Разум требовал, чтобы он нашел записку и прекратил эту муку, отослав Келли домой. Но день ото дня сильнее ему хотелось как можно дольше удерживать ее здесь, испытать до конца чары ее нежного сердца и страсть, которой он не знал, пока не встретил ее.
Глядя на дорогу, он тихо выругался. Они как раз проезжали место, где он оставил свой мотоцикл. «Харлей» исчез. Оставалась надежда, что Буйвол отогнал его на ранчо. Включив фары, Гейб вспомнил, во что обошлась ему покупка мотоцикла. Однако, подъезжая к дому, он увидел мотоцикл возле конюшни и с облегчением вздохнул, про себя пообещав повысить Буйволу зарплату, когда у него появится наличность.
Вдруг из конюшни, неистово размахивая руками, выбежал сам Буйвол. Гейб выскочил из машины, и они с Буйволом о чем-то заговорили. Келли лениво выбралась наружу.
— Кобыла жеребится, — услышала она взволнованный голос Буйвола.
— Да что вы? — возбужденно воскликнула она.
— Не могли бы вы выгрузить… Она не дала ему договорить:
— Конечно, не беспокойтесь.
Повернувшись к ней спиной, Гейб приглушенно и торопливо что-то обсуждал с Буйволом. У Келли было такое чувство, будто перед ее носом захлопнулась дверь.
— Можно я помогу? — осмелилась вмешаться она.
— Нет! — рявкнул Гейб, и она испуганно отпрянула. — Нет. Оставайся здесь.
В глазах у нее мелькнула обида, и Гейб открыл было рот, чтобы что-то сказать, но потом сжал губы и умчался.
Буйвол нахмурился, пожал плечами и пошел за хозяином.
Он снова отгораживается от меня! — пронеслось в голове у Келли. Она завела машину, подъехала к крыльцу и выгрузила покупки.
Он не хочет, чтобы она была здесь, грустно размышляла девушка. Ее задевало, что Гейб так легко оттолкнул ее, особенно после сегодняшнего дня. Собрав посуду на поднос, она отнесла его в дом и оставила на холодильнике записку, что еда на обеденном столе.
Келли вошла в свою комнату, скинула босоножки и бросилась на постель. Через несколько секунд она уже крепко спала.
Полчаса спустя Гейб появился в дверях. Келли лежала одетая, лицом вниз, тихо посапывая.
Он осторожно вытянул из-под нее одеяло и укрыл ее. Келли слегка пошевелилась, и он отшатнулся. Но она только подоткнула подушку под щеку и улеглась поудобнее. Взгляд Гейба скользнул по ней, затем — по комнате. Ее сумочка лежала в углу. Самое время было порыться в ней, но он не стал этого делать, мучимый дурными предчувствиями. Еще раз взглянув на спящую Келли, Гейб вышел, пока воображение не унесло его слишком далеко.
Келли проснулась и посмотрела на часы. Неужели прошел только час? Потянувшись, она заметила, что уже совсем стемнело, и услышала шум мотора удаляющейся машины. Встав с постели и проведя расческой по волосам, она прошла в ванную, умылась, почистила зубы и собиралась уже раздеться и снова лечь, когда заметила на подносе завернутый сандвич. Она выглянула в коридор, размышляя, лег ли он спать голодным или все еще торчит в конюшне. Сняв с вешалки старый кожаный пиджак, Келли накинула его и вышла из дома. Пикап Буйвола исчез, но свет в конюшне горел. Видимо, Гейб все еще был там.
Она поставила варить кофе. Если Гейб останется с лошадью на всю ночь, ему нужно будет чем-нибудь подкрепиться. Любая другая кухарка с ранчо поступила бы точно так же, уверяла она себя. В ожидании, пока закипит вода, Келли разыскала термос и переносной холодильник, в который положила несколько сандвичей и немного фруктов. Захватив две кружки и термос, она направилась к конюшне.
Девушка вошла внутрь, тихо приблизилась к стойлу и отшатнулась, увидев направленный на нее пистолет.
— Господи, — выдохнула она, а Гейб тихо выругался и исчез в стойле.
Она никогда не видела такого холодного, безжизненного взгляда, от которого у нее мороз прошел по коже.
— Тебе на твоем собственном ранчо нужен пистолет? торопливо что-то обсуждал с Буйволом. У Келли было такое чувство, будто перед ее носом захлопнулась дверь.
— Можно я помогу? — осмелилась вмешаться она.
— Нет! — рявкнул Гейб, и она испуганно отпрянула. — Нет. Оставайся здесь.
В глазах у нее мелькнула обида, и Гейб открыл было рот, чтобы что-то сказать, но потом сжал губы и умчался.
Буйвол нахмурился, пожал плечами и пошел за хозяином.
Он снова отгораживается от меня! — пронеслось в голове у Келли. Она завела машину, подъехала к крыльцу и выгрузила покупки.
Он не хочет, чтобы она была здесь, грустно размышляла девушка. Ее задевало, что Гейб так легко оттолкнул ее, особенно после сегодняшнего дня. Собрав посуду на поднос, она отнесла его в дом и оставила на холодильнике записку, что еда на обеденном столе.
Келли вошла в свою комнату, скинула босоножки и бросилась на постель. Через несколько секунд она уже крепко спала.
Полчаса спустя Гейб появился в дверях. Келли лежала одетая, лицом вниз, тихо посапывая.
Он осторожно вытянул из-под нее одеяло и укрыл ее. Келли слегка пошевелилась, и он отшатнулся. Но она только подоткнула подушку под щеку и улеглась поудобнее. Взгляд Гейба скользнул по ней, затем — по комнате. Ее сумочка лежала в углу. Самое время было порыться в ней, но он не стал этого делать, мучимый дурными предчувствиями. Еще раз взглянув на спящую Келли, Гейб вышел, пока воображение не унесло его слишком далеко.
Келли проснулась и посмотрела на часы. Неужели прошел только час? Потянувшись, она заметила, что уже совсем стемнело, и услышала шум мотора удаляющейся машины. Встав с постели и проведя расческой по волосам, она прошла в ванную, умылась, почистила зубы и собиралась уже раздеться и снова лечь, когда заметила на подносе завернутый сандвич. Она выглянула в коридор, размышляя, лег ли он спать голодным или все еще торчит в конюшне. Сняв с вешалки старый кожаный пиджак, Келли накинула его и вышла из дома. Пикап Буйвола исчез, но свет в конюшне горел. Видимо, Гейб все еще был там.
Она поставила варить кофе. Если Гейб останется с лошадью на всю ночь, ему нужно будет чем-нибудь подкрепиться. Любая другая кухарка с ранчо поступила бы точно так же, уверяла она себя. В ожидании, пока закипит вода, Келли разыскала термос и переносной холодильник, в который положила несколько сандвичей и немного фруктов. Захватив две кружки и термос, она направилась к конюшне.
Девушка вошла внутрь, тихо приблизилась к стойлу и отшатнулась, увидев направленный на нее пистолет.
— Господи, — выдохнула она, а Гейб тихо выругался и исчез в стойле.
Она никогда не видела такого холодного, безжизненного взгляда, от которого у нее мороз прошел по коже.
— Тебе на твоем собственном ранчо нужен пистолет?
Он медленно повернул к ней голову.
— У меня есть враги.
— Ну не я же!
Гейб пожал плечами:
— Я думал, ты спишь. Келли неловко рассмеялась.
— Тебе не придется применять против меня оружие, обещаю!
Гейб поставил пистолет на предохранитель, положил его в угол и поднял глаза. Келли не шевельнулась, но по тому, как дрожали ее пальцы, он понял, что напугал ее не на шутку.
Его охватила нежность при виде маленькой фигурки, почти утонувшей в его старом кожаном пиджаке, рукава которого были ей слишком длинны.
Она протянула ему холодильник и термос.
— Проголодался?
— Можешь оставить это здесь, — он махнул рукой куда-то в сторону, — и возвращайся в дом.
— Нет.
— Нет?
— Послушай! Ты не имеешь права распоряжаться мной, так что давай оставим этот разговор! — с обидой отозвалась Келли.
— Это мое ранчо!
Она насмешливо посмотрела на него.
— Вот как! Ну что ж, утром я уезжаю в Мексику! Полагаю, мне пора собираться.
Она поставила нетронутую кружку с кофе на табурет.
— Нет! Черт возьми, ты не можешь!
— Это почему же?
Келли ждала, сложив на груди руки, видя, как его взгляд скользит по ее фигуре снизу вверх, а он отчаянно искал способ не дать ей уйти, не открыв правды.
— У тебя нет денег!
— В понедельник будут.
— Ты моя кухарка!
Этот довод был еще менее убедительным.
— На эту должность ты бы мог нанять кого угодно.
— Нет. Не мог бы. — После непродолжительной паузы он выговорил:
— Никто не пойдет!
Келли как-то вся обмякла, и задиристое выражение исчезло с ее лица.
— А ты пробовал? Он кивнул.
— Похоже, я отпугиваю людей! Заметив неподдельное участие в ее глазах, Гейб почувствовал в груди какую-то незнакомую теплоту.
— Сядь, Келли! — Он опустил голову, скрывая улыбку. — Никуда ты не уедешь!
— Это ты так считаешь!
Глаза у нее горели, она с решительным видом уперлась руками в бока.
Гейб усмехнулся. Эта девчонка была не из трусливых, и ему это нравилось.
Кобыла вдруг осела на пол. Гейб молниеносно подскочил к ней и провел руками по ее раздутому животу. Она в ответ сдавленно заржала. Келли опустилась на колени и спросила:
— Я могу чем-нибудь помочь? Гейб помотал головой, а лошадь застонала, дергая от боли задними копытами.
— Придется еще немного подождать, — сказал он скорее себе, отходя в другой конец стойла.
Но через мгновение Гейб снова метнулся к лошади, заботливо отер слюну, нежно погладил, прошептал что-то ободряющее. Его руки мягко касались живота кобылы. Длинные загорелые пальцы перебирали темную шерсть.
Затем наступило самое страшное. Гейб наклонился над лошадью и распорядился:
— Подойди к ее голове!
Келли скинула пиджак и положила большую голову лошади себе на колени.
— Поговори с ней!
Келли казалось, что это совершенно бесполезно, но спорить не стала. Кобыла изо всех сил старалась произвести на свет свое дитя, а Келли гладила влажную гриву и подбадривала животное, не отрывая взгляда от маленьких ножек, которые уже на несколько дюймов показались из чрева матери.
Гейб хмурился, проверяя сердцебиение лошади.
— Что-то не так, — пробормотал он. Келли испуганно взглянула на него.
— Схватки есть, но… — Гейб наклонился и осмотрел кобылу. — Черт, идет задом!
В течение нескольких мгновений он пытался перевернуть жеребенка в правильное положение. Его руки до локтей были в крови.
— У меня не получается, — пробормотал он. — Он не двигается.
— Получится, — тихо возразила Келли, и их взгляды встретились. — Ты должен, — умоляла она. — Они же зависят от тебя!
Гейб еще с долю секунды смотрел на нее, затем, держа руку на животе кобылы и нащупывая жеребенка, повернул его головкой вниз. Кобыла заржала, показались передние ножки жеребенка. Гейб захватил их своими большими руками.
— Ну же, девочка, — прошептал он, — отдай его мне!
Келли наклонилась и зашептала что-то лошади на ухо. Та вдруг сильно вздрогнула, напряглась, и в следующее мгновение показалась головка, зажатая между ножками.
Гейб мельком взглянул на Келли. Она ободряюще улыбнулась, хотя глаза ее были полны слез. Наконец, как лодка, скользящая по реке, выскользнул из чрева весь жеребенок. Келли облегченно вздохнула.
Гейб прочистил жеребенку ноздри, положил его возле матери и удалил плаценту. По щекам Келли текли слезы.
— Хорошая девочка, — шептала она, гладя лошадь по голове. — Посмотри на своего ребеночка!
Гейб отошел, снял испачканную рубашку и вымыл руки.
Вытираясь, он видел, как Келли положила голову кобылы на солому и встала на колени около нее.
— Они бы умерли без тебя! Я никогда ничего подобного не видела! — Она восхищенно смотрела на него, вытирая слезы.
— Спасибо, Кел, — тихо прошептал Гейб, опускаясь на колени рядом с ней.
Он убрал волосы с ее лба и пристально посмотрел в прекрасные голубые глаза.
А потом Келли увидела его улыбку.
Ямочки на щеках, ровные белые зубы. Габриэль жизнерадостно, во весь рот улыбался.
У нее перехватило дыхание, она бросилась к нему и обняла за шею.
Они упали на пол возле стойла родильницы.
— Ах, Гейб, это было потрясающе! — Ее дыхание обдавало теплом его шею.
— Рад, что тебе понравилось! Он смотрел в потолок, чувствуя, как она все теснее прижимается к нему.
— Ты нарушаешь собственные правила, — пробормотал он, обнимая ее тонкую талию.
— Я знаю, — сказала она, уткнувшись ему в шею, и Гейб понял, что она плачет. Он слегка отодвинулся.
— Кел?
Она всхлипнула, запрокинула голову и посмотрела ему в глаза.
— Не плачь. Пожалуйста, не надо!
— Ничего не могу с собой поделать! — Ее нижняя губа жалобно дрожала.
— О, Господи, — простонал он, прижимая ее голову к своему плечу и чувствуя, как ее руки крепко обнимают его шею.
Постепенно она успокоилась, ее напряжение ослабло. Гейб повернулся на бок и закрыл глаза.
Его пылающие губы коснулись ее рта. У нее вырвался низкий гортанный стон, она выгнулась и теснее прижалась к нему, ее страсть разгоралась все сильнее. Не переставая целовать ее, Гейб скользил ладонями по ее спине, бедрам, ягодицам.
В прикосновении к Келли была какая-то свобода, и ему хотелось удержать это чувство. Гейб никогда ничего не хотел так, как Келли, и в этой полутемной конюшне она готова была отдать ему все, что могла.
Лаская его теплую обнаженную грудь, Келли чувствовала каждую жилку, каждую мышцу, и он стонал от наслаждения, жадно целуя ее губы.
Больше, думал он. Мне нужно больше! Келли чувствовала, как его рука скользит по ее бедру, как его пальцы приподнимают ее колено. Гейб обхватил ее грудь и стал нежно поглаживать чувствительный сосок, скрытый одеждой. Его губы прижались к ее губам, призывая слить ее желание с его. Потом она ощутила его руку под своей рубашкой и поклялась себе, что не вздохнет, пока его пальцы не коснутся ее пылающей кожи. Она стонала от нетерпения, у нее перехватывало дыхание в предвкушении прикосновения его губ к своему обнаженному телу. Но внезапно Гейб, тяжело дыша, оторвался от нее. Жеребенок слабо заржал. Гейб подскочил к нему. Келли с трудом поднялась, оправляя одежду, вся красная от неутоленного желания. Гейб осторожно оттащил жеребенка от матери и приложил стетоскоп к его сердцу. Затем он притащил простыни, накрыл малыша, взял ведро и вышел. Келли подошла к жеребенку и подложила ему под голову солому. Гейб вернулся с полным ведром воды и на мгновение остановился в дверях. Облегающие джинсы не могли скрыть его возбуждения, но, когда их взгляды встретились, он скривил губы и опустил глаза.
Он вымыл жеребенка, вытер его, тепло укрыл, оперся спиной о стену и положил голову жеребенка себе на колени.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17