Джемма почувствовала, что от него разит спиртным. Отец заглянул ей в глаза. – Может, ты собираешься уйти в монастырь? Может, ты предпочитаешь иссохнуть, так никогда и не узнав мужской ласки?
Джемма отступила еще на один шаг, врезалась спиной в секретер, стоявший сзади, и поморщилась. Ее отец продолжал:
– Я заключил с Андре Роффиньяком великолепную сделку. Ты должна радоваться, что он вообще тобой заинтересовался.
– Вы так ничему и не научились, не правда ли?! – воскликнула Джемма, защищаясь.
Ей было невыносимо чувствовать свою беспомощность. Отец буквально прижал ее к секретеру.
– Ты ошибаешься. Я научился не повторять ошибок, которые допустил прежде. Я старался дать тебе время, чтобы ты оценила Андре и влюбилась в него. Но теперь я буду действовать иначе.
– Вы снова меня продали. – Слова давались ей с трудом. Они словно жгли ей язык. – Позвольте спросить вас, отец, цена значительно упадет, если Андре узнает, что я больше не девственница? Захочет ли он по-прежнему охотно принять меня из ваших рук? Неужели ему так необходимы эти деньги?
О'Херли отшатнулся назад, словно получил удар в лицо.
– Не девственница? Что… что ты сказала?
– То, что я уже не девственница. Вам больше нечем торговать.
– Ты лжешь!
Джемма сделала ошибку, подступив к нему ближе.
– Я переспала с мужчиной.
Отец поднял руку и изо всей силы хлестнул ее по щеке, так что Джемма не устояла на ногах и ударилась о дверной косяк. У нее перехватило дыхание, колени подогнулись. В глазах замелькали звезды, и девушке показалось на миг, что она теряет сознание. Но ей удалось справиться с собой и устоять на ногах. Ухватившись одной рукой за край открытой двери, а другой за косяк, она выпрямилась.
Чернокожий дворецкий поспешно вбежал в комнату. Босиком, в наполовину расстегнутой ливрее, запыхавшись после пробежки по лестнице, он застыл неподвижно в дверном проеме с широко раскрытыми от страха глазами.
– Все в порядке, масса О'Херли? Вам что-нибудь нужно?
– Убирайся!
Отец буквально кипел от ярости и с трудом выговаривал слова. Джемма никогда не видела его в таком состоянии. Устремив с мольбой взгляд на дворецкого, она молчаливо просила его остаться. Тот взглянул на хозяина и мгновенно скрылся. Джемма не могла его винить. Если бы она имела возможность, то тоже бы убежала.
Когда отцу удалось взять себя в руки, он понизил голос:
– Полагаю, ты отдалась мужчине, который сопровождал тебя на север?..
– Верно, Хантеру Буну. Так его звали, и я любила его.
– Очевидно, этот Бун воспользовался тобой и не задумываясь бросил.
Эти слова отца глубоко ранили Джемму, но она никогда не позволила бы ему узнать об этом.
– Вы ничего об этом не знаете. Ничего! Эта была полностью моя идея. Вас порадует, если я скажу, что мне практически пришлось его упрашивать?
Томас буквально затрясся от ярости. Джемма прижала ладонь к ушибленной щеке и напомнила себе об осторожности, иначе отец может забить ее до смерти. Здесь не было никого, кто остановил бы его руку. Ни святого Михаила, ни Хантера. Никого.
– Ты упрашивала этого длинноволосого варвара из лесной глуши? Ты спала с этим неотесанным дикарем без гроша в кармане, одетым в оленью кожу?
Джемма открыла рот от изумления. Она застыла на месте, ошеломленно глядя на отца. Ни разу она не говорила отцу, как выглядит Хантер. Ни разу не поделилась с ним подробностями своей жизни в Санди-Шолз. Слишком дороги ей были эти воспоминания. Она догадывалась, что отец будет критиковать и высмеивать ее близких друзей. Она не рассказывала ему ничего сверх того, что было необходимо.
– Он был здесь, – прошептала Джемма. – Хантер приходил сюда.
Она бросилась к отцу и вцепилась в лацканы его сюртука.
– Откуда вы узнали, как он выглядит? Когда вы его видели?
Он высвободился из ее рук и оттолкнул от себя. Джемма заметила, что он рассматривает ее щеку, отметину, которую там оставил.
– Ты сошла с ума, – безжалостно сказал он. – Тебя следует запереть, упрятать в сумасшедший дом.
– Ничего подобного! – Джемма отрицательно замотала головой, коса ее при этом закачалась туда и сюда, ударяясь в спину. – Я никогда не говорила вам, как выглядит Хантер. Вы наверняка видели его. Когда?
Взгляд Томаса скользнул к балкону и поспешно вернулся назад. Это заняло только мгновение, но сказало ей очень много. Джемма вспомнила, как отец наблюдал с балкона за улицей, когда она вошла. Он испугался, когда ее увидел. Его нервозность была заметна до сих пор.
– Он только что был здесь, верно? – Джемма выбежала на балкон и устремила взгляд в ночную мглу, внимательно вглядываясь в лужицы света под уличными фонарями, неистово исследуя темные участки между ними. – Хантер был здесь, пока я в своей комнате упаковывала вещи.
Слишком поздно до нее дошло, что она сболтнула лишнее.
– Упаковывала? – Отец грозно двинулся к ней, огибая мебель. Джемма попробовала проскользнуть мимо него, но он протянул руку и схватил ее. Ночной пеньюар порвался на плече. Отец держал ее крепко. Девушка попыталась вывернуться, но это только разозлило его.
– Ты никуда не поедешь! – Отец поволок ее с балкона, снова через гостиную в холл.
Джемма пыталась упираться ногами, но едва не упала, когда тростниковые циновки начали сдвигаться и разъезжаться под ней.
Дворецкий прятался в холле и при виде О'Херли бросился наутек что было сил.
– Я приказал тебе убраться отсюда! – заорал Томас.
Дворецкий, скрылся за углом, направляясь к черной лестнице для слуг.
– Стой! – окликнул его О'Херли. Пожилой негр высунул голову из-за угла. – Пришли наверх двух слуг из конюшни.
– Вы не можете так поступить со мной! – воскликнула Джемма, когда он втолкнул дочь в ее комнату.
– Увидишь!
– Хантер вернется. Он снова придет за мной.
– Ну уж нет, после того, что я ему сказал. Он думает, что ты выходишь замуж и вообще не желаешь его видеть.
Джемма почувствовала, что земля уходит у нее из-под ног. Только не это! Пожалуйста, Господи, только не это! Не в силах двинуться от потрясения, Джемма застыла на месте. А ее отец, вытащив ключ, торчавший в замке изнутри, с грохотом захлопнул дверь перед ее лицом. Девушка услышала, как лязгнул замок. Тяжелые шаги медленно удалились по коридору.
Отец грубо отдавал короткие приказания конюхам. Один уже направился на балкон, охранять наружную дверь ее комнаты. Джемма много раз видела этих людей, когда они работали в конюшне. При них она чувствовала себя несколько неловко, зная, что это рабы и являются собственностью ее отца. Когда она только что приехала, то спросила отца, допустимо ли владеть рабами, но он ответил ей, что они больше не в Бостоне, а на Юге это разрешено законом.
Оба невольника были крепкими мужчинами с сильными, мускулистыми телами. Ей ни за что не убежать, если они будут сторожить ее. Джемма задумалась, порывисто расхаживая из угла в угол.
Хантер приходил за ней! Эта мысль не шла у нее из головы. Он стоял сегодня вечером у ее дверей и разговаривал с отцом, пока она собирала вещи и строила планы на будущее.
Хантер был здесь. Он оставил приграничье и приехал за ней.
Джемма отерла слезы, подошла к умывальнику и подняла тяжелый кувшин с водой. Занятая своими мыслями, она слишком резко наклонила кувшин, и вода выплеснулась за край раковины. Наклонившись, девушка смочила водой опухшую щеку и промыла глаза, потом намочила полотенце и прижала его к ушибу.
Снаружи ее чернокожий страж сидел на полу балкона, опершись спиной о стену рядом с прикрытой жалюзи стеклянной дверью. Второй охранник расположился в коридоре. Вряд ли ей удастся уговорить кого-либо из них. Может быть, попытаться подкупить?
Сколько для этого потребуется денег?
Джемма знала, какие трудности ждут беглого раба. Захочет ли хоть один из них испытать судьбу? Сама она определенно была готова почти на все, чтобы получить свободу.
Руки ее дрожали, когда она вытаскивала сумку из-под кровати. Нужно одеться, а потом ждать. И молиться. Может быть, несмотря на то, что ему наговорил отец, Хантер все-таки вернется. Джемма знала, как Хантер упрям. Если он что-то задумал, то ни за что не отступится. Она надеялась, что он попытается увидеться с ней до отъезда из Нового Орлеана, а если же нет, она все равно убежит и последует за ним домой.
Так или иначе, она непременно встретится с ним снова.
Глава 21
Не считая того, что эта таверна стала еще грязнее, «Бурда» совсем не изменилась за год. Хантер облокотился о стойку бара, протиснувшись между наихудшими представителями обретающегося на реке отребья из всех, кого ему доводилось видеть. Этот сброд так и напрашивался на скандал и драку, даже если бы Хантер уже и без того не был страшно зол. С того времени как он покинул дом О'Херли, ему нестерпимо хотелось как следует поработать кулаками. Залпом прикончив третий стакан виски, он медленно оглядел помещение.
Хантер почти уже решил приняться за неотесанного верзилу, сидевшего за столом в дальнем конце комнаты, который непрерывно выкрикивал:
– Я король Трясины и властелин реки! Всякий, кто думает, будто может сбить меня с ног, пусть подойдет и попытается это сделать. Но я ручаюсь вам, что он не доживет до рассвета!
Тут неожиданно двойные поворотные двери открылись, пропустив внутрь того самого желтозубого усача, который пристал к Джемме в ту ночь, когда Хантер ее встретил. Казалось, этот злодей даже не переоделся за год, потому что на нем были все те же помятые черные плащ и шляпа.
Хантер потребовал еще одну порцию виски, затем со стуком поставил стакан на прилавок и отодвинул его от себя. Тип, которого он избрал жертвой, почти уже подошел к бару, когда Хантер размахнулся и без всяких объяснений двинул вновь пришедшему кулаком в челюсть. Черные глаза мужчины на миг широко открылись от удивления, затем закатились под лоб, и он без сознания рухнул на пол.
Один или два хриплых возгласа прокатилось по комнате, но, помимо этого, никто не обратил на происшествие особого внимания, если не считать девицы с пышными, как дыни, грудями, выпиравшими из низкого выреза платья, и ярко нарумяненными щеками. Она пересекла комнату и с лучезарной улыбкой направилась прямо к Хантеру. От нее так разило мускусом и потом, что обильное количество духов, которое она вылила на себя, только усугубило дело.
– Я как раз ищу крепкого сильного мужчину, подобного вам, который помог бы мне скоротать несколько часов. – Приблизившись к Хантеру, она обвила рукой его плечи. Бицепс его правой руки почти потонул между ее грудей. – Что вы на это скажете, мистер?
Девица бросила взгляд в глубь таверны, на дверь, за которой скрывалась каморка, которую Хантер когда-то делил с Джеммой.
– Не думаю, что смогу вам помочь, – сказал он, пытаясь высвободиться из ее объятий. – Я как раз собрался уходить.
Она бесстыдно обхватила ладонью его плоть.
– Я могу по-быстрому доставить вам удовольствие.
– Может быть, завтра вечером. – Хантер сбросил с плеча ее руку и поправил шляпу. – Сердечно благодарю, мэм, но сейчас я не в настроении.
– Ублюдок!
Хантер пришел сюда не затем, чтобы обзавестись друзьями. Перешагнув через усача в черном, по-прежнему лежавшего на полу, он подошел к двери и покинул таверну. Его ничуть не удивило, что облегчения он так и не почувствовал.
К тому моменту, когда от дома О'Херли его отделяло всего два квартала, Хантер уже убедил себя, что нет ничего страшного в том, чтобы услышать из собственных уст Джеммы, что она собирается выйти замуж за другого. Тогда – так тому и быть! – ему придется смириться со своей судьбой. Но Джемма сама должна сказать ему это прямо в лицо.
Джемма притаилась у открытой двери, наблюдая за молчаливым рабом, все еще сидевшим на балконе. Раз или два он задремал, уронив голову на грудь. Джемма хватала сумку, готовясь проскользнуть мимо него, но он каждый раз просыпался, прежде чем она успевала двинуться.
Она снова начала расхаживать по комнате, стараясь придумать способ заставить сторожа покинуть пост. Наконец ей в голову пришла блестящая идея. Андре во время одной из их совместных прогулок поведал ей о распространенном среди черных рабов суеверии, которое они привезли с собой из Африки. Он сказал, что многие рабы, в особенности те, что недавно попали в Америку, слепо верят в проклятия и черную магию, в заклинание духов, в привидения и оборотней и во все тому подобные проявления добра и зла.
Джемма принялась громко вздыхать, всячески давая понять рабу за дверью, что она бродит по комнате. Тот время от времени смотрел на нее через плечо, но сразу же отводил взгляд и. продолжал смотреть во двор. Набравшись храбрости, девушка подошла к двери и уставилась в ночную тьму.
– Просто ужасно, что в этом доме поселилось привидение, – мрачно сказала она. – Я никак не могу уснуть.
Джемма услышала, как раб сглотнул.
– Вы ко мне обращаетесь, мисси?
Джемма взглянула ему в лицо.
– Да. Я говорю, как ужасно, что в этом доме есть привидение, не правда ли? Прежний владелец пытался рассказать о нем моему отцу, но он только посмеялся. – Девушка содрогнулась и, обхватив себя, потерла ладонями руки выше локтей, затем добавила, заговорщическим шепотом: – Но я-то знаю, что это правда, потому что сама его видела.
Раб посмотрел направо и налево, затем назад, в затененную глубину ее комнаты.
– Вы видели?
– Да, видела. Ужасно! – Джемма снова содрогнулась и прочертила пальцами в воздухе волнистую линию. – Он плыл над землей, как туманное облако.
Ее страж наклонился вперед.
– К тому же он был без головы, – добавила она, как бы припоминая.
– Не может быть! – Раб недоверчиво покачал головой. – Я прожил здесь уже больше года и никогда не видел ничего подобного.
– Еще бы. С какой стати призрак станет спускаться в помещения для рабов? Он остается здесь, наверху, там, где и встретил свой конец. – Джемма удовлетворенно кивнула, удостоверившись, что целиком завладела его вниманием. – Кажется, один из прежних владельцев этого дома был убит в свою брачную ночь. Его молодая жена была против устроенного родителями брака. – С трудом сдерживая улыбку, Джемма торопливо продолжала, подкрепляя слова жестами:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39