– Знаешь, Адам… Если бы у тебя была жена, ты не совал бы нос в мои дела.
– Как же я могу найти себе невесту, если все время провожу с тобой? – Улыбаясь, он щелкнул сестру по носу.
– Ты вел дела с Монтгомери, правда?
– Да, – прищурившись, ответил он.
– Расскажи о нем.
– Воспитанные леди не обсуждают джентльменов прилюдно, – ответил Адам, глядя на девушек.
– Это она спросила, а не я, – стала оправдываться Микаэла.
– Ладно, виновата, но сегодня мы забудем о вежливости. – Кассандра ущипнула брата, но ее пальцы захватили лишь материю. – Правда, что он живет на каком-то острове? Владеет плантациями на Мадагаскаре и в Мозамбике?
– Да. И ест на завтрак детей.
Кассандра старательно наступила ему на ногу.
– Если будешь вести себя хорошо, я вас познакомлю, – сказал Адам.
– Нет! – воскликнула Микаэла, и брат с сестрой переглянулись. – У меня нет желания с ним знакомиться.
Она не могла. Опять краснеть, словно школьница, и вспоминать его поцелуи?
– Монтгомери действительно приятный человек, мисс Дентон. Ладно. Похоже, его вниманием завладел ваш дядя.
Увидев, что Рейн увлеченно беседует с Этвелом, она испугалась, но капитан взглянул в ее сторону и задумчиво провел пальцем по губам. Значит, он сдержит клятву. Хотя что стоит клятва человека, обвиненного в убийстве?
– Микаэла, ты как будто увидела призрак. Ты правда его боишься? – спросила Кассандра, а Адам что-то буркнул про глупые россказни сестры.
Микаэла поняла, что отказываться нельзя, иначе они заподозрят неладное.
– Ладно, представьте нас. Адам подвел дам к Рейну.
Тот с улыбкой пожал ему руку, забыв о генерале, который взглянул на Микаэлу и нахмурился.
– Моя племянница, сэр. Дочь Ричарда.
Она кивнула, и Рейн поднес к губам ее пальцы.
– Рейн Монтгомери. Ваш преданный слуга, мисс.
От его голоса, похожего на шелест плотного шелка, по ее телу пробежала дрожь. Рэнди рассказывала небылицы, ведь человек, совершивший преступление, не мог вызывать в ней такие чувства.
– Очень приятно, сэр.
– Хорошо, хорошо. – Этвел чуть не оттолкнул девушку от Рейна. – А теперь оставь нас, дитя, это конфиденциальный разговор.
– Позволю себе не согласиться с вами. Разговор окончен, – холодно заявил капитан.
– Тогда приходите ко мне завтра днем.
– У меня назначены встречи.
– Я приказываю…
– Кажется, мы уже говорили на эту тему, Дентон. Мои дела с Англией ограничиваются торговлей.
– Соглашайтесь, Монтгомери, – настаивал генерал.
– Хватит о делах, – шагнул вперед Чендлер с бутылкой шампанского и бокалами. – Выпьем. Опустошим погреб Адама.
В ответ послышался смех.
Рейн, не обращая внимания на сердитые взгляды генерала, отошел подальше, хотя горел желанием побыть с Микаэлой. Он видел, как пульсирует жилка у нее на шее, а краска поднимается от груди к лицу, как вино льется ей в рот. Он снова ощущал ее близость, как в тот первый раз на дороге.
Внезапно девушка вздрогнула, расплескав вино. Она покраснела от смущения, обернулась, увидела майора Уинтерса и, не ответив на его улыбку, осторожно отступила.
Рейн нахмурился. Он гнал от себя ревность, но это чувство настигло его, усиливаясь от сознания, что девушка не может ему принадлежать и супружеское ложе с ней разделит скорее всего майор.
Рейн шагнул на мостовую, чтобы остановить кеб, и теперь до него доносились только обрывки разговора.
– Проклятых мятежников нужно расстрелять… когда их поймают…
– Обычно так и случается.
– Говорят, ее задушили.
– Нет, застрелили.
– Может, сменим тему разговора? – спросила леди Голдсуорт, которая, видимо, готовясь упасть в обморок, прислонилась к лейтенанту Риджли.
– Я слышал, полиция осмотрела ее вещи и допросила слуг. Вроде кто-то видел, как ее карета без кучера ехала по северной дороге.
Микаэла подняла голову и взглянула на Рейна. Оба поняли, что именно эту карету они видели ночью.
– Было допрошено несколько человек. Последний раз леди Бакленд видели на пристани… – сказал Риджли. – В вашем обществе, мистер Монтгомери.
– Вы снова что-то говорите, Риджли? – Вопрос Рейна прозвучал как угроза.
– Лучше бы ты молчал, парень, – тихо пробормотал Кристиан Чендлер.
Лейтенант ощетинился.
– И в то же утро ей перерезали горло. От уха до уха. Как вашей жене.
Рейн окаменел. Микаэла побледнела и попятилась. На миг он прикрыл глаза, проклиная несчастливое совпадение, затем посмотрел на девушку, но увидел у нее в глазах ужас. Она знала.
Доверие, которое она испытывала к нему, исчезло.
Глава 14
Впервые за несколько дней выглянуло солнце. Прислонившись к бизань-мачте, Рейн подставил лицо теплу и свету. Он пытался избежать воспоминаний, но он видел ее лицо, видел ее страх и неверие, которые оставляли в душе кровоточащую рану, возвращали те времена, когда люди шарахались от него, впадали в панику от одного его взгляда.
Та ночь во всех красках и звуках силилась материализоваться у него в мозгу, хотя Рейн боролся с уродливыми образами, снова и снова очищая свой внутренний взор. Если они возникнут, он пропадет, не сможет выносить даже общество своих товарищей и работников. Он не позволит, чтобы это случилось вновь.
Услышав грохот колес по доскам причала, Рейн посмотрел в ту сторону. Напротив остановилась его собственная карета, растрепанный лакей спрыгнул с козел и открыл дверцу, откуда вывалился Темпл. Капитан хмуро наблюдал, как он неуверенно взбирается по сходням, ему даже показалось, что Мэтьюз свалится в воду.
– Добрый день, сэр. – Он сдернул треуголку и низко поклонился, раскачиваясь, словно корабельная сосна под ветром.
От парня разило вином, духами и женщинами. Опять.
– Признайся, ты всю ночь мучил лошадей и кучера или тебе удалось найти комнату… – начал Рейн.
– Мне очень жаль. Потом я извинюсь перед Фергюсом.
– Черт побери, Темпл, опасно так накачиваться вином и…
– Ты просто завидуешь, – ухмыльнулся тот.
– А вы, сэр, похожи на дешевую шлюху, – с отвращением произнес капитан.
Темпл выпрямился, посмотрел ему в глаза, и Рейн увидел в его взгляде отчаяние.
– Да, – промямлил он. – Я и есть дешевая шлюха.
– Но зачем?
– Оставьте праведность тем, кто ее хочет. А мы с вами, капитан, – махнул рукой Темпл, – одного поля ягоды.
Микаэла, с трудом держа тяжелый поднос, осторожно шла к кабинету. Она бегала так уже несколько часов, обслуживая пятерых мужчин, с раннего утра засевших там. Девушка смотрела на чайник, вспоминая одного красивого человека, их пальцы, скрепившие клятву. Тогда родилось хрупкое доверие.
И погибло минувшим вечером.
Микаэла судорожно вздохнула и снова пошла по длинному коридору.
Он убил свою жену. Отрицать это не имело смысла, но только он знал правду, а ей известно лишь то, что сообщила Кассандра. В глубине души она надеялась, что все обвинения необоснованны. Однако Рейн в ту ночь спасался бегством. Конечно, она недостаточно хорошо его знает, чтобы судить, и абсолютно не знает, каким он был десять лет назад. И на что способен теперь.
Если леди Бакленд умерла так же… Нет, требуются доказательства.
Микаэла собралась постучать в дверь кабинета и застыла в неловкой позе, услышав имя Рейна.
«Говорите погромче», – умоляла она, но мужчины сидели далеко, возле камина. Девушка отвела поднос влево, чтобы прижаться ухом к двери.
– Он отказался. – Голос дяди.
– Было глупо просить его.
– Извините?
– Он преступник.
Сердце у нее упало, и Микаэла задумалась, чего они могли хотеть от Рейна. Тем не менее ей доставило некоторое удовольствие, что тот им отказал, к тому же вызвало подозрение и то, что эти люди не чувствовали себя достаточно уверенно, чтобы давить на него.
– И как же вы собираетесь заполучить его? Украсть?
– Если сможете, Уинтерс.
– А у вас есть что-нибудь другое на примете?
– Его люди. Сам он редко появляется в Лондоне, не чаще двух раз в год.
– Тогда мы должны захватить его до отплытия. Его? Корабль или человека?
– Невозможно. Он еще не спущен на воду. Значит, корабль.
Повисла напряженная тишина, а потом Микаэла услышала слова, поразившие ее в самое сердце.
– Как только мы захватим груз золота, с войной будет покончено.
Поднос выскользнул у нее из рук и упал на пол. Горячий чайник, кувшинчики с джемом и маслом разбились, пирожные рассыпались по коридору.
– Микаэла!
– Простите, дядя, – всхлипнула она. – Поднос выскользнул. Я хотела постучать и не удержала его. Все разбилось. – Микаэла попыталась собрать осколки в подол платья.
В конце коридора появилась Агнесс. Микаэла умоляюще взглянула на нее, и кухарка, даже не взглянув на генерала, бросилась к ней.
Этвел схватил племянницу за руку и сильным рывком поднял с пола.
– Давно ты здесь?
– Я не понимаю. – Это должно было прозвучать достаточно глупо, чтобы убедить его.
– Давно? – прорычал он.
– В доме? Все утро.
– Отвечай! – Генерал ударил ее по щеке, и она расплакалась.
– Не понимаю, дядя. Я сделала, как вы приказали, взяла поднос… Я хотела постучать… Он упал. Что вы хотите еще знать?
Она всхлипывала, надеясь, что выглядит совершенно растерянной, хотя краем глаза заметила, что майор Уинтерс идет к ним, а остальные повернулись спиной. Тем не менее девушка узнала полковника Пратера и бородку Рэтгуда.
– Если ты лжешь… – угрожающе произнес генерал и с отвращением толкнул ее на пол.
Ей показалось, что сейчас он ударит ее ногой.
– Убери все это и принеси другой поднос. Немедленно.
Последовавшая за дверью бурная дискуссия велась приглушенными голосами. Микаэла слышала, что она «сплошное наказание», и еще несколько эпитетов в свой адрес, выражение сочувствия в адрес дяди и его жалобы.
– О, мисс, – участливо прошептала кухарка.
– Все в порядке, Агнесс. Мне жалко кувшины.
– Ерунда, милая. Ступай наверх, умойся. Я здесь приберу. Микаэла направилась к лестнице и, поднимаясь по ступенькам, потерла щеку в надежде, что след не будет заметен.
Эрджила хватит удар. Он скажет дяде все, что о нем думает, тот рассвирепеет, а она нуждается в тех немногих друзьях, которые у нее еще остались. Микаэла заперла дверь своей комнаты и быстро подошла к маленькому камину.
Опустившись на колени, она прислушалась: ей нужна была дополнительная информация, а единственный способ что-либо узнать, не выходя из комнаты, – это разобрать слова, доносящиеся с первого этажа по каминной трубе.
«Виктория»… Тысячи фунтов… захват.
Фунтов чего? Пороха? Снаряжения? Нет. «Виктория» перевозила оружие и деньги тем, кто воевал в Америке. Господи, это же фунты стерлингов. Золотые соверены?
Микаэла улавливала только бессмысленные обрывки разговора, ей хотелось крикнуть, чтобы они перестали ходить по комнате и говорили возле камина. Один из них словно услышал ее.
– Все равно нам придется уступить их требованиям. И довольно скоро.
Неужели Англия намерена дать свободу американским колониям?
– …отплывает через три месяца… Раз никто из наших не является ее капитаном, нужно захватить ее.
Микаэла села на корточки. Неужели они хотят захватить корабль? Неужели им могло прийти в голову украсть деньги, предназначенные для снабжения их собственной армии? Ведь солдаты выполняют приказ, сражаются, умирают за короля и страну!
Девушка задумалась. Стоит ли передавать информацию о планах захвата жалованья войскам, которые уже и так несколько месяцев голодают? Пять британских офицеров собирались лишить соотечественников денег, обречь их семьи на долговую тюрьму или смерть. Из-за жадности, хотя они и так имели больше других.
Если они нападут на корабль, то, заметая следы, перебьют находящихся на его борту. От ярости Микаэла сжала кулаки. Их нужно расстрелять за это, но ведь этот разговор еще не доказательство, а без него она не может обратиться к влиятельным людям. Она бессильна, пока мерзавцы не предпримут конкретных шагов.
Зато это может сделать Николас.
Он единственный, кто сумеет передать информацию нужным людям, которые будут наблюдать и примут меры, когда заговорщики приступят к исполнению своего плана.
Микаэла чуть не влезла в камин, силясь разобрать слова. Угли затрещали. Она принюхалась и, нахмурившись, огляделась по сторонам. Ее платье горело.
– Боже правый!..
Девушка похлопала рукой по юбке, но огонь быстро распространялся, и его пришлось залить водой из кувшина. Вот это действительно неприятность. Она притягивает к себе несчастья. Интересно, удастся ли ей пережить эту революцию и не дать себя убить?
Микаэла вернулась к камину, держась на безопасном расстоянии, дослушала разговор до конца и с ярким шарфом в руке отправилась по черной лестнице на чердак.
Глава 15
Микаэла сидела как на иголках. Наполнив супом деревянную чашку, она передала ее следующему ребенку. Этот был смуглым, с длинными черными волосами. Она смотрела в карие глаза, а видела светлые, яркие и растерянные. У нее защемило сердце. Невозможно представить, чтобы человек, целовавший ее так, что она едва не падала с ног, был способен приставить нож к горлу жены.
– Мы собираем их здесь не просто так, а чтобы накормить. Микаэла вздрогнула, посмотрела на Кассандру, затем на вереницу бедных ирландцев, евреев и индусов. Да, сейчас нет времени на бессмысленные воспоминания.
– Я чувствую себя щенком на поводке.
Кассандра махнула в сторону двери, где стоял один из ее братьев, оглядывая каждого входящего мужчину так, словно тот собирался убить его сестру.
– Радуйся, что о тебе есть кому позаботиться, Рэнди.
– Забота и удушение не одно и то же, – ответила Кассандра, продолжая раздавать суп. – А это твой сторожевой пес?
Она кивнула на майора Уинтерса, который с отвращением окидывал взглядом комнату.
– Я называю его льстивым ничтожеством, – пробормотала Микаэла.
Подруга ухмыльнулась, на секунду застыв с миской в руке.
– Такого определения я еще не слышала.
– Он здесь по собственной воле.
– Я видела, как ты осадила его, значит, он либо влюблен в тебя, либо туго соображает.
– У него нет мозгов, чтобы соображать.
Не дядя ли прислал его? Наверное, после того, как они застали ее за подслушиванием, у них возникло подозрение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45