Альфред давно уже привык считать, что жизнь его… закончилась. Но теперь он вдруг поймал себя на мысли о том, что в его жизни начинается что-то новое.Ну вот, снова! Снова эта улыбка – на сей раз немного робкая, но все же необыкновенно привлекательная. И эта улыбка манила его… как огонек свечи в темном подземелье. Альфред стоял на расстоянии ярда от девушки, не зная, что делать дальше. Теперь Миллисент яростно орудовала иголкой, и он подумал, что ему, наверное, следует уйти. Но тут вдруг послышался тихий возглас девушки, а затем – звон иголки, упавшей на пол. На пальчике же Миллисент появилась алая капелька крови. Девушка в смятении смотрела на свой палец, а капелька тем временем скатилась на ее шитье. Миллисент с беспокойством посмотрела на Альфреда и прошептала:– Теперь будет пятно. – Причем сказала это так, словно совершила какое-то преступление.Альфред прилагал все силы, чтобы не улыбнуться, но Миллисент, должно быть, заметила веселый блеск в его глазах. Нахмурившись, она отвернулась. Но Альфред вдруг оказался рядом с ней, хотя он не помнил, как подходил. Присев на корточки возле скамьи, он взял девушку за руку.Миллисент вздрогнула, но попытки высвободить руку не сделала. «Хороший знак», – промелькнуло у Альфреда в голове. Медленно и очень осторожно, чтобы не напугать девушку, он поднес ее палец к губам и коснулся его кончиком языка. Кровь была солоноватой на вкус.Рука девушки задрожала, но уже в следующий миг она подняла голову и взглянула на молодого человека. Ее губы чуть приоткрылись, а на щеках снова заиграл нежный румянец.Осмелев, Альфред несколько раз лизнул палец. Глаза Миллисент расширились, а потом она едва заметно улыбнулась. И тогда Альфред все понял. Ей было все равно, какое у него лицо. Миллисент видела его самого, а не его шрамы. И то, что она видела, ей определенно нравилось.Альфред внимательно осмотрел ее палец. Кровь уже остановилась – ранка ведь была совсем незначительная.– Ну вот, теперь лучше, – прошептала девушка. И в ее прекрасных глазах сверкнули слезы. – Спасибо вам, Альфред.Альфреду показалось, что Миллисент благодарит его не только за это, но расспрашивать ее он не стал. Ему не хотелось разрушать чары. Он улыбнулся и, осторожно выпустив руку девушки, поднялся на ноги. Потом тихо проговорил:– Может, погуляешь со мной в саду возле кухни? Миллисент нерешительно посмотрела на свое шитье, и Альфред подумал, что она сейчас ответит отказом. Но тут Миллисент снова улыбнулась и, отложив шитье, протянула ему руку.– Да, погуляю, – ответила она.Альфред глянул ей в глаза и тоже улыбнулся: он понял, что для него действительно начиналась новая жизнь.Роза то и дело посматривала на дверь. Пора было садиться за ужин, а Гуннар все не появлялся.Всю вторую половину дня наемные воины помогали отстраивать деревню заново. С этим следовало поторопиться, потому что вскоре будет не до строительства – близилось время, когда всем придется работать на поле с раннего утра до позднего вечера.Ужин давно уже был готов, и почти все обитатели замка собрались в Большом зале. Две собаки сцепились возле камина и рычали до тех пор, пока проходивший мимо слуга не разогнал их в разные стороны.Миллисент неотступно следовала за Розой, и хотя пользы от нее никакой не было – девушка с самого утра витала в облаках, – у Розы не хватало духу отослать ее прочь. Гарольд же по-прежнему сидел в подвале. Он останется там до приезда Радульфа. Роза следила, чтобы о нем заботились, и при каждом удобном случае заверяла Эрту, что все будет хорошо. Однако сердце ее сжималось от боли. Разве сможет она спокойно смотреть, как он умрет? Или как Фицмортон захватит Сомерфорд? Да, она поступила очень правильно, написав лорду Радульфу.Однако далее медлить с ужином нельзя… Роза подошла к своему столу, стоявшему на возвышении, и посмотрела на служанок, ожидавших ее приказа. Служанки тотчас же поняли, что означал взгляд госпожи, и принялись разносить еду.Брат Марк уже потирал руки, предвкушая очередную трапезу. Никогда еще Роза не встречала столь прожорливого человека.– А тот мальчик… посыльный уехал благополучно? – спросил святой отец, наклонившись к самому уху Розы, чтобы больше никто не услышал его вопроса.– Да, благополучно, – ответила Роза, стараясь побороть чувство гадливости, всякий раз охватывавшее ее при взгляде брата Марка.– Хорошо, очень хорошо. – Брат Марк рассмеялся, но потом, заметив удивление Розы, тотчас отвел глаза.Сэр Арно еще не приехал, он был чем-то занят и просил Розу не ждать его. Что за дело могло заставить сэра Арно отказаться от еды и вина? Отсутствие верного рыцаря очень удивило Розу, потому что он был почти также жаден до еды, как и брат Марк.После того происшествия в деревне Роза так и не поговорила с ним начистоту. Она понимала, что откладывать неприятный разговор бессмысленно, но все равно откладывала его. У нее было доброе сердце, и она не любила причинять людям боль, поэтому теперь боялась, что в случае с Арно поступила не слишком хорошо. Если бы она только знала о его любви к ней, то смогла бы подготовиться к разговору и постаралась бы отказать Арно так, чтобы он не очень обиделся. А теперь он ужасно злился на нее из-за того, что она, как ему, наверное, казалось, унизила его.Теперь он стал опасен.Роза в очередной раз посмотрела на дверь – и тут же забыла об Арно, брате Марке и всех остальных. Гуннар наконец-то вернулся!Он шел по залу своей уверенной поступью, и все оборачивались, чтобы посмотреть на него. Проходя мимо своих друзей, он остановился ненадолго, чтобы сказать что-то на ухо Айво. Темноволосый великан утвердительно кивнул, а Гуннар направился к столу, за которым восседала Роза. И теперь между ними не было Арно.Усаживаясь за стол, Гуннар внимательно посмотрел на Розу, и от этого взгляда сердце ее забилось быстрее. Ведь ночью этот красавец сжимал ее в объятиях, целовал ее, и она пережила с ним такие чудесные мгновения, что теперь уже не представляла на его месте какого-то другого мужчину.– Прошу прощения, госпожа, – произнес Гуннар одними лишь губами. – У меня было важное дело. – Его глаза тоже о многом говорили.– Похоже, сегодня у всех нашлись какие-то дела, – заметила Роза.Гуннар взглянул на нее вопросительно.– Сэр Арно тоже опаздывает, – пояснила она, указав на то место, где обычно сидел пожилой рыцарь.В глазах Олафсона промелькнуло удивление, как если бы он только сейчас заметил, что сэра Арно нет за столом. Прищурив свои пронзительно-голубые глаза, Гуннар окинул взглядом зал. Когда же он снова повернулся к Розе, она тихо спросила:– Что-то не так? Вас что-то беспокоит?Он взглянул на нее с улыбкой и вдруг, наклонившись к ней, прошептал:– Нет, все в порядке. Я голоден, госпожа, вот и все. – При этом его взгляд скользнул по ее губам, а потом – по полной округлой груди под тканью алого платья.У Розы перехватило дыхание. Она вновь вспомнила о страстных поцелуях, стонах и могучем обнаженном теле викинга, двигавшемся в одном ритме с ее телом. Господи, что с ней такое?! Почему ей не удается обуздать себя, как прежде? Ощущение было таким, словно где-то в душе ее прорвало плотину… и ничто уже не могло остановить стремительный поток чувств.– Ужин уже подают… – пробормотала Роза, взглянув на дверь кухни, откуда-то и дело выходили служанки с блюдами и кувшинами в руках.Гуннар кивнул, и рука коснулась под столом ее руки.– А позже?.. Как быть, если я проголодаюсь ночью, госпожа? Мне позволят утолить голод?– А вам часто хочется… есть по ночам? – спросила Роза, не узнавая собственного голоса.– Зависит от обстоятельств. – С этими словами он провел пальцем по ее ладони, и все тело Розы затрепетало.Судорожно сглотнув, она пробормотала:– Каких обстоятельств?– Я должен знать, что угощение придется мне по душе, – ответил Гуннар с улыбкой.Роза едва не рассмеялась. Она вдруг представила себя восседающей на серебряном подносе в чем мать родила.Было ясно: Гуннар поддразнивал ее, пробуждал желание, причем делал это так, как никогда не делал Эдрик. Возможно, именно поэтому интимные отношения между мужчиной и женщиной никогда не связывались в ее сознании с беспечностью, радостью, и смехом. Она считана их тягостной обязанностью, частью сделки, заключенной между супругами, или же просто способом обзавестись детьми.Но теперь Гуннар показал ей иную сторону этих отношений. И теперь Роза, думая об этих отношениях, испытывала истинное наслаждение. Но являлся ли этот разговор прелюдией к тому, что произойдет позже, когда он придет к ней снова? Да, его глаза сулили новую встречу под покровом ночи. Роза при мысли о ней с силой сжала руку викинга.– Я полагаю… – пробормотала она с улыбкой.– Прошу прощения, госпожа! – раздался громкий голос Арно.Роза подняла голову и увидела, что его лицо пылало, а глаза метали молнии. Она тотчас же выпрямилась и приняла величавую позу хозяйки замка. Слышал ли Арно что-нибудь? Заметил ли? Похоже, что нет. Но все же он снова вел себя совсем не так, как прежде. Роза с любопытством посмотрела на своего верного рыцаря. Арно был очень взволнован. Очевидно, что-то случилось. Роза хотела попросить объяснений, но тут же передумала – уже давно следовало приступать к ужину.Роза взяла с блюда кусочек рыбного пирога, а потом запила его вином. Констанс поспешно заняла свое место за столом и, покосившись на Розу, сказала:– Простите за опоздание, госпожа. Я относила еду Гарольду.– А зачем из-за него беспокоиться? – проворчал Арно. Роза вопросительно посмотрела на рыцаря. Впрочем, она уже догадывалась, что он скажет дальше.– Зачем переводить еду на покойника? – продолжал Арно. – Ведь его скоро повесят.Роза опасливо взглянула на людей, сидевших неподалеку. Она очень надеялась, что никто из присутствующих не услышал слова сэра Арно. Но почти в тот же миг на нее пристально посмотрела Миллисент. Румянец, делавший ее такой привлекательной, внезапно сошел со щек девушки, а глаза в ужасе расширились. Пока Роза, раздосадованная жестокостью Арно, раздумывала, как исправить ситуацию, Альфред поднялся со своего места и сел рядом с Миллисент.Девушка повернулась к нему, и что-то неуловимое в выражении ее лица, в наклоне головы сказало Розе все, что она хотела знать. Эти двое были влюблены. Странно, конечно, но… Но с другой стороны, что же в этом удивительного? После той злополучной ночи, когда в деревне случился пожар, Альфред и Миллисент много времени проводили вместе. К тому же Роза не раз замечала, что молодой воин был очень добр. Именно такой мужчина и нужен девушке, оказавшейся в таком положении.Тут Роза заметила, что Миллисент провела пальцами по губам Альфреда. Было очевидно, что вместо этого она с радостью слилась бы с ним в поцелуе. И, судя по выражению глаз Альфреда, он был совсем не прочь ответить взаимностью.Роза внезапно смутилась: ей показалось, что она вмешивается не в свое дело. Отвернувшись, Роза снова взялась за рыбный пирог. «Неужели я выгляжу так же, когда смотрю на Гуннара? – подумала она неожиданно. – Неужели все знают, какие чувства я испытываю? Господи, только не это!» Роза ужасно боялась, что обитатели Сомерфорда что-то узнают о ее отношениях с красавцем викингом.Ведь все они будут над ней смеяться, если узнают!.. И люди будут абсолютно правы!Роза изо всех сил старалась не смотреть в сторону Гуннара. Вид влюбленных отрезвил ее… и напугал. Да, лучше не смотреть на викинга. Лучше подумать о делах, о лорде Радульфе, например.Роза представила, как Радульф читает ее послание, доставленное Стивеном, а потом собирает своих людей и едет и Сомерфорд-Мэнор. А потом он, конечно, обнаружит, что сильная и здравомыслящая леди Роза вовсе таковой не является. Вряд ли он обрадуется, узнав, что она наслаждается обществом Гуннара Олафсона вместо того, чтобы почувствовать опасность и принять меры.Констанс провела гребнем по волосам госпожи, и отсветы пламени заиграли в блестящих темных прядях, струившихся по спине и плечам Розы. Старух видела, что госпожа чем-то очень расстроена, и сейчас раздумывала, как развеселить ее и поднять ей настроение.Сегодня леди Роза то и дело хмурилась и, судя по всему, предавалась каким-то очень невеселым мыслям. Констанс по опыту знала: задумчивость – дурной знак. Лучше бы Розе не думать так усердно и не убегать от собственного счастья. Но госпожа постоянно придумывала всяческие отговорки, чтобы не делать того, что принесло бы ей радость. Роза словно не верила в то, что заслуживает удовольствий и счастья, хотя все в Сомерфорде желали ей только этого.Констанс в очередной раз взмахнула гребнем.– Гуннар Олафсон – хороший человек, – начала она осторожно.Роза молча нахмурилась.Констанс подавила вздох и вновь заговорила:– Да, хороший. И он может многое предложить.– Он действительно красив, – с горечью в голосе проговорила Роза. – Я настолько легкомысленная, что заметила это, Констанс. Возможно, только его красота и имеет для меня значение. Я всегда считала себя лучше других женщин. А на поверку оказалось, что ничем от них не отличаюсь.Старуха снова подавила вздох.– Вы уверены, госпожа? А Гуннар Олафсон – разве он не отличается от других мужчин? Я спрашиваю потому, что он ведь предпочел вас всем остальным женщинам, хотя многие на него таращились. Он предпочел именно вас, понимаете?Роза потерла пальцами виски, словно ее мучила головная боль.– Я предложила ему деньги за то, чтобы он пришел в мою постель, – призналась она, и ее лицо окрасила краска стыда.Констанс едва не вскрикнула от возмущения.– Но он не взял денег, – продолжала Роза. – Он сказал… сказал, что с удовольствием окажет мне услугу. А еще… еще он сделал это трижды, Констанс. – Глаза Розы казались огромными и почти черными, когда она взглянула на ошеломленную служанку. – Я думала, что Гуннар возьмет меня только один раз. Но он разбудил меня и сделал это снова. А потом еще раз, на рассвете. При этом каждый последующий раз был так же восхитителен, как и первый. Я не знала, не понимала ничего, когда ты говорила о том, что с молодым горячим мужчиной все будет по-другому.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40