На голове его была белая строительная каска.
– Могу я видеть мадам Перо? – спросил он.
– Бабушки нет дома, мсье, – ответила Мартина. – Может быть, ей что-нибудь передать? Незнакомец немного растерялся.
– Ну что ж, пожалуй… – Он прислушался к шуму, доносившемуся из раскопа, где трудились добровольцы. – Я заметил, что стена вашего сада в одном месте рухнула.
– Да, мсье…
– Что ж, моим подчиненным будет меньше работы!
– Вашим подчиненным?! – повторила девочка. – Значит, вы – мсье…
– Фромар, совершенно верно. Вы меня не узнали? Должен сказать, вы не стесняетесь в выражениях – все заборы до самого шоссе украшены оскорбительными надписями. Я действительно Фромар, собственной персоной!
Мишель, Артур и Даниель переглянулись. Подрядчик выглядел настолько самодовольным, что им так и хотелось поставить его на место.
– Эти молодые люди, вероятно, помогают вам готовиться к отъезду? – продолжал Фромар с насмешливой улыбкой. – Скоро все уже будет позади, и никакие глупые манифестации этому не помешают. Те, кто в них участвует, попусту теряют время. А я времени не теряю. Иду прямо к цели. Передайте вашей бабушке, что я собираюсь подать на нее жалобу в суд, по всей форме. Ведь это мадам Перо, да и вы вместе с ней, – вдохновители этой идиотской статьи, которая появилась сегодня в «Курье де ля Тэрнуаз»? Не так ли?
Его голос дрожал от сдерживаемой ярости. Мартина не отвечала, и предприниматель заговорил снова, на этот раз куда громче:
– Надеюсь, вы не собираетесь этого отрицать? Статья подписана неким Месмэ. Ноэлем Месмэ… Это, надо думать, один из ваших приятелей. При случае я с огромным удовольствием надеру ему уши!
При этих словах друзья не смогли сдержать улыбку. Они вообразили, как удивится Фромар при виде мощной фигуры журналиста.
– А что это за история с золотой монетой, которую якобы нашли мои рабочие?! Я вижу, вы переходите все границы! Этот ловкач пишет еще и о том, что во время бомбардировки, в сорок третьем году, были утрачены исторические реликвии, обнаруженные мсье, Марньи… кажется, вашим прадедом, мадемуазель? Очень хитрый ход! Один из министров Гитлера говорил: «Лгите смело – чему-нибудь да поверят». Честное слово, этот парень мне очень его напоминает! Но это еще не все…
Перед тем как продолжить, Фромар долго переводил дух. Лицо его так побагровело, что были все основания опасаться за его здоровье.
– Это еще не все, – повторил он чуть тише. – Месмэ намекает в своей статье на то, что я прервал корчевку леса и отозвал занимавшуюся ей бригаду для того, чтобы нельзя было расспросить рабочих! Это чистый вымысел! Никто из них не находил никаких золотых монет! Я оставляю за собой право провести небольшое расследование, чтобы выяснить, кто рассказывает подобную чепуху!
Мишель понял: подрядчик пытается разузнать, что именно им известно о монете. Мальчик решил, что настала пора перейти в наступление.
– А что, бригада Ахмеда все еще в городе? – спросил он.
Фромар вздрогнул, как если бы вдруг наступил на битое стекло. От злости его лицо перекосилось, так что он вдруг стал похож на средневековую горгулью Фигурка чудовища, которым в средневековой Франции украшали водостоки.

.
– Бригада Ахмеда?! Ну-ка, ну-ка… Откуда вы знаете моего бригадира? И почему вы во все лезете?! Ничего, я с ним еще поговорю, хорошенько поговорю!
– Ахмед здесь ни при чем! – решительно заявила Мартина. – Получилось так, что мы были на площадке, когда Али нашел монету, и видели ее собственными глазами.
Казалось, Фромар вот-вот лопнет от ярости.
– Монету, монету!.. Никакой монеты не было! И нечего повторять всякую чепуху, все равно в нее никто не поверит! На этой земле никогда не происходило ничего важного, и нет ни малейших оснований вносить ваш поселок в реестр исторических памятников! Ни малейших! А вы при помощи своего приятеля-журналиста распространяете сплетни, из которых его газетенка пытается раздуть сенсацию! Однако никто не имеет права писать всякую чушь. Это дорого обойдется и вашему дружку, и его редактору! У меня есть кое-какие связи! Недаром в уголовном кодексе существует статья об ответственности за клевету. Месмэ испытает на собственной шкуре, что это такое! – Подрядчик сжал кулаки, как будто собираясь отправить в нокаут журналиста и его друзей. – Только из уважения к возрасту вашей бабушки я готов забыть о возмутительных намеках насчет того, что причиной разрушения стены вашего сада стала намеренная неловкость одного из моих рабочих.
– Действительно, мсье, здесь газета допустила ошибку, – спокойно проговорил Мишель. – Машина с электродвигателем, которую кто-то использовал для разрушения стены, – на нее выбор пал потому, что она не производит шума, – передвигалась по деревянным брусьям или доскам, потому что колеса ее слишком узки и увязают в рыхлой земле. Однако злоумышленнику не пришло в голову уничтожить следы.
Фромар бросил на мальчика убийственный взгляд.
– Не старайтесь перехитрить меня, молодой человек! Вам это не удастся! И советую вам хорошенько обдумывать свои слова! Ваши родители несут ответственность за все, что вы делаете. И я с большим удовольствием сообщу им о том, чем они рискуют, давая вам слишком много свободы!
– Мой отец будет рад познакомиться с вами, мсье, – спокойно ответил Мишель. – В особенности он будет счастлив узнать от такого компетентного человека, как вы, почему кирпичи, из которых была сложена стена, оказались поцарапаны одной из ваших машин. А поскольку он является членом Общества археологических исследований провинции Пикардия, его крайне заинтересует история с золотой монетой времен Теодебера I. По крайней мере, на монете выбито именно это имя. Свидетели сцены поняли, что Мишель попал в «яблочко». Чтобы немного успокоиться, Фромару пришлось несколько раз глубоко вздохнуть. Он сжал и снова разжал кулаки, потом наконец прорычал:
– Хорошо смеется тот, кто смеется последним!
И, не попрощавшись, повернулся и ушел.

12

– Уф! – вздохнула Мартина, когда подрядчик вышел за калитку сада. – Я подумала, что он собирается нас побить!
– Да уж, задели мы его за живое, – заметил Даниель.
– И при этом ему хватило наглости утверждать, что никто не находил никаких золотых монет! – возмущался Артур.
– Тем не менее, выкупив ее у Али, он совершил выгодную сделку…
Друзья еще какое-то время обсуждали случившееся, потом Артур предложил:
– Мне кажется, нужно куда-нибудь спрятать поврежденные кирпичи, а то они исчезнут, как фотоаппарат!
Никто не возражал. Через несколько минут кирпичи, поцарапанные электропогрузчиком, уже лежали в углу погреба.
Как и каждое утро, пришел, чтобы справиться о ходе работ, мсье Барле. На голове у него была широкополая соломенная шляпа, в руках он держал корзину, какие обычно берут с собой рыболовы.
– Очень странно! Такое ощущение, что убежище мсье Марньи попросту испарилось! – заметил он. – Как жаль, мадемуазель, что ваш прадедушка ни разу не пригласил никого из соседей укрыться во время налета в своем убежище. А то кто-нибудь мог бы вам указать, в каком направлении следует копать.
Мишель задумался. Барле был примерно того же возраста, что и Лорьо. Они наверняка должны были знать друг друга в те времена, когда Лорьо еще жил на улице Жюля Валлеса.
Мальчик спросил об этом соседа мадам Перо.
– Роже Лорьо? – переспросил тот. – Мы действительно учились в одном классе. Но мои родители сочли, что будет лучше, если я перееду в Бутрэ, к одной из своих теток. Они полагали, что во время бомбардировок там не так опасно. И они оказались правы, если принять во внимание то, что случилось с мсье Марньи!
– А вы не знаете, где сейчас живет Лорьо? – задал вопрос Мишель.
– Как, разве он ничего вам об этом не сказал?! Он живет в маленьком домике по ту сторону озера. Его хижину никто сносить не собирается, она расположена вне территории будущей застройки.
Слова Барле поразили мальчика. Итак, все ищут Лорьо, а он, как оказалось, живет по соседству – или почти по соседству.
– Я время от времени встречаю его, – добавил Барле. – Он тоже часто ходит на рыбалку.
В конце концов сосед ушел, неся на плече удочку, как винтовку.
Друзья уже знали, что им следует делать.
– Придется ехать к Лорьо, – заявил Мишель. – Нужно узнать, что он думает о газетной статье, где говорится о бомбардировке 5 мая. Если окажется, что «юный сосед», о котором в ней упоминается, все-таки не он, возможно, ему все же что-нибудь придет в голову-Мартина решила побыть дома. Можно было в любой момент ожидать визита жандармов.
– Лучше будет, если бабушка останется не одна, – сказала девочка.
Мальчики направились к озеру, а потом поехали по каменистой дороге, проходившей по берегу. В центре водоема, рядом с одним из островков, на котором стоял шалаш охотников, сидел в лодке Барле.
Объехав озеро, друзья замедлили ход. По сторонам дороги плотной стеной росли березы и кусты бузины. Сквозь их листву ничего нельзя было разглядеть.
– Мне нужно было более подробно расспросить мсье Барле, – сказал Мишель.
– Ничего, в конце концов найдем, – махнул рукой Даниель.
Это оказалось не так-то просто, но все же в конце концов Артур заметил узкую тропинку, вьющуюся между деревьями. Друзья свернули на нее.
Скоро они увидели поляну, посреди которой стоял маленький одноэтажный домик. Его окружал сад, которым, судя по всему, никто не занимался. Из земли торчали стебли одичавшей спаржи с зубчатыми листьями. Лук-порей дал стрелки, на которых распустились лиловые цветки. Ветви старой яблони сгибались под тяжестью плодов. Некоторые ветки были подперты рогатками.
Вероятно, из дома заметили мальчиков, потому что не успели они постучать, как дверь открылась. На пороге показался Лорьо, на голове которого красовалась матросская шапочка. Он хмуро посмотрел на гостей, не сразу узнав их. Потом лицо его просветлело.
– А я-то спрашивал себя, кто это решил меня навестить! Вы ведь юные друзья мадам Перо, правда? Как вам удалось разыскать мой дом? Не помню, чтобы говорил мадам Перо, где я живу. Я просто забыл оставить ей свой адрес! – Потом, как часто делают люди, чтобы им не задавали вопросов, Лорьо быстро добавил: – Кстати, как поживает мадам Перо?
– Спасибо, мсье, очень хорошо, – ответил Мишель. – Нам не хотелось бы вас беспокоить, так что если вы собирались выходить из дома…
– Времени у меня сколько угодно. Ко мне не слишком часто заходят люди, чтобы перекинуться со мной парой слов. Проходите!
Мальчики оказались в небольшой комнате, заваленной газетами и журналами. Вдоль стен тянулись полки, заставленные самыми разными книгами. Названия некоторых из них говорили о том, что Лорьо увлекается историей.
Хозяин дома снял газеты с трех стульев и предложил гостям сесть.
– Живу по-холостяцки, – объяснил он. Увидев, что друзья заинтересовались книгами, он гордым жестом обвел свою библиотеку.
– Я много читаю. Обожаю историю! Знаете, говорят, что тот, кто не знает прошлого, обречен прожить его еще раз. По крайней мере, прожить все, что было в нем самого дурного. Я многим обязан мсье Марньи. Это он, если можно так выразиться, заразил меня любовью к истории.
Мальчики смутились. Откровенность Лорьо, как ни странно, затрудняла выполнение их задачи. Его любезность тоже была некстати. Тем не менее они должны были найти ответы на интересовавшие их вопросы.
Мишель первым рискнул спросить:
– Прошу прощения, мсье Лорьо, но мне хотелось кое-что у вас узнать именно о мсье Марньи…
Избранная им формулировка оказалась не вполне удачной. Особенно резануло слух присутствующих слово «именно».
Тем не менее Лорьо с улыбкой ждал продолжения.
– Именно? – повторил он.
– Нас интересует, почему мсье Марньи ни разу не упомянул в своих письмах об открытии, которое он сделал.
Улыбка хозяина дома стала еще шире.
– Мне кажется, я говорил об этом во время визита к мадам Перо. Если он и обнаружил что-нибудь интересное, то это случилось после моего отъезда.
– Да, вы об этом говорили… Однако наш друг, журналист Месмэ, нашел несколько статей, относящихся к тому времени… В них упоминается некий юный сосед, избежавший гибели во время налета и первым обнаруживший тело мсье Марньи у него в саду. Мы хотели бы знать, нет ли у вас предположений относительно имени этого юноши, соседа мсье Марньи. Вы наверняка знали его.
Лорьо развел руками.
– Знаете, в то время на улице Жюля Валлеса жило столько молодых людей… К тому же с тех пор прошло много лет. Нет, я не могу сказать вам с уверенностью, кто это мог быть. Не забывайте, во время бомбардировки меня не было в поселке. И у меня нет ни малейшего представления, кто занял мое место рядом с мсье Марньи.
– Но в статье упоминается, что он называл мсье Марньи своим старым другом, – настаивал Мишель.
– Я понимаю. Я тоже называл его своим старым другом. Вы это имели в виду?
Мишель понял, что хозяин дома насторожился.
– Не знаете, как продвигаются розыски украденного фотоаппарата? – спросил Лорьо.
– Жандармы пока не обнаружили никаких следов, – ответил Мишель. – Однако после вашего визита случилось еще кое-что…
И мальчик рассказал о найденной рабочими золотой монете и о том, как рухнула часть стены.
– Вы полагаете, это произошло случайно? – спросил Лорьо. – Мне это кажется довольно странным. Обычно такие старые стены очень прочны. Может быть, кто-нибудь помог ей упасть? Например, толкнул снаружи…
– Мы тоже пришли к этому выводу, мсье. Кое-кто полагает, что мсье Марньи действительно сделал важное открытие…
– Это, разумеется, Фромар? – улыбнулся хозяин дома.
– Все указывает на него…
Мишель был раздосадован. Разговор принял совсем не тот оборот, на какой он рассчитывал. Однако поведение Лорьо свидетельствовало: он не понимает, что его подозревают.
– Знаете, я много размышлял о краже фотоаппарата, – сказал он. – И пришел к выводу, что фотопластинки были не единственным, что представляло ценность. Наверняка в нем было еще что-то… Но вы этого не заметили.
– Мы ведь не могли об этом знать, правда?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14