрясение и скорбь.
Он говорил просто, даже деловито, потому что за последние годы многое пережил и примирился со случившимся. Но Брайанна воспринимала его слова иначе.
– У тебя были галлюцинации, – предположила она.
– Нет. Это происходило не со мной – я был лишь очевидцем. Крошечной песчинкой, которую отнесло в сторону.
Она нерешительно спросила:
– Ты хочешь сказать, это место сохранило память о трагедии?
– Да, но не так, как порой сохраняются отголоски прошлого. Это живые воспоминания.
Она ничего не понимала – Атрей ясно видел это. Но силилась понять, прилагала все старания. У нее цепкий, быстрый ум, она выросла в Акоре. Он ждал и наблюдал, а когда пришло время, взял ее за руку. Вторую руку он приложил ладонью к каменной стене храма, распластав пальцы.
– Не бойся, – произнес он.
Он затаил дыхание и обратился в себя, застыл, уже зная, что увидит и что найдет здесь, в стене храма. Бесконечность, которой он едва коснулся, безграничную силу, безудержную радость и гордость, конец одиночества и целеустремленность, а еще нежность и тепло материнских объятий.
Брайанна ахнула, сжалась, но не попыталась вырваться. Прикрывая ее как щитом, он мысленно сделал еще шаг вперед, а потом медленно вернулся в настоящее.
У нее вырвался протяжный вздох. Потемневшими от благоговения глазами она смотрела на него.
– Что это было?
– Кое-кто называет это духом Акоры.
– Кое-кто?
– А по-моему, здесь нечто большее. Во всем мире есть места, которые считаются священными, – там мы приближаемся к тому, что недоступно нашему пониманию. Акора – одно из таких мест, но не единственное, хотя, пожалуй, здесь мы подступаем к неведомому почти вплотную.
– Удивительно... И ты это чувствуешь сам, без посторонней помощи!
– Для меня это был славный, жизнеутверждающий опыт. Но я понимаю, почему в соприкосновении с подобной силой выживают далеко не все. – Он перевел взгляд на свои руки: – Когда я вернулся во дворец, то обнаружил, что у меня обожжены ладони. Как ни странно, они не болели, ожоги зажили за несколько дней, но вскоре я узнал, что такие же отметины есть у каждого мужчины, который был избран ванаксом.
Он умолк и стал ждать, призывая на помощь терпение и надежду. Брайанна вскинула голову и уставилась на него во все глаза.
– Ты настоящий избранный. Это правда. – Ее изумление было неподдельным и искренним, как радость.
Он неловко кивнул:
– Да, и с тех пор какя стал избранным, я твердо знаю: мы с тобой созданы друг для друга.
– И ты по-прежнему веришь в это, даже зная обо мне все?
– Брайанна... – Он протянул руку: готовясь к признанию, он хотел непременно коснуться ее. – Ты ошиблась и поверила в свою ошибку.
– Ошиблась? Атрей, если тебе невыносима правда...
– Это не правда. В нашем роду рождались женщины с необычными способностями, в том числе и с умением призывать стихии. Я не отрицаю у тебя этот дар, тем более что ты состоишь в родстве с Хоукфортами. Но своих родителей ты не убивала.
– Откуда тебе знать? Ты же этого не видел.
– Видел. – Он крепко сжал ее руку, подбирая верные слова. Они грозили задушить его, как воспоминания. – Мне было пятнадцать лет, я учился воевать. Наш отряд совершал морские маневры близ южного пролива, когда мы вдруг заметили приближающиеся французские корабли. Это случилось не в первый раз и не в последний. Мы приказали им повернуть обратно, но адмирал наотрез отказался. Позднее мы узнали, что корабли сбились с курса, адмирал испугался гнева Наполеона и решил, что нападение на легендарную Акору покроет его славой. Ошибка привела к трагедии.
– А шторм...
– Поднялся сильный ветер, но не шторм. Французские корабли были потоплены в бою.
Она похолодела. Кровь стремительно отливала от ее лица, огромные глаза темнели.
– Мои родители...
– Мы понятия не имели, что на борту есть пассажиры, пока не нашли тебя.
– Господи... – Она едва держалась на ногах. Чтобы не дать ей упасть, он подступил ближе, но она гневно вырвалась, вперила в него взгляд и требовательно произнесла: – Ты хочешь сказать, что моих родителей убили акоранцы?
Те же самые люди, которые вырастили се и полюбили как родную? Те, кого любит она?
– Мы защищались. Она не слушала его.
– Но о таких сражениях знает вся Акора. Леони с Маркусом наверняка слышали о нем. Все знали, но никто, ни одна живая душа не сказала мне!
– Ты же говорила, Леони с Маркусом не знают, что ты винишь себя в смерти родителей.
– Ну и что? Почему мне не рассказали, как они погибли? И как я оказалась среди чужих людей?
– Какой в этом был смысл? Тебе все равно предстояло жить в Акоре, тем более что в Англии найти твоих родных не удалось. По крайней мере нам.
– Все равно, все равно! Рано или поздно я в любом случае узнала бы всю правду. – Она попятилась, жестом останавливая его. – Сколько лжи!
– Это не ложь.
– Нет, ложь! Умолчания, недосказанность, уклончивые ответы – та же ложь. Все эти годы я любила Акору, но если бы я знала, что мама с отцом погибли из-за... Отец пытался спасти маму, несколько раз нырял за ней, но напрасно... Господи, каким было его лицо, когда он в последний раз ушел под воду!
Кошмары давнего дня вернулись к ней, снова приобрели яркость, пополнились новой, ошеломляющей, истиной.
– Ты мог быть честным со мной с самого начала, но ты... – Она вдруг вспомнила, что стоит обнаженная и что после долгих часов любви его тело знакомо ей, как собственное. – Ты стремился привязать меня к себе. Исполнить то, что ты считаешь предначертанием, – остальное для тебя не имеет значения. Ничего, кроме будущего Акоры!
Ее губы скривились от боли.
– Ты избранный – в этом я больше не сомневаюсь Но человек ты или нет – неизвестно.
Повернувшись, она бросилась прочь. А он, как и восемь лет назад, застыл посреди храма, только теперь отчетливо понимая, что потерпел поражение.
Глава 15
Сон, который так хорошо начинался, сменился кошмаром. Атрей – избранный, легенды и верования акоранцев – чистая правда, острова защищает неведомая сила. Брайанна почувствовала ее в храме благодаря Атрею. Это откровение изумило Брайанну и наполнило радостью, которую не омрачило даже известие о том, что та же сила погубила ее родителей.
Она старалась не думать о них, но истина от этого не менялась. Жизненная сила Акоры вдохновляла ее народ, придавала ему смелости и силы, чтобы защищать королевство от чужаков.
Слезы жгли глаза. Брайанна повернулась лицом к ветру. Может, он осушит потоки слез, которые она не в силах остановить. Впервые с тех пор, как шестнадцать лет назад Брайанна пришла в себя и увидела хлопочущую у постели Леони, она ощутила безграничное одиночество.
Акора, которую она так любила, стала причиной смерти ее родителей. А люди, которым она верила, лгали ей с самого начала. Да, двойного удара она могла бы и не вынести, но рано или поздно все равно узнала бы правду – это неизбежно.
Надо покинуть Акору – не сию же минуту, но в ближайшее время. В Англии ее ждет новая жизнь. Эта мысль не утешала. Брайанна уже догадывалась, что от своего горя ей не убежать.
Горькая истина заключалась еще и в том, что она полюбила Акору и Атрея. Но именно поэтому ей было невыносимо жить в этом насквозь лживом мире. Атрей решил жениться на ней не потому, что полюбил, а потому, что она предназначена ему в жены судьбой. Надо признать, он мастерски разжег в ней страсть. А она охотно, по своей воле шагнула в капкан. Если бы не ее преданность «Гелиосу» и не страсть задавать вопросы, она уже была бы женой ванакса.
У нее разболелась голова. Брайанна сжала ее ладонями и закрыла глаза, но облегчения не испытала. Выбравшись из пещер, она первым делом бросилась к себе, купаться и переодеваться. А потом примостилась на самом верху каменной трибуны, окружающей пустой стадион. Полгода назад она сидела на этом же самом месте, с восторгом наблюдая за гонками колесниц. Атрей мчался впереди и был уже близок к победе. Брайанна помнила, как вскочила на ноги, не помня себя от радости и гордости за него.
И вдруг стадион и, казалось, весь мир содрогнулся от ужасающего взрыва, от которого рухнула стена. Та самая, возле которой находился Атрей.
Говорили, взрыв подстроил предатель Дейлос. Он же протестовал против всех реформ ванакса. И считал, что он, Дейлос, достоин титула государя.
Добавляли, что Дейлосу помогали члены «Гелиоса».
Снова ложь? Брайанна не знала и терялась в догадках. Солнце раскалилось, ветер усиливался.
Проклятый ветер! Она боялась его с ранних лет, с тех пор как что-то заподозрила. Теперь ветер больше не страшил ее. Атрей говорил, что у женщин в его роду и в семье Хоукфорта часто появлялись удивительные способности. Такие, как умение призывать природные стихии, но, вероятно, с определенной целью. Не просто для того, чтобы кому-нибудь насолить.
А она... О нет! Если ей достался такой же дар, то не просто так. А если она полюбила мужчину, значит...
Брайанна решительно пресекла жалость к себе. Она вскочила, покинула стадион и побрела по городу, не зная куда. И вскоре обнаружила, что вместе с толпой горожан движется ко дворцу. На лицах людей была написана целеустремленная решимость. Задуматься, что происходит, она не успела.
– Бри! Не ожидал увидеть тебя здесь.
Сквозь толпу к ней протолкался Полонус. Подавив вздох, Брайанна постаралась вести себя как ни в чем не бывало. Даже если бы неприятного разговора на вчеращнем празднике не случилось, она не стала бы исповедоваться брату. Несмотря на всю его близость, Полонустоже принадлежал к числу лжецов.
Однако он слишком хорошо знал ее и потому заподозрил неладное.
– Что случилось? – спросил Полонус, на миг из эгоиста превратившись в заботливого брата.
Брайанна не смягчилась – только упрекнула себя за несдержанность.
– Ничего.
– Ты такая бледная.
Она продолжала шагать, не глядя на него.
– Я только что вернулась из Англии. В такое время года там пасмурно.
– И все-таки вчера ты выглядела лучше. Послушай, я не хотел тебя обидеть.
– Ты был сам на себя не похож. Вот это меня расстроило. И честно говоря, порол чушь.
Полонус вспыхнул, но возражать не стал.
– Мне пришлось нелегко. Но теперь начинается суд...
– Суд? Сегодня?
Он озадаченно уставился на нее:
– Конечно, и все мы идем туда. Я думал, ты с нами. Или нет?
– С вами. – Брайанна помнила, что в «Гелиос» входят и ее друзья. Этим судом Атрей заманил ее в Акору. И если он думал, что она останется в стороне, то жестоко ошибался.
Она пойдет на суд, будет держаться гордо и независимо. И постарается понять, есть ли в Акоре правосудие.
Толпа внесла ее на широкий двор перед дворцом, где еще недавно шумел праздник. Все следы пиршества уже исчезли. Вероятно, суд обещал быть таким громким и многолюдным, что его решили провести под открытым небом. В Акоре не было ни единого здания, способного вместить чуть ли не все население города.
Самые сообразительные зрители уже спешили занять места на дворцовом крыльце. Полонус усадил сестру неподалеку от помоста, установленного в дальнем конце двора. На помосте стояли стол и простой стул с высокой спинкой.
– А где же трон? – пробурчал Полонус.
– Трон ему не нужен, – объяснила Брайанна. – Власть Атрея не в символах. – Сама она поняла это совсем недавно.
Полонус украдкой огляделся, точно боясь, что их подслушают.
– Его власть в невежестве народа.
Брайанна не согласилась с ним, но и спорить не стала. У помоста она разглядела Кассандру и Джоанну с мужьями. К счастью, Брайанну в толпе они не видели.
Ждать пришлось недолго. Без объявления, фанфар и тому подобного Атрей вышел из дворца и занял место за столом. Он был в простой белой тунике. Брайанне он показался усталым и чем-то озабоченным. Усевшись, он обвел толпу взглядом, высмотрел ее и остановился.
Как и обещала себе Брайанна, она держала голову высоко поднятой и смотрела ему прямо в глаза. Собравшись с силами, она не отвела взгляд и не дрогнула.
Выждав несколько мгновений, он отвернулся, но она успела заметить в его глазах печаль. Одержанная маленькая победа показалась Брайанне горькой.
Вскоре привели узников. Люди тянули шеи, чтобы посмотреть на этих четверых. Все были молоды – в «Гелиос» вступала в основном молодежь. Брайанна знала этих людей, встречалась с ними на собраниях, где делились мечтами и надеждами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34