— Что-то вас давно не видно.
— Времени нет, — ответил Малко. — Генерал дома?
— Он вас ждет.
Она повернулась на каблучках. Продемонстрировав округлые ягодицы, туго обтянутые черной кожей, девушка словно нарочно дразнила его. Генерал Сан-Мартин встретил Малко в дверях кабинета.
— Я все знаю, — мрачно сказал он. — Мне только что сообщили. Вы хоть успели с ней поговорить?
— Мы как раз расстались.
Они уселись на диванчик работы Клода Даля, и Малко подробно рассказал о своем разговоре с Лаурой. Генерал Сан-Мартин нервно курил.
— Это катастрофа, — вздохнул он, дослушав до конца. — Два года ушло на то, чтобы внедрить Лауру в «Сендеро». Ценой огромного риска и невероятных сложностей. Она не была связана ни с какими службами полиции. Я могу поручиться, что никто не был в курсе. Вы первый, кого я к ней послал, но это, разумеется, не более чем совпадение.
— Значит, вы не знаете, как им удалось ее раскусить?
— Понятия не имею. Я не знал даже, что она делала в организации — наши контакты были очень ограничены из соображений безопасности. Она была абсолютно засекречена. Боюсь, что ее убили из-за той информации, которую она передала вам, именно для того, чтобы помешать ей рассказать об этом кому бы то ни было. Если бы они просто заподозрили ее в предательстве, то не застрелили бы на улице средь бела дня. Скорее похитили бы и подвергли «допросу с пристрастием», чтобы выяснить, на кого она работает.
— Если только они этого уже не знали, — заметил Малко, — и она не подсунула мне «липу». Зачем? Чтобы Мануэль Гусман мог спокойно оставаться в Лиме. Убив Лауру, они окончательно замели следы.
— Тоже не исключено, — согласился Сан-Мартин. — Я посмотрю, удастся ли мне задействовать другие источники информации. У вас тоже есть кое-какие контакты, постарайтесь их использовать. Но будьте осторожны, боюсь, что они вас засекли.
— Вы верите в то, что Гусман собирается покинуть страну?
Прежде чем ответить, генерал глубоко затянулся.
— Вполне вероятно, если ему стало хуже. Здесь он не может лечь в больницу. А в Колумбии это возможно. Или где-нибудь еще дальше. Одно могу сказать наверняка — если он улетит, то не из Лимы. Здесь его слишком хорошо знают и ищут. Но «наркос» вполне могут отправить его вместе с грузом кокаина. Или просто предоставить ему один из своих самолетов.
— Как вы думаете, кто из «наркос» способен успешно провести эту операцию?
Генерал поколебался.
— Таких несколько. Здесь нам мог бы помочь один мой друг из их круга, Оскар Уанкайо. Но придется ехать в Тинго-Мария, он живет там. По телефону он ничего не скажет.
Итак, все сходилось. Эпизод с аптекарем приобретал исключительную важность.
— Со своей стороны, — сказал он, — я тоже кое-что узнал. Мне кажется, этот факт подтверждает ваше предположение о том, что состояние Гусмана ухудшилось.
Выслушав его рассказ о Монике Перес, генерал Сан-Мартин так и подскочил.
— Ничего удивительного! Я был уверен, что эта девица связана с «Сендеро». Даже говорил об этом президенту Белаунде. Знаете, что он мне ответил? «Пепе, тебе повсюду мерещатся террористы».
— Это лишь гипотеза, — осторожно заметил Малко.
— Теперь, когда Лауры нет в живых, это наша единственная зацепка.
— Опасная зацепка, — вздохнул Малко. — Убийцы Лауры следили за ней и наверняка меня видели. Если они засекут меня еще и с Моникой Перес, то поймут, что я не тот, за кого себя выдаю.
Генерал задумчиво теребил свои седые усы.
— Известный риск, конечно, есть... Но, к счастью, ячейки «Сендеро» практически не сообщаются между собой. Моника Перес наверняка связана совсем с другими людьми. У них есть банды убийц и те, кто занимается тыловым обеспечением. Тем не менее, осторожность никогда не помешает. Где вы с ней встречаетесь?
— В университетском городке. Завтра днем.
— О, это гнездо подпольщиков. Будьте очень осторожны. К сожалению, я не могу дать вам никакой охраны, это слишком бросалось бы в глаза. Я сейчас еду в «Диркоте», попытаюсь побольше узнать о ходе расследования. Зайдите ко мне завтра часов в шесть. И приготовьтесь к поездке в Тинго-Мария, вам надо повидаться с моим другом Оскаром.
— Идет, — кивнул Малко.
Генерал проводил его до самых ворот. Катя на этот раз не показалась. Должно быть, обиделась, что он остался равнодушен к ее чарам.
* * *
Малко снова отправился в центр. Быть может, Фелипе Манчаи скажет ему что-нибудь новое об убийстве Лауры. В редакции «Карретас» журналиста не оказалось. В кафе тоже. Уже собравшись уехать, Малко вдруг заметил его на другой стороне улицы. Фелипе Манчаи сидел в стареньком черном «додже», ощетинившемся многочисленными антеннами, вместе с каким-то молодым человеком. Оба склонились к радио, которое бубнило что-то невнятное. Журналист поднял голову и, широко улыбнувшись, пригласил Малко сесть рядом.
— Мы поймали полицейскую волну. «Сендеро» ухлопали девчонку из сыскной полиции.
— Как?
— Некую Лауру Корвино, — добавил журналист. — Она работала на сыскников.
Малко остолбенел.
— Она была осведомительницей полиции?
— Конечно. Они раздули из этого целую историю. Уверяют, что уже вышли на след убийц, что их непременно схватят. А на самом деле сцапают кого попало и будут пытать до тех пор, пока бедолаги не сознаются в чем угодно.
Обнадеживающая перспектива.
Фелипе повернулся к молодому человеку.
— Подвезешь нас в «Боливар»? Мне надо там кое-кого повидать.
Из-за тесноты на улице Малко пришлось оставить свою «тойоту» довольно далеко, поэтому он не стал возражать.
«Додж» тронулся в облаке синеватого дыма. Миновав три квартала, они выехали на кишащую народом площадь — Пласа Сан-Мартин. «Боливар» оказался старинным отелем с претензией на роскошь, отделанным изнутри бронзой и потемневшими деревянными панелями. Фелипе провел Малко на террасу, выходившую на авенида Пьерола, где царил ужасающий гвалт.
Едва усевшись за стол, журналист заказал два писко и наклонился к Малко.
— Не надо, чтобы нас слишком часто видели вместе в «Карретас»... Скажи, та девчонка, которую шлепнули, — это с ней у тебя было свидание?
— Откуда ты знаешь? — вырвалось у Малко.
Ничего себе, секретность...
Фелипе Манчаи, улыбаясь, протирал толстые стекла своих очков.
— Ты обмолвился о встрече в Римаке. А потом один знакомый из сыскников шепнул мне на ушко, что перед самым убийством на месте преступления видели парня, чертовски похожего на тебя.
Малко не мог опомниться. Решительно, в этой игре все карты были крапленые. Мало того, что якобы строго засекреченная осведомительница генерала Сан-Мартина работала на полицию, теперь и его самого засекли...
Лгать было бессмысленно.
— Да, — кивнул он, — я встречался с ней. Но кто меня видел?
— Полицейские опасались чего-то в этом роде. Девчонку охраняли. Ее телохранитель не успел вмешаться и помчался вслед за убийцами. Иначе они бы сразу взяли тебя. Но они еще могут тебя найти. Придется объясняться...
— Не беспокойся. У тебя есть что-нибудь новое о Мануэле Гусмане?
— Пока нет. Наберись терпения.
Они допили писко и вновь оказались на грязном, раскаленном асфальте среди рева моторов и гудения бесчисленных клаксонов.
Малко пришлось взять такси, чтобы добраться до своей «тойоты». До завтрашнего дня, до встречи с Моникой в университете, ему больше нечего было делать. Убийство Лауры ускорило события, которые полностью вышли из-под его контроля. От влажной жары голова казалась пустой — это было еще хуже, чем разница во времени. Он зашел в бар на втором этаже «Эль Кондадо», где девушка с формами, достойными резца скульптора, подала ему рюмку писко. Сколько же в Лиме таких красоток в вызывающе узких платьицах, корчащих из себя недотрог и до сорока лет уверяющих, что живут у родителей...
Потягивая писко, Малко мысленно подводил итоги. Генерал Сан-Мартин — либо простак, либо лжец; сендеровцы в очередной раз оправдали свою кровавую репутацию; а его последняя зацепка — пламенная революционерка, которая, похоже, предана им всей душой.
Веселого мало...
Он решил подняться к себе и немного отдохнуть. В его номере было, по крайней мере, прохладно.
Он еще не успел зажечь свет, как вдруг тихо скрипнула дверь ванной. Поток адреналина устремился в его кровь, пульс подскочил до ста сорока. Выхватив из-за пояса «таурус», он шагнул в темноту. Внезапно перед ним возник светящийся прямоугольник. Дверь распахнулась, на пороге ванной стояла темная фигура.
Глава 8
— Какой вы, право, нервный, сеньор Линге!
Чуть отставив в сторону ножку, на него насмешливо смотрела Катя Сан-Мартин. Верхние пуговицы ее леопардового жакета были расстегнуты, приоткрывая вызывающе острые груди. Она сменила свою юбку на черные кожаные брючки, тесные до неприличия, обрисовывающие не только ее роскошные бедра, но и треугольник между ними.
Губы девушки дрогнули в лукавой улыбке. Вне себя от злости, Малко опустил пистолет. Пульс постепенно возвращался в нормальный ритм.
— Хороши бы вы были, получив пулю в лоб! — сердито сказал он. — Что вы здесь делаете?
— Отец попросил меня заехать к вам. Вам это неприятно?
Она шагнула вперед и стояла теперь, подняв лицо и почти касаясь его — ни дать ни взять, кошечка, которая ждет, чтобы ее приласкали. Ее груди еще туже натянули пятнистый мех.
— Как же вы вошли?
— Я сказала горничной, что я ваша... ммм... невеста. Отец не велел мне спрашивать о вас у портье. Из осторожности.
Катя была так близко, что аромат ее духов щекотал ему ноздри. Губы ее были приоткрыты, глаза из-под полуопущенных век пристально следили за ним. Несовершеннолетняя девчонка с повадками опытной шлюхи. Пульс Малко снова зачастил, но уже по другой причине... Катя еще немного подалась вперед, и острые груди коснулись его. Ей явно нравилось его дразнить.
— Отец просил вас что-то мне передать? — сухо осведомился он.
Должно быть, его голос прозвучал не вполне естественно, потому что она в ответ протянула насмешливым тоном:
— Странно... Вы так на меня смотрели... Мне показалось, что я вам нравлюсь. Что вы не прочь со мной переспать, — добавила она почти шепотом.
Или эта девчонка издевалась над ним, или она — самое испорченное дитя, какое он когда-либо встречал. Истинная наследница Лолиты...
— Вы боитесь? — спросила она, по-своему истолковав его молчание.
Малко сам не знал, чего ему больше хочется — отшлепать ее или изнасиловать. Всякому терпению есть предел. Вдруг она резким движением распахнула жакетик, обнажив пышные, но невероятно крепкие для такого размера груди. Две идеальные округлости, смуглые, с нежно-розовыми кругами вокруг сосков... Горячий рот Кати прижался к губам Малко, и их языки переплелись. Привстав на цыпочки, она властно прижималась к нему всем телом. Ему ничего не оставалось, как обнять ее за талию, потом рука его скользнула ниже и принялась ласкать восхитительные изгибы, о которых он грезил с первой встречи. Ощущение было головокружительное.
Катя не отрывалась от его губ, пока не добилась желаемого результата. Затем она отстранилась и взглянула на него затуманившимися глазами, в глубине которых еще притаилась насмешка.
— Знаешь, что я люблю? — прошептала она. — Чтобы мужчина брал мои груди и мял их руками...
В подтверждение своих слов она взяла его ладони, лежавшие на ее бедрах, в свои и положила их себе на грудь.
Малко счел своим долгом удовлетворить ее прихоть. Их слегка качнуло, Катя откинулась назад, продолжая прижиматься к нему животом. Когда он стиснул пальцами розовые соски, она тихонько взвизгнула, как щенок, которому наступили на лапу, и бедра ее заколыхались быстрее. Малко до боли сжал упругие груди.
Катя вздрогнула всем телом, вскрикнула, впилась зубами в нижнюю губу Малко и обмякла в его объятиях, продолжая легонько тереться о низ живота, недвусмысленно говоривший о его желании.
— Сильно! — выдохнула она.
Малко даже скрипнул зубами от ярости. Он понял, что Катя уже получила то, чего хотела, вот так, стоя, насладилась его грубой лаской. Не говоря ни слова, он увлек ее к кровати. Они улеглись рядом и снова принялись целоваться. Малко лихорадочно срывал с себя одежду. Теперь ему хотелось только одного — содрать кожаные брючки и овладеть этим фантастическим телом. Но когда он потянул язычок молнии, она удержала его руку.
— Нет, не сейчас.
Она выпрямилась, глядя блестящими глазами на его восставшую плоть.
— Ласкай себя, — шепнула она. — Меня это возбуждает. Я хочу на тебя смотреть.
Малко не шевельнулся, тогда она взяла его руку, сомкнула пальцы на том, что ей так нравилось, и, прикрыв его ладонь своей, принялась медленно водить рукой вверх-вниз.
— Перестань, — хрипло пробормотал Малко, — я хочу тебя.
Он был на пределе. Катя наклонилась, и его мужское достояние оказалось между ее грудей. Она сжала их руками и несколькими вращательными движениями довела Малко до оргазма. Он больше не сдерживался, испытывая облегчение и разочарование одновременно. Катя, словно завороженная, смотрела затуманившимся взглядом, как истекает его семя на ее атласную кожу.
Когда он немного успокоился, она предложила как ни в чем не бывало:
— Пойдем куда-нибудь пообедаем? Мне хочется есть.
Непревзойденная динамистка!.. Прочтя во взгляде Малко недовольство, она добавила:
— Ты очень меня возбуждаешь. Мне нравятся твои глаза. Никогда таких не видела...
Она снова была сама кротость. Малко, еще не вполне пришедший в себя после пережитых ощущений, смирился, поклявшись себе, что рано или поздно он добьется от Кати своего. Она удалилась в ванную, томно покачивая восхитительными и недоступными округлостями, и крикнула оттуда:
— Поедем в «Каса Наутика»! Там лучшее «чевиче» в Лиме...
Малко вдруг сообразил, что она так и не передала ему ни слова от отца. А догадывается ли генерал Сан-Мартин, каким образом его дочь выполняет поручение, мелькнуло у него в голове.
* * *
Волны Тихого океана с плеском разбивались о деревянные столбы, поддерживающие ресторан «Каса Наутика», примостившийся на самом краю длинной дамбы, выдающейся далеко в море. Позади возвышались утесы Мирафлорес.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27