У него свои правила. Впрочем, надо признать, его никогда не поймали за руку.— Не поймали за руку? А что такого он делал? В чем вы могли бы его обвинить?— В попытке контролировать пациентов, влиять на них, подчинять себе.— Он вступает с ними в сексуальные отношения? — спросила я.— Доказательств никто не предъявлял. Я бы сказала, что он видел в отношениях с пациентом нечто вроде игры, цель которой — установление полного контроля. Клер определенно находилась под его влиянием. Точнее, полностью зависела от него. Ему достаточно было щелкнуть пальцами... — Доктор Бут щелкнула пальцами. — Она приходила сюда, готовая говорить о нем часами. Вот почему я так удивилась, когда узнала, что Клер отправилась к Спарксу. Мне казалось, увлечение Ньютоном заставило ее забыть Кеннета.— Как по-вашему, мог ли Джойс предложить ей отправиться к Спарксу? Обосновав такой визит терапевтическими причинами?Доктор Бут иронично улыбнулась.— Он мог, конечно, предложить ей повидаться с ним, но сомневаюсь, что его цели были бы чисты как первый снег. Если все было так, как вы предполагаете, то он просто хотел убедиться в своей способности манипулировать ею.— Хотелось бы мне знать, как эти двое нашли друг друга, — пробормотал Марино, подаваясь вперед. — Наверное, кто-то порекомендовал ей этого Джойса.— Нет. — Доктор Бут покачала головой. — Они познакомились на фотосессии.Кровь застыла у меня в венах.— Что вы имеете в виду?— Ньютон большой поклонник Голливуда. Каким-то образом ему удалось втереться в доверие к тем, кто занимается продюсированием. Он часто бывает на съемочных площадках, фотосессиях. У нас в городе есть студия «Скрин Джемс», а Клер изучала кинопроизводство. Мечтала стать актрисой. Видит Бог, красоты ей было не занимать. На пляже она работала моделью для какого-то журнала. Ньютон же входил в состав съемочной группы в качестве фотографа.— Вы упомянули, что этот парень часто и подолгу отсутствовал, — сказал Марино. — А где еще он может жить?— Я действительно не настолько хорошо его знаю, — ответила доктор Бут. * * * Через час управление полиции Уилмингтона получило ордер на обыск дома Ньютона Джойса в историческом районе города, в нескольких кварталах от воды. Белое каркасное одноэтажное строение приютилось в конце тихой улочки, состоящей из старых, как будто уставших от времени домиков с верандами и крылечками.Двор лежал в тени огромной магнолии, сквозь густую листву которой просачивались лишь тонкие лучи света, в воздухе роились насекомые. Мы с Макговерн стояли на покосившемся заднем крыльце, ожидая, пока детектив откроет дверь. Он сделал это просто: разбил стекло, просунул руку внутрь и открыл замок.Первыми, с прижатыми к туловищу пистолетами, вошли Марино, Макговерн и детектив Скроггинс из полиции Уилмингтона. Я последовала за ними, безоружная, поеживаясь, словно от холода. Место, которое Ньютон Джойс называл своим домом, действительно было, мягко говоря, мрачным.Первой комнатой оказалась небольшая гостиная, приспособленная для нужд ожидающих пациентов. Ее заполняли старый викторианский диван, обтянутый красным бархатом, угловой столик с мраморным верхом, украшенный лампой из матового стекла, и еще один столик, заваленный журналами многомесячной давности. За открытой дверью я увидела другую комнату, напоминающую кабинет и производящую еще более странное впечатление.Желтоватые и сучковатые сосновые стены были увешаны фотографиями актеров и моделей (насколько я могла понять) в явно рассчитанных на публику позах. В отношении автора у меня сомнений не возникло: вся эта галерея, насчитывавшая сотни снимков, демонстрировала увлеченность одного человека, Ньютона Джойса. Представить пациента, излагающего свои проблемы в окружении стольких красивых тел и лиц, было невозможно. Большую часть письменного стола занимал компьютер, с которым соседствовали ежедневник и телефон. Пока детектив Скроггинс прослушивал записанные на автоответчик сообщения, я прошлась по комнате.На книжных полках тома классики в дешевых и дорогих переплетах, покрытые многолетним слоем пыли. У стены еще один диван, старый, кожаный, вероятно, для пациентов. Рядом маленький столик, на нем стакан с водой. Воды осталось на самом дне, на ободке — пятно от помады бледно-персикового цвета. Напротив дивана — роскошное кресло с высокой, украшенной искусной резьбой спинкой, кресло, заставляющее подумать о троне.Марино и Макговерн отправились проверять другие комнаты, а я прислушалась к записанным на автоответчик голосам. Все сообщения были оставлены после вечера пятого июня, то есть за день до смерти Клер Роули. Звонили в основном по поводу назначенных приемов. Турагент уведомил, что приобрел два билета в Париж.— Как, говорите, выглядят эти зажигательницы? — спросил детектив Скроггинс, открывая ящик стола.— Тонкий брусок серебристого металла, — ответила я. — Вы узнаете, если увидите.— Пока ничего похожего. Но этот парень точно свихнулся на резиновых лентах. У него их здесь тысячи. Сворачивал из них клубки. Что-то вроде мании, наверное. — Он протянул предмет идеальной сферической формы. — Как ему, черт возьми, удавалось такое делать?Скроггинс недоуменно покачал головой.Я не ответила.— Это какие ж мозги надо иметь, — продолжал детектив. — Как вы думаете, он занимался этим делом, слушая пациентов?— Меня бы сейчас ничто не удивило, — ответила я.— Ну и псих. Я уже нашел тринадцать, четырнадцать... девятнадцать таких клубков.Скроггинс раскладывал их на столе, когда из соседней комнаты меня окликнул Марино:— Док, подойди-ка сюда. Думаю, тебе будет интересно взглянуть.Я прошла в заднюю часть дома и обнаружила Марино и Макговерн в крохотной кухне. В раковине, наполовину наполненной холодной жирной водой, высилась груда грязной посуды. Мусорное ведро не вместило всех отходов и издавало отвратительный запах. По части неряшливости Ньютон Джойс мог дать сто очков вперед даже такому грязнуле, как Марино, хотя еще недавно я бы просто не поверила, что такое возможно. К тому же неопрятность в кухне никак не вязалась с методичностью, терпением и аккуратностью, проявленными им в осуществленных преступлениях и подтверждавшимися фактом существования девятнадцати резиновых клубков. Впрочем, что бы ни писали авторы учебников по криминалистике и как бы ни вторили им создатели голливудских триллеров, люди плохо поддаются научному обобщению и далеко не всегда и не во всем последовательны. Убедительным примером этого тезиса стала находка, сделанная Марино и Макговерн в гараже.Он соединялся с кухней дверью, запертой на тяжелый висячий замок, с которым Марино не без труда справился с помощью болтореза, принесенного Макговерн из машины. По другую сторону двери размещалась мастерская, выход из которой перекрывали шлакобетонные блоки. Вдоль выкрашенных в белый цвет стен стояли несколько пятидесятигаллонных канистр из-под авиационного керосина. Большой морозильник из нержавеющей стали тоже был заперт на висячий замок. В углу, на чисто подметенном бетонном полу, высилась горка из пяти алюминиевых коробок и пенопластовых ящиков разного размера. Центральное место занимал большой, покрытый фетром деревянный стол, на котором были представлены орудия преступлений Ньютона Джойса.Шесть ножей в кожаных футлярах лежали на одинаковом расстоянии друг от друга, образуя идеальный ряд. Здесь же стоял небольшой ящичек из красного дерева с точильными камнями.— Чтоб меня, — пробормотал Марино, указывая мне на ножи. — Хочешь, док, я тебе скажу, что это такое. Вот те, с рукоятью из кости, ножи для разделки животных. Их делает «Беретта». Коллекционные, у каждого свой номер, а стоят по шесть сотен баксов за штуку. — Глаза Марино горели от вожделения, но прикасаться к ножам он не решался. — Другие, вон те малышки из вороненой стали, с полыми рукоятками для хранения спичек, это так называемые ножи Криса Ривза. Каждый тянет по меньшей мере на четыре сотни.Где-то в доме хлопнула дверь, и в мастерскую вошли Скроггинс и Люси. На детектива ножи произвели такое же впечатление, как и на Марино. Придя в себя, оба мужчины вместе с Макговерн начали открывать ящички с инструментами и шкафы, в которых обнаружились другие, не менее страшные свидетельства того, что мы попали в дом убийцы. В пластиковом пакете Макговерн нашла восемь силиконовых шапочек для купания, причем все розовые. Каждая лежала в прозрачном мешочке с приклеенным ценником, согласно которому Джойс уплатил за них по шестнадцать долларов за штуку. В другом пакете хранились четыре зажигательницы.Имелся в этой бетонной пещере и компьютер, заниматься которым поручили Люси. Пока она щелкала клавишами, Марино, вооружившись болторезом, пытался открыть морозильник, оказавшийся, по странному и неприятному совпадению, той же модели, что и стоявший у меня дома.— Здесь все очень просто, — комментировала Люси. — Он сбрасывал электронную почту на диск. Без всякого пароля. Здесь и входящие, и исходящие. Переписка за последние восемнадцать месяцев. Имя пользователя... так... «Кирби». Понятно от кого, да? Объяснять не надо?Она саркастически усмехнулась.Я подошла ближе и склонилась к ее плечу. На экране мелькали электронные письма: как те, что Кэрри отправляла Ньютону Джойсу, выбравшему для себя характерное имя Скиннер Скиннер (англ. Skinner) — живодер.

, так и те, которые он посылал ей.Десятого мая Скиннер писал: Нашел ее. Чудный контакт. Как тебе медиамагнат? Ну не молодец ли я? Кэрри ответила уже на следующий день: Ты МОЛОДЕЦ. Они нужны мне. А потом прилетай и забери меня отсюда, мой крылатый. Покажешь потом. Я так хочу посмотреть в их пустые глаза. — Боже, — прошептала я. — Она хотела, чтобы он убил кого-то в Виргинии. Ей нужно было выманить меня. — Люси нетерпеливо и зло постучала по клавишам. — С Клер Роули Джойс познакомился случайно на фотосессии, и она оказалась той самой приманкой, на которую он намеревался взять Кеннета Спаркса. Они вместе отправляются на ферму, однако Спаркса дома не оказывается. Ему повезло. Джойс убивает Клер, снимает с нее лицо и поджигает особняк. — Я помолчала, глядя на экран. — И вот теперь мы здесь.— Мы здесь, потому что она так хотела, — сказала Люси. — Кэрри хотела, чтобы мы нашли все это. — Она ударила по клавише. — Ты еще не поняла?Я молчала.— Кэрри привела нас сюда, чтобы мы увидели это все.За спиной у меня громко щелкнул болторез. Дверь морозильника открылась...— Что за хрень! — крикнул Марино. — Вот же!.. Глава 23 На верхней полке лежали две безволосые человеческие головы, мужская и женская, с холодными, ничего не выражающими лицами, перепачканными застывшей, почерневшей кровью. Только приглядевшись, я поняла, что это не головы. Для сохранения формы украденных лиц Джойс натягивал их на головы-манекены и затем замораживал в морозильнике. Уже готовые жуткие маски хранились здесь же в пластиковых пакетах, каждый из которых был снабжен ярлычком с указанием порядкового номера, места и даты.Самая недавняя лежала наверху, и я механически взяла ее. В ту же секунду сердце заколотилось так сильно, что в глазах у меня потемнело. Наверное, я на мгновение потеряла сознание, потому что очнулась уже в объятиях Макговерн. Она помогла мне дойти до стула, на котором сидела Люси.— Пусть кто-нибудь принесет ей воды. Все в порядке, Кей. Все в порядке.Я перевела взгляд на морозильник с широко распахнутой дверцей, заполненный прозрачными пакетами. Марино расхаживал по гаражу, нервно приглаживая редкие, растрепанные пряди. Судя по цвету лица, ему грозил сердечный приступ.— Где она? — спросила я, с трудом шевеля сухими, занемевшими губами.— Пошла за аптечкой, — негромко ответила Макговерн. — Успокойся. Попытайся расслабиться. Сейчас мы уведем тебя отсюда. Тебе не нужно все это видеть.Но я уже видела. Видела пустое лицо, растянутый, изуродованный рот и нос без переносицы. Видела пожелтевшую, искрящуюся льдинками плоть. На приклеенном к пакету ярлычке значились дата, семнадцатое июня, и место — Филадельфия. Информация успела поступить в мозг, так что теперь было поздно. Впрочем, я все равно, наверное, посмотрела бы, потому что должна была знать.— Они были здесь, — сказала я и попыталась встать, но снова опустилась на стул из-за головокружения. — Они приезжали сюда, чтобы оставить это. Чтобы мы нашли и увидели.— Чертов сукин сын! — крикнул Марино. — Долбаный ублюдок!Он вытер глаза кулаком, но не остановился и продолжал ходить как заведенный. В гараж по ступенькам спустилась Люси, бледная, с остекленевшими глазами. Моя племянница была в трансе.Детектив Скроггинс связался по радио с Коррелл и попросил вызвать экспертов. Страшная находка подействовала и на него, но все же не так, как на остальных. Для него в ней не было ничего личного. Он никогда не слышал о Бентоне Уэсли. Подойдя к морозильнику, детектив принялся считать пакеты с трофеями Ньютона Джойса; губы его едва заметно шевелились.— Ну и ну. — Он покачал головой. — Здесь их двадцать семь.— С датами и всем прочим, — сказала я, найдя в себе силы подняться и приблизиться к страшному хранилищу.Скроггинс кивнул.— Лондон, 1981-й, Ливерпуль, 1983-й, Дублин, 1984-й, и раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь, девять, десять, одиннадцать. Одиннадцать из Ирландии. За 1987-й. Похоже, его начало затягивать по-настоящему, — возбужденно добавил детектив, и я машинально отметила высокие нотки в его голосе, появляющиеся у людей на грани истерики.Убийства в Ирландии начались с Белфаста, затем продолжились по стране. Девять приходилось на Дублин и пригороды, такие, как Боллбоден, Сантри и Хоут. Еще одним он отметился в Галуэе. Затем Джойс перебрался в Соединенные Штаты. Здесь он «охотился» главным образом на западе, в малонаселенных районах Юты, Невады, Монтаны и Вашингтона. Одно место, Натчез, штат Миссисипи, показалось мне знакомым. Я вспомнила странное упоминание о костях и пиле в письме Кэрри.— Вот оно что, — медленно произнесла я, начиная понимать. — В Ирландии было несколько случаев обнаружения расчлененных тел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42