А все заключалось в коротеньком слове: крысы. Куда только девались опасения нового обвала – Мирра орала истошно, поджав ногу и на всякий случай размахивая вслепую палкой. Она плохо представляла, что станет делать задетая ею крыса, наверняка подпрыгнет и вцепится прямо в горло! Как раз когда она набирала воздух в легкие для нового «захода», снизу раздался сдавленный стон. Ведьма тут же заткнулась, затаила дыхание. Стон не повторился, но зато стало явственно слышно чужое дыхание.
– Эннае! – Голос дрожал от только что пережитого ужаса.
Пламя высветило кусок присыпанного каменной крошкой плаща, ногу в черном коротком сапоге, руку, потом…
– Вейл! – Как же она обрадовалась ненавистному колдуну – как самому лучшему другу. – Вейл, вы живы?
Маг снова глухо застонал, одна нога и большая часть его туловища были засыпаны камнями – впрочем, ничего страшного, свалившиеся на него валуны были размером не больше кирпича для летней кладки. Мирра одной рукой, не выпуская факел, принялась расчищать завал, продолжая звать колдуна по имени. Наконец тот заворочался. На черном от каменной пыли лице открылись глаза, взгляд быстро стал осмысленным.
– Завалило?! – то ли спросил, то ли констатировал маг. Мирра на всякий случай подтвердила. – Отойди, ты топчешься по моей руке!
Женщина перестала разгребать камни и обиженно отодвинулась.
– Огонь зачем? Не знаешь, что от него воздух портится?! – продолжал брюзжать Вейл, освобождаясь из-под завала. Вот ему удалось вытащить вторую руку, дальше дело пошло еще быстрее.
Спустя несколько минут, кряхтя и потирая ушибы, маг уже встал на ноги.
– Туши факел, – приказал он. Мирра отрицательно покачала головой – оставаться с колдуном в темноте ей не улыбалось. – Что ты за ведьма, если даже свет нормально вызвать не можешь?
Колдун хлопнул в ладоши – по подземелью разлилось голубое сияние. Огонек на конце палки стал бесполезен, и ведьма нехотя его задула.
– Доигрались! – Маг обвел взглядом подвал. – Сын пошел в мать. Такие надежды подавал, и все под хвост дракону! Вы что ж его не учили в закрытых помещениях не перекидываться?!
– Он защищал свою мать!
– Ну и как, довольна убежищем? Посмотри, какие он тут завалы наворочал, их в месяц не разгрести.
Мирра собиралась вступиться за Торки, но замечание насчет месяца ее сбило.
– Как месяц?! – переполошилась она. – Вы же маг. Колданите, чтобы ничего этого, – она обвела рукой каменные осыпи, – не было.
Верлейн взглянул на собеседницу с мрачной усмешкой:
– Я колдун, а не всесильный Творец. Двигать горы не умею. Сама-то не пробовала? – Маг повторил Миррин жест, изобразив, как улетучиваются камни, та только губы поджала. – И не вздумай! Доколдуешься – окончательно задавит.
Мирра, честно говоря, ничего такого делать и не собиралась, не столь уж и обширен был запас доступных ей заклинаний. Но Председатель Совета Девяти Великих, как их там? Посягателей на Равновесие, Подглядывавших за Гранью? Уж он-то мог бы!
– Что ж нам делать? – с трудом сдерживая подступающие слезы, обратилась она к Верлейну.
– Тебе – ничего. А я пойду осмотрюсь.
Несмотря на грубый тон, ведьма пристроилась сзади. Чародей начал планомерный обход подвала по периметру. Не так и велики оказались подземелья под Агад-Зером. Оно и понятно, большая их часть стала могилой дракона, что и сейчас лежал где-то под их ногами. Впереди снова показался черный портал.
– Ишь ты, целехонек! – Маг не мог скрыть восторга. – Вот что значит творение Всемогущего! Но сначала поищем лазейку попроще…
Они продолжили осмотр, но ничего даже отдаленно похожего на выход из подземелья не обнаружили.
– Если все выходы завалены, – подала из-за спины мага голос Мирра, – что тогда?
Верлейн, прежде чем ответить, еще раз изучил обвалившийся потолок и засыпанную камнями лестницу.
– Можно, конечно, подождать, – повернулся он к невольному товарищу по несчастью. – Если у твоего сына осталась хоть капля разума в его драконьей башке, он сейчас летит за помощью, если нет – пытается сам разобрать завал. Тогда – все, считай мы покойники. Пока он досюда докопается, мы сдохнем от жажды или того быстрее задохнемся. Даже если помощь придет, им до нас копать и копать…
– Неужели же здесь нет вентиляции?
– Это нижний подвал, если ты заметила. Я отрыл его недавно, чтобы найти портал. А воздуховодов, извини, нет, я ведь тут жить не собирался. Послушай-ка, красавица моя, – маг даже остановился, – раз мы здесь застряли, может, попытаем счастья в портале? А? Что, если это – перст судьбы? Ты станешь «ключом», у меня есть опыт перемещений, войдем в портал, держась за руки, и посмотрим, вдруг повезет и мы окажемся в Мире Создателя?!
– В Эрее мы окажемся, вот где, – недовольно пробурчала Мирра. – Ни в какой портал я не полезу, особенно с тобой, да еще держась за руки.
– Разве ты не мечтаешь узреть Того, Кто сотворил все сущее?
– Нет.
– А зря. Ты не думала, что таким образом мы могли бы решить проблемы с маной?
Ведьма поневоле призадумалась. Действительно, они ведь целый месяц занимались тем, что искали, как послать «весточку» Творцу. Уж он-то одним своим словом способен поправить положение с магией. Но одно дело обсуждать возможности встречи с Творцом в компании эльфа и дракона, другое – наступить собственной ногой на жуткое черное пятно. И вообще, соваться вот так, без подготовки, к самому Создателю… «Нет уж, не женское это дело – порталы взламывать!» – решила она, демонстративно сплетая руки на груди в знак того, что не двинется с места.
– Тогда устраивайся поудобнее, нам здесь долго сидеть, до самого прихода Доброй Сестры. А я пока свет уберу, – бросил маг.
– Зачем это? – испуганно пискнула Мирра.
– Не хватало тратить ману на работу светильником. Я и так угрохал почти весь запас на то, чтобы перетащить тебя сюда, – и все впустую, как оказалось! Светом будем пользоваться только в случае крайней нужды.
Практически сразу после слов колдуна синеватое свечение стало медленно угасать. Маг уселся на кучку камней, опершись спиной о стену. Мирра, пометавшись по подвалу, пристроилась рядом, а когда свет окончательно погас, стыдно признаться, прижалась к боку Верлейна, еще и за кончик мантии тихонько ухватилась. Теперь она страшилась, что маг бросит ее в темноте одну. Так они просидели несколько часов. Ведьме, находившейся в постоянном напряжении, казалось, что миновала целая вечность. Она непрерывно ерзала на неудобных камнях, садилась и так и эдак. Хотела встать – поразмяться, но испугалась, что колдун в это время смоется. Она даже успела проголодаться. Или причиной мыслей о еде были очень знакомые звуки, раздававшиеся сбоку? Мирра готова была поспорить, что Верлейн что-то втихомолку уплетает.
– Что вы там все жуете? – не выдержала она.
– Стебель орлянки. Всегда ношу с собой парочку. Прекрасно насыщает. Хочешь попробовать?
Женщина заколебалась. Вдруг отравится. С другой стороны, пожелай маг ее прикончить, найдется способ попроще. Да и желудок уже начал подавать голодные сигналы…
– Давайте! – Она протянула руку, и в темноте маг безошибочно нашел ладонь и вложил в нее суховатую веточку с остренькими листиками. Вкус у орлянки был терпким, горьковатым, но не лишенным приятности, и желудок как-то сразу наполнился. Только вот горло бы промочить не мешало.
– У вас воды с собой случайно нет? – с надеждой обратилась ведьма к Верлейну.
– Нет.
Они посидели еще какое-то время. Во рту у Мирры окончательно пересохло, из-за оставшегося после орлянки привкуса нёбо нестерпимо жгло.
– Да, орлянка вызывает сильную жажду. Кочевники с ее помощью даже пытают пленников, – донесся из темноты насмешливый голос.
– Зачем же вы… Вы нарочно?!
– Ты сама захотела. И потом, выход – совсем рядом, стоит только взять меня за руку…
Но Мирра сопротивлялась еще целую четверть часа.
– А если ничего не получится? Мне что же, помирать от вашей дурацкой орлянки? Сами-то вы ее тоже жевали.
– Если не получится, воды я, конечно, не добуду, но сделаю так, чтобы жжение прекратилось.
– Ладно! – Правительница совсем разучилась переносить тяготы, даже такие незначительные. – Давайте вашу… руку, идем к дыре. Только имейте в виду, вся ответственность – на вас. Я не горю желанием ломиться в запертую дверь к Создателю, и если и войду в портал, то только по грубому принуждению… Да зажгите же ваш магический огонь, мы тут себе все ноги переломаем!
Подземелье снова озарилось синим. Портал в таком свете выглядел, мягко говоря, негостеприимно. Приблизившись к его глянцевой поверхности, Верлейн действительно крепко сжал Миррину ладонь.
– Это великий миг! – внезапно охрипшим от волнения голосом сообщил он попутчице. Та лишь хмыкнула.
Она помнила слова Хаэлнира: портал – это дверь, но дверь, снабженная предохранителями. Если верить эльфу, попасть в Мир Творца они не сумеют. Скорее всего, вообще ничего не случится, но, возможно, их выбросит где-нибудь в пределах этого континента, где-то, где есть вода, еда и где ее сможет разыскать дракон.
– Вступаем одновременно, на счет три. – Маг потянул Мирру за руку. – Раз…
– Эй, погодите, а как же заклинание? Что-нибудь, чтобы портал открылся?
– Два…
– Подождите, дайте я хоть воздуха наберу!
– …три! – Маг так дернул за руку, что ведьма вниз головой полетела в портал. Даже зажмуриться не успела, хотя собиралась. На удивление, пройдя сквозь твердую на первый взгляд поверхность, она ничего не почувствовала, а ведь даже иллюзии и те оставляют на коже чуть заметный осадок.
Внутри, если только они оказались внутри, было так же черно, как в подвале. Еще до того, как согласиться на опасную затею, правительница решила, что, если портал все-таки откроется, станет усиленно думать о каком-нибудь месте, никак не связанном с Создателем. Тогда, может, повезет и «дурацкая дверь» не пришибет их при переходе. Если следовать рассказу эльфа, думать надо о другом портале, вот только Мирра отродясь ни одного такого не видела. Наверняка это большой зал или даже площадка, площадь…
И она стала представлять себе площадь перед Дворцом Совета в Эфель-Тау, где однажды гостила. Когда память нарисовала выложенное мраморными шестигранниками пространство с аккуратным газоном вокруг, Мирра спохватилась – ощущение чужой руки, сжимающей ладонь, исчезло. Где же…
Бах! Резкий свет ударил по глазам и тут же померк.


Из «Записок Первого дракона»

Создатель как-то обмолвился: «Если долго сидеть на берегу реки, увидишь проплывающий мимо труп врага».
Решил проверить: шесть дней просидел на берегу Игора, не спал и отлучался только пообедать – но это не считается, потому что все равно я построил запруду. Похудел страшно! (Хотя Матильда и утверждает, что не заметно.)
Со всей ответственностью заявляю – этот способ борьбы с врагами не работает. Пришлось-таки слетать к К'Амлоку и прикончить его собственноручно. Труп я потом все же бросил в реку и дождался, пока он сплавится до запруды – зря, что ли, я на нее столько времени угрохал?!
(Творец, узнав про мои мытарства, сказал, что я «страшно далек от Философии». Но это тоже неверно. С Философией я был близок, и даже неоднократно, но Матильде об этом лучше не знать.)
Вывод. Хочешь увидеть проплывающий труп врага – позаботься об этом заранее.
Матильда хочет, чтобы я любил ее больше всего на свете. Но больше всего на свете я люблю говядину. Будет ли это считаться изменой?

P.S. Нельзя предавать любовь! Прощай, Матильда.

Каждый может поспорить с Творцом. Этот способ самоубийства ничем не хуже прочих.

Надпись на стене зала заседаний Люцинарской торговой гильдии:
«Есть лишь один способ увековечить свое имя – сделать так, чтобы оно приносило прибыль потомкам».


«Пророчество Конца Света» из книги Пророчеств Тутора Стихотворца

В день, когда Первый дракон возродится,
Красною будет на небе зарница.
Станет для Мира мечом он разящим,
В ножнах у ветра до времени спящим.
Маны сиянье в веках растворится,
Ткань мироздания до дыр истончится.
Народ, что последним явился на свет,
Решит, что Иным на земле места нет.




1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34