Молодую женщину снова охватили сомнения. Глава восьмая Какова цена славы?Этот вопрос заинтересовал Джинну, когда она открыла утреннюю газету и стала просматривать страницу, посвященную новостям из высшего общества. Там была помещена фотография, сделанная прошлым вечером в кафе.Заметка, посвященная фотографии, поражала обилием смутных домыслов и грязных предположений. Джинна с отвращением закрыла газету.Эта сплетня явно будет пользоваться успехом, так как в ней по всем правилам желтой прессы каждая крупица правды изукрашена пышнейшим враньем.Возможно, эта фотография появится в одной из газет Сиднея. И, как следствие, Франко может увидеть ее раньше, чем Джинна успеет хоть что-то объяснить.Необходимо позвонить мужу и предупредить его.Запищал мобильный. Джинна взяла трубку.– Они опубликовали фотографию, – голос Шэнни дрожал от гнева, – Том предлагает сделать все возможное, чтобы свести к минимуму негативные последствия. Он собирается позвонить Франко. Ты в порядке?– Я как раз собиралась выходить. Позвоню позже.Джинна набрала номер Франко, но услышала лишь информацию о том, что абонент временно недоступен.Черт. Франко может находиться в душе, может завтракать, или… или он развлекает Фэмки в своем номере?Сосредоточься на том, что тебе предстоит сделать, твердо приказала себе Джинна. Пора отправляться в офис, работа ждет.Джинна почти успокоилась и смогла бы сосредоточиться наделах, если бы не прочитала вновь поступившее сообщение, пока стояла у светофора, ожидая, когда красный свет сменится на зеленый.«Тебе понравилось фото? Сидней очень красив. Фэмки».Джинна швырнула мобильник на пассажирское сиденье, зарычав от ярости.Будь все проклято, Фэмки уж точно позаботилась о том, чтобы Франко увидел нужную страницу в утренней газете.Эта мысль свела на нет все ее усилия взять себя в руки. Джинна металась, не зная, плакать ей, рвать и метать… или просто закатить истерику.Вместо этого она с головой ушла в работу, сделала ряд необходимых звонков… позвонила всем, кроме Франко. С ним она намеревалась разобраться лично!Вернувшись домой, Джинна переоделась в свитер и спортивные брюки, собрала волосы в хвост и спустилась в спортзал.Ей надо было куда-то деть негативную энергию и злость. Какое-то время она провела на беговой дорожке, позанималась с гантелями, а затем надела боксерские перчатки и принялась колошматить боксерскую грушу.Молодая женщина уже собиралась уходить, когда в зал вошел Франко.Джинна окинула мужа беглым взглядом, отметив, что он уже успел переодеться из своего обычного официального костюма в спортивный.– У тебя есть причина так плохо относиться к груше?– Я представляю, что это ты.Франко подошел к жене и быстрым движением схватил ее за руки. Джинна почувствовала, что не может освободиться.– Почему же?Джинна ответила ему яростным взглядом.– Как будто не знаешь!Франко почувствовал переполняющую ее ярость, увидел темные искорки гнева в глазах и сильнее сжал пальцы.– Гервас звонил, чтобы предупредить меня…– Это не касается Герваса.– Тогда чего, черт возьми, это касается?– Пусти!Франко послушался ее… и тут же вздрогнул от неожиданного болезненного удара. Второй удар Франко успел блокировать прежде, чем Джинна смогла нанести ему существенный вред.– Хочешь со мной драться?– Да, черт тебя дери!Джинна едва доставала до плеча мужа, кроме того, он был вдвое тяжелее ее.Она попробовала драться ногами, но и это не помогло. Франко ни разу не дал ей возможности приблизиться, ни разу не подставился под удар.Джинна испустила крик разочарования, полный искреннего негодования и обиды. Франко без видимых усилий стащил с нее боксерские перчатки.Если бы взгляды могли убивать, он бы уже лежал мертвым.– Ты испытываешь мое терпение.Джинна весь день мучила себя ужасными фантазиями. Упражнения, с помощью которых она хотела истратить негативную энергию, не уменьшили боли, и она отчаянно хотела, чтобы Франко заплатил за все ее страдания.– Ну… можешь укусить меня.– Да, на редкость заманчивое предложение.Джинна вдруг ударила мужа по лицу и чуть не умерла, увидев, как Франко вспыхнул от настоящей, серьезной обиды.– У тебя есть две минуты, чтобы объяснить свое поведение.Два обиженных человека лицом к лицу.– Минута пятьдесят секунд.Агрессивность никогда не была характерна для Джинны.Почему же сейчас я стала такой непримиримой?Потому, что не могу вынести самой мысли о том, что Франко может бросить меня.– Фэмки послала мне сообщение, хвасталась, что провела с тобой ночь в Сиднее.– И ты поверила?– У вас была интрижка, и сейчас Фэмки хочет тебя вернуть. Она дала мне понять, что готова абсолютно на все.– Итак, ты считаешь, что это уже произошло? – Темные глаза Франко метали молнии, голос дрожал от еле сдерживаемой ярости. – А ты ничего не забыла?Джинна молча посмотрела на мужа.– В воображении Фэмки, возможно, существует вполне сложившаяся картина будущего… но я не собираюсь в этом участвовать.– Ты мог сказать ей об этом!– Я и сказал.– Не знаю, могу ли я тебе верить…Вот если бы ты любил меня…Но как произнести эти слова, не открыв своих истинных чувств? Нет, Джинна не собиралась давать мужу такое преимущество.– Ты действительно думаешь, что я нарушил обещание быть честным с тобой? Если Фэмки и летала в Сидней, я об этом не знал.Он пересек спортзал и подошел к тренажеру. Джинна не решилась наблюдать, даже в течение нескольких секунд, за тем, как красиво перекатываются мышцы под его загорелой кожей.Вместо этого она поднялась на второй этаж, стянула спортивный костюм, надела свои любимые домашние джинсы и легкий топ и уединилась в кабинете.Около половины девятого позвонила Шэнни.– Кажется, ты обещала связаться со мной, – сказала она.– Прости, Шэнни. У меня был очень трудный день.– Том заказал столик на четверых в одном из ресторанчиков на завтрашний вечер. Он договорился с Франко обо всех деталях.– Отлично.– Тебе уже кто-нибудь звонил по поводу фотографии в газете?– Бабушка. Она пригласила меня на чашку чая утром в субботу. Боюсь, к чаю мне предложат не столько сладости, сколько прописные истины о том, что нужно соблюдать приличия и каждую секунду следить за собой. – Джинна сделала паузу. – А тебя уже кто-нибудь успел раскритиковать?– Мама. Все, как обычно. Хотя я бы не сказала, что журналисты успели раздуть большой скандал… и все такое прочее.Шэнни попрощалась, а Джинна погрузилась в работу еще на пару часов, а затем закрыла ноутбук и отправилась спать.Она ночевала в одиночестве. Франко в спальне так и не появился, но у Джинны не было ни сил, ни желания думать о том, где он может быть. Она просто легла в постель и выключила лампу.Утром она нашла на кухонном столе записку от Франко:«Встречаемся с Томом и Шэнни сегодня вечером в полседьмого».Две молодые пары, воплощение счастья и единения. Один их вид способен был развеять какие угодно сомнения. Вдобавок существовала большая вероятность, что их сфотографируют и опубликуют снимки в завтрашней газете в рубрике сплетен из высшего общества, тем самым обеспечив подтверждение того факта, что оба брака достаточно крепки.Ресторан, в котором они решили поужинать, принадлежал к числу самых дорогих и шикарных ресторанов города, и выбор этот был сделан ими не случайно – обычно здесь собиралось огромное количество богатых и знаменитых людей.– Думаете, это сработает?Шэнни подняла свой бокал в знак согласия.– Но даже если и нет… – она задорно улыбнулась. – Мы просто собрались, чтобы насладиться обществом друг друга, вкусно поесть и выпить по бокалу шампанского.Джинна тоже подняла бокал, поддерживая тост.– А чего еще желать нормальному человеку?Глаза Шэнни лукаво блеснули.– Что, если пригласить Герваса, Эмиля и весело посидеть всем вместе?– Это может серьезно усложнить сложившуюся ситуацию.– Ты действительно так думаешь?– Не шали, – с притворной строгостью сказал Том.– У меня был трудный день, – доверительно сообщила Шэнни. – Приемная дочь устроила мне настоящий ад. Видишь ли, я не согласилась с тем, что фиолетовый – наиболее подходящий цвет для ее волос. Это случилось за завтраком, а я и так не слишком люблю утро… Потом дети ушли в школу, и я смогла позволить себе недолгий отдых, но вскоре приемный сын решил испытать мое терпение. Он уверял, что серьга в ухе официально разрешена у них в школе как дополнение к школьной форме.Джинна с трудом скрыла улыбку.– О, бедняжка…– А вчера, – продолжила Шэнни, – один из его одноклассников сказал что-то нелицеприятное в мой адрес, и сын расквасил ему нос. Но это уже не сошло драчуну с рук, его оставили после уроков…Шэнни красноречиво взглянула на Джинну.– Ты – моя лучшая подруга, хочешь услышать, что еще меня беспокоит?– Ах, еще? – поддразнила Джинна.– Да. Самый страшный грех для приемной матери – быть намного стройнее приемной дочери.– И как следствие – слезы горя и обиды, – пояснил Том. – Странно, что после всего этого моя жена хочет еще детей.– Наши дети будут не такими.– Дорогая, они тоже вырастут и станут ершистыми подростками.– Да, эта мысль меня и останавливает.Том и Франко завели разговор о курсе акций корпорации, а их жены тем временем изучили меню и заказали чай.Когда официант удалился. Джинна заметила вспышку фотокамеры.– Папарацци.Фотограф сделал несколько быстрых снимков и удалился.– Миссия выполнена, – объявила Шэнни.– Друзья, нам нужно чаще встречаться, – сказал Франко, беря за руку Джинну.Шэнни и Джинна тепло обнялись.– Может, как-нибудь пообедаем все вместе?– Позвони мне.Следующие несколько дней стали для Франко очень тяжелыми. Он часами работал, рано вставая и разминаясь в спортзале. Ему приходилось часто путешествовать – как по стране, так и за ее пределами. Он мотался по миру, встречаясь с людьми и заключая сделки, обеспечивая корпорацию «Джанкарло – Кастелли» всем необходимо для того, чтобы она сохраняла ведущие позиции в мире.Итак, я явилась и готова отчитаться, весело подумала Джинна, припарковав свой «БМВ» на стоянке около внутреннего дворика дома Анны-Марии.Бабушка сможет скрывать истинную причину приглашения на десять минут, максимум пятнадцать, но потом она обязательно примется серьезно учить меня жизни.Но Анна-Мария явно не собиралась ждать… Наверное, все намного серьезнее, чем кажется на первый взгляд.О, да все намного хуже… Джинна заметила, что на столе перед бабушкой лежит газета с той самой фотографией.– Джинна, – без долгих вступлений начала Анна-Мария, указывая на злополучную фотографию. – О чем ты только думала?– Мы с Шэнни встретились и поужинали, потом пошли в кино. После просмотра фильма мы решили выпить по чашечке кофе. Среди посетителей были наши друзья, которые, естественно, к нам присоединились.– И в обществе которых вас сфотографировали.Почему я чувствую себя как провинившаяся ученица, которую немилосердно отчитывает директор школы?– Мы встретились совершенно случайно и не делали ничего предосудительного.– Да, конечно. Но то, что здесь написано, дает серьезные поводы задуматься, – бабушка Джинны сделала глубокий вдох, а затем медленно выдохнула воздух, чтобы успокоиться. – И вообще, вся эта ситуация только подливает масло в огонь, который мерзкие журналисты раздули вокруг Франко и Фэмки.Деликатный стук в дверь возвестил о том, что кухарка принесла поднос с чаем.– Я была бы счастлива, если бы вы сделали публичное заявление.– Это даже важнее, чем моя беременность? – язвительно заметила Джинна.Глаза бабушки сузились.– Тебя беспокоит, что ты никак не можешь забеременеть?– Что меня действительно беспокоит, так это твои постоянные расспросы.– Вы хоть… спите вместе?– Ты имеешь в виду… занимаемся ли мы с Франко сексом? – Джинне стоило немалых усилий, чтобы не расхохотаться. – С завидным постоянством… И мы не предохраняемся.Ей показалось или щеки бабушки действительно порозовели от смущения под слоем макияжа?– Давай договоримся больше не обсуждать эту тему, – мягко предложила Джинна, – она уже начинает надоедать.– Хорошо. Извини меня.Джинна попыталась вспомнить, когда Анна-Мария последний раз перед кем-нибудь извинялась. Нет, такого прежде не случалось.– Спасибо, – сказала Джинна. Глава девятая Подобные антикварные аукционы проводились несколько раз в год. На сегодняшнем должны были выставить несколько предметов мебели ручной работы, принадлежавших к одной коллекции.В предвкушении удачной покупки Джинна вошла в старинном дом.Она внимательно рассматривала лоты, обратив особое внимание на потрясающе красивые стулья палисандрового дерева.А потом Джинна увидела его… невысокий столик с изящной крышкой и прекрасными резными ножками.Само совершенство.Джинна осторожно прикоснулась к столику, провела пальцами по крышке, ощутив гладкое прикосновение дерева, и вдруг почувствовала, что влюбилась в эту вещь.– Красивый, не правда ли?Нет, это невероятно. Фэмки? Здесь?– Я все забываю дать тебе копию своего ежедневника, – съязвила Джинна. – Тогда тебе не пришлось бы выбиваться из сил, пытаясь предугадать следующее мое движение.Фэмки сделала попытку испепелить соперницу взглядом.– Милая, с чего ты взяла, что я хоть пальцем ради тебя пошевелю?– Ах да. Я всего лишь неудобное, но обязательное дополнение Франко.– Именно.Лаконичный ответ, полный яда. Ничего удивительного и нового.Почему бы не ужалить противницу в ответ?– Как поживает твоя дочь?Голубые глаза Фэмки стали холоднее арктического льда.– Моя дочь здесь совершенно ни при чем.Джинна удивленно подняла бровь.– Да неужели? – Она сделала эффектную паузу. – Наверное, ты оставила ее под очень хорошим присмотром, пока сама развлекаешься в другом полушарии.– Я наняла няню.– Несчастное дитя растет без матери! Не боишься, что тебя лишат родительских прав?– Пытаешься меня напугать?– Что ты, совсем нет. Мы просто беседуем.– Я занимаюсь устройством своей жизни.– Но не с моим мужем.– Франко никогда не был по-настоящему твоим.Аукцион начался в половине третьего. Торги были жаркими, участники торгов с готовностью повышали ставки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13