Граждане Мемфиса молились о победе южан.
Но силы федеральных войск превосходили силы конфедератов, и через два часа флотилия восставших штатов была полностью разгромлена. Из восьми кораблей конфедератов уцелел только один.
Беззащитный Мемфис сдался.
В полдень коммодор флота северян Чарльз X. Дэвис смог пройти вниз по реке в направлении Виксбурга, где он предполагал соединиться с силами коммодора Фарагу, направлявшегося на север из Нью-Орлеана.
Но в Виксбург ушел не весь флот Дэвиса.
Один военный корабль и три подразделения морской пехоты были оставлены, чтобы удержать завоеванный город. Павший Мемфис должен был быть немедленно оккупирован войсками северян под командованием молодого морского капитана, которому коммодор Дэвис полностью доверял.
К вечеру моряки в синей форме заполонили город. В этот день Мэри отправилась спать с болью в сердце: федеральные войска захватили родной город.
Мемфис, столица американского Нила, сдался янки!
Мэри Пребл не могла в это поверить. Она не хотела этому верить. Впервые в жизни она испытывала страх, находясь в собственном доме. Прежде ей и в голову не приходило чего-то бояться, хотя она оставалась одна в огромном доме. С ней были лишь старая повариха Мэтти да пожилой Тайтес с его артритом.
Остальные слуги давным-давно покинули усадьбу. Те, кто не убежал, были отправлены в дома других, более обеспеченных горожан. Мэри отослала бы и Мэтти с Тайтесом, но беспомощная престарелая пара никому была не нужна. Долгие годы старики заботились о семье Преблов, а теперь Мэри должна была позаботиться о них.
В эту ночь она долго не могла заснуть.
Проснувшись утром, Мэри поспешила в госпиталь. По дороге она кипела от гнева, видя, что улицы Мемфиса запружены моряками в синей форме.
Ее ярость перешла в ужас, когда она увидела, как легкий утренний ветерок полощет звездно-полосатый флаг на крыше пятиэтажного здания почты.
Мэри остановилась и смотрела на него, не веря своим глазам.
Покачав головой, она как во сне двинулась дальше. На улице Адамса, в квартале от госпиталя, Мэри была потрясена, увидев, как военные в синей форме снуют вверх и вниз по лестнице особняка Уитли. Они чувствовали себя там как дома. Женщина была так поражена увиденным, что несколько минут молча смотрела, не двигаясь с места.
И пока она наблюдала за происходящим, за ней тоже наблюдали.
В гостиной особняка Уитли высокий смуглый офицер прислонился мускулистым плечом к окну и выглянул на улицу. Его прищуренные глаза были холодны как лед, красивое лицо совершенно бесстрастно. Офицер, не мигая, смотрел на стройную светловолосую женщину, стоявшую на другой стороне улицы.
Смуглый поджарый офицер был тем самым моряком, что вел флот федералов в битву за Мемфис. Сейчас капитан был оставлен во главе войск, оккупировавших город. И прекрасно себя чувствовал на этом ответственном посту, умело и решительно исполняя свои обязанности. У него даже оставалось время следить за передвижениями Мэри.
Капитан всегда знал, когда Мэри покидала Лонгвуд. Он знал, куда она ходила, что делала и когда возвращалась домой. Он даже с точностью до минуты знал, когда она каждый вечер гасит лампу, ложась спать.
Глава 22
У Мэри появился новый повод для беспокойства. Она стала опасаться, что янки оккупируют Лонгвуд. При одной только мысли об этом в сердце женщины закрадывался страх.
Проходили дни, и каждый раз, заметив приближавшихся к ее дому военных в синей форме, Мэри Элен следила за ними, затаив дыхание. Многие из прекрасных особняков в городе были уже заняты оккупационными войсками. Мэри с ужасом думала о том, что они вот-вот займут Лонгвуд и разорят ее любимый дом.
Прошла неделя, и Мэри перестала вздрагивать при появлении янки вблизи Лонгвуда. Она говорила себе, что в городе множество больших, красивых особняков. Может быть, завоевателям и не понадобится ее дом. Сохрани ее Господь! Что может быть хуже, этих заносчивых вояк в синей форме, сидящих на розовом гарнитуре в ее гостиной!
Мэри было невыносимо видеть янки, заполонивших все улицы. Было неприятно каждое утро проходить между ними по пути в госпиталь. У нее вызывали отвращение похотливые взгляды, которые они бросали в ее сторону.
Но бывали моменты, когда не видно было ни одного вояки в синей форме, и все равно у Мэри оставалось ощущение, что за ней наблюдают. Это ощущение трудно было объяснить логически. Просто она чувствовала, как у нее волосы встают на затылке – ей казалось, что янки все время за ней следят.
Они словно шли за ней по пятам. Рассматривали ее. Преследовали ее.
Женщина неожиданно останавливалась и беспокойно оглядывалась, ожидая увидеть какого-нибудь моряка, или солдата в синей форме, дерзко глядящего на нее. Но никого не было видно. Мэри решила, что у нее настолько расшалились нервы, что ей уже мерещится всякая чертовщина.
Наконец Мэри немного расслабилась. За две недели она не увидела на заросших сорняками лужайках Лонгвуда ни одного янки. Ее явно щадили. Хозяйка Лонгвуда не знала, кто и почему, но в любом случае была признательна, и ей стало легче.
Презренные янки продолжали бросать в ее сторону заинтересованные взгляды, когда она шла в госпиталь и обратно, но теперь они ее не слишком беспокоили. Мэри по-прежнему плохо спала, хотя ощущение безопасности понемногу восстанавливалось.
И все же она прекрасно понимала, что после наступления темноты одинокая женщина не может быть в безопасности в занятом северянами городе, и Мэри старалась не искушать судьбу.
Так было до одного июньского вечера, когда Мэри Элен больше не смогла вынести жару и одиночество. Она безрассудно покинула безопасный Лонгвуд и отправилась к реке, где и встретила обнаженного морского капитана.

Часть вторая
Глава 23
– Клей Найт! – снова прошептала Мэри.
– Да.
Больше он ничего не сказал.
Двое долго стояли молча в лунном свете. Сжимая загорелой рукой, хрупкое запястье женщины, капитан Клейтон Найт, командующий оккупационными войсками федеральных сил, занявших Мемфис, крепко держал Мэри Пребл, прижав ее к своему длинному мокрому телу, и смотрел ей прямо в глаза.
Мэри посмотрела снизу вверх на большую темную фигуру и неожиданно поняла, что испытывает не только гнев – ее влечет к этому человеку. И от этих смешанных чувств в висках у нее застучало, на глаза навернулись непрошеные слезы.
Клей. Клей Найт.
Красивый мальчик, который использовал ее сердце, как ступеньку в блестящей военной карьере, теперь превратился в капитана-янки с решительным и жестким лицом. Внимательно рассматривая это красивое смуглое лицо, черты которого с годами затвердели и теперь казались точеными, Мэри вдруг поняла, что почти забыла, как сильно она когда-то его любила.
И как сильно ненавидела.
Клей посмотрел в широко раскрытые темные глаза женщины, и им овладели подобные чувства.
Мэри. Мэри Пребл.
Хорошенькая, избалованная девочка, которая использовала свое обаяние, чтобы легкомысленно разбить его сердце, и которая теперь превратилась в эту высокомерную и очень желанную женщину. Близость ее тела воскресила в Клее такую страсть и такую боль, что мужественный капитан содрогнулся и почувствовал слабость в коленях.
Господи, он почти забыл, как сильно он когда-то ее любил!
И как сильно он ее ненавидел.
Очарование этой минуты пропало, когда капитан Найт произнес низким густым баритоном:
– Вы должны понимать, миссис Лотон, что вам небезопасно ночью ходить одной.
Мэри тут же возразила:
– Я больше не миссис Лотон. Я Мэри Пребл. И я была в полной безопасности, пока ваша орда язычников не заняла город! – Она снова попыталась высвободить запястье. – Отпустите меня! – скомандовала женщина, сердясь на себя за свое смущение.
Капитан по-прежнему крепко держал ее.
Он взял из сжатой ладони, Мэри смятые зеленые банкноты и преспокойно затолкал их ей за низкий вырез летнего платья. При этом его теплые мокрые руки коснулись вздымающихся округлостей ее груди.
– Примите это как часть платы за постой, Мэри Пребл, – сказал он, убирая руку с ее груди. – Как командующий оккупационными войсками я выбрал Лонгвуд для размещения своего штаба на время моего пребывания в Мемфисе. Ждите меня завтра в полдень.
Мэри пришла в ужас:
– Нет! Я не хочу! Я запрещаю!
– Вы не поняли. Я не прошу позволения. Я просто информирую вас о моих намерениях.
– А я информирую вас, что я никогда, никогда не позволю вам занять Лонгвуд!
– Я буду у вас завтра в полдень, – спокойно повторил капитан.
– Но почему? Почему именно мой дом? – сердито спросила она, стараясь вырваться. – В Мемфисе немало домов больше Лонгвуда!
– Да, я знаю, – ответил он. – Как вы помните, мне доводилось там бывать.
– Занять один из лучших домов под штаб!
– Я всегда был неравнодушен к Лонгвуду. Думаю, что мне будет там достаточно комфортно.
По его губам скользнула мимолетная усмешка. Мэри заметила ее и рассердилась еще больше.
– Есть ли предел вашей жестокости?
– У меня были хорошие учителя! – прозвучал ответ, озадачивший ее.
Его холодные глаза казались поразительно светлыми на смуглом лице.
Мужчина слегка отодвинулся, открывая мокрую, заросшую волосами грудь, мощные плечи и рельефные бицепсы.
– Если вы не хотите вновь оскорбить вашу скромность, то лучше поспешите домой. Я собираюсь одеваться.
Опасаясь, что капитан вновь продемонстрирует свою наготу, Мэри протянула руку и схватила его за мокрое предплечье.
– Не смейте двигаться, пока я не отвернусь!
Мэри оттолкнула его и быстро повернулась кругом. Подхватив юбки, она бросилась бежать по влажному песку, словно за ней гнался сам дьявол.
Клей не стал одеваться. Он стоял обнаженный в лунном свете и смотрел, как Мэри сломя голову несется по мокрому песку. Светлые волосы и пышные юбки женщины развевались на бегу.
Было ясно, что хозяйка Лонгвуда изо всех сил стремится удрать от него, но это не особенно беспокоило капитана Найта. Он решил занять ее усадьбу, и он ее займет, хочет Мэри того или нет. Ее чувства не имеют никакого значения.
Клей, было, наклонился и начал подбирать вещи, но передумал, вспомнив, что Мэри была босиком. Это значит, она оставила свои туфли, и носки на берегу. Ей придется их забрать.
Почему-то ему захотелось узнать, обернется ли женщина, когда подберет туфли?
Тотчас же все мускулы его тела напряглись, и капитан замер не дыша. Он не шевелился. Даже не моргал. Он смотрел и ждал. Оглянется ли она? Капитан поймал себя на том, что надеется, что Мэри оглянется, хотя и убеждал себя в том, что ему все равно.
«Оглянись и посмотри на меня, Мэри! – молча скомандовал он. – Ты не сможешь удержаться! Обернись! Посмотри назад!»
Мэри, наконец, преодолела полосу песка и выбежала на берег. Она сделала несколько шагов, наклонилась и схватила туфли. Женщина выпрямилась, но осталась на месте. Она колебалась. По какой-то непонятной причине ей ужасно хотелось оглянуться. Нет, она не станет этого делать. Не станет!
Мэри облизнула нижнюю губу с внутренней стороны и сказала себе, что, если она оглянется, ее ждет судьба похуже, чем у жены Лота из Библии. Господи, но почему же ей так хочется на него посмотреть? Нет, она не станет этого делать! Не станет! К тому же этот капитан-янки наверняка давно уже оделся и ушел. Не станет же он вот так стоять и смотреть.
А раз не станет, то какая разница, посмотрит она или нет?
Мэри не смогла удержаться. Она медленно обернулась и посмотрела назад.
Высокий смуглый офицер стоял в лунном свете на том же месте, где она его оставила. Он был по-прежнему обнажен и стоял не двигаясь.
Мэри охнула, отвернулась и бегом побежала вверх по крутому берегу. Сердце ее бешено колотилось.
Совершенно запыхавшись, Мэри добралась до Лонгвуда, где почувствовала себя в безопасности. Она вошла через парадную дверь и тут же заперла ее за собой, опасаясь незваных гостей. Отдышавшись после пережитого потрясения и быстрой ходьбы, Мэри поднялась к себе в спальню и разделась, не зажигая лампы. Ей хватило лунного света.
Она долго лежала и думала о встрече с капитаном. Ей было очень тревожно. В самом ли деле он собирается занять Лонгвуд? Как только человек может быть таким жестоким и бесчувственным!
Разве ему мало того, что он с ней сделал много лет назад? Неужели он хочет причинить ей еще больше горя?
Мэри проклинала капитана и поклялась, что не пустит его ни в свой дом, ни в свое сердце. Подумав обо всем этом еще немного, она сказала себе, что на самом деле он вовсе не собирается занять Лонгвуд. Капитан просто хочет ее напугать. Хочет ее подразнить. Разумеется, он здесь не покажется.
Но в глубине души она знала, что он придет.
Мэри долго не могла заснуть, снова и снова вспоминая сегодняшнюю встречу. Стоило ей закрыть глаза, как перед ней вставал образ смуглого, нагого и очень мужественного капитана Найта. Она заснула только на рассвете.
Но даже сон не принес ей покоя. Во сне Мэри Элен стонала, металась и всхлипывала. Ей снились кошмары.
Время приближалось к полудню. Измученная, взволнованная, Мэри поднялась на широкую галерею Лонгвуда. В правой руке она крепко держала старый отцовский дуэльный пистолет. Взгляд ее был устремлен на дорогу.
Ровно в полдень на подъездной дороге показался капитан Найт. Он был без головного убора, в синей форме с двумя рядами медных пуговиц на широкой груди. Тугой стоячий воротник его кителя украшали медные звезды. На рукаве были желтые капитанские нашивки. Ярко-желтый пояс стягивал стройную талию. К поясу была пристегнута блестящая сабля.
Капитан ехал на могучем норовистом жеребце. Блестевшая на солнце шерсть животного была того же самого оттенка, что и шевелюра всадника. Они оба были просто потрясающе красивы, невероятно грациозны и казались в равной степени опасными.
В нескольких шагах позади командира следовало подразделение в синей форме. Мужчины решительно поднимались вверх по направлению к дому.
Сердце Мэри забилось сильнее. В одиночестве стоя на галерее и наблюдая за тем, как янки подходят все ближе и ближе, она крепче сжала пистолет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36