Возникла своеобразная паранойя педагогической науки, выражающаяся в непрекращающихся попытках взломать естественную защиту сознания обучаемого, чтобы впихнуть в его память как можно больше фактологических сведений. И при этом мало кого волнует вопрос о качестве и истинности вносимой в человеческую память информации. В оценках знаний школьников доминирует «компьютерный» эффект: чем более обширная база данных содержится в памяти ЭВМ, тем в более престижном положении оказывается обладатель этого компьютера в обществе себе подобных. Более того, стало признаком хорошего тона внедрять в школах различные методики и авторские программы, смысл которых выражается декадентским принципом «Учение ради учения». И за всеми подобными формальными педагогическими новациями почему-то совершенно не принимается в расчёт сама личность учащегося, его стремления, наклонности, способ мышления, жизненные ориентиры. Создаётся такое впечатление, что самозабвенные новаторы образовательного процесса участвуют в какой-то бешеной гонке, финишной чертой которой является стойкое психическое расстройство учащихся в результате применения к ним новых, всё более изуверских для физиологии человека, способов «фаршировки» памяти в значительной мере избыточной, а подчас ложной и вредоносной фактурой.
Как всегда «стрелочником» этой порочной по своей сути практики оказывается простой учитель, которого нельзя заслонить никакими инструктивными бумагами от горящих взглядов его учеников. Из всех составляющих официальной системы образования похоже только школьный учитель сталкивается с лавиной массового отторжения учениками книжной премудрости, совершенно не связанной с реальной жизнью. Чем более восторженными становятся победоносные реляции на Педагогическом Олимпе, тем всё более безнадёжными становится положение обычного школьного учителя. Чем более далёк от педагогической практики «образовательский» функционер, тем более плодовит он в своих поучениях о способах обучения. Истиной же в этом вопросе сегодня владеет только школьный учитель, находящийся на переднем плане борьбы за сохранение цивилизационных основ нашей жизни. К сожалению, его мнение о проблемах школы – это глас вопиющего в пустыне.
Образовательная сфера относится к системам с повышенной инерционностью. Естественно, порог устойчивости существует и у такой инерционной системы. Но чтобы его достичь, нужно здорово потрудиться в плане раскачивания системы образования. К свойствам подобных систем относится резкое разрушение их при достижении этого самого порога устойчивости без предшествующих колебательных процессов. При таком развитии событий обрушившаяся система восстановлению не поддаётся. Если в момент гибели старой системы не происходит функционального перехода на новую систему, являющуюся преемницей старой, то ситуация принимает необратимый характер.
Так вот, российская система образования к настоящему моменту достигла своего порога устойчивости. Всеобщее обрушение её может произойти в любой момент. А поскольку новой образовательной системы в нашем государстве по сей день так и не создано даже на уровне концепции, то отечественной системы образования в перспективе не имеет места быть. И все рассуждения об абстрактном среднестатистическом ученике являются всего лишь потугами досужего ума на отвлечённую тему.
Сложившаяся ситуация заставит, наконец, чиновников на государственном уровне во всеуслышанье признать совершенно очевидный факт социального расслоения системы образования, в точности повторяющей подобный процесс в обществе в целом. На кого рассчитана обнародованная образовательная доктрина? На элиту и предэлиту. Это малочисленная прослойка учащейся молодёжи, которая в силу своего социального положения имеет возможность применить полученные знания ради достижения жизненного успеха в элитарных слоях общества, где преодоление определённого образовательного ценза является строго обязательной процедурой.
У большинства же школьников реальные условия их существования формируют совсем другие жизненные ориентиры, направленные на удовлетворение инстинкта физического выживания, предполагающего ту или иную степень примитивизации своих жизненных отправлений. Для того, чтобы заработать на кусок хлеба, этой доминирующей по численности категории учащихся всего-то и нужно приобретение в школе навыков чтения, письма, да освоение простых арифметических операций. Всё остальное эти ученики сознательно не воспринимают, поскольку их социальное положение в обществе не позволяет им надеяться на обеспечение своей жизни с помощью высококвалифицированного труда. Их удел – грубая физическая работа в самой низкоквалифицированной и малооплачиваемой сфере общественного производства. Поэтому-то и эти ученики, и их родственники, находящиеся на нижних ступеньках социальной иерархии общества, считают длительное нахождение в стенах школы пустой тратой времени. Ну и само собой разумеется, вместо домашних заданий этот контингент школьников проходит интенсивный курс обучения науке выживания на дне общества.
Таким образом, раскол в обществе объективно не позволяет унифицировать образовательный процесс. Поэтому публичное признание факта окончания эпохи всеобщего среднего образования позволяет ответить на многие вопросы, до сих пор стыдливо замалчиваемые. Так, становится очевидным, что вся дискуссия о двенадцатилетней средней школе относится к сфере интересов не более, чем 5% населения страны, принадлежащего к высокодоходным слоям общества. Для остальных же бедствующих слоёв жителей страны содержание детей так долго за школьной партой – непозволительнае роскошь. Даже если детвора из этих слоёв посещает школу, то происходит это на чисто формальной основе, поскольку такие ученики вынуждены в ущерб учёбе помогать своим родителям в ежедневной добыче пропитания. При 1,5 миллионах детей школьного возраста, вообще нигде не обучающихся, большинству российских учеников с трудом удаётся дотянуть разве что до 9 класса, то есть даже формальное обучение заканчивается к 15 летнему возрасту.
В силу вышесказанного для основного массива учащихся образование должно сегодня развиваться не в сторону усложнения школьной программы и методов её освоения, а в сторону поиска возможностей обучения детей хотя бы минимальному набору цивилизационных знаний. В повестку дня стал вопрос о трудности сохранения даже начального школьного образования, как бы дико это не звучало для вчерашнего поколения «всеобщего среднего образования».
Всё это диктует необходимость проведения весьма непопулярных и печальных для российского общества мер. Прежде всего, в кратчайшие сроки два потока (элитарный и массовый) школьников нужно развести в разные учебные заведения во избежание различных эксцессов на почве взаимного неприятия друг друга. Каждый из этих потоков должен жить и развиваться по своим правилам игры на сцене государства: одни просто обязаны скрыться за стенами дорогих частных пансионов с их дорогостоящими образовательными программами, а для других потребуется организация народных школ с упрощённой и необременительной программой обучения (для особо же одарённых выходцев из низов общества необходимо предусмотреть государственные пансионы или полупансионы).
Так на руинах блестящего когда-то классического российского образования можно будет организовать пусть даже и примитивную систему обучения тех, кто ещё способен будет к этому хоть в малейшей степени.
Возродится общество – возродится и образовательная система.
26. 08. 2000 г.

Глобализация тревожности

Поминание к месту и не к месту мистической значимости времени смены тысячелетий стало модным поветрием современности. Да и наступление нового столетия любители попугать публику облачают в апокалиптические тона. Престижно корчить из себя посвящённого в некие тайные знания – это даёт основание выступать перед взвинченной аудиторией со всякого рода пророчествами и предвидениями. Подобные «пугалки» валятся на головы добропорядочных обывателей как из рога изобилия. Чтобы потрафить своим сторонникам, политические вожаки срочно обзаводятся новым имиджем с оттенком личной сопричастности к неким таинственным событиям ближайшего будущего. Возгласы, вопли, истерика, наставления, инструктажи по технике безопасности при наступлении конца света многократно умножаются средствами массовой информации: с утра до утра телепередачи, газеты, интернет, радио – все только и делают, что о чём-то предупреждают и что-то советуют.
Судя по мистической температуре общества, вся эта информация доходит до своего потребителя. В результате – большая часть бывших советских людей, привыкших к простой и понятной жизни в условиях общества социальной справедливости, находятся в состоянии постоянного страха. Страха перед всем тем непонятным и гнетущим, что обрушилось на их привычный мир теплых человеческих отношений. Устоять же перед натиском неизвестности за завтрашний день удаётся только людям с крепкой психикой. Ну, а сломавшихся легко подхватывают под своё надёжное крыло «ласковые и доброжелательные» братья одной из многочисленных сектантских организаций. Как это ни прискорбно констатировать, наше общество уже длительное время остаётся практически без защиты от «девятого вала» негативной информации, которая буквально выворачивает наших современников наизнанку.
Если идёт такой мощный поток разрушительной для психики человека информации, значит кому-то это зачем-то надо. Ведь совершенно очевидно, что людьми, поражёнными метастазами страха, легко управлять. Они легко внушаемы и склонны к массовому гипнозу.
Тревожность населения – это главный компонент демонической системы управления людскими сообществами. Если в душе человека поселился страх, не важно за что и от чего, то даже за хитроумными запорами своих жилищ, за шеренгами телохранителей от тревожности избавиться невозможно. Она подтачивает силы человека. Она провоцирует телесные заболевания. Она доводит людей до стрессов и самоубийств. Но если вдруг появляется некто, кто вкрадчивыми речами гарантирует душевно измождённому человеку спокойствие и покой, то этот некто мгновенно становится для несчастного самым авторитетным человеком на земле. За таким авторитетом люди готовы идти куда угодно, пусть даже и в концлагерь, если там будет погашена их тревожность. И если такой избавитель потребует передать ему все права на владение недвижимостью, перевести на его счёт в банке все наличествующие финансовые средства или компенсацию его усилий по предоставлению состояния покоя страждущему в любой другой форме, человек без рассуждений согласится на всё требуемое. Наиболее распространённым способом обретения человеком душевного покоя испокон веков служило внушение ему безразличного отношения к жизни, к людям, что его окружают. В таком покойном состоянии он способен с радостью покинуть реальный мир, оставив своим «благодетелям» и своё жильё, и всё нажитое имущество, и, зачастую, свою жизнь. Обездоленные дети, разрушенная семья, страдания родителей, порванные дружеские связи.
Так есть ли лекарство от тревожности людей, ставшей уже глобальным фактором определяющим политические процессы в обществе? Безусловно, есть. В ФРГ, для сведения, каждый четвёртый житель страны постоянно обращается за помощью к психоаналитикам. И у нас в стране активно развивается такая практика. Да вот беда – это дорого, специалистов мало по сравнению с массой жуликов, а имеющиеся психоаналитики почти поголовно стоят на позиции фрейдизма, объясняя все проблемы человека нарушением его «либидо». Прогрессивные мыслители, голос которых пытаются заглушить сотнями децибелов звукоусилительной аппаратуры на рок-концертах, нескончаемой чернухой телеэкранов, ядом газетно-журнальных публикаций, бесноватыми культмероприятиями, тем не менее умудряются доносить Разумным простую истину, в которой может раствориться любого накала тревожность.
Истина эта заключается в том, что радость жизни следует искать не у новоявленных пророков, не у чиновников от духовности, не у заезжих миссионеров. Надежду на радость жизни дают нам дети. В наше смутное время многие понятия изменяются с точностью до наоборот: теперь дети – наши духовные учителя. Явление младенцев следует понимать, как приход к нам творцов новой жизни. Вглядитесь в глаза детей, вслушайтесь в их речи, проанализируйте их поступки – и вы поймёте, что в наш грешный мир в их облике спустились великие духовные сущности. Та самая тревожность, о которой идёт речь, современной детворе неизвестна. Пласт тревожащихся людей начинается ближе к тридцатилетним. Не взрослым нужно теперь разрабатывать для детей программы воспитания и образования, а наоборот – дети должны создавать для взрослых программы реабилитации. И в самом деле, какие истины жизнеустройства мы можем преподать детишкам, если у нас в душе полная дезориентация и нравственный вакуум? Наша наука, лишённая моральных основ, привела современную цивилизацию на край гибели. И культура, и искусство заражены демонической жаждой разрушения. В обществе никто ни во что не верит. А мы весь этот бедлам через регрессирующие педагогические системы хотим вбить в головы детей. Если это не прекратить, то даже призрачной надежды на лучшее будущее у нас с вами не останется. Дети спонтанно сопротивляются насилию взрослых невежд, не воспринимая и отторгая ложные знания. Поэтому буксует педагогика. Поэтому в школах парадоксы отторжения традиционных понятий и резкое снижение успеваемости.
Светоносные сущности в маленьких детских телах пришли в этот мир помочь нам, заблудившемся во мраке. От всех нас, якобы всезнающих и наимудрейших, требуется на самом деле только одно – осознавать, что несёт тебе ребёнок в своих словах, движениях, свете глаз, и следовать этому.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36