Брал сантехнику тут, приятный сайт
– Вот как? Полагаю, этот вопрос имеет большое значение для всей нации?– А личная проблема тебя не устроит?– Ну, если ты настаиваешь… – Ноуланд ухмыльнулся. – Она имеет какое-то отношение к некой хорошо сложенной молодой брюнетке?– На самом деле – к блондинке.Ноуланд укоризненно поцокал языком и покачал головой.– Проклятие, Локвуд! А мне-то казалось, что ты с леди Симоной готов составить прекрасную пару.– Неужели?– Почему нет? У вас похожий темперамент и ничем не ограниченная жажда жизни.– Боже, как ты деликатно выражаешься…– Стараюсь.– Ладно, ценю, – заверил его Тристан. – Теперь насчет блондинки…
«Как это возможно?» – думала Симона, дожидаясь, чтобы к ней присоединились Фиона и остальные. Она то злилась на него, то, спустя всего секунду, полностью соглашалась с ним. Этот человек соблазнил ее, тут же порвал с ней связь с быстротой, которая, даже по меркам повес, должна считаться чрезмерной, а потом появился с прежней любовницей. И все же ей не удается чувствовать к нему отвращение дольше, чем до следующей его улыбки. Она стала совершенно бесхребетной, слабой, настоящей идиоткой без грана здравого смысла и самоуважения. Ей следовало бы промолчать и тем самым предоставить ему возможность бежать на обед с мисс Эгей, чтобы выпить там литр отравы. Она только облагодетельствовала бы мир, избавив его от этого лгуна. Но нет: ей зачем-то понадобилось предупредить его о возможной опасности, а потом она еще сказала ему, что он должен предупредить свою прежнюю возлюбленную!Кстати, надо еще доказать, что Люсинда на самом деле злобная убийца, какой ее пытается представить Тристан. Он вполне мог выдумать все это, чтобы заручиться ее сочувствием и потом обольстить.Симона вздохнула. Если честно, она отправилась на встречу с ним в саду, заранее зная, что позволит ему вовлечь ее в опасную связь, а когда Тристан не свернул с выбранного им пути, она с радостью за ним последовала, да еще и была более чем довольна результатом.А потом он порвал с ней, и она осталась ни с чем. Ну если не считать воспоминаний о ночи невероятных наслаждений.Боже, как мужчины усложняют жизнь! Зато она получила урок и хорошо его усвоила. Никогда больше она не позволит, чтобы какой-то мужчина нарушил ее одиночество… скуку. Неумолимую, абсолютную скуку ее существования.– Надеюсь, тебе уже лучше? – Фиона мягко тронула сестру за руку.– Не думаю.– Может, ты хочешь поговорить об этом? Я очень хорошо умею слушать.Симона пожала плечами.– Не знаю, с чего начать. Иногда мне кажется, меня что-то беспокоит. Потом, когда я пытаюсь придумать какой-то выход, я теряю нить, и мои мысли переключаются на другое.– А о чем ты думала, когда я к тебе подошла?– О том, как невыразимо скучна моя жизнь.– Скучна? О чем ты?– В моей жизни ничего нет, во всяком случае, ничего значимого. Я встаю утром, и мне совершенно нечего делать весь день – по крайней мере такого, что бы имело какое-то значение. Когда меня спрашивают, как прошел мой день и чем я занималась, я не могу рассказать ничего, что было бы хоть немного интересно. Если бы я не вставала, если бы решила провести всю оставшуюся жизнь, лежа в постели и глядя в потолок, это не затронуло бы ни единого человека на этой земле.– Неправда! Интересно, с чего ты так решила?– Ах, Фиона, полно! Твои животные погибли бы, если бы ты не находилась с ними рядом и не заботилась о них.Если бы что-то случилось с Дрейтоном, то либералы палаты лордов были бы потрясены, а рядом с Каролин оплакивающая мужа королева Виктория показалась бы спокойной. Если бы что-то случилось с Каролин, это стало бы крушением мира для всех нас. Но если бы я в ближайшие пять минут приказала долго жить… Абсолютно ничего не произошло бы.Фиона долго смотрела на сестру, а потом мягко улыбнулась:– Зато все по-другому, когда ты с лордом Локвудом, верно?– Во всяком случае, не уверена. Это было непростительно с моей стороны. – Симона вздохнула. – Каролин и Дрейтон – единственные известными мне люди, для которых отношения – это не просто обмен совокупления на деньги.– И что плохого, если ты сможешь иметь такое же счастье, как и наша сестра?– В надежде ничего плохого нет, – признала Симона. – Но безмерно глупо испытывать разочарование, когда тебе везет меньше, чем кому-то другому.– Ты так уверена, что между тобой и лордом Локвудом все кончено?– Да.По крайней мере с его стороны. С ее… Похоже, ее гордость еще недостаточно сильно ранена.– Он сообщил Дрейтону, что наша связь закончена.– Люди часто говорят что-то, когда от них этого ждут, но сами они так не считают.– А вот Тристан считает именно так.Фиона вздохнула:– Не знаю, не знаю. Ты все время даешь обещания Дрейтону, но редко их выполняешь.– Я совсем другое дело. Теперь бывшая любовница лорда Локвуда приехала в Лондон и…– И он не возобновлял отношений с ней.– Откуда тебе это известно?– Лорд Локвуд вышел следом за тобой из храма, а это значит, что он достаточно сильно привязан к тебе, и твои слезы его встревожили.Симоне тоже хотелось бы думать, что Тристан ведет себя благородно, пытается ее оберегать…– Возможно, ты и права.– Возможно? – Фиона засмеялась, ее глаза заискрились. – На твоем месте я бы подумала о том, где лучше выходить замуж – в Лондоне или в замке Райленд.Симона долго молчала.– Ты думаешь, я когда-нибудь выйду замуж за Тристана?– Да.– Но… Он сперва должен сделать предложение, – возразила Симона. – А это вряд ли случится.– С каких это пор ты ждешь, чтобы удача сама пришла к тебе? Если этот человек делает жизнь интересной, значит, добивайся его! Устроить скандал лучше, чем лежать в постели, смотреть в потолок и испытывать дикую скуку всю оставшуюся жизнь.– Каролин и Дрейтон…– Они искренне хотят, чтобы ты была счастлива.Вот как? Неужели они будут рады, когда семейное имя начнут смешивать с грязью?Симона вздохнула и постаралась улыбнуться сестре.– Я подумаю об этом, – пообещала она.– Иногда, – мягко заметила Фиона, – лучше не думать, а действовать. Впрочем, сюда уже идут Дрейтон и Хейвуд. Ты едешь с нами или у тебя другие планы?– Другие, – поспешно решила Симона, собираясь поскорее раствориться в толпе. – Если я кому-то понадоблюсь, пусть ищут меня у леди Эммалины.Фиона пробормотала что-то насчет привета лорду Локвуду от нее, но Симона не стала оборачиваться. Если Тристан действительно окажется у сестры… Симона не знала, что именно он от нее получит, но хороший пинок он точно заслужил, как и порцию холодного презрения, а еще хорошую выволочку. Но если он подарит ей ту улыбку, от которой у нее тает сердце, а потом зацелует до потери сознания, то…– То сколько можно морочить себе голову тем, чего не может быть! – проворчала Симона и решительно остановила наемную карету. Глава 14 Служащий гостиницы, должно быть, сбитый с толку их титулами и представленной Ноуландом бумагой, подтверждающей его работу в Скотленд-Ярде, бросился к лестнице, оставив Тристана и его друга ожидать в тихой приемной. Ноуланд, опершись на каминную доску, рассматривал свои ногти, а Тристан расхаживал по комнате и думал о том, сколько проблем может возникнуть во время этого разговора. Если Сара откажется вести себя разумно и проявить осмотрительность…Наконец он остановился перед Ноуландом:– Я бы предпочел выколоть себе глаз, только бы не вести этот разговор.Ноуланд благодушно хлопнул его по плечу:– Поверь, ты поступаешь правильно и наилучшим образом. Если бы ты ее не предостерег, то потом всю оставшуюся жизнь мучился бы угрызениями совести.– А ты уверен, что нет законов, которые оправдывали бы похищение, вызванное вескими причинами?– Совершенно уверен. Если Сара откажется действовать, чтобы спасти свою жизнь, ты ничего не сможешь сделать, чтобы заставить ее. Тебе придется просто удовлетвориться убежденностью, что твоя совесть теперь чиста.– А если Сара побежит рассказывать Люсинде о том, что Скотленд-Ярд заинтересовался этим делом?Ноуланд пожал плечами.– Это стало бы самым простым решением. Тогда Люсинде пришлось бы бежать из страны с тем, чтобы больше никогда сюда не возвращаться.– Но в этом случае она никогда не предстанет перед правосудием! – недовольно воскликнул Тристан.– Правосудие, друг мой, подобно бриллианту: оно бывает самой разной формы, имеет множество граней, и, как правило, в нем всегда можно найти какие-то изъяны.Тристан снова принялся расхаживать по комнате, как вдруг…– Милый! Я так и знала, что ты опом…Язык Сары остановился одновременно с ногами. Замерев в дверях, она молча переводила взгляд с Тристана на Ноуланда и хмурилась.Тристан призвал на помощь всю свою выдержку:– Сара, позволь представить тебе моего друга, лорда Ричарда Генри, виконта Ноуланда. Ноуланд – мисс Сара Шератон из Сан-Франциско.– Теперь уже не из Сан-Франциско, – уточнила Сара, входя и упираясь взглядом в спутника Тристана.– Ноуланд – агент Скотленд-Ярда.– О, это уже интересно! Наверное, ему есть о чем рассказать!Ноуланд, да благословит его Господь, моментально преисполнился гордости.– По правде говоря, мисс Шератон, это правда.Поймав хмурый взгляд Тристана, он откашлялся, стал серьезным и деловито проговорил:– Есть одно дело, которое заставило меня прийти сегодня сюда, чтобы поговорить с вами.– Со мной? – Сара указала на кресло у камина. – Не желаете ли присесть?– О, спасибо. После вас, мисс Шератон.Тристан оперся о край буфета, скрестил руки на груди и с раздражением смотрел, как они уютно устраиваются, словно им вот-вот должны подать чай.– Милый, разве ты к нам не присоединишься?– Нет. – Голос Тристана отнюдь не был полон энтузиазма.Сара пожала плечами и перевела взгляд на Ноуланда. Пытаясь изобразить из себя воплощение воспитанности и изящества, она мило улыбнулась:– Ну, лорд Ноуланд, расскажите мне, пожалуйста, вашу историю. И не забудьте пояснить, почему она имеет отношение ко мне.– Да, мадам, конечно. Дело в том, что вам угрожает серьезная опасность.– Опасность? – Сара ахнула, красиво прижала ладошку к груди и широко открыла глаза. – Боже! И что же мне может угрожать?– Не что, а кто, мадам. Как это не неприятно и не обидно, но источником опасности является не кто иной, как леди Локвуд.На секунду Сара обмякла в кресле, потом резко подалась вперед и бросила возмущенный взгляд в сторону Тристана.– Жалкий трус! Твоя матушка предупреждала меня, что ты будешь готов на все, лишь бы избежать ответственности.Тристан с трудом подавил гнев.– Довольно, Сара. Если ты ждешь ребенка, то не от меня, и мы оба прекрасно знаем это, как знаем и то, почему ты явилась в Лондон.Сара ахнула, быстро прижала кончики пальцев к губам и часто заморгала ресницами, пытаясь показать, будто с трудом сдерживает слезы.– Я здесь, – жалобно проговорила она, – потому что люблю тебя.– Нет, не любишь, как и я не люблю тебя. Я никогда не любил и никогда не полюблю, между нами все кончено.– Как ты можешь быть таким жестоким? – Сара издала тихий икающий звук, потом сунула руку в карман юбки и, вытащив отделанный кружевом платочек, промокнула глаза. – Я хочу только провести всю оставшуюся жизнь с тобой, дарить тебе счастье, а ты…– Проклятие! – прорычал Тристан. – Ноуланд, сделай же что-нибудь.– А? Да. – Ноуланд ласково потрепал Сару по руке. – Послушайте, мисс Шератон, хотя Локвуд не любит вас, он совершенно искренно озабочен вашей безопасностью.Сара покачала головой и начала комкать платочек.– Обвинять собственную мать!– Она мне не…– Мисс Шератон. – Ноуланд снова взял инициативу на себя. – Заверяю вас, Локвуд не разбрасывается необоснованными обвинениями. Леди Локвуд официально подозревается в убийстве собственного мужа и двух пасынков.– Нет! – Сара подняла голову, изображая отважный вызов. – Я просто отказываюсь верить подобному. Она образованная и очень приятная женщина.– И еще ты забыла, – проворчал Тристан, – добавить «богатая».– На самом деле, мисс Шератон, – продолжил Ноуланд, – финансовые обстоятельства имеют здесь огромное значение. Леди Локвуд получила немалую выгоду от недавней смерти ее родственников – страховка и все такое прочее…– Разве страховки в Англии незаконны? – растерянно спросила Сара.Тристан прикрыл глаза. К этому моменту разговора Симона уже опередила бы Ноуланда на шесть шагов, не меньше: она бы все сообразила сама и уже собирала бы вещи, чтобы отправиться обратно в Америку.А может, и нет, вдруг подумал он. Симона не из тех, кто убегает от поединка.– Страхование совершенно законно, мисс Шератон, но страховать людей, а затем убивать их, чтобы получить страховую премию, определенно незаконно.– Все равно я не могу в это поверить! – заявила Сара, собравшись с силами. – Если леди Локвуд совершила такие страшные вещи, почему вы ее не арестовали?– У нас недостаточно улик, чтобы удовлетворить требования суда, – признал Ноуланд. – Однако мы разрабатываем план, направленный на то, чтобы заставить эту даму действовать, и тогда разоблачим ее как хладнокровного убийцу.– Но почему, лорд Ноуланд, я из-за всего этого оказываюсь в опасности?Ноуланд любезно улыбнулся.– Боюсь, мисс Шератон, вы – непреднамеренно, конечно, – превратили себя в мишень, дав леди Локвуд знать, что намерены выйти замуж за Тристана и ждете от него ребенка.– Что-то я не могу понять ход ваших рассуждений. Почему это создает для меня угрозу?Казалось, терпение Ноуланда было безграничным.– Тристан – богатый человек, у которого нет прямых наследников. Зато у него есть несовершеннолетняя сестра, которая по закону унаследует его состояние в случае смерти. Леди Локвуд, как мать этой девушки, будет контролировать наследство, и, значит…–. Но почему меня это должно интересовать?«Настолько сосредоточена только на себе…»– Если вы выйдете замуж за Тристана и произведете на свет законного наследника, – ничуть не смутившись, продолжил Ноуланд, – то и вы, и ваш ребенок станете единственными наследниками всего немалого состояния, и леди Локвуд не получит ничего.На этот раз Сара задумалась; казалось, она действительно была потрясена.Заметив это, Ноуланд с облегчением вздохнул.– Теперь вы поняли, что в интересах леди Локвуд не допустить вашего брака с лордом Локвудом?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32
«Как это возможно?» – думала Симона, дожидаясь, чтобы к ней присоединились Фиона и остальные. Она то злилась на него, то, спустя всего секунду, полностью соглашалась с ним. Этот человек соблазнил ее, тут же порвал с ней связь с быстротой, которая, даже по меркам повес, должна считаться чрезмерной, а потом появился с прежней любовницей. И все же ей не удается чувствовать к нему отвращение дольше, чем до следующей его улыбки. Она стала совершенно бесхребетной, слабой, настоящей идиоткой без грана здравого смысла и самоуважения. Ей следовало бы промолчать и тем самым предоставить ему возможность бежать на обед с мисс Эгей, чтобы выпить там литр отравы. Она только облагодетельствовала бы мир, избавив его от этого лгуна. Но нет: ей зачем-то понадобилось предупредить его о возможной опасности, а потом она еще сказала ему, что он должен предупредить свою прежнюю возлюбленную!Кстати, надо еще доказать, что Люсинда на самом деле злобная убийца, какой ее пытается представить Тристан. Он вполне мог выдумать все это, чтобы заручиться ее сочувствием и потом обольстить.Симона вздохнула. Если честно, она отправилась на встречу с ним в саду, заранее зная, что позволит ему вовлечь ее в опасную связь, а когда Тристан не свернул с выбранного им пути, она с радостью за ним последовала, да еще и была более чем довольна результатом.А потом он порвал с ней, и она осталась ни с чем. Ну если не считать воспоминаний о ночи невероятных наслаждений.Боже, как мужчины усложняют жизнь! Зато она получила урок и хорошо его усвоила. Никогда больше она не позволит, чтобы какой-то мужчина нарушил ее одиночество… скуку. Неумолимую, абсолютную скуку ее существования.– Надеюсь, тебе уже лучше? – Фиона мягко тронула сестру за руку.– Не думаю.– Может, ты хочешь поговорить об этом? Я очень хорошо умею слушать.Симона пожала плечами.– Не знаю, с чего начать. Иногда мне кажется, меня что-то беспокоит. Потом, когда я пытаюсь придумать какой-то выход, я теряю нить, и мои мысли переключаются на другое.– А о чем ты думала, когда я к тебе подошла?– О том, как невыразимо скучна моя жизнь.– Скучна? О чем ты?– В моей жизни ничего нет, во всяком случае, ничего значимого. Я встаю утром, и мне совершенно нечего делать весь день – по крайней мере такого, что бы имело какое-то значение. Когда меня спрашивают, как прошел мой день и чем я занималась, я не могу рассказать ничего, что было бы хоть немного интересно. Если бы я не вставала, если бы решила провести всю оставшуюся жизнь, лежа в постели и глядя в потолок, это не затронуло бы ни единого человека на этой земле.– Неправда! Интересно, с чего ты так решила?– Ах, Фиона, полно! Твои животные погибли бы, если бы ты не находилась с ними рядом и не заботилась о них.Если бы что-то случилось с Дрейтоном, то либералы палаты лордов были бы потрясены, а рядом с Каролин оплакивающая мужа королева Виктория показалась бы спокойной. Если бы что-то случилось с Каролин, это стало бы крушением мира для всех нас. Но если бы я в ближайшие пять минут приказала долго жить… Абсолютно ничего не произошло бы.Фиона долго смотрела на сестру, а потом мягко улыбнулась:– Зато все по-другому, когда ты с лордом Локвудом, верно?– Во всяком случае, не уверена. Это было непростительно с моей стороны. – Симона вздохнула. – Каролин и Дрейтон – единственные известными мне люди, для которых отношения – это не просто обмен совокупления на деньги.– И что плохого, если ты сможешь иметь такое же счастье, как и наша сестра?– В надежде ничего плохого нет, – признала Симона. – Но безмерно глупо испытывать разочарование, когда тебе везет меньше, чем кому-то другому.– Ты так уверена, что между тобой и лордом Локвудом все кончено?– Да.По крайней мере с его стороны. С ее… Похоже, ее гордость еще недостаточно сильно ранена.– Он сообщил Дрейтону, что наша связь закончена.– Люди часто говорят что-то, когда от них этого ждут, но сами они так не считают.– А вот Тристан считает именно так.Фиона вздохнула:– Не знаю, не знаю. Ты все время даешь обещания Дрейтону, но редко их выполняешь.– Я совсем другое дело. Теперь бывшая любовница лорда Локвуда приехала в Лондон и…– И он не возобновлял отношений с ней.– Откуда тебе это известно?– Лорд Локвуд вышел следом за тобой из храма, а это значит, что он достаточно сильно привязан к тебе, и твои слезы его встревожили.Симоне тоже хотелось бы думать, что Тристан ведет себя благородно, пытается ее оберегать…– Возможно, ты и права.– Возможно? – Фиона засмеялась, ее глаза заискрились. – На твоем месте я бы подумала о том, где лучше выходить замуж – в Лондоне или в замке Райленд.Симона долго молчала.– Ты думаешь, я когда-нибудь выйду замуж за Тристана?– Да.– Но… Он сперва должен сделать предложение, – возразила Симона. – А это вряд ли случится.– С каких это пор ты ждешь, чтобы удача сама пришла к тебе? Если этот человек делает жизнь интересной, значит, добивайся его! Устроить скандал лучше, чем лежать в постели, смотреть в потолок и испытывать дикую скуку всю оставшуюся жизнь.– Каролин и Дрейтон…– Они искренне хотят, чтобы ты была счастлива.Вот как? Неужели они будут рады, когда семейное имя начнут смешивать с грязью?Симона вздохнула и постаралась улыбнуться сестре.– Я подумаю об этом, – пообещала она.– Иногда, – мягко заметила Фиона, – лучше не думать, а действовать. Впрочем, сюда уже идут Дрейтон и Хейвуд. Ты едешь с нами или у тебя другие планы?– Другие, – поспешно решила Симона, собираясь поскорее раствориться в толпе. – Если я кому-то понадоблюсь, пусть ищут меня у леди Эммалины.Фиона пробормотала что-то насчет привета лорду Локвуду от нее, но Симона не стала оборачиваться. Если Тристан действительно окажется у сестры… Симона не знала, что именно он от нее получит, но хороший пинок он точно заслужил, как и порцию холодного презрения, а еще хорошую выволочку. Но если он подарит ей ту улыбку, от которой у нее тает сердце, а потом зацелует до потери сознания, то…– То сколько можно морочить себе голову тем, чего не может быть! – проворчала Симона и решительно остановила наемную карету. Глава 14 Служащий гостиницы, должно быть, сбитый с толку их титулами и представленной Ноуландом бумагой, подтверждающей его работу в Скотленд-Ярде, бросился к лестнице, оставив Тристана и его друга ожидать в тихой приемной. Ноуланд, опершись на каминную доску, рассматривал свои ногти, а Тристан расхаживал по комнате и думал о том, сколько проблем может возникнуть во время этого разговора. Если Сара откажется вести себя разумно и проявить осмотрительность…Наконец он остановился перед Ноуландом:– Я бы предпочел выколоть себе глаз, только бы не вести этот разговор.Ноуланд благодушно хлопнул его по плечу:– Поверь, ты поступаешь правильно и наилучшим образом. Если бы ты ее не предостерег, то потом всю оставшуюся жизнь мучился бы угрызениями совести.– А ты уверен, что нет законов, которые оправдывали бы похищение, вызванное вескими причинами?– Совершенно уверен. Если Сара откажется действовать, чтобы спасти свою жизнь, ты ничего не сможешь сделать, чтобы заставить ее. Тебе придется просто удовлетвориться убежденностью, что твоя совесть теперь чиста.– А если Сара побежит рассказывать Люсинде о том, что Скотленд-Ярд заинтересовался этим делом?Ноуланд пожал плечами.– Это стало бы самым простым решением. Тогда Люсинде пришлось бы бежать из страны с тем, чтобы больше никогда сюда не возвращаться.– Но в этом случае она никогда не предстанет перед правосудием! – недовольно воскликнул Тристан.– Правосудие, друг мой, подобно бриллианту: оно бывает самой разной формы, имеет множество граней, и, как правило, в нем всегда можно найти какие-то изъяны.Тристан снова принялся расхаживать по комнате, как вдруг…– Милый! Я так и знала, что ты опом…Язык Сары остановился одновременно с ногами. Замерев в дверях, она молча переводила взгляд с Тристана на Ноуланда и хмурилась.Тристан призвал на помощь всю свою выдержку:– Сара, позволь представить тебе моего друга, лорда Ричарда Генри, виконта Ноуланда. Ноуланд – мисс Сара Шератон из Сан-Франциско.– Теперь уже не из Сан-Франциско, – уточнила Сара, входя и упираясь взглядом в спутника Тристана.– Ноуланд – агент Скотленд-Ярда.– О, это уже интересно! Наверное, ему есть о чем рассказать!Ноуланд, да благословит его Господь, моментально преисполнился гордости.– По правде говоря, мисс Шератон, это правда.Поймав хмурый взгляд Тристана, он откашлялся, стал серьезным и деловито проговорил:– Есть одно дело, которое заставило меня прийти сегодня сюда, чтобы поговорить с вами.– Со мной? – Сара указала на кресло у камина. – Не желаете ли присесть?– О, спасибо. После вас, мисс Шератон.Тристан оперся о край буфета, скрестил руки на груди и с раздражением смотрел, как они уютно устраиваются, словно им вот-вот должны подать чай.– Милый, разве ты к нам не присоединишься?– Нет. – Голос Тристана отнюдь не был полон энтузиазма.Сара пожала плечами и перевела взгляд на Ноуланда. Пытаясь изобразить из себя воплощение воспитанности и изящества, она мило улыбнулась:– Ну, лорд Ноуланд, расскажите мне, пожалуйста, вашу историю. И не забудьте пояснить, почему она имеет отношение ко мне.– Да, мадам, конечно. Дело в том, что вам угрожает серьезная опасность.– Опасность? – Сара ахнула, красиво прижала ладошку к груди и широко открыла глаза. – Боже! И что же мне может угрожать?– Не что, а кто, мадам. Как это не неприятно и не обидно, но источником опасности является не кто иной, как леди Локвуд.На секунду Сара обмякла в кресле, потом резко подалась вперед и бросила возмущенный взгляд в сторону Тристана.– Жалкий трус! Твоя матушка предупреждала меня, что ты будешь готов на все, лишь бы избежать ответственности.Тристан с трудом подавил гнев.– Довольно, Сара. Если ты ждешь ребенка, то не от меня, и мы оба прекрасно знаем это, как знаем и то, почему ты явилась в Лондон.Сара ахнула, быстро прижала кончики пальцев к губам и часто заморгала ресницами, пытаясь показать, будто с трудом сдерживает слезы.– Я здесь, – жалобно проговорила она, – потому что люблю тебя.– Нет, не любишь, как и я не люблю тебя. Я никогда не любил и никогда не полюблю, между нами все кончено.– Как ты можешь быть таким жестоким? – Сара издала тихий икающий звук, потом сунула руку в карман юбки и, вытащив отделанный кружевом платочек, промокнула глаза. – Я хочу только провести всю оставшуюся жизнь с тобой, дарить тебе счастье, а ты…– Проклятие! – прорычал Тристан. – Ноуланд, сделай же что-нибудь.– А? Да. – Ноуланд ласково потрепал Сару по руке. – Послушайте, мисс Шератон, хотя Локвуд не любит вас, он совершенно искренно озабочен вашей безопасностью.Сара покачала головой и начала комкать платочек.– Обвинять собственную мать!– Она мне не…– Мисс Шератон. – Ноуланд снова взял инициативу на себя. – Заверяю вас, Локвуд не разбрасывается необоснованными обвинениями. Леди Локвуд официально подозревается в убийстве собственного мужа и двух пасынков.– Нет! – Сара подняла голову, изображая отважный вызов. – Я просто отказываюсь верить подобному. Она образованная и очень приятная женщина.– И еще ты забыла, – проворчал Тристан, – добавить «богатая».– На самом деле, мисс Шератон, – продолжил Ноуланд, – финансовые обстоятельства имеют здесь огромное значение. Леди Локвуд получила немалую выгоду от недавней смерти ее родственников – страховка и все такое прочее…– Разве страховки в Англии незаконны? – растерянно спросила Сара.Тристан прикрыл глаза. К этому моменту разговора Симона уже опередила бы Ноуланда на шесть шагов, не меньше: она бы все сообразила сама и уже собирала бы вещи, чтобы отправиться обратно в Америку.А может, и нет, вдруг подумал он. Симона не из тех, кто убегает от поединка.– Страхование совершенно законно, мисс Шератон, но страховать людей, а затем убивать их, чтобы получить страховую премию, определенно незаконно.– Все равно я не могу в это поверить! – заявила Сара, собравшись с силами. – Если леди Локвуд совершила такие страшные вещи, почему вы ее не арестовали?– У нас недостаточно улик, чтобы удовлетворить требования суда, – признал Ноуланд. – Однако мы разрабатываем план, направленный на то, чтобы заставить эту даму действовать, и тогда разоблачим ее как хладнокровного убийцу.– Но почему, лорд Ноуланд, я из-за всего этого оказываюсь в опасности?Ноуланд любезно улыбнулся.– Боюсь, мисс Шератон, вы – непреднамеренно, конечно, – превратили себя в мишень, дав леди Локвуд знать, что намерены выйти замуж за Тристана и ждете от него ребенка.– Что-то я не могу понять ход ваших рассуждений. Почему это создает для меня угрозу?Казалось, терпение Ноуланда было безграничным.– Тристан – богатый человек, у которого нет прямых наследников. Зато у него есть несовершеннолетняя сестра, которая по закону унаследует его состояние в случае смерти. Леди Локвуд, как мать этой девушки, будет контролировать наследство, и, значит…–. Но почему меня это должно интересовать?«Настолько сосредоточена только на себе…»– Если вы выйдете замуж за Тристана и произведете на свет законного наследника, – ничуть не смутившись, продолжил Ноуланд, – то и вы, и ваш ребенок станете единственными наследниками всего немалого состояния, и леди Локвуд не получит ничего.На этот раз Сара задумалась; казалось, она действительно была потрясена.Заметив это, Ноуланд с облегчением вздохнул.– Теперь вы поняли, что в интересах леди Локвуд не допустить вашего брака с лордом Локвудом?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32