https://wodolei.ru/catalog/shtorky/razdvijnie/ 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Воздух на горизонте начал сгущаться: буря не приближалась, казалось, она назревает там, вдали.
Мы часто видели, как приходит буря, но где и как она зарождается? Тайну этого рождения знают лишь горцы да моряки. Ветер можно угадать, увидеть или почувствовать, когда природу охватывает дрожь ужаса. Но что дрожит? Не море, не корабли, не люди. Так что же? Нечто неведомое, нечто понятное, но необъяснимое, - душа мира, то, что называют природой, то, чего никто не знает, и, однако, все постигают, не умея объяснить, не умея даже обозначить его именем.
Но вот налетел ветер, снасти ответили ему протяжным стоном. Тросы запели, засвистали, заныли, каждый на свой лад, но так зловеще, словно предчувствовали и предсказывали опасность и смерть. Печальный хор! Отовсюду, где болтался хоть один незакрепленный конец, где светился хоть один паз между досками, несся заунывный, протяжный вой.
Кто не слышал завывания ветра? Но слышал ли кто-нибудь более тоскливый и раздирающий сердце звук, чем эти стоны, подобные предсмертному воплю слабого, павшего духом существа?
Началась борьба со стихиями, и бой между людьми прекратился. Солнце померкло и скрылось в желтоватом тумане. Но вот туман, постепенно сгущаясь, превратился в тяжелые, мглистые тучи причудливой формы и окраски; подсвеченные по краям, они теснились, словно сбившиеся в отаре овцы. Там в небе клубились все самые мрачные оттенки серого цвета - от темной сепии до неподдающейся определению окраски пыльного вихря. В скопище туч угадывались потоки воды, бешеные зигзаги молний, зловещие силы, готовые низвергнуться на океан, вздымавший, бросая вызов буре, свои могучие волны.
Тяжелая громада туч, не в силах больше парить в воздухе, стлалась по воде. Буря сходила с высоты медленно, плотная, угрожающая. Но вот, как бы желая разбудить ее, повеяло мощное дыхание урагана, и, словно осенние листья, подхватило и закружило тяжелые военные корабли.
Обе эскадры оказались в самом средоточии бури. Наступила полная тьма, тучи наползали на мачты и снасти.
Все было пропитано влагой, хотя ливень еще не начался. Непрерывно со всех сторон вспыхивали ослепительные молнии, не то падая с неба, не то взлетая вверх из морской пучины. Гроза наконец грянула, и электрические разряды загрохотали, словно артиллерийские залпы двух воюющих миров.
Море бушевало вместе со всей природой. Мощные валы вздымались, сталкиваясь между собой, били в борта кораблей, прокатывались по палубе, неся ужас и разрушение.
Казалось, надежды на спасение нет.
Все люки были плотно задраены, штурвалы и паруса стали бесполезны, всякое управление - невозможно, и брошенные на произвол судьбы, суда носились по воле волн, то целиком зарываясь в воду и пену, то появляясь, как фантастические украшения на гребне могучего вала. Офицеры, матросы и солдаты бездействовали, беспомощные, как муравьи, уносимые на сухой ветке течением реки.
Испанские и пиратские суда беспорядочно метались по волнам, едва ли не соприкасаясь бортами, но противники не узнавали, а порой и не видели друг друга. Сам бог велел им заключить мир перед лицом общей опасности.
«Знаменитый кантабриец» терпел бедствие. Уже рухнули мачты, и старый кузов грозил с минуты на минуту дать течь и навеки похоронить свой груз на дне океана. Капитан перестал изрыгать проклятия. Педро Хуан сидел в полном отупении. Сеньора Магдалена и Хулия пытались молиться.
XIII. ПЕРВАЯ ДОБЫЧА
Буря бушевала почти сутки, то затихая, то приходя в неистовство. На следующее утро солнце осветило безмятежно спокойное пустынное море и ясное, прозрачное небо. Эскадру рассеяло по всему океану, и ни с одного корабля не видно было в бескрайних просторах ничего, кроме воды и неба: ни паруса, ни гавани - ничего. Вода и небо, волны и синяя твердь.
Но вот с одного из кораблей удалось разглядеть вдали какую-то темную точку. Корабль этот был «Санта-Мария де ла Виктория», и капитан его, исследуя морское пространство, обнаружил на горизонте странный предмет, который хотя и не походил на судно, все же не мог быть и ничем иным. Попутный свежий ветер надувал паруса «Санта-Марии», и загадочный предмет, возбудивший любопытство всего экипажа, быстро приближался, увеличиваясь в размерах. Вскоре его уже можно было рассмотреть как следует.
- Это корабль! - крикнул кто-то из матросов.
- Потерявший всю оснастку, - добавил стоявший тут же Антонио.
- Интересно, погибли ли люди?
- Нет, видите, на палубе кто-то движется…
- Они подают сигналы.
- Просят о помощи…
- Смотрите, поднимают флаг на шесте!
«Санта-Мария» была уже близко от потерпевшего крушение судна.
- Ах! - воскликнул Антонио, - видите, на палубе человек с рупором. Он хочет говорить.
- Молчание! - приказал офицер.
Человек поднес рупор ко рту и крикнул:
- Помогите! Помогите!
- А ну-ка, ребята, - сказал капитан, - спустить шлюпки на воду и снять этих людей.
В одно мгновение шлюпки заплясали на волнах, и тут же от корабля, просившего о помощи, тоже отвалила шлюпка. Антонио остался на «Санта-Марии».
Вскоре три шлюпки с людьми пристали к борту военного корабля, не оставив на тонущем судне ни одного живого существа. «Санта-Мария» всех приняла на борт, и тут старая, разбитая посудина, словно только этого и дожидалась, начала трещать, погружаться в воду, затем стремительно перевернулась и исчезла в пучине, оставив за собой бурлящий водоворот. И волны снова сомкнулись.
Таков был трагический конец «Знаменитого кантабрийца».
Антонио Железная Рука принимал на борту спасенный экипаж. Капитан, боцман, рулевой, матросы - все остались невредимы. Но как ни странно, среди моряков оказались две женщины. Когда они стали подыматься по трапу, Антонио почувствовал, будто сердце у него остановилось: он узнал сеньору Магдалену и Хулию. При одной мысли об угрожавшей им опасности Антонио пришел в ужас.
Хулия вскарабкалась по трапу первая, Антонио поспешил помочь ей. Девушка еще не пришла в себя и боялась даже глаза поднять. Вдруг она почувствовала, что ее обнимает чья-то рука. Узнав Антонио, Хулия вскрикнула не то от радости, не то от испуга. Антонио сразу оттащил ее в сторону, пока другой матрос помогал сеньоре Магдалене.
- Молчи, Хулия, ради бога молчи! - шепнул он девушке.
- Что случилось, дочь моя? - спросила подбежавшая к ним сеньора Магдалена. - Что с тобой?
Железная Рука отошел как бы затем, чтобы помочь другим потерпевшим.
- Ничего, матушка, - отвечала Хулия с напускным спокойствием. - Просто я невольно вскрикнула от радости.
- Благословен господь, спасший нас от смерти, - проговорил присоединившийся к женщинам Педро Хуан.
Хулия терялась в догадках и с волнением следила за Железной Рукой. Она знала, что ее возлюбленный ушел к пиратам, к самому Джону Моргану. Что же он делает здесь? Не попал ли он в плен во время сражения? А может быть, Антонио так же, как она, нашел на испанском судне прибежище после кораблекрушения? Или они, сами того не ведая, попали на пиратский корабль? Хулия не знала, что и думать. Однако последнее предположение показалось ей самым вероятным. Не выдержав, она спросила у Хуана:
- Что это за судно?
- Испанский военный корабль, - преисполнившись национальной гордости, ответил Медведь-толстосум. - Сейчас узнаю, как он называется.
Хуан подошел к одному из офицеров, и вернувшись к женщинам, объявил, пыжась, как павлин:
- Военный корабль его католического величества короля Испании (да хранит его бог), названный в честь победы, одержанной над голландцами, «Санта-Мария де ла Виктория», имеющий по сорок пушек на каждом борту и двести человек морской пехоты - гроза голландцев и пиратов, страж торговли Западных Индий.
Произнеся эту торжественную реляцию, Педро Хуан с самодовольным видом поднял шляпу над головой, а сеньора Магдалена ответила ему легким реверансом.
- Теперь, мои дорогие, вы видите, - продолжал Медведь-толстосум, - что его католическое величество располагает не менее мощным флотом, нежели христианнейший король Франции. Такие корабли с честью несут герб испанской монархии в этих водах.
И Медведь-толстосум показал женщинам на красно-желтый флаг, словно язык пламени, вьющийся на свежем утреннем ветру.
Хулия чувствовала, что сомнения ее растут, и хотела любой ценой разрешить их.
- А что произошло с пиратами? - спросила она.
- Я сам думал об этом, - ответил Хуан, - и задал тот же вопрос офицеру. Он сказал, что, едва началась канонада, буря разметала обе эскадры по всему океану, и теперь неизвестно, спаслись ли какие-нибудь корабли или нет. Единственное судно, которое им повстречалось, было наше.
Теперь Хулии стало ясно, что испанцы не могли подобрать Антонио в море. Что же он делал на этом корабле? Неужели он обманул ее? Нет, все, что угодно, только не это! Измученная сомнениями, она решила во что бы то ни стало объясниться с возлюбленным.
Антонио и сам искал случая поговорить с Хулией, но это было почти невозможно. Суровая дисциплина военного корабля связывала его по рукам и ногам, а сеньора Магдалена и Педро Хуан не отходили от Хулии ни на шаг, боясь оставить ее одну среди солдат и матросов.
Ревность влюбленного отчима и материнская любовь в союзе с воинской дисциплиной воздвигли непреодолимую стену между Железной Рукой и Хулией. Они обменивались взглядами, но глаза влюбленных способны произносить только одну фразу:
- Я обожаю тебя!
Больше они ничего не умеют, а если даже и пытаются сказать что-нибудь другое, то все равно говорят лишь:
- Я люблю тебя!
Словарь безмолвного языка очень ограничен, но зато есть взгляды красноречивее слов, и они знакомы влюбленным. Итак, все попытки оказались бесплодны, и влюбленные довольствовались только взглядами. Антонио к тому же все время старался избегать сеньоры Магдалены и Педро Хуана, опасаясь, как бы они не узнали его.
Корабль «Санта-Мария де ла Виктория» отбился от эскадры и потерял первоначальный курс. Однако согласно наказу адмирала, данному на случай бури или разгрома, все корабли, которым не удалось бы соединиться с эскадрой в море, должны были направляться к острову Куба.
Капитан взял курс на запад. Он плохо знал эти воды, и ему необходимо было определиться: книги и советы никогда не дают полной уверенности, если им не сопутствует практическое знание. Дул благоприятный ветер, корабль летел как на крыльях. Так прошло утро. После полудня ветер стих, и пришлось свернуть паруса. Это грозило серьезной опасностью. Если пираты были близко, то отставшее от своей эскадры судно легко могло попасть в плен. Капитан в лихорадочном волнении поглядывал то на бессильно повисший флаг, то на пустынный горизонт.
Антонио отлично понимал, какие мысли одолевают капитана. Помня, что главной его задачей было завоевать доверие главы корабля, он подошел и почтительно обратился к нему:
- Сеньор!
- Что тебе надо? - высокомерно спросил капитан.
- Разрешит ли ваша милость доложить?
- Говори и убирайся.
- Сеньор, я хорошо знаю эти воды…
- Отлично, и что из этого?
- Сеньор, ветер слабеет, почем знать, так может пройти несколько дней. Наступает штиль.
- Это я и сам вижу. Что дальше?
- Дело в том, что тут есть течение, оно идет по направлению к Кубе.
- Где же оно проходит?
- Прямо по нашему курсу. Если бы удалось дотянуть до него, мы бы могли быстро достигнуть берега.
- И ты можешь его отыскать?
- Да, сеньор.
- Что ж, начнем маневрировать.
Судьба, казалось, благоприятствовала Антонио. Судно медленно продвигалось вперед, а хитроумный охотник пристально вглядывался в пляшущие волны. Так прошел час. Вдруг Антонио крикнул:
- Вот оно!
- Где? - спросил стоявший рядом капитан.
- Смотрите, сеньор, - отвечал охотник, указывая вдаль.
- Верно! - воскликнул капитан. - Попутное течение.
И в самом деле, впереди зоркий морской глаз мог различить гладкую полосу воды чистого голубого цвета. Это и было течение. Его границы обозначались как бы легким кипением волн, - вне полосы течения воды залива достигали значительно большей глубины. Все признаки, по которым моряки распознают течение, оказались налицо. Корабль вскоре достиг цели и, подхваченный мощным током воды, помчался вперед.
Неожиданно был дан сигнал «земля», и в ту же минуту от появившегося в поле зрения маленького островка отвалило легкое судно. Вдали показалось еще несколько парусов.
- Что это за остров? - спросил капитан у Антонио, к которому уже проникся доверием. - Ормигас или один из островов Моранте?
- Наваса, сеньор.
- А паруса эти, сдается мне, неприятельские?..
- Это пираты, - сказал Антонио.
Его слова поразили команду корабля, словно удар грома.
Положение было безвыходное. Лечь на другой галс - невозможно: «Санта-Мария» была слишком тяжела, чтобы бежать от преследования пиратов. Пристать к острову - тоже невозможно: капитан знал, что только у западного побережья Навасы глубина океана достигала полумили, но именно там высадка представлялась особенно трудной, - бриз поднял слишком большое волнение. А кроме всего, было бы позорно бежать от сражения, посланного самой судьбой.
Паруса приближались и вскоре подошли на расстояние пушечного выстрела. На «Санта-Марии» все было готово к бою.
Антонио узнал корабль, которым командовал Бродели. От корабля отвалила шлюпка и подошла к борту испанского военного судна. В шлюпке сидели только два гребца и один из главарей, поэтому ей и позволили подойти.
Старший из пиратов подал знак, ему бросили трап, и он решительно поднялся на борт. Капитан «Санта-Марии» вышел к нему навстречу.
- Бродели, вице-адмирал великого Моргана, - надменно произнес пират, - предлагает тебе, капитану испанского военного судна, сдаться и предоставить ему корабль и все, что на нем находится, а взамен обещает свободу и жизнь тебе и всем твоим людям.
- Можешь передать своему начальнику, - с величественным спокойствием ответил капитан, - что моряки, которые служат королю, моему повелителю, не знают слова «сдаваться», что испанцы не складывают оружия перед пиратами, а нашей жизнью и свободой вы можете распоряжаться, как вам вздумается, когда захватите нас в плен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51


А-П

П-Я