https://wodolei.ru/catalog/unitazy/creavit-cocuk-ck310001f0-detskij-97329-item/ 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 


– Готов идти за вами хоть на край света, мой великий повелитель.
– Если бы ты был живым человеком, я бы подумал, что ты издеваешься… Нет, не на край света, а всего лишь под землю. Это будет моя последняя вылазка в это мрачное место, перед тем как уйти в отпуск.
– Если мне позволит мой генерал, я буду сопровождать его везде, даже в отпуске.
– Не знаю, не знаю… Я еще посмотрю на твое поведение.
Мы спустились в потайную комнату, и я уставился на запертый люк. Все приходилось начинать сначала, но в этот раз я был спокоен и ни о чем не волновался. Эгекунн исчез, Уал исчез, вездесущая шестипалая лапа – тоже, и у меня словно выросли крылья. Стало легко, и хотя физически я чувствовал себя так, будто меня пропустили через мельничные жернова, моя душа хотела петь. Скоро я обниму Мелл, и ничто не помешает мне сказать ей, как сильно я ее люблю.

Я придирчиво со всех сторон осмотрел картину и, прислонив ее к спинке стула, отошел на несколько шагов. Золоченая резная рама была великолепна, чего нельзя было сказать о самой картине. Руки бы этому художнику поотбивать, чтобы он за кисть больше никогда не брался. Я понимаю, что он действовал из благих побуждений, но нельзя же настолько искажать правду…
Заканчивался месяц благодатного отпуска, который я провел в относительной тишине и покое, наслаждаясь заслуженной славой Укротителя Демонов, Спасителя Отечества и Великого Лучезарного Мага. Как меня только не называли!
В контексте последних событий при дворе появилось новое увлечение. Придворные соревновались между собой, придумывая мне как можно более пышный эпитет. Хорошо, что император Фаусмин Третий отнесся к этому с пониманием – у толпы должны быть свои временные герои. Первые несколько дней я только и делал, что отсыпался и отъедался, и первоначально вообще не обращал внимания на подобные мелочи. Но я человек скромный, и чрезмерный интерес к моей персоне к концу первой же недели после изгнания демонов начал меня сильно раздражать. Став популярным, я спасался от почитателей, только проходя сквозь стены, и таким образом вовсю эксплуатировал свои врожденные таланты.
– Дорогой, тебе не нравится? – спросила Мелл, обнимая меня.
– Не нравится, – честно ответил я. – Эта картина – сплошное преувеличение, если не сказать хуже.
– Но ты же хорошо получился. Даже похож немного. Не понимаю, почему она тебя так раздражает.
– Она чудовищна, – непререкаемым тоном заявил я и добавил: – Давай повесим ее в прихожей, возле самого входа. Она будет отпугивать нежеланных посетителей.
– Боюсь, что этим ты их не остановишь, – покачала головой Мелл.
– Тогда поставим ее в кладовку. Лицом к стенке.
Картина действительно была ужасна. На полотне был изображен ваш покорный слуга, оседлавший огромного черного дракона. У меня было такое кровожадное выражение лица, что я бы не рекомендовал эту картину показывать людям с неокрепшей психикой. К тому же я был одет в блестящую развевающуюся мантию, которую уже пятьсот лет никто не носит, она безнадежно устарела и давно вышла из моды. Для пущей важности меня изобразили с жезлом в правой руке и в кошмарной огненной короне на голове. Видимо, художнику показалось, что огня на полотне все же недостаточно, поэтому дракон тоже изрыгал пламя. Ко всему прочему, ящер застыл над полем битвы, где армия умертвий победоносно громила остатки жалких демонов. Для последних на этом невероятном полотне практически не осталось места, поэтому непонятно, почему данная работа называлась «Нашествие демонов». Где же тут нашествие?
К тому же художник явно питал пристрастие к ярким краскам, поэтому картина сразу же привлекала к себе внимание.
– Мелл, ты не знаешь самого страшного, – с мрачным видом сказал я.
– Ну так расскажи. Или мне лучше для начала присесть?
– Нет, садиться не надо, я тебя и так удержу. Эта картина – всего лишь копия. Оригинал в десять раз больше, и будет висеть в главном зале университета магии.
– Ты серьезно?
– Да. – Моим голосом можно было заколачивать гвозди.
– Относись к этому проще…
– Проще? Мало того что они вымотали мне все нервы с этими бесконечными банкетами, с этим торжественным вручением ордена… Я получил орден первой степени за заслуги перед государством, кто бы мог подумать! – проворчал я. – Их бесконечные приемы утомили меня больше, чем сама пресловутая расправа над демонами. – Я снова посмотрел на картину. – Ну не было там такого… Почему бы не изобразить правду такой, какая она есть?
– Эдвин, твои действия вошли в историю, а потомкам не нужна правда. Им нужна сказка о славных деяниях, где великий маг одним движением бровей уничтожает неприятеля. Им нужно на кого-то равняться, чтобы в трудную минуту вспомнить о твоих заслугах и поступить не хуже. Почему ты так на меня смотришь?
– У меня очень мудрая жена. Думаю, что это тебе нужно было дать орден за то, что ты до сих пор терпишь мое присутствие. Со мной нелегко жить, я знаю.
– Эдвин, ты меня дразнишь, – она улыбнулась. – Если не прекратишь, то на ужин у нас будут тушеные баклажаны.
– Нет, не надо овощей. Я уже осознал свою ошибку.
– А кто из волшебников знает настоящую правду о том, что случилось?
– О нашей сделке с королем демонов знают только пятеро, – ответил я. – На этих людей можно положиться. Для остальных же я – великий маг, который в неравном бою только при помощи своего волшебства сумел одолеть бесчисленные полчища нечестивых созданий. Даже император не знает о сделке. Ему была преподнесена упрощенная версия событий.
– Почему? – Моя жена лукаво приподняла бровь. – Разве это не считается государственной изменой?
Я деликатно кашлянул в кулак и с невинным видом посмотрел на Мелл.
– Сама посуди, что было бы, если бы наш дорогой император узнал о том, что частица ныне царствующего короля демонов Вирга Ужасного находится у меня? Он бы тут же захотел ее использовать в своих интересах. Ты же знаешь, я хорошо отношусь к Фаусмину, но в этом случае ему нельзя знать всю правду. Нам же будет лучше, чтобы Вирг как можно дольше правил демонами. Пока он на троне, вторжения не будет.
– Я рада, что ты говоришь об этом так уверенно.
– А это потому, что лично я еще одного вторжения не вынесу. Если оно все-таки случится, все сразу же захотят посмотреть, как я снова уничтожу демонов, а это сделать невозможно.
– Хорошо, что ты встретил Фамила и забрал у него кинжал.
– Да, это был мой главный козырь при разговоре с Виргом. А вот сам Фамил, скорее всего, погиб.
– Ты не знаешь этого наверняка, – возразила Мелл.
– Я на это тайно надеюсь, – усмехнулся я. – Хотя он вполне мог вместе со всеми отсидеться в Подземелье или даже самостоятельно найти из него выход. Он скользкий тип. Но сейчас это уже не важно… Весельчак, бери картину, пойдем повесим ее куда-нибудь.
Скелет тотчас подскочил и, осторожно взяв картину под мышку, протянул мне молоток и банку с гвоздями.
Весельчака я решил временно оставить у себя в качестве помощника. Отправить такого смышленого скелета вместе с остальными ворочать камни мне было жалко. Весельчак все больше и больше походил на нормального человека, даже в его движениях не ощущалось былой угловатости. Я уже не говорю про манеры и прочее. Сам Весельчак не чувствовал себя ущербным, скелета вполне устраивало его нынешнее состояние. Единственное, что огорчало умертвие, это невозможность нормально принимать пищу, как остальные. Он признался, что даже видит сны, где он сидит за столом и поглощает всевозможные блюда. Живой мертвец, который видит сны… В нашем мире всегда останется место для чудес.
С этими умертвиями вообще были проблемы. Они с радостью подчинялись всем моим приказам, кроме одного, самого важного – лечь обратно в могилки, закопаться и спокойно умереть. Они категорически отказывались выполнять последнее распоряжение. Маги, перепробовавшие множество разных способов борьбы с этой напастью, в возмущении разводили руками. Справиться с заклинанием Вольта им было не под силу. Совет в срочном порядке послал за зачинщиком всего этого безобразия, угрожая поставить некроманта вне закона, если он в скором времени не явится и не разберется с мертвецами.
Своей выходкой Вольт прославил себя. И теперь, хотя большинство волшебников и крутили пальцем у виска, открыто называя его ненормальным, практически все некроманты молились на своего кумира. Как только Вольт вернется, ему придется ответить на множество вопросов, и я буду первым, кто задаст их. Заодно предупрежу друга, чего не следует говорить Совету, чтобы лишний раз не раздражать его понапрасну.
Пока Вольт не приехал, умертвий использовали на строительных работах. Столица все-таки расщедрилась и выделила средства на восстановление Рамедии. Город не объявили закрытым краем только потому, что волшебники обязались в ускоренном порядке вылечить землю, зараженную колдовством крипсов. Я очень хотел верить их обещаниям. Джор Бас выжил: подвал, где он сидел, откопали, и теперь он снова рвался к власти. Бас не сомневался, что градоправителем заново отстроенной Рамедии будет именно он.
Рамедия действительно была в ужасном состоянии. Из всех строений уцелела только старенькая церковь Нормана. По-видимому, Бог все-таки есть. Священник привел себя в порядок, надел новенькую рясу, и к нему вернулись его былое спокойствие и рассудительность. Норману тоже перепала часть выделенных денег, и он, пользуясь случаем, решил пристроить к церкви еще несколько помещений, потому что после угрозы вторжения религиозность рамедийцев резко повысилась, и всех желающих прийти к нему на проповедь церковь теперь вместить не могла. Священник в полной мере мог посвятить себя руководству строительством, потому что Эрика я, как и обещал, отправил учиться в столицу. Там юное дарование должно было постигнуть все премудрости магической науки. Мальчик почему-то не хотел ехать и даже устроил небольшую истерику по этому поводу. Только клятвенное обещание регулярно навещать его переломило ход переговоров в нашу пользу.
Перед тем как отдать Эрика в науку, мы с Норманом провели продолжительную беседу с его будущими учителями. Я рассказал им о необычных способностях мальчика, и седобородые старцы прониклись нашей общей проблемой, пообещав, что за Эриком будут присматривать. Мол, медиумы такого класса очень редко встречаются, и за ними нужно вести круглосуточное наблюдение. Теперь меня одолевали сомнения, не перестарались ли мы с Норманом, и не превратится ли жизнь мальчика в кошмар, если за ним начнут вести постоянную слежку? Через недельку я поеду на очередной императорский банкет и узнаю, как у него обстоят дела.
Весельчак осторожно тронул меня за рукав, я вышел из состояния задумчивости и критически оглядел стену, на которой предстояло висеть нашему художественному шедевру: в коридоре, сразу за входной дверью. По-моему, замечательное место.
Ухватив молоток покрепче, я несколько раз ударил по гвоздю и даже не попал себе по пальцам. Мелл с нескрываемым умилением наблюдала за моими действиями.
– Почему ты так загадочно улыбаешься?
– Никогда не думала, что мне доведется наблюдать такую редкостную картину: знаменитый маг Эдвин собственноручно забивает в стену гвоздь.
– Я еще и не такое могу… делать собственноручно, – с ухмылкой ответил я.
– Генерал Эдвин…
– Весельчак, сколько раз я тебя просил не называть меня генералом! Войско давно распущено, бывшие бравые воины таскают кирпичи и месят цемент.
Скелет, не отрываясь, смотрел на меня с обожанием, внимая каждому слову. Я тяжело вздохнул:
– Что тебе нужно?
– Если вам не нужны остальные гвозди, я бы хотел починить ограду вокруг сада. В некоторых местах она пришла в негодность.
– Мне бы твое рвение… бери, конечно, и гвозди, и молоток. Все, что тебе будет нужно. – Я повесил картину на ее новое место. Получилось немного криво.
– Эдвин, у нас скоро обед, и я жду, что ты сядешь за стол через десять минут.
– Надеюсь, обед не будет чересчур торжественным? – Я скорчил легкую гримасу.
– Нет, – она рассмеялась. – Он будет самым обычным, даже немного тривиальным. Суп и котлеты.
– В таком случае я постараюсь не опаздывать. Только загляну в кабинет, посмотрю, как поживает моя питомица, и сразу же спущусь вниз.
Недавно маги Ордена Синей бабочки подарили мне символ своего ордена – ультрамариновую бабочку размером с ладонь, которую приходилось держать в специальной колбе. Это было очень дорогое насекомое, хотя совершенно бесполезное с магической точки зрения. Его единственная ценность заключалась в том, что ночью бабочка сама по себе испускала мягкий синий свет, достаточно сильный, чтобы при нем можно было даже читать. Бабочка была неприхотливой, питалась свежими фруктами и все время норовила удрать из колбы.
В кабинете было тихо, только ветер трепал занавески. В воздухе приятно пахло сиренью – в этом году она решила побить все рекорды по продолжительности цветения.
Я закрыл окно и положил кусочек яблока в кормушку для бабочки. Возле стеклянного шкафа я невольно остановился. Теперь венец Сумерек не был в одиночестве – рядом с ним лежала небольшая коробочка, совершенно невзрачная на вид. Но содержимое этой коробочки для меня было дороже, чем все золото имперской казны.
Здесь лежал палец самого короля демонов, живая частица его плоти. При помощи нехитрых магических приемов я могу уничтожить его владельца, но – странная штука жизнь! – мне выгоднее видеть Вирга Ужасного живым, чем мертвым. Подумать только, я пекусь о благополучии исконного врага нашего мира! Потомки меня не поймут… По крайней мере, не все.
Серебряный обруч и коробочка, открыто лежащие в обычном стеклянном шкафу… Хотя где и когда вы видели обычный шкаф в кабинете у мага?
Подавив в себе жгучее желание открыть коробку и проверить, на месте ли ее бесценное содержимое, я вышел из комнаты.
Не стоит задерживаться, когда тебя ждет самая замечательная женщина в мире.



1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45


А-П

П-Я