Фотографии для шантажа, невольно мелькнула у меня мысль. Почему бы нет?— Вы знаете человека, которого зовут Ларе Бальтзерсен? — спросил я.— Конечно. Председателя Скакового комитета? Каждый в этой стране считает его респектабельной опорой общества. Он встречает послов, вручает награды. Постоянно на страницах спортивных газет и всегда рядом с человеком момента. Но можете себе представить, наш Ларе когда-то сам бывал героем дня. Известный мотогонщик, главным образом в Швеции. Естественно, до того, как банкирство окончательно пригладило его.— Семья?— Жена-датчанка, много приличных детей. Я заплатил по счету, и мы направились к машине. Один смотрел вперед, прижавшись огромной головой к ветровому стеклу. Несколько человек окружили машину и восторженно сюсюкали: «Посмотри, какой симпатичный мальчик». Дог реагировал на звуки, широко открывая в зевке свою гигантскую пасть.Эрик потрепал собаку по голове и сказал: «Fanden ta dig». Дог без обиды перекинул объемное тело на заднее сиденье, и путешествие продолжалось.— Что Ларе делал во время войны?— Из Лондона читал по радио новости для Норвегии.— Он не говорил мне, что жил в Лондоне.— Сейчас он успокоился. Еще один потухший вулкан. Но больше пемзы.Эрик пересек перекресток три секунды спустя после того, как дали красный свет, и, кажется, искренне не слышал страшного скрипа тормозов, когда шесть других водителей остановили машины у светофора. Один дружески ткнулся мокрым носом Эрику в шею, и тот, бросив руль, обернулся и погладил огромный мокрый нос.Машина проехала с милю от центра города и остановилась перед современным квадратным строением из стекла и бетона, совсем не напоминавшим архитектурное изящество штаб-квартиры Сэндвика.— Адрес тот, который вы мне дали. — Эрик с сомнением смотрел на чудовище в стиле модерн.— Прекрасно, — сказал я. — Не хотите подождать в помещении?Он покачал головой, хотя день был холодный и быстро темнело.— Один излучает тепло, будто атомный реактор, и я не люблю сидеть в синтетических вестибюлях, точно экспонат на выставке.— Ладно.Я оставил их наслаждаться обществом друг друга, а сам поднялся в офис Рольфа Торпа, где, как и у Сэндвика, меня попросили подождать. На этот раз я сидел не в кабинете Торпа, а в небольшой приемной, завешанной таблицами и рисунками, рассказывающими о «Торп-Норд ассоциации». Здесь тоже были схемы земли в разрезе, диаграммы, свидетельствующие об успехах, карты районов, где ведутся работы. Но карты не Северного моря, а суши к западу от Осло, там, где горы.Кто-то мне рассказывал, что Рольф Торп добывает серебро, но, судя по диаграммам, теперь он занимался не серебром или, вернее, не только серебром. Он и его ассоциация включились в гонку за титаном.Рольф Торп был похож на свой товар по прочности, но отнюдь не по легкости. Он не затруднял себя вежливостью и не скрывал, что считает мой визит дурацкой выдумкой. Он ворвался в приемную с криком: «Проходите, проходите, у меня для вас только десять минут». И, не дожидаясь меня, прошел к себе в кабинет. Я последовал за ним.Формой мебели, рисунком обивки, ковра его кабинет очень походил на офис Сэндвика и отражал скорее принятый стиль, чем характер хозяина. На стенах висели фотографии с изображением разных изделий из титана и карта, усыпанная точками, показывающими, где ведутся работы.— Как вы добываете титан? — спросил я и, не дожидаясь приглашения, сел в кресло для визитеров. Он раздраженно занял свое место за аккуратным столом размером в пол-акра и закурил.— Курите? — Он толкнул ближе ко мне коробку с сигаретами.— Нет. Благодарю вас.Он спрятал зажигалку и глубоко затянулся.— Титан не лежит прямо под носом, как уголь. Вы хотите использовать ваши десять минут на такие вопросы?— И на такие тоже.Он озадаченно взглянул на меня, и его большие черные усы еще больше ощетинились. Но вроде бы он нашел, что эта тема не такая вздорная, как мои предполагаемые вопросы.— Титан занимает девятое место среди наиболее распространенных на земле элементов. В горных породах содержится девяносто девять процентов титана, также он есть в нефти, угле, воде, растениях, в животных и человеке.— Но едва ли вам удается получать титан из людей?— Нет. В основном его добывают из минерала, который называется ильменит, он на одну треть состоит из титана.— Ваша фирма занимается непосредственно добычей минерала в шахтах?— Нет. Мы проводим изыскания, пробную добычу, консультируем и закладываем шахты.Я рассеянно окинул взглядом фотографии на стене.— Кроме скоростных самолетов, на что еще используется титан?Он без запинки перечислил, где применяется титан, будто уже много раз отвечал на такой вопрос. И только в конце назвал краски, губную помаду и дымовые завесы. Казалось, не оставалось предметов, которые можно было бы сделать, не используя силу титана.— Боб Шерман привозил вам какие-нибудь фотографии? — небрежно спросил я, не глядя на него прямо, но так, чтобы от меня не ускользнуло любое невольное движение, быстрый жест или тень в глазах.— Нет.— Он просил у вас совета по какому-нибудь вопросу?— С чего бы вдруг?— Люди иногда нуждаются в совете.Он засмеялся, и в смехе чувствовался сарказм.— Он не просил, но я дал ему совет — лучше работать с лошадью на скачках или оставаться в Лондоне.— Он не нравился вам?— Он должен был выиграть на моей лучшей лошади. А он проспал. Уже на полпути отказался от борьбы за победу и занял второе место. И все потому, что он не работал с лошадью так, как я говорил ему. Он никогда не прислушивался к советам.— Вы думаете, что кто-то подкупил его, чтобы он проиграл?Торп ошеломленно вытаращил глаза. При всем скверном характере такая мысль не приходила ему в голову. И надо отдать справедливость, он не клюнул на эту приманку.— Нет, — твердо ответил он. — Боб Шерман хотел работать с этой лошадью на Больших национальных скачках. Лошадь — фаворит, и она их выиграла.— Я видел этот заезд, — кивнул я.— Правильно. Боб Шерман хотел работать с ней. Но я бы все равно нанял кого-то другого. Он очень плохо прошел в тот последний день.Я понимал, что всякий раз, когда лошадь Рольфа Торпа не выигрывает, жокей в его глазах автоматически становится плохим. Я встал, чем снова озадачил его, и пожал ему руку.— Приехав сюда, вы впустую потратили время, — сказал он.— Ну что вы! Конечно же, не впустую. Я проверяю версии.Он не провожал меня, я закрыл дверь и провел небольшую разведку. Больше кабинетов. Больше суеты, чем у Сэндвика. Впечатление, что делается работа, но никаких самородков.Эрика не оказалось там, где я оставил его. Я вышел в большие стеклянные двери и тут же очутился в кромешной тьме. Потом позорно отступил в освещенный вестибюль. Случилось то, чего я не планировал: ночная прогулка в одиночестве, чтобы облегчить убийце его задачу.Прождав минут десять, я решил, что Эрик просто забыл обо мне и уехал домой. Но он не забыл. Маленький кремовый «Вольво» примчался на огромной скорости и остановился на своем месте. Его владелец выскочил из машины и устремился к стеклянному входу.— Привет, — сказал он, увидев меня. — Надеюсь, вам не пришлось ждать. Мне надо было покормить бдина обедом. Я совсем забыл вам сказать.В машине Один облизал мне голову. Хорошо, что его уже покормили, подумал я.Эрик на сверхзвуковой скорости вернулся в «Гранд-отель» и казался разочарованным, что больше мы никуда не поедем. Глава 12 Безусловно, администрация «Гранд-отеля» принимала меня за сумасшедшего, потому что каждый день я требовал новый номер. Но они вообще отправили бы меня в клинику, если бы узнали, почему я каждый день меняю комнаты. Утром я просил зарезервировать последний освободившийся номер, если же их освобождалось несколько, то просил разрешить мне выбрать, в каком буду ночевать вечером. Они вежливо выполняли мое требование, опустив глаза, чтобы не выдать свое изумление, а я благодарно переносил свои вещи в номер, который сам выбрал минуту назад.Когда Эрик высадил меня у дверей отеля и вместе с догом отправился домой, я позвонил Арне и пригласил их с Кари на обед.— Приезжайте к нам, — ласково приказала Кари, но я возразил, что теперь моя очередь отплатить за их доброту, и после долгих препирательств они согласились приехать в «Гранд-отель». Ожидая их, я сидел в баре, читал газету и размышлял о том, что старею.Странно, но, вырванная из своей домашней обстановки, Кари показалась мне совсем другим человеком. Не такой молодой, не такой уютной, не такой спокойной. Новая Кари уверенно прошла по бару в длинной черной юбке и белой плиссированной блузке, деловая женщина, дизайнер интерьеров. Новая Кари умело использовала грим, носила высокую прическу и в ушах бриллианты. Она выглядела и более холодной, и более зрелой, чем милая женщина, любящая дом. Когда она подставила нежную, приятно пахнувшую щеку для поцелуя и лукаво посмотрела из-под ресниц, я с изумлением понял, что она нравится мне меньше, но хочу ее я больше. Каждое из этих чувств не делало мне чести и огорчало.Арне оставался прежним Арне, в полную противоположность хамелеону. Его личность так зацементировалась, что ее очертания не менялись ни в каких обстоятельствах. В баре тотчас же лоб у него покрылся потом, и он быстрым подозрительным взглядом окинул помещение, чтобы убедиться, что никто за спиной не подслушивает.— Привет, Дэйвид. — Он энергично пожал мне руку. — Как ты провел день?— Попусту тратил время, — улыбнулся я, — и гадал, что делать дальше.Мы устроились в уютном уголке и выпили (наконец я дождался разрешенного часа и разрешенного дня) виски.Арне хотел узнать, как у меня продвигается работа.— Не очень продвигается, — вздохнул я. — Могу даже сказать: стоит на месте.— Задача очень трудная, — постаралась утешить меня Кари, и Арне согласно кивнул головой. — Какой у вас метод работы?— Смотрю. Слушаю. Думаю.— Так просто? — иронически улыбнулась она. — Откуда вы знаете, на что надо смотреть?— Я редко смотрю на материальные предметы. Меня интересует общая атмосфера.— Все детективы разглядывают материальные предметы. Ищут улики, следы...— Упираются в тупик и находят красную селедку, — закончил я ее перечисление.— Селедка не бывает красной, — удивилась Кари. Надо же, пятьдесят шесть сортов селедки в Норвегии, и среди них нет ни одной красной.— Красная селедка — это то, чего не существует, — сказал Арне, но потом еще долго объяснял ей по-норвежски.Кари засмеялась, но продолжала задавать вопросы.— Как вы раскрываете преступление?— М-м-м... Предполагаю, что бы я сделал, если был бы жуликом, и потом смотрю, а что сделал он. Иногда совпадает.— Никто так точно не раскрывает преступления, как Дэйвид, — заметил Арне.— Поверьте мне, еще как раскрывают, — возразил я.— А что, по-вашему, сделал преступник в этот раз? — продолжала расспрашивать Кари.Я взглянул в ее ясные серые глаза. Невозможно ответить на ее вопрос, не заморозив нынешний вечер.— Преступник не один, — равнодушно проговорил я. — Эмма Шерман видела двоих.Мы немного поговорили об Эмме. Арне встречал ее дедушку во время его короткого пребывания в Норвегии и слышал, что тот не увидел налетчиков на фотографиях, показанных ему в полиции.— Никто так и не знает, что они искали? — задумчиво спросила Кари.— Они знали.Арне вдруг вытаращил глаза и совсем перестал моргать.— Так они знали, что ищут? — удивился он.— Конечно, знали, — уверенно подтвердила Кари. — Иначе нет смысла в их налете.— Смысл несколько в другом. Только кто-то один знает, что именно пропало. Или что пропавшее теперь могут найти.Кари долго переваривала мое замечание и наконец спросила:— Как, по-вашему, почему они не стали обыскивать дом сразу, как только убили Шермана, а целый месяц ждали?Арне опять быстро-быстро заморгал, но резко остановился, ожидая моего ответа.— Я думаю, потому, что Боба Шермана нашли, но при нем не оказалось того, что считалось пропавшим. — Я помолчал. — Допустим, мистер Икс убил Боба и утопил его в пруду по причине пока неизвестной. Предположим, что это случилось после того, как Боб вручил ему пакет, привезенный из Англии. Далее предположим, что, прежде чем вручить, Боб открыл пакет и вынул из него часть содержимого, но мистер Икс в тот момент, когда убивал Боба, еще не догадывался об этом. Когда же он это обнаружил, то появилось несколько возможностей: пропажа находится в карманах или саквояже Боба и безопасно лежит на дне пруда, или же он передал ее кому-то другому, или оставил у себя дома в Англии. Короче говоря, до того, как Боба вытащили из пруда, мистер Икс не знал наверняка, где находится пропажа, но склонялся к мысли, что она вместе с Бобом покоится в пруду. Правильно? Потом Боба нашли, а пропажа так и осталась пропавшей. Тогда поисковая группа посылается проверить, не оставил ли Шерман вынутое из пакета у себя в доме в Англии. А Эмме так не повезло, что она выбрала именно этот момент для того, чтобы приехать домой за чистыми платьями.Кари слушала с открытым ртом.— 0-о-у. А казалось, такой простенький вопрос.— Я же говорил тебе, дай ему один факт, и он вытащит за ниточку все остальные, — сказал Арне.— Это всего лишь предположение, — улыбнулся я. — На самом деле я не знаю, почему месяц ждали, прежде чем совершили налет. Понимаете?— По-моему, правильное предположение. Оно звучит вполне правдоподобно.— Так же правдоподобно, как то, что земля плоская.— Что?— Правдоподобно до тех пор, пока вы не знаете другого объяснения.Для обеда мы перешли из бара в ресторан. Там играл оркестр, танцевали пары, и, когда мы пили кофе, появился певец. Для Арне это было слишком, он резко встал, сказал, что ему нужно глотнуть свежего воздуха, и просто рванулся к дверям.Мы проводили взглядом его быстро исчезнувшую спину.— Он всегда был такой? — спросил я.— С тех пор как я его знаю. Хотя с годами, видимо, стало хуже. Раньше он не боялся подслушивающей аппаратуры.— Наверно, не знал ее существовании.— А-а, правда.— С чего это началось? Его мания преследования.— Ох... с войны. Так я думаю. С детства. Меня еще не было на свете, но Арне в войну был ребенком. Его дедушку расстреляли как заложника, а отец участвовал в Сопротивлении.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26