Он сойдет с ума.
– Я знаю, что вы умеете, леди Джиллиан, – с трудом произнес он.
– Это неважно, – мрачно произнес сэр Ричард. – Мне не нужны доказательства, что леди Джиллиан не хотела брака с де Серей. Я видел, как он обращается с ней и с бедным лордом Гилбертом тоже.
– Да, и когда я, наконец, пришла в себя – я долго болела после смерти Гилберта, – Осберт уже покинул Тарринг. Он велел мне удерживать замок, пока съездит за подмогой, но я не удерживала. Я уступила Тарринг и все остальное, что было в моих руках, лорду Адаму. Я предпочитала стать пленницей или даже умереть, чем быть женой Осберта де Серей.
– Но… что же все-таки говорится в этом контракте?
– То, что леди Джиллиан – наследница Гилберта де Невилля и что все ее наследие передается в управление ее мужу в течение всей ее жизни и унаследуется им после ее смерти, – тут же ответил Адам.
– Нет! – воскликнул сэр Ричард.
– Именно так, – подтвердил Адам. – Когда я вместе с моим отчимом, лордом Иэном де Випоном, и моим зятем, лордом Джеффри Фиц-Вильямом, прибыл в Тарринг, леди Джиллиан приняла мои условия, согласившись признать меня своим сюзереном. Она пожаловалась мне, что ее силой заставили вступить в брак, и я согласился, что этот брак должен быть аннулирован.
– Да, хотя не вижу, как… Но я не признаю Осберта де Серей своим сеньором, даже если мне придется отречься от присяги.
– В этом нет необходимости, – заметил Адам. – Вы давали клятву леди Джиллиан, и нет никаких причин отрекаться от нее. В конце концов, де Серей ничего не требовал от вас.
– Но если он это сделает?
– Сэр Ричард, чтобы обсуждать такие вопросы, нужно время и подходящая обстановка. Здесь холодно для леди Джиллиан. Есть ли какое-нибудь место, которое вы сочли бы безопасным для себя и для леди Джиллиан, где мы могли бы нормально побеседовать?
Пожилой рыцарь окинул юношу долгим задумчивым взглядом.
– Я очень хорошо знал вашего отца, сэр Адам, когда он был шерифом в этих краях. Он был честнейшим человеком из всех, с кем мне приходилось иметь дело. Я знаю также репутацию вашего отчима. Позвольте мне вернуться в Глинд, передать сыну, что все в порядке, и затем я отправлюсь с вами в Тарринг.
– Благодарю вас, сэр, за любезность, – ответил Адам. – Клянусь жизнью, вы не раскаетесь в своем благородстве.
Доверие было восстановлено, и все сошлись на том, что, раз сэр Ричард не принимал участия в политических шатаниях старшего Гилберта, он не отвечает за переход леди Джиллиан на сторону короля Генриха. Он всегда был лоялен по отношению к своему сеньору и останется таковым впредь. Сэр Ричард чувствовал себя не слишком уютно, памятуя о влиянии Людовика в этих краях: ведь такие крупные замки, как Пивенси, Льюис, Брамбер, Гастингс, Эмберли и Арундель, оставались в руках людей принца. Однако со смертью Саэра ему оставалось либо признать своим сеньором Осберта, связанного с французами, либо принять Адама, сторонника партии короля.
Меньшим из двух зол был, очевидно, Адам, ведь он гарантировал помощь лорда Иэна и лорда Джеффри в случае нападения. Сэр Ричард возобновил присягу Джиллиан с большим энтузиазмом, а потом изложил план, как призвать к повиновению и остальных вассалов.
С тех пор, как Адам и Ричард завели свой разговор, Джиллиан помалкивала, лишь, время от времени предлагая еду и вино. Сэр Ричард немного удивился, когда Адам поставил скамью и для нее, поскольку не представлял, какой интерес для женщины может иметь обсуждение подобных вопросов. То, что она теоретически была его госпожой, никак не относилось к практическим реалиям. Он знал, что, например, мобилизация будет объявляться от имени Джиллиан, но полагал, что именно Адам будет истинным хозяином положения. Однако первоначальное изумление из-за того, что Адам вроде был готов к участию леди Джиллиан в разговоре, вскоре исчезло – это был с его стороны просто вежливый жест, создающий видимость того, что он включает своего прямого вассала в планирование операций. Поэтому, когда Джиллиан высказала свое мнение относительно его плана, сэр Ричард от удивления даже поперхнулся. Но то, что он услышал минутой позже, заставило его просто проглотить язык.
– Это все-таки мои земли, – мягко заметила Джиллиан, – и, полагаю, мне должно быть позволено решать.
– В разумных пределах, миледи, – согласился Адам, – если я буду уверен, что ваше решение не вредит моим интересам или интересам короля.
Джиллиан хватило выдержки не прокричать в ответ, что она просто не хочет, чтобы Адам сражался – ни с кем, нигде, никогда!
– Пытаться отнять у сопротивляющегося вассала замок, тем более хорошо укрепленный, можно только после долгой осады и многочисленных штурмов, а это равносильно, что разворошить муравейник.
Сэр Ричард молчал. Челюсть его слегка отвисла, и он вглядывался в эти большие карие глаза, в это точеное нежное личико с сладкими, полными губами. Он никогда не слышал подобных речей от женщины. Его первым порывом было предложить ей заниматься своим женским делом, а не вмешиваться в серьезные разговоры, вот только говорила она здравые вещи. Когда и этот шок прошел, он обеспокоено взглянул на Адама. Молодые люди не любят советов, и менее всего от покоренной женщины. Но Адам улыбался, с гордостью поглядывая на Джиллиан. Внезапно Ричарда озарила блестящая идея. В его мозгу до сих пор оставалось одно сомнение. Если Адам обнаружит, что расходы на оборону земель леди Джиллиан превысят доходы, которые он сможет получить от них, он бросит свою новую подданную и ее людей разбираться своими силами, после того как восстановит их против Людовика. Сэр Ричард хотел и верил в честность Адама, однако подобная опасность существовала. Теперь он увидел верный путь избежать ее: Адам должен жениться на леди Джиллиан, как только они избавятся от де Серей!
– Довольно разумно, – веско сказал Адам, подавляя жгучее желание расцеловать свою умную советчицу. – Давайте решим, кого нам следует призвать к порядку первым… А затем подумаем, как решить этот вопрос с остальными…
К счастью, сэр Ричард успел оправиться от удивления достаточно быстро, чтобы ответить нормальным тоном.
– Если вас интересует мое мнение, милорд, я скажу, что нам в первую очередь нужно отправиться в Ротер к сэру Эндрю. Это не займет много времени, но он… э-э-э… не слишком быстро соображает и может обидеться, если мы просто отправим ему письмо, а не… э-э-э… попросим вежливо его преданности и помощи. Потом… потом, я думаю, нам следовало бы воспользоваться случаем и заехать к сэру Эдмунду. Это порядочное расстояние, но если Эндрю и Эдмунд будут с нами, сэр Филипп согласится присягнуть леди Джиллиан без возражений. Я… э-э-э… Сэр Филипп – неплохой человек и очень умный, но… э-э-э…
– Но желает быть уверенным, что его интересы не будут забыты?
– Да.
Взгляд Джиллиан беспокойно метался между сэром Ричардом и Адамом. Она понимала, что сэр Ричард пытался избежать подозрений в очернении своих собратьев-вассалов ради собственной репутации. Здесь была некоторая опасность. Адам, такой добродушный и доверчивый, мог принять слова сэра Ричарда за чистую монету. В этом Джиллиан явно недооценила Адама, который, при всем добродушии, был далек от доверчивости. Он понял, что хотел сказать сэр Ричард. Однако прежде чем нашел подходящий ответ, Джиллиан прямо выпалила то, что не решались предположить мужчины.
– И если он решит, что об его интересах не заботятся, он позаботится о них сам.
– Ну… – вассал колебался. Адам скривил рот.
– Я заметил одну очень характерную для женщин черту: они чрезвычайно деликатны и скромны, когда дело касается того, чтобы плюнуть на пол или, скажем, помочиться, и в то же время высказываются о таких вещах, какие стоило бы пригладить, завуалировать, совершенно откровенно и бескомпромиссно.
– Прошу прощения, милорд, – смиренно потупилась Джиллиан. – Я только хотела, чтобы не оставалось никаких недоразумений. Боюсь, что сэр Ричард слишком великодушен, чтобы высказывать свои истинные подозрения, но здесь, в непринужденной обстановке, стоит говорить лишь чистую правду, чтобы потом недосказанность не стала причиной трагедии.
Мужчины опять уставились на нее. Это было действительно ценное замечание. Сэр Ричард прочистил горло. Адам пожал плечами.
– Знаете, она права… – сказал он, почему-то немного смутясь.
– Что ж, очень хорошо. Тогда я буду изъясняться настолько ясно, насколько смогу, и прошу вас помнить, что говорю не со зла…
– Я еду с вами, – твердо заявила Джиллиан, как только сэр Ричард многозначительно замолчал после замечания, что не стоило бы оставлять столь юную леди одну в замке Тарринг. – Кому же будет присягать сэр Эндрю, если не мне?
Адам ухмыльнулся, увидев, что сэр Ричард снова разинул рот. Эта реакция была ему очень понятна. Люди, не знавшие его матери, часто выглядели обескураженными, когда им приходилось иметь дело с такой сильной женщиной. И Адаму доставляло особое наслаждение, что и его женщина производит такой же эффект.
– Но, миледи, – попытался разубедить ее сэр Ричард, – сейчас не та пора года, и обстановка в стране не располагает к путешествиям знатных леди. Фургоны с багажом увязнут в грязи…
Нежный смех окончательно сразил его.
– Мой дорогой сэр Ричард, вы очень добры, но я действительно неприхотлива. Одна вьючная лошадь легко потащит все, что мне понадобится, – глаза ее потемнели и смех утих. – Уверяю вас, когда Осберт де Серей вез меня сюда из Франции, никаких повозок за нами не следовало, со мной был лишь нож для самозащиты, который я привязала к ноге.
– Кстати, – заметил Адам, – это прекрасная идея. Я всегда считал, что нож для еды – не более чем игрушка. Помню: когда моей сестре предстояло в одиночку отправиться в замок, в гостеприимности которого мы не были уверены, я велел ей взять с собой настоящий нож, но меня беспокоило, что ей будет трудно спрятать его. Вы должны показать мне…
Он осекся и покраснел. Джиллиан тоже зарделась. Адам ругал себя за несдержанность, но все обошлось. Сэр Ричард был слишком захвачен размышлениями о переменах в своей судьбе и о неженской проницательности Джиллиан и не заметил в последних словах Адама никакого намека на их отношения.
В любом случае это пришло бы ему в голову в последнюю очередь. Жестокость, сменившая на лице Джиллиан ее обычное милое выражение, и та небрежность, с какой Адам воспринял саму идею, что женщине приходится защищаться с помощью ножа, и его воспоминание, как он отправил свою сестру одну во вражескую крепость, настолько поразили сэра Ричарда, что ему было не до взаимоотношений Адама и Джиллиан.
Хотя Глинд был крупным имением с обширными землями и несколькими примыкающими свободными фермами, сэр Ричард понимал, что они с Адамом принадлежали к разным слоям общества. Адам имел обширные и могущественные связи. Он был сюзереном множества людей, подобных сэру Ричарду. Вероятно, решил сэр Ричард, женщины из окружения Адама отличаются от тех, к каким привык он сам.
Эта мысль утешила его, и сэр Ричард укрепился в ней, когда планы были окончательно согласованы, и Джиллиан каким-то образом подвела его к идее предложить своего сына в качестве управляющего Тарринга, пока они будут в отъезде. Адам был не совсем доволен подобным решением, так как вполне доверял сэру Ричарду и не хотел, чтобы у того возникла и тень подозрения, что его сын останется заложником. Джиллиан, однако, готова была ради безопасности стерпеть недовольство Адама и храбро игнорировала его нахмуренный вид, совершая свои дипломатические маневры.
За день до этого Осберт де Серей предстал просителем перед наследным принцем Франции. Людовик знал Осберта как труса и самодовольного хлыща, но тот оказался ко всему еще и дураком. Тем лучше, Людовик получит двойную выгоду, отправив его туда, где бесчинствовали грабители, использовавшие боевой клич Фиц-Уолтера. Он избавится от этого сплетника и получит какую-нибудь информацию о той банде. Принц сразу взял быка за рога.
– Я слышал, сэр Осберт, – отрывисто начал он, – вы не слишком сильны в том, чтобы лазать по стенам и пробиваться сквозь бреши.
– Милорд… – хотел возразить Осберт сорвавшимся от неожиданности голосом.
– Не утруждайте себя объяснениями, – оборвал его Людовик. – Так случилось, что ваше отвращение к битвам вполне совпало с моими потребностями. Вы, конечно, слышали историю о грабителях, которые кричали «Данмоу». Я уверен – они не были людьми Фиц-Уолтера, но не знаю, кто они на самом деле и почему использовали этот клич. Поскольку от вас, скорее всего, помощи во время штурма не дождешься, и вы только все испортите, то окажете мне больше пользы, отправившись на юг, к замкам Неп, Арундель и Льюис. В каждом месте вы должны выполнить две вещи: уверить местных жителей, что они стали жертвами предательской шутки, поскольку Роберт Фиц-Уолтер не имеет никакого отношения к этим событиям, и попытаться обнаружить хоть какой-нибудь намек на то, кто эту шутку разыграл.
– Я, разумеется, исполню ваш приказ, – ответил Осберт, игнорируя слишком откровенно высказанные причины, побудившие Людовика избрать именно его для этой задачи, – но я не богат, милорд, и уговорить моих людей покинуть лагерь будет затруднительно.
Пробурчав что-то, Людовик дал Осберту немного денег и письмо, приказывающее всем оказывать сэру Осберту де Серей всяческую помощь, пока он занят выполнением поручения принца Французского. Осберт мог быть доволен. Он, конечно, отложит поиски грабителей на некоторое время – по меньшей мере, пока Людовик не завершит кампанию и вернется отдохнуть на зимние квартиры в Лондон. Не понравилось Осберту только предупреждение принца, чтобы он не болтался без дела и не задерживался в Лондоне.
Было что-то такое во взгляде Людовика, что проникло сквозь стену глупости и самодовольства Осберта в достаточной мере, чтобы предупреждение возымело действие. Злой из-за того, что не сможет повеселиться, как поначалу собирался, Осберт потратил три дня на «подготовку». Он отправился только тогда, когда начался запланированный штурм Беркхемпстеда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61