– Жду не дождусь выходных, – вздохнул он. – А сегодня ночью мне потребуется помощь.
– Ты что, все-таки собираешься… – обмер Фиделио.
– Да, – решительно сказал Чарли. – Я собираюсь в гости к Скорпио.

Глава 16
ВОЛШЕБНАЯ ПАЛОЧКА

В гости к чародею Чарли решил отправиться из мастерской живописцев: ведь там картина будет выглядеть просто как одно из пособий, а если его там кто и застанет, всегда можно сказать, что он зашел по просьбе Эммы – посмотреть на ее работы.
Покончив с уроками, Чарли заторопился в спальню.
– Куда это ты так спешишь, Бон? – спросил знакомый ледяной голос.
Чарли обернулся – точно, Манфред.
– Никуда, – самым будничным тоном ответил он.
– У меня к тебе разговор, – остановил его Манфред.
– Что, прямо сейчас?
– Да, это срочно. – Манфред шагнул вплотную к Чарли и уставился ему в глаза. Чарли знал, к чему тот ведет, и проворно отвел взгляд.
– Чего потупился? В глаза смотри! – потребовал Манфред.
– Не хочу и не буду, – отрезал Чарли. – И вообще, я тоже кое-что умею – забыл?
– Хм… – Манфред озадаченно погладил себя по подбородку, на котором пробивалось несколько волосков.
– Какая у тебя шикарная борода намечается, – делано удивился Чарли.
Манфред насупился, не в силах решить, что это – грубая лесть или просто грубость.
– Ладно, свободен, – сказал он наконец. – Но смотри, не суйся, куда не след.
– Конечно-конечно, – заверил его Чарли и улепетнул.
И зачем, спрашивается, Манфред его останавливал? Задержать, что ли, хотел?
Первое, что увидел Чарли с порога спальни, – Билли Гриф, который копошился у его тумбочки, да еще с портретом Скорпио в руках.
– Совсем обнаглел? – свирепо спросил Чарли.
– Я искал одну свою вещь, запропастилась куда-то, – самым невинным тоном оправдывался Билли. – Думал, а вдруг она случайно попала к тебе в тумбочку. А это само оттуда выпало, я ни при чем.
– Ага, как же, само! Случайно! Картина не могла выпасть, она лежала в глубине ящика! Опять шпионишь?
– Ну почему ты меня все время подозреваешь в каких-то гадостях? – с упреком спросил Билли. – Я правду говорю.
– А ну отдай картинку, – надвинулся на альбиноса Чарли.
– Да пожалуйста, забирай, больно она мне нужна! – Билли послушно протянул ему портрет чародея. – Ух ты, смотри, какой тут кинжал нарисован! – Он потыкал пальцем в мастерское изображение заваленного разными вещицами стола. – Глянь, как блестит! Острый, небось, как бритва. Таким кого хочешь зарезать можно.
– Да уж наверно, – процедил Чарли, отбирая картинку. – Смотри, еще раз увижу, что роешься в моих вещах…
– Больше не буду, – криво улыбнулся Билли, втянув голову в плечи. – Я же говорю, я нечаянно.
Чарли прихватил картинку и вышел. В коридоре он выждал, убедился, что Билли за ним не шпионит, и помчался в мастерскую.
К его удивлению, друзья уже ждали и были в полном сборе: явился даже Лизандр.
– Габриэль мне рассказал про твою затею, – объяснил он. – Давай на страже постою, а то вдруг посторонние сунутся, когда ты… когда ты будешь там.
– Спасибо! – поблагодарил Чарли.
Для эксперимента компания выбрала закуток за одним из монументальных полотен мистера Краплака. Чарли уселся на пол, а картинку положил перед собой, Эмма с Оливией устроились по бокам, а Габриэль с Фиделио присели напротив на скамейку. Лизандр, как и обещал, караулил у дверей.
Сомнения, которые и раньше мучили Чарли, теперь обуяли его с новой силой: ведь раньше он никогда ничего подобного не пробовал. А ну как он застрянет в картине? Подобный вариант мальчик как следует не продумал, но отступать было уже поздно, да и неловко как-то, раз уж все друзья присутствуют.
Набрав в грудь воздуху, Чарли сказал:
– Так, все, я пошел.
– Минутку, Чарли, – остановил его Габриэль. – Скажи нам, ты приведешь этого старца сюда? Или как?
– Скорпио? Надеюсь, что нет. Я просто посоветуюсь с ним, ну, может, возьму у него что-нибудь. – Чарли говорил с трудом, голова у него уже слегка кружилась, и это было знакомое ощущение – так всегда происходило, прежде чем раздавались голоса. Он еще успел произнести: «Я не…», а потом чародей взглянул ему в лицо, и Чарли услышал, как шуршит по полу хламида Скорпио и как постукивает мел о камень.
– Входи, – сказал надтреснутый голос.
Лица друзей стали таять в каком-то белесом тумане, и вот Чарли уже ничего не видел, кроме костлявого лица чародея и его проницательных глаз, желтых, как у тигра.
Мгновение-другое – и туман рассеялся. Чарли очутился в просторном кабинете, а может, и келье, озаренной свечами и холодной, как погреб. Пахло тут странно: свечным воском, какими-то диковинными приправами, смолой и плесенью. Все, что заполняло обитель чародея, сделалось реальным: закапанные воском и покоробившиеся от сырости свитки и фолианты, заточенные перья, выщербленные сосуды и блестящие реторты… и острый тонкий кинжал, который лежал поверх раскрытой книги, на самом краешке стола. Лезвие у кинжала было тонкое и такой остроты, что сверкало, как алмазный луч.
– Что надобно тебе, отрок?
Чарли дернулся: он и забыл, что чародей тоже его видит.
– Взираешь на кинжал? А ведомо ли тебе, какую силу таит сие оружие? Магическую, дитя. – Тигриные глаза чародея засверкали не хуже кинжала.
– Значит, вы все-таки меня видите, – пересохшими от волнения губами сказал Чарли.
– Вижу лишь твое лицо, и не первый день, ибо давно ты подглядываешь за мной, дерзновенный. – Выговор у Скорпио был напевный.
– Я пришел попросить у вас совета, – нервно произнес Чарли.
– И впрямь? – Чародей ответил ему недоверчивой усмешкой. – Тебе должно бы жаждать сей кинжал. Ведь он способен пронзить сердце и не оставить следов, ни царапины.
– Да я не собираюсь никого убивать, – воспротивился Чарли.
Скорпио будто и не слышал его возражений.
– Одно прикосновение, и враг твой падет замертво, – соблазнял он, вертя в костлявых пальцах кинжал.
Вот и Билли Гриф тоже зачем-то хвалил именно кинжал, а не что другое! Но Билли в число друзей Чарли не входил, так что его настырные попытки привлечь внимание к кинжалу можно считать предупреждением: раз Билли хвалил кинжал, ни в коем случае нельзя его брать.
– Кинжал мне не нужен, – отказался Чарли. – А нужно мне спасти друга.
– Тебе – нет, но кое-кому он надобен, – проворчал чародей. – Давно, давно стремятся они заполучить его. Но не те у них силы, не те. Не из полноценных чародеев эти охотнички.
«Речь явно о старике Блуре», – лихорадочно соображал Чарли, одновременно шаря глазами по столу. Что тут может пригодиться для спасения Генри? Да и как выбрать? Он, Чарли, в магических предметах ни аза не смыслит, а от Скорпио помощи пока что никакой, только отвлекает и пугает.
– Не желаешь ли какого зелья из дурманных трав? – предложил чародей. – Есть превосходные свежие яды.
– Спасибо, нет.
– Воззри на эти перья: довольно подложить одно врагу в башмак, и он охромеет на год! – Зловеще хохотнув, Скорпио положил кинжал и повертел перед носом у Чарли пестрым перышком.
– И калечить никого я тоже не намерен. – Чарли начал терять терпение. – Я же вам говорю, мне, наоборот, спасти человека надо.
– Спасти? – переспросил, как плюнул, чародей. – Спасение не по моей части, юноша. Душа моя больше лежит к убиению, к изничтожению. Изувечить, искалечить, ранить, отравить, сжечь, ввергнуть в безумие, уморить, заточить, превратить в тень – это я могу.
– Да-а, вы просто мастер, столько всего полезного умеете, – поспешно сказал Чарли, решив быть повежливее, чтобы не злить чародея. – Только именно сейчас оно все мне ни к чему. А у вас нечем сдвинуть камень – ну, валун?
Стоило Чарли произнести эти слова, и взгляд его упал на волшебную палочку, прятавшуюся за солидным фолиантом. Наверняка этот прутик длиной в полметра, толщиной не больше карандаша и был волшебной палочкой – чем еще он мог быть? Кончик палочки поблескивал серебром, и рука Чарли сама потянулась к ней.
– Нет, и не помышляй, этого тебе не дам, – резко сказал Скорпио. – Не моя она.
– А чья тогда? – спросил Чарли. Палочка оказалась гладкой и прохладной и сама легла в руку, как родная.
– Я похитил ее, – без тени смущения признался Скорпио, – у некоего валлийского чудодея. Тебе же она ни к чему.
– А по-моему, очень даже к чему! – не согласился Чарли. – То, что надо!
– Не дам! – Скорпио метнулся вперед, пытаясь отобрать палочку.
Чарли обежал стол, который теперь отделял его от чародея.
– Я ее потом сразу верну, честное-пречестное слово!
– Ты вернешь ее мне сию же минуту, – прорычал Скорпио, – не то обращу тебя в мерзкую жабу, и будешь квакать.
– Сию минуту не могу, она мне нужна, – отказался Чарли, едва успев увернуться от Скорпио.
– Вор! Негодяй! Так получай же! – Скорпио схватил копье и метнул его в Чарли, целя в голову. Со стола с шорохом посыпались бумаги, пучки сушеных трав и перья.
Чарли, не выпуская добычи, вильнул к низенькой дверце на том конце кабинета, отчаянно дернул кованую ручку, но дверь была заперта. Он отскочил от Скорпио, на бегу зажмурился и изо всех сил попытался представить себе лица друзей и мастерскую.
– Хочу обратно, сейчас же! – крикнул он что было сил.
Но не тут-то было: открыв глаза, Чарли убедился, что так и стоит посреди логова чародея. Сам Скорпио уже за ним не гнался, но, что гораздо хуже, нараспев возглашал какие-то заклинания, занеся копье.
– Мерзавец, негодяй презренный, я выжгу тебе сердце! – грозил он.
Чарли вжался спиной в стену, отступать больше было некуда. Все пропало, конец. А ведь об этом-то и предупреждал Бенджи, а он, Чарли, сдуру не послушал, нос задрал.
– Помогите! – простонал мальчик из последних сил.
Острие копья алело, как кончик раскаленной кочерги, и вдруг извергло тучу искр. Чародей швырнул копье в Чарли, тот пригнул голову и прижал к себе палочку, спрятав под плащ. Копье летело прямо на него, но Чарли даже не успел зажмуриться от страха.
Прямо из воздуха возникли чьи-то руки, ловко перехватили копье и пустили обратно в Скорпио. Темные, сильные руки в золотых браслетах, они высунулись из пустоты, а их владельца видно не было.
Копье со звоном ударилось о стену и обрушилось к ногам Скорпио, причем от искр обтрепанный подол его хламиды тут же затлел, и чародей в панике заорал дурным голосом. Дальнейшая его судьба осталась Чарли неизвестна, потому что кто-то невидимый с силой потащил его прочь, сквозь клубы едкого дыма, стремительно заполнявшего комнату.
– Чарли, вернись!
Чарли закашлялся и захлопал глазами, которые все еще слезились от дыма, но кабинет чародея уже сжался и превратился опять в картину, а сам мальчик очутился снаружи. Картину держали две темнокожие руки – те самые, что его спасли. Чарли поднял глаза и встретился с обеспокоенным взглядом Лизандра.
– Ну и напугал же ты нас, Чарли, – мягко сказал тот.
– Ты… это были твои руки, ты меня спас, – обессиленно пробормотал Чарли.
– Не я, – покачал курчавой головой Лизандр. – Пришлось позвать на подмогу души предков. Как хорошо, что ты цел.
– А что тут было? – спросил Чарли.
– Ой, такое было, такое! – Над ним наклонилась Оливия. – Ты раскачивался взад-вперед и кричал, а мы тебя звали-звали: «Вернись, проснись, Чарли, ау!»
– Да, а ты не отзывался и не просыпался, – подхватил Фиделио, – и тогда Лизандр на своем наречии позвал предков, а потом ты замер и замолк и – бац! – у тебя в руках откуда ни возьмись появилась эта штука. Оп – и вот она.
Чарли обнаружил, что все еще держит в крепко стиснутых пальцах волшебную палочку, гладкую и прохладную, и ее серебряный кончик поблескивает в свете ярких ламп, свисающих с потолка мастерской.
– Что это? – заинтересовалась Эмма.
– Похоже на волшебную палочку, – уверенно сказал Габриэль. – Точно, она.
Чарли кивнул:
– Скорпио уперся и не хотел мне ее отдавать. А сам сказал, что украл у какого-то валлийского волшебника. Валлийского, понимаете? Теперь я знаю, что делать! Палочкой надо командовать теми словами из дядиного словаря!
– Все это прекрасно, но времени у тебя в обрез, – напомнила ему Оливия. – В воскресенье эти гады собираются куда-то утащить Генри, и потом нам его будет не найти.
– И к тому же в руины никак не пролезть, – со вздохом проговорил Фиделио. – Мы же все под приглядом.
– Если бы только Танкред вернулся! – погрустнел Лизандр. – Устроил бы бурю, отвлек бы внимание…
– Да, буря бы нам пригодилась, – согласился Чарли, – но ждать, пока Танкред выпустит пар, нельзя. Значит, так, намечаем операцию на субботу.
Он не без труда поднялся и попытался упрятать палочку в рукав, но она не помещалась.
– Хочешь, я возьму на хранение, у меня руки подлиннее, – предложил Лизандр, и оказался прав: палочка без следа скрылась у него в рукаве.
– Давайте-ка расходиться, – забеспокоилась Эмма, – а то надзирательница уже по коридорам рыщет.
Чарли запихнул картинку под плащ, и вся компания гуськом потянулась из мастерской. Вскоре их настигла надзирательница, она же тетка Лукреция.
– Это что еще за безобразие? – заклокотала она. – Где вас носит, отбой был пять минут назад!
– Ой, извините нас, пожалуйста, – сверкнул белоснежными зубами Лизандр. – Мы рассматривали Эммины работы, и еще мои.
Надзирательница нахмурила брови. В воздухе запахло наказанием, и шестеро друзей затаили дыхание: вот сейчас прозвучит приговор, их всех оставят после уроков, и что тогда будет с Генри? Страшно даже подумать!
Лукреция Юбим торжествующе оскалилась.
– Вас всех… – начала она.
Но ее перебили.
– Виноват я, мадам, – сказал чей-то веселый голос. – Я им сам разрешил и, более того, позвал в мастерскую незадолго до отбоя. Так что накажите меня, договорились?
Мистер Краплак, как всегда заляпанный краской с ног до головы, встал между шестеркой преступников и надзирательницей, и торжествующая усмешка на ее физиономии сменилась просто злобной.
– Я весь раскаяние, мадам, – шаркнул ногой мистер Краплак. – Увлекся, потерял счет времени. Художники такой рассеянный народ! – Он повернулся к замершей компании. – Ну, бегите спать. И спасибо за конструктивные замечания. Что бы я без вас делал, дорогие детки!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30