Входят на глубину двадцать сантиметров, по пути разрывая требуху, и… останавливаются. Останавливаются уже в мертвом теле. Ну, приотстань чуток, сучара!
И боевики, вероятно, не ожидавшие подвоха со столь близкого расстояния, прокололись. Один из них ломанулся в сторону – к лежащему ничком бойцу спецназа; другой завертел башкой в поисках следующего трупа. И этого оказалось достаточно.
Первый выстрел отбросил того, что остался позади женщины – он был опаснее и мог в любую секунду расправиться с ней.
Следующую пулю Миронов выпустил через доли секунды. Второй бандит в это время сидел на корячках шагах в семи и обшаривал снаряжение мертвого парня. Семь метров – не расстояние даже для ночной стрельбы. Как сидел, так и завалился на спину. Не пикнув…
– Колодин, забери бабу и вперед! – из последних сил заорал капитан открытым текстом в микрофон рации. – Вперед, Колодин! Нет у них больше никого из гражданских! Слышишь?!
Впрочем, ответа он все одно бы не разобрал. Да и вряд ли подполковник стал бы терять время на переговоры.
За забором этаким дуплетом ухнули гладкоствольные пушки двух БМП, заработал крупнокалиберный пулемет "бэтээра"; во двор ворвались бойцы бригады. Крики, стрельба, натужный гул движков – все смешалось воедино.
Миронов уронил голову на руку. Ладонь по-прежнему сжимала рукоять пистолета…
Боль ритмично накатывала волнами. И следующая волна отчего-то была сильнее предыдущей. Сердце стучало медленно; каждое его сокращение вяло разгоняло по телу кровь, а вместе с ней и нестерпимую боль. Боль поднималась откуда-то снизу, от ног…

Глава вторая

Москва – Кипр
25 июня
Выйдя из машины и взяв под руку "жену", майор направился внутрь аэровокзала. "Я не так давно в разведке, но подобное задание довелось услышать впервые, – рассуждал он, не в состоянии сдержать ухмылку. – Как в той русской сказке: поезжай туда – не знаю куда, разыщи того – не знаю кого…"
В номере профилактория Александр Сергеевич ничего конкретного не сказал, ограничившись смутными намеками и предположениями. Вся надежда оставалась на последние полтора часа, потраченные на поездку до аэропорта. Надежда получить вразумительные сведения, четкую задачу и соответствующие инструкции – ведь к тому времени контрразведчики должны были выудить хоть что-то из двух пойманных возле заброшенной урановой шахты лазутчиков. Однако нужными сведениями те, увы, не обладали.
"Все правильно, – положил Дорохов на стойку паспорта с билетами, а пластиковый чемодан поставил на весы, – и наших агентов отправляют за границу, не обременяя излишками стратегически важной информации. Только самое главное и необходимое для работы – не больше. А вся стратегия остается в роскошных московских кабинетах с глухими окнами, толстыми дверями, стальными сейфами и толпами охраны на этажах. Так надежнее".
Скоро "супруги" ступили на борт аэробуса А-320, отыскали свои места и в предчувствии долгого перелета, откинулись на спинки удобных кресел. Молодой человек достал из кармана и подал спутнице туристическую карту Кипра, сам же "вооружился" путеводителем по Хайфе. Суета в салоне понемногу утихла; стройная бортпроводница душевным голоском и на разных языках рассказывала "страшилки": где находятся аварийные выходы, в какой очередности следует покидать лайнер в "несчастных" случаях… А потом, пожелав приятного полета, исчезла. Поочередно завыли двигатели, и самолет плавно покатил по рулежным дорожкам. Ровно в девять сорок пять по московскому времени он оторвался от взлетной полосы и начал набирать высоту…
Артур с Ириной и вправду, безо всякой театральности, прекрасно относились друг к другу.
Первые впечатления от знакомства с Арбатовой были, мягко говоря, не самыми лучшими: спесивая строгость, высокомерие… Но вскоре она все поняла и исправилась: будучи человеком отходчивым и неглупым, довольно быстро распознала натуру нового телохранителя и убрала из общения гонор с властными нотками. После происшествия в Париже на плавучем маяке "Le Batofar" стала больше доверять, а уж когда выбрались из западни под Лионом, то и вовсе отдала инициативу в его руки.
Молодой человек устроил затылок на широком подголовнике. Улыбнулся старому заблуждению – будто по окончанию Учебного центра предстоит работать исключительно в цивильном костюмчике и в чистеньких европейских городах. И, прикрыв веки, принялся вспоминать тот насыщенный событиями день…
Тогда их здорово обложили натовские спецслужбы: сзади по отличному шоссе неслась стая автомобилей; все примыкающие дороги были наглухо перекрыты; сверху кружил вертолет и координировал действия погони. Пришлось убираться с широкой трассы и с четверть часа нестись по проселку. Однако на засвеченной машине далеко бы не ушли – решили бросить автомобиль.
Вертолет кружил над светло-зеленой машиной; вскоре возле нее остановились и другие преследователи. А беглецы уже стремительно неслись по густому лесу.
Стараясь выдерживать направление, бывший спецназовец изредка сверялся по солнцу. Перемещались они куда-то на юг или на юго-запад…
Ирина стала выдыхаться – сказывались и бессонная ночь, и толком не восстановленные силы. Он дождался ее, взял за руку. Дальше побежали медленнее.
Еще метров через пятьсот, схватившись за горло, она перешла на шаг.
– Присядь, отдохни, – сжалился Дорохов. Сам же остался стоять, прислушиваясь к шорохам и звукам леса…
Да, это была его родная стихия! В лесу он чувствовал себя если не хозяином положения, то, по меньшей мере, равным тем, кто настигал сзади. Даже, невзирая на отсутствие оружия. Умения и опыт, приобретенные за долгие месяцы чеченских командировок, вспоминать не пришлось – навыки напомнили о себе сами, до предела обострив слух, зрение и так называемое шестое чувство…
Он закрыл глаза, полностью доверившись слуху. Безветрие стало союзником – листва почти не шевелилась; лишь сбившееся дыхание напарницы звучало рядом, да стрекотавший где-то вдалеке вертолет…
За ними шли. А точнее – бежали.
Человек семь или восемь – не больше. Рассредоточившись, растянувшись в недлинную цепь, как обычно поступают в примитивных лесных облавах, где интервал "звеньев" регулируется исключительно видимостью. Каждый должен краем глаза выхватывать на фоне неподвижной растительности фигуры соседей, что гарантирует и собственную безопасность, и эффективность поиска неприятеля. Элементарно просто!
Но просто для новичков, неискушенных в подобной войне. Или для тех, кто считает себя профи в городе, ошибочно полагаясь на тот же опыт в лесу. Скорее всего, за ними шли последние – сотрудники спецслужб, успешно обезвреживающие агентов в городах и на роскошных сквозных автомагистралях.
Что-то прикинув в голове, спецназовец помог девушке встать и, не отпуская ее руки побежал по лесу. Побежал в направлении, известном только ему…
– Все… Артур… Больше не могу… Прости… – жадно ловила она ртом воздух. И упала сначала на колени, потом повалилась набок.
"Эх, девушка-девушка… – присел он рядом на траву, положил ладонь на ее вздрагивающее плечо, – и о чем только думал Александр Сергеевич, отправляя сюда это нежное создание?… Ну почему месяц другой перед отправкой не погонять агента на стадионе, в спортзале? Почему не заставить побегать кроссы?… Ведь сейчас уйти от этих придурков ничего бы не стоило – у них ни собак, ни специальной подготовки… А задержись мы в лесу до ночи и время безнадежно уйдет. К вечеру сгонят сюда под любым предлогом батальон французского спецназа, оцепят лесочек и прочешут вдоль и поперек! Да… Надо срочно менять тактику. Иначе – конец!"
Вертолет нарезал круги; гул его то удалялся, то приближался…
Вероятно, к первой группе преследователей подключилась другая. Возможно, кто-то шел наперерез беглецам. Или навстречу…
А обессиленная Ирина лежала и никак не могла отдышаться. В груди что-то клокотало, прорывался кашель; она с трудом перевернулась на спину…
Дорохов дал ей еще пять минут. И все это время, поворачивая голову то в одну, то в другую сторону, прислушивался…
Наконец, встал и помог подняться Ирине.
– Идем, надо подобрать подходящее местечко. Там и отдохнешь, – скупо обмолвился он.
И вновь она ничего не понимала. Свеженький и ровно дышавший телохранитель перемещался по лесу с удивительной мягкостью и почти бесшумно. И через каждую сотню метров зачем-то намеренно издавал громкие звуки: бил подвернувшейся палкой по стволу дерева или нарочно наступал на хрустящие старые сучки. А позже, задержавшись на одной из полян, позволил вертолету себя заметить…
В неглубокой лощине с раскидистым кустарником меж крепких деревьев он остановился, осмотрелся и отвел бледную от усталости напарницу немного левее – в густой кустарник на дне овражка.
– Посиди здесь. Постарайся не шуметь и ни при каких обстоятельствах не вылезай, – напутствовал Артур. – Уяснила?
Ира кивнула и исчезла в зарослях. На самом деле в голове ее вместо ясности был сплошной туман…
Он отбежал по овражку вправо; по пути, подпрыгнув, зацепил рукой сук с облупившейся корой – тот с треском обрушился на землю. Отдалившись от убежища напарницы на сотню метров, выбрал подходящее дерево. И проворно забравшись по стволу, затих в его листве…
Вертолет или завис, или мотался где-то неподалеку. Во всяком случае, полагаться на слух стало невозможно – шум движка с лихвой перекрывал остальные звуки.
Но Дорохов был уверен: погоня пройдет здесь, рядом, в нескольких шагах. Потому, затаившись у толстого ствола, посматривал сквозь листву и терпеливо ждал…
Через пару минут он заметил первого, спускавшегося по пологому склону к оврагу. Будь тот в камуфляже и умей скрытно перемещаться по лесу – распознать его было бы сложнее. Хотя и в этом случае утаиться от спецназовца не удалось бы.
Пестрый полосатый свитер навыпуск, потертые джинсы, кроссовки – словно собрался проветриться на пикник. В руках компактная снайперская винтовка с глушителем – одна из принятых на вооружении в НАТО. Эту иностранную хрень, чем-то напоминающую "СВУ" Драгунова, довелось изучать в Центре: компоновка по схеме "буллпап" со ствольной коробкой и магазином позади рукоятки управления огнем. Уродливая штуковина, более пригодная для уличных боев, чем для эксплуатации в полевых условиях.
Метрах в пятнадцати от снайпера вышагивал второй – с пистолетом в правой руке. Вид у него еще более странный, но вглядываться и оценивать прикид некогда.
В движениях и повадках появившихся людей читались, уверенность с готовностью к любым сюрпризам. Оба спускались вниз быстро, глазея по сторонам, но, не поднимая взглядов выше человеческого роста. Это и выдавало дилетантов лесной войны; ТАКИХ ОШИБОК никто из парней Дорохова в Чечне не допускал!
Легкой тенью он выскользнул из-за древесного ствола. Пригнувшись, сделал осторожный шаг по толстой горизонтальной ветви – та почти не шелохнулась, не потревожила трепетной листвы.
Артур следил за каждым шагом добычи, и взгляд его походил на взгляд охотника, державшего ее на прицеле – слегка надавившего на спусковой крючок и поджидавшего нужной дистанции для последнего чуть заметного движения указательного пальца…
И вот жертва внизу. Ей остается два последних шага до намеченного охотником рубежа. Смертельного рубежа.
Тень скользнула вниз; ноги слегка согнуты в коленях.
Колени бьют точно в трапециевидные мышцы прямых плеч.
Жертва мгновенно падает, ломаясь под весом спецназовца – двойной удар столь же силен, сколь и внезапен.
Винтовка в руках Дорохова. Передернуть затвор – полсекунды, но логика диктует свое: они не лесные воины и, опасаясь неожиданностей, наверняка идут с готовым к бою оружием.
Короткий прыжок в сторону; ладонь в полете находит рукоятку, палец – заветный крючок, а руки сами совмещают линию ствола с целью – лощеным мужиком в костюме. Все просто – как на тренировках в Центре.
Приземление. Хлопок.
Только-то и успевший оглянуться на секундную возню мужик, отлетает и валится с ног.
Отсюда, снизу видно третьего в длинной цепочке. Он метрах в тридцати. Возни не слышал, зато насторожился от прозвучавшего хлопка.
Мешают стволы деревьев. Плевать! Не одним выстрелом, так двумя.
Хлопок. Второй.
Винтовка бьет неплохо – кажется, пуля угодила в шею.
Следующий не должен распознать приглушенных выстрелов – далековато.
Ладонь шарит по карманам лежащего парня – бывшего владельца винтовки… Телефон, бумажник и прочая ненужная на войне дрянь. А запасного магазина нет. И впрямь собрался парень на прогулку – подстрелить две легкие мишени.
Тогда проверить штатный – тот, что торчит позади пистолетной рукоятки. Не слишком объемный, рассчитанный всего на десять патронов SS109, калибра 5,56. Выудив магазин из гнезда, Дорохов взвесил его на ладони – осталось штук пять-шесть. Плюс один в патроннике. Вполне приличный боезапас для локального военного конфликта в лесах мирной Франции.
Парень завозился, замычал…
Резкий удар прикладом в голову. И вперед!…
Согнувшись, он двинулся к следующему "звену" быстро спускавшейся ко дну оврага цепи. По пути сунул за пояс пистолет второго мужчины, одетого в дорогой костюмчик. Цивильный новенький костюмчик! Вот почему видок мужика показался странным.
"Вояки!… – усмехнулся спецназовец, перешагивая через полу распахнутого пиджака, – насмотрелись сказок о Бонде. – Но лицо мигом стерло ухмылку, вернуло деловое усердие. Он тряхнул головой, отгоняя посторонние мысли: – Рановато улыбаться. На смену десятку дилетантов сюда скоро пожалуют спецы. Вот тогда станет не до смеха!"
Только бы Ирина сидела тихо и не привлекла внимание крайних в цепочке парней.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34