– Алека самого удивило, с каким раздражением он произнес эти слова, – это было похоже на тон ревнивого мужа.К счастью, Джулия не сочла его замечание неуместным и согласно кивнула.– Миссис Уинстон очень расстроилась?– Когда я уходил, она проливала слезы над хлебным пудингом.Джулия рассмеялась. На какое-то время се осветил луч фонаря, и Алек смог увидеть изящную шею, а также длинный ряд крошечных пуговиц ее накидки, под которой угадывались контуры небольшой изящной груди, словно созданной для мужских рук. У него пересохло во рту, когда он представил себя склонившимся над ее податливым телом и целующим ее грудь.– Вы слышали, что я сказала?Алек вздрогнул. Боже, что с ним происходит? Он посмотрел вниз и положил шляпу на колени.– Нет, прошу прощения. Похоже, я немного задумался.– Так вы тоже устали? Знаете, викарий был очень доволен, когда я сказала ему о пожертвовании. – Джулия продолжала рассказывать о викарии и о тех перспективах, которые ожидали Общество.Алек рассеянно кивал, отмечая, какой оживленной она становилась, когда разговор заходил о се благотворительной деятельности. Джулия не походила ни на одну из тех женщин, которых он знал раньше. Он восхищался ее умом и образованностью, но та легкость, с которой она вызывала у него страстное желание обладать сю, начинала явно беспокоить его. Господи, ну как могла такая чопорная женщина внушать ему столь нескромные мысли?Видимо, такая острая реакция на Джулию была следствием его долгого воздержания, а также мучительным осознанием того, что она не могла ему принадлежать.Он дал ей слово, и, в конце концов, она была еще девственницей. То, как она ответила на его поцелуй сегодня днем, еще раз подтвердило ему, как легко можно было бы воспользоваться этим, но он был намерен сдержать обещание– ведь они заранее договорились о том, что их брак является фиктивным.У Алека никогда не было недостатка в женщинах, особенно в тех, которые любили радости жизни, и он уже побывал в постелях многих высокооплачиваемых содержанок, ценивших его нескромные ласки. Их любимым развлечением было посещение фривольных комедийных постановок, и Алек довел до безумия не одну замужнюю даму, воспользовавшись соседством в укромной темной карете; причем при общении с ними он не отказывал себе ни в каких удовольствиях.И все же ни одна женщина даже отдаленно не вызывала в нем такой интерес, как Джулия, которая с ее платьем, всегда застегнутым до последней пуговки, и строгими очками должна была бы произвести на него не больше впечатления, чем жадная до денег Тереза. Видимо, такое воздействие на него оказывали ее роскошные, чувственные губы.Глядя, как она улыбается, Алек внезапно вспомнил, как соблазнительно раскрылись эти мягкие губы при других, менее целомудренных обстоятельствах, и у него сразу же возникло ощущение напряжения в паху.Он переменил позу и только тут внезапно осознал, что Джулия вопросительно смотрит на него.Алек поправил шляпу на коленях и раздраженно подумал: «Интересно, о чем она могла говорить все^это время?»– М-м, да.– Вот и отлично.Облегчение, явно прозвучавшее в ее голосе, обеспокоило его, и он откашлялся.– Не объясните ли мне еще раз, с чем я только что согласился?Какое-то время Джулия молчала, потом спокойно сказала:– Вы меня совсем не слушали, не так ли?– Боюсь, что вы правы. – В полумраке кареты Алек мог разглядеть теперь только контуры ее лица.– Ну что ж, тем хуже для вас, – холодно сказала она. – Вы дали свое согласие, и я ни за что не разрешу вам взять его обратно.Тон ее высказывания настолько точно напоминал голос рассерженной гувернантки, что виконт чуть не расхохотался. Скрестив руки на груди, он вытянул ноги вперед так, что они коснулись края ее юбок.– Я человек слова, Джулия, но все же просветите меня, пожалуйста, к чему привело меня мое легкомыслие. Она отодвинулась и поддернула юбки.– Мой вопрос был о том, могу ли я нанять нескольких слуг для дома. Немного – одного или двух: миссис Уинстон явно требуются помощники.Нанять дополнительную прислугу? Черт бы побрал его невнимательность! Ему нужно себя лучше контролировать, пока он не согласился еще на какую-нибудь нелепость.– Отличная идея. – Несмотря на темноту, Алек понял, что Джулия очень обрадовалась его согласию. Подыскивая подходящую тему для разговора, он спросил:– А где происходят собрания Общества?– В Уайтчепеле: у нас там собственный дом. Здание старое – когда-то в нем находился бордель, – но довольно крепкое. После ремонта оно прослужит еще не один год.Алек резко выпрямился, и шляпа упала на пол.– Уайтчепел? Господи, только не говорите, что вы ездили в эту Богом забытую дыру без всякого сопровождения!– Ну, тогда я ничего вам не стану рассказывать. Я была там уже много раз и без всякого вреда для себя.– Меня не интересует то, что вы делали до того, как стали моей женой, – холодно произнес Алек. – Теперь вы – виконтесса Хантерстон и будете ездить туда только с Джонстоном.На мгновение лицо Джулии осветил луч уличного фонаря, и Алек увидел ее упрямо сжатые губы. После долгого молчания она кивнула:– Хорошо, но количество моих визитов не сократится. Нам предстоит много работы. Кроме того, – с жесткой бесстрастностью напомнила она, – у нас есть уговор.– Я все более начинаю склоняться к мысли, что наш уговор имеет довольно односторонний характер, – раздраженно огрызнулся виконт.– В этом нет моей вины. Когда мы в первый раз заговорили о нашем соглашении, я спросила, есть ли у вас какие-нибудь условия, и вы ответили отрицательно.– Ну да, зато теперь они появились. – Алек еще дальше вытянул ноги, коснувшись ее колена и ощутив его тепло.Джулия попыталась отодвинуться, но она и так уже сидела в самом углу кареты, сжавшись там, насколько позволяла ее худощавая фигура.– Не сомневаюсь. И я считаю, что с вашей стороны весьма неблагородно именно сейчас выставлять новые условия.Алек снова разозлился.– Своими поездками в Уайтчепел вы можете навлечь на нас скандал, поэтому я считаю себя вправе требовать от вас уточнения нашего соглашения.Джулия презрительно фыркнула.– Никакого скандала не будет. В конце концов, я просто помогаю тем, кому повезло в жизни меньше, чем другим.Какая наивность и беспечность! Алек наклонился к ней и положил руку ей на колено.– А если скандал все-таки будет? Ее пальцы нервно сжали ридикюль.– Если по какой-нибудь немыслимой причине я явлюсь причиной скандала, тогда мы снова поговорим о нашем уговоре. – Она обиженно отвернулась и стала смотреть в окно.Алек довольно усмехнулся. Он гордился собой. Это была, конечно, не та определенность, которой он добивался, но в данный момент он добился от нее максимально возможного. Этой женщине не свойственно жеманство, и она непременно сдержит свое слово.Джулия внесла в его жизнь радостное оживление. Как бы он хотел обнять ее за талию, уложить на это жесткое кожаное сиденье, насладиться каждым дюймом ее восхитительного стройного тела.От пылких мыслей, охвативших его, виконт чуть не застонал. Господи, ему нужно скорее выпить что-нибудь освежающее! Выпить и снова положить шляпу на колени.Когда он наклонился за шляпой, его рука коснулась ее юбки, и Джулия вздрогнула, словно он дотронулся до нее самой. Пробормотав что-то, она ссутулилась и снова стала смотреть в окно.Алек отчетливо понимал, что Джулия была перед ним совершенно безоружна. Всего два или три умелых поцелуя – и он мог разжечь в ней настоящее пламя, которое тлело до поры до времени под тщательно застегнутыми одеждами, добиться любых обещаний. В ней текла неукротимая кровь мисс Дракон, хотя она и отказывалась это признать.Если бы только он захотел! Но проблема была не только в том, чтобы сдержать слово чести. Алек вовсе не был уверен, что он сможет ограничиться поцелуем и не даст ему перерасти в нечто большее, что нарушит и его душевное спокойствие. Конечно, он мог бы воспользоваться такой ситуацией для того, чтобы уговорить Джулию пересмотреть их уговор о браке, сделать брак реальным, а не фиктивным, но он сам еще не был к этому готов. Что же говорить о женщине, которая вышла за него замуж только для того, чтобы содействовать ему в получении наследства?Нужно поскорее поручить Джулию заботам леди Бирлингтон, а пока ему придется остаться на своей половине кареты с болезненно напряженным телом, и с каждой секундой это состояние будет усугубляться.Тяжело вздохнув, Алек подумал, что Люсьен, как всегда, оказался прав. Благие намерения доставляют массу неудобств. Глава 11 – Эдмунд! – Мэдди громко стукнула тростью по полу кареты. – Проснитесь! Как, по-вашему, нам выйти из кареты, когда вы развалились прямо у дверцы?Очнувшись от приятной дремоты, Эдмунд резко подскочил, больно ударившись при этом головой о низкий потолок кареты. Книжки и шали тут же полетели на пол, а Эфраим истерично затявкал.В отчаянии Эдмунд прижал руки к груди, отчего на его ярком желто-зеленом жилете появились многочисленные складки.– Тетушка Мэдди, как вы меня напугали! У меня даже началось сердцебиение!Джулии еле удалось подавить смех. Эдмунд по своей природе был таким милым и безропотным, что сразу завоевал ее симпатию. Последние две недели он повсюду сопровождал их с Мэдди в многочисленных поездках и давал Джулии разнообразные советы по поводу того, как укладывать волосы, в одежду какого цвета следует одеваться в дождливый день или какие полусапожки лучше всего подходят к ее новой накидке.Поскольку его эстетические представления все же внушали Джулии некоторые опасения, то она, как правило, вежливо выслушивала Эдмунда и делала все наоборот. Пока что внутреннее чутье ее не подводило.Мэдди ласково погладила песика по голове.– Ну-ну, успокойся, мой ангел. – Когда лай стих и превратился в довольное повизгивание, она пихнула своей тростью племянника в живот. – Прекратите ныть и откройте эту дурацкую дверцу!– Но кучер...– Он еще старше, чем я: только на то, чтобы слезть с козел, у него уйдет целый час.Эдмунд собрал разбросанные вещи и покорно распахнул дверцу кареты.– Не знаю, зачем вы его вообще держите, раз он так чертовски медлителен. Мы добирались сюда целых полчаса! В своей коляске я доехал бы сюда за десять минут.– Это потому, что вы совершенно не жалеете бедных лошадей. – Опершись на руку племянника, Мэдди наконец выбралась из кареты.Внезапно Эдмунда озарила догадка.– Большое спасибо, дорогая тетушка Мэдди! А я-то не понимал, почему мне не разрешают вступить в клуб «Четыре коня»! Видимо, я слишком усердно погоняю лошадей и не жалею хлыста, если можно так выразиться...Мэдди фыркнула:– Да уж, такое предположить можете только вы: никому другому ничего подобного и в голову не придет. Такого неуклюжего болвана я в жизни не встречала. – Мэдди обернулась к Джулии. – Однажды я видела, какон перевернулся со своей коляской прямо на Бонд-стрит. Совершенно не умеет управляться с вожжами!– Послушайте, тетушка Мэдди, – торопливо произнес Эдмунд, отчаянно покраснев. – С вашей стороны несправедливо напоминать о том, что случилось давным-давно!– Хм. Вы и в сорок лет будете таким же растяпой.Джулия вышла из карсты. Чтобы приободрить Эдмунда, она улыбнулась ему и взяла у него книгу и шаль, которые, казалось, вот-вот упадут на землю.– Благодарю вас, – пробормотал он. – Клянусь, настанет день, когда мне захочется придушить ее. Она может довести...– Эдмунд! – окликнула его Мэдди. – Я не собираюсь в свои годы стоять весь день на солнцепеке! Ну что за наказание!Джулия хихикнула, увидев, как Эдмунд передразнил тетушку, прежде чем поспешить на ее зов. Хотя сначала она немного побаивалась встречи следи Бирлингтон, однако сразу же привязалась к этой сварливой женщине, так как увидела, что за ее внешней раздражительностью, как за щитом, скрывается доброе сердце.Пожилая дама накинула на плечи шаль и повела несчастного племянника к зданию с вывеской «Библиотека».– Пойдемте, Джулия. Я хочу взять ту новую книгу, о которой мне рассказывала леди Каслуэйт, когда мы были у модистки.Джулия поморщилась. За последние две недели они с леди Бирлингтон каждое утро отправлялись по магазинам. Там на нее постоянно что-то примеряли и надевали, словно она была куклой. Правда, и результат был заметен. Теперь она выглядела гораздо моложе своих двадцати семи лет: лицо, обрамленное волнистыми локонами, стало более округлым, а глаза казались еще больше. Но всего удивительнее было то, как изменилась ее фигура. Джулия всегда считала себя чересчур щуплой, а рост слишком небольшим, чтобы обратить на себя чье-то внимание. Только теперь она начала понимать, что ее фигура идеально соответствует последней моде.«А вот Алек ничего этого не замечает», – с раздражением подумала Джулия. С того вечера, когда они встретились у Терезы, он старательно избегал ее. Хотя виконт каждое утро спускался к завтраку, за столом он лишь поддерживал вежливую беседу, казалось, его совершенно не интересуют те изменения, которые происходят в ее внешности, а может, он и вовсе не замечает их.Джулия очень дорожила этими утренними встречами, проходившими, как правило, почти без слов, потому что в другое время она Алека почти не видела. Она знала, что слуги уже начали озабоченно перешептываться. Миссис Уинстон приобрела раздражающую Джулию привычку ободряюще гладить ее по руке с выражением слезливой заботы, а Барроуз начал каждый вечер перед сном приносить ей стакан молока. Джулия стоически воспринимала все эти знаки внимания: хотя она очень хорошо относилась к ним обоим, все же они были слугами Алека, а не ее собственными.Ночь за ночью она проводила, часами ворочаясь без сна, пока до нее не начинали доноситься звуки размеренного дыхания в передней. Следом за этим раздавался глухой стук двери. Неизменностью своего поведения она напоминала самой себе преданного Барроуза, который так же сторожил сон хозяина.Это было очень глупо, но никакие уговоры не смогли бы заставить ее уснуть, пока она не услышит мерное дыхание Алека. Джулия частенько задумывалась, где он проводит вечера. Она знала, что он не нарушит данное им слово, но никак не могла отделаться от навязчивых мыслей о том, что виконт сейчас держит за талию какую-нибудь раскрашенную смазливую кокетку и горячо ее целует.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44