Свет давали подвешенные тут и там на стенах факелы. Ведьма с интересом окинула взглядом длинный ряд гигантских бочек, тянущийся вдоль стен.
– Винный погреб, – прокомментировал колдун. – Нам еще ниже.
Прямо посреди погреба в камне была вырублена квадратная яма. Верлейн подошел к самому краю, махнул рукой, подзывая гостью. Мирра для вида поотнекивалась, но ей уже и самой было до смерти любопытно. В полу оказалась не яма, а проход, ведущий в обширную пещеру. В отверстие была спущена наклонная деревянная лесенка. Имелись даже перила с одной стороны. Маг первым ступил на дощатую ступень и спокойно сошел до самого низа. Мирра помешкала, и снова никчемно топтаться на краю ямы показалось ей глупым, и она последовала за магом, крепко держась за поручни. А тот уже указывал на что-то в полу. Мельком оглядевшись – никакая это оказалась не пещера, а еще один, вероятно нижний, подвал, – она нагнала чародея. «Больше никуда спускаться не буду, – пообещала себе. – Так мы до центра Мира скоро доберемся!» Но на этот раз ямы не было. Посреди каменной кладки, словно черное озерцо, глянцево переливалось круглое пятно. Даже не зная, что это, женщина попятилась. Черная поверхность походила на скользкую шкуру змеи или дракона. «Гниющего дракона», – услужливо подсказало воображение.
– Как думаешь, что это?
– Даже думать не хочу, – продолжая пятиться, заметила неудачливая колдунья. – Где мой сын? Вы ведь обещали мне встречу?
– Глупышка! Это же главное сокровище Оль-Героха – вход в мир Создателя!
– А-а-а… – Краем глаза она все-таки еще раз глянула в сторону пятна. – Ну вход так вход. Я-то здесь при чем?
– Очень даже при чем. Но давай вернемся наверх. Портал мы посмотрели, а для длинного разговора здесь довольно душно.
Они проделали почти весь путь назад, только теперь впереди шла ведьма. Когда оказались на первом этаже, очередная дверь захлопнулась сама собой перед Мирриным носом. Очевидно, маг выбрал для разговора именно это место.
– Теперь можно и поговорить, – тут же подтвердил он догадку.
В зале, куда они поднялись, у холодного камина стояли два кресла. Хозяин и «гостья» разместились с относительным удобством.
– Итак, – начал Верлейн, – найти портал оказалось довольно легко. Но вот распечатать его… Видишь ли, я могу годами творить заклинания, плясать на пятне лентскую польку Лентская полька – танец с многочисленными прыжками и притопываниями.

и ничего не произойдет. Другое дело ты. Я, откровенно говоря, очень рассчитывал на твоего сына. Но ему, судя по всему, от твоего дара ничего не досталось. Так что пришлось вернуться к первоначальному плану.
– Дайте догадаюсь. – Мирра осмелела. В конце концов до сих пор ее никто не хватал, не вязал руки, не напяливал кольца послушания. – Я должна пожелать, чтобы дверь открылась. И она откроется.
– Почти попала, – подтвердил собеседник.
– Так, а я что получу взамен?
– Подумаем. Как насчет обещания вернуть домой?
– Так я вам и поверила! – скривилась ведьма.
– А если я устрою возвращение во Вран вместе с сыном? Кроме шуток. Я готов сделать так, что Эрсторген станет примерным мальчиком и вернется под крыло к мамочке. Отправишься домой на драконе со всеми удобствами.
– Не помню, чтобы Торки горел желанием вернуться во Вран!
– Скажем, у меня есть кое-какие рычаги…
Правительница не поверила ни на секунду. Что и говорить, способность к критическому мышлению пришла к ней с опозданием, но, как говорит колдун, лучше поздно, чем никогда! Впрочем, почему бы и не согласиться для вида? Чем она рискует? Никакая дверь от одного ее желания не откроется, уж это точно. Но пока маг верит в обратное, можно поторговаться.
– Ладно, – легко согласилась она. – Считайте, договорились. Я пожелаю, чтобы портал открылся для вас, но сначала пусть явится мой сын и лично пообещает полететь домой.
– Все не так просто…
– Я так и знала! – воскликнула ведьма.
– Конечно, я ведь уже рассказывал тебе. Пожелать чего-либо для меня – недостаточно, вот если ты сама захочешь воспользоваться порталом, уверен, он сработает. Во всяком случае, я на это рассчитываю.
– А если нет? – спросила Мирра, уверенная, что маг ошибается.
– Что ж, я все равно отправлю вас обоих домой.
– Где, кстати, Торки?
– Шляется где-то в столице. За драконом разве уследишь?
Словно нарочно, опровергая его слова, в зал вошел Эрсторген.
– Привет, Вейл! – Юноша оглянулся, заинтересовавшись, с кем беседует волшебник. – Мама?! – Глаза округлились. – Как ты здесь очутилась?
Правительница прибыла, чтобы… – начал явно смущенный неожиданным появлением колдун.
– Твой обожаемый маг похитил меня прямо из спальни, – вскакивая, перебила Мирра. Она с вызовом глянула на сына, потом на Верлейна.
Лицо Торки стремительно побледнело.
– Это правда? – повернулся он к колдуну.
– Не совсем. Ты же знаешь, я бы ничего не смог сделать без согласия…
– Еще скажите, что я попросила себя выкрасть! – Мирра в запальчивости подскочила к похитителю, чтобы посмотреть, сможет ли он врать, глядя ей в глаза.
– Поэтому ты послал меня в Урфиндар по пустому делу?
– Послушай, Эрсторген…
– Это выглядит не слишком благородно. – Дракон угрожающе двинулся в сторону мага. – А ведь мы договорились оставить моих родителей в покое. Мирра, не слишком рассчитывавшая на поддержку сына, втайне потирала руки. Как чудесно!
Может, эта история с похищением обернется к ее пользе. Торки и Верлейн вот-вот расплюются, и тогда…
Колдун вскочил со своего кресла, словно заправский трюкач, одним прыжком преодолел разделявшее их расстояние, сзади одной рукой схватил Мирру за талию, сгибом другой захватил шею под подбородком. Таким же приемом Хаэлнир как-то скрутил барона Ундока.
– Извини, мой мальчик, но я слишком долго готовился к этому дню. Мне жаль, что я утратил доверие, но даже риск потерять твою дружбу меня не остановит. Твоя мать нужна мне для завершения начатого. – Он потянул пленницу на себя, увлекая в глубь комнаты.
– Ты немедленно отпустишь ее! – Эрсторген кинулся к колдуну, но наткнулся на невидимую преграду. Тогда он напрягся, собираясь совершить преображение.
– Э нет, ничего не выйдет. Я ведь предупреждал тебя. В моем присутствии в дракона перекидываться не позволю.
Дракончик в ответ зарычал, еще одно усилие – и магическая блокада оказалась прорвана. Красно-золотая вспышка ослепила колдуна и Мирру. Посреди низкого зала вырос пятиметровый ящер. Смертоносный хвост зло ударил в стену. Целый кусок кладки осыпался наружу, открывая вид на желтеющие холмы.
Явно не ожидавший превращения, колдун попятился еще дальше, продолжая тащить за собой женщину и прикрываясь ею, как щитом, от клыков разбушевавшегося дракона. Мирра придушенно ругалась, но вырваться из цепких объятий не могла. Драконий хвост между тем снес половину потолка, в зал осыпалась балюстрада, расположенная этажом выше.
– Прекрати немедленно! – крикнул колдун, но голос его потонул в грохоте камнепада и драконьем рыке. В стене рядом появился еще один обширный пролом. Свалившаяся со второго этажа колонна пробила пол, каменные блоки посыпались в подвал. Дыра росла, вот уже и драконья лапа провалилась вслед за скользящими вниз кирпичами. Торки распахнул крылья, удерживая равновесие.
Роговые пластины на их концах довершили разгром. Вся комната со стоном и скрежетом начала оседать в подполье.
– Торки, наружу! – Тонкий женский вопль сумел пробиться сквозь окружающий грохот. Дракон несколько раз взмахнул крыльями, стряхивая свалившиеся на них камни и штукатурку, потом выскользнул в рваное отверстие, образовавшееся на месте западной стены.
Верлейн и ведьма остались одни в складывающейся, точно карточный домик, башне. И тут наконец дракон на Мирриной диадеме ожил, лапа с алмазными коготками по-кошачьи ударила мага по щеке, челюсти сомкнулись на кончике носа. Колдун оттолкнул от себя пленницу, содрал с лица и с силой швырнул об пол брильянтового змея. Диадема покатилась по разъезжающимся камням. Ширящаяся в полу дыра обнажила лестничный пролет.
Где-то за осыпающимися стенами башни ревел и бил крыльями дракон. Мирре показалось, что он зовет: «Мама, мама!» Совсем недалеко от места, куда она упала, в стене образовался приличный разлом. За завесой из пыли можно было даже различить мелькание кожистых крыльев. Но взгляд ведьмы приковала ожившая золотая фигурка. Брильянтовый ящер, извиваясь, силился преодолеть растущий промежуток между двумя каменными плитами, но ему мешал тяжелый золотой обод. Очередной блок заскользил вниз, увлекая за собой Миррин талисман. Диадема запрыгала по ступеням в открывшийся внизу провал. Правительница замешкалась только на секунду. В подвале этой башни однажды уже томился дракон. Неважно, что сейчас в темноту падала лишь волшебная игрушка. Живой или брильянтовый, она не допустит, чтобы воздушный змей был погребен в темноте без солнца и ветра. На четвереньках, задыхаясь в пыльной взвеси, ведьма пробралась к лестнице, глянула вниз. Лестничный пролет выглядел ненадежным, но самого подвала разрушения почти не коснулись. Она найдет украшение и выберется наружу во-он через то окошко под потолком. Помогая себе руками, сползла по ступеням вниз. Впечатление оказалось обманчивым. Стены и здесь ходили ходуном, словно превращение в дракона вызвало целое землетрясение. Мирра пошарила взглядом по полу. Золотой игрушки нигде не было видно. Справа под ногами зиял провал, ведущий в нижнее подземелье. Женщина остановилась на краю, раздумывая, стоит ли спускаться ниже. Но судьба решила за нее – большущий участок каменного свода с каким-то внутриутробным уханьем обрушился вниз. Мирра прыгнула в сторону, ноги потеряли опору, и бедро больно ударилось о что-то ребристое. Она проехалась боком по деревянной лестнице, собирая занозы, споткнулась о последнюю ступень и откатилась в темный угол. Вверху еще раз ухнуло, вибрацией ответили камни под ладонями. Ведьма отползла подальше, туда, где сходящиеся стены сулили хоть какую-то защиту. Рядом с рукой что-то тонко звякнуло. Пальцы нащупали знакомые очертания драконьей спины. Волшебный змей, узнав хозяйку, юркнул вдоль запястья, свиваясь в браслет.
Когда стих грохот и осели клубы пыли, Мирра на ощупь выбралась из своего угла. Темнота вокруг стояла полная. Зацепив ступней подвернувшийся камень, ведьма помянула Минолу и стала шарить по карманам у себя на поясе. Как назло, ничего подходящего, чтобы вызвать свет, не попадалось.
– Хей!.. Хе-ей! Есть здесь кто-нибудь? – тихонько позвала она, опасаясь, что громкий звук вызовет новый обвал. В ответ – ничего, кроме скрипа каменной крошки на зубах и под ногами. Паника стремительно подкатила к горлу, заставив сбиться дыхание. А ведь она боялась темноты! На секунду представилось, как станет она метаться в каменном мешке, ударяясь о стены и окончательно потеряв всякую ориентацию. Живо возникшая перед глазами сцена отрезвила. Мирра присела и постаралась дышать равномерно, чтобы бившееся у самого горла сердце улеглось на место. Бесцельно шарившая по полу рука наткнулась на обломок факела – удача! Дерево, да еще обугленное. Ведьме на таком вызвать пламя – раз плюнуть. Мирра, конечно, слышала о несчастных горняках, странным образом задыхавшихся в засыпанных шахтах, вроде бы пламя что-то такое делает с воздухом… Но темнота почти физически давила на глаза, и желание увидеть хоть лучик становилось непреодолимым.
– Эннае!
На конце обугленной палки заплясал огонек. Женщина повела факелом – н-да, обвал случился нешуточный, на том месте, где был вход в подземелье, высилась пологая куча камней, из-под них выглядывал угол деревянной лестницы. Потолок проломился в нескольких местах, но выходов в верхний зал видно не было, засыпало их, что ли?! Подвалы Оль-Героха вырубались прямо в скале, подпиравшие тут и там свод перекладины были явным новшеством, установленным, вероятно, уже Верлейном. Их способность удерживать многотонные камни выглядела весьма сомнительно. Что, собственно, только что и подтвердилось. Итак, вход в подвал из винной кладовой засыпан, а как насчет других лазеек? Ведьма заставила огонек разгореться, язычок пламени потянулся вертикально вверх. Не только двери были завалены камнями, в обширном подземелье тут и там громоздились горы разнокалиберных глыб. Что, если весь замок наверху разрушен? Вряд ли конечно, – куча камней высотой в несколько этажей должна была бы раздавить ее в лепешку, но Миррино сердце все равно сжалось от страха, не за себя, за сына. Ну как он угодил под обвал? Впрочем, Эрсторген был в драконьем обличье, так что небольшой камнепад не мог ему повредить. Но как выйти из этой темницы?!
Пламя факела выхватило из темноты глянцево поблескивающую поверхность портала. С ним, оказывается, ничего не сделалось. Мирра отошла подальше, избегая опасного соседства. В темноте, а она собиралась погасить факел, на всякий случай, чтоб не задохнуться, немудрено было оступиться и влететь в хищный черный зев. Еще оставалась крохотная надежда, что, привыкнув к мраку, она сумеет разглядеть где-нибудь пробивающийся снаружи лучик. Огонек погас, женщина осталась одна в навалившейся темени. Страх снова хищными когтями впился в сердце. Она постояла с зажмуренными глазами – разве не так привыкают к темноте? – потом распахнула веки. Ничего. Вытянув перед собой руки, сделала несколько шагов. Пальцы уперлись в каменную стену. Так, если идти вдоль стены направо, углубишься в подвал. Может, там есть (как их? О!) вентиляционные шахты. Мирра пошла, не отрывая одной ладони от стены, второй продолжала сжимать обломок факела. Десять шагов, пятнадцать. Вынужденная слепота снова стала невыносимой, к ней добавился страх заблудиться, пятнадцать шажков, – конечно, не расстояние, но все-таки…
Мирра занесла ногу для очередного шага, раздумывая, не пора ли поворачивать, и тут ступня зацепилась за что-то мягкое. Никогда, ни в темном переулке в Готтаре, где на нее напал вор, ни на войне, она не испытывала такого немотивированного животного страха.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34