Эванс. Ну вот, теперь мы стали папами. Надо же.
Олим. Кто-то один из нас Ц папа.
Эванс. Все! Не представляю, как мы можем теперь что-то делить. Это не годитс
я.
Олим. Ну, может быть, может быть. Не пойти ли сменить Энди, а? Он тоже захочет
на него посмотреть.
Эванс. Конечно, он тоже внес свою лепту.
Шум дефлектора.
Блик. Хоть на кого из нас он похож?
Олим. Ни на кого.
Эванс. Мне кажется, он немножко похож на Риту.
Блик. Что за чушь!
Эванс. Главное, что он родился и чувствует себя прекрасно, так же, как и его
мамочка. Нам нужно это отметить, а не задавать друг другу дурацкие вопрос
ы. Иди вниз, посмотри на него.
Блик. Возьми винтовку, я ненадолго.
Пауза.
Эванс. Не понимаю я этого парня и, кажется, никогда не пойму.
Олим. Это все от образования…
Эванс. Кажется, все у него не так, как у нас. Спускаешься?
Олим. Не, куда торопиться. Вроде будет хороший денек.
Эванс. Скоро лето. Славно. Работы будет много, и все-таки славно.
Олим. А я и зиму люблю.
Эванс. Да, но все-таки лучше, когда тепло. Если ты здесь побудешь, я пойду ва
рить пиво. Я ненадолго.
Олим. Винтовку-то дай.
Эванс. Ах да. Держи. «Ли Энфилд» третьего выпуска с коротким магазином, зар
яжен пятью патронами, поставлен на предохранитель, штык примкнут, все ис
правно.
Олим…сэр…
Эванс. Да, давненько мы никого так не называли.
Шум дефлектора. Потом он прекращается. Слышен детский плач.
Бетси. Ну тише, детка, тише… Вот так.
Скрип двери.
А, вот и ты, Тэффи, где Джейк?
Олим. Тут я, Бетси, тут. Я убирался в казарме.
Бетси. Это не так важно. В июле важно то, что снаружи. А то, что внутри, может п
одождать до зимы. Значит, так: первым делом нужно выкупать овец. Выкопаешь
канаву, мы туда зальем раствор и протащим их через него.
Олим. Хорошо. Какого размера яму?
Бетси. Я покажу. Эванс. Мне помочь ему, Бет?
Бетси. Ты не сможешь. Нужно скосить траву на силос на дальнем поле.
Эванс. Ее тоже в яму? Бетси. Конечно.
Эванс. Как, все мне одному? И косить, и отвозить, и утрамбовывать?
Бетси. Больше некому. Энди в карауле, у меня здесь и так полно дел с ребенко
м и по хозяйству.
Эванс. А Рита?
Бетси. На ней птичник.
Эванс. Да там всего-то работы на пару часов в день, не больше.
Бетси. Ей нельзя переутомляться.
Эванс. Да? Что это с ней?
Бетси. То же самое, что было со мной.
Эванс. Да ты что! И когда теперь?
Бетси. Ранней весной.
Эванс. Ну нет, надо же, Джейк, что ты на это скажешь?
Олим. Так, ранней весной, значит, это будет Овен или Телец.
Слышно как плачут дети.
Ты представляешь, а? Близнецы!! Теперь у нас их трое! Трое!
Эванс. Два мальчика и одна девочка.
Олим. Думаю, через год-другой снова будет чёт.
Эванс. Может быть, может быть… Но что нам с ними делать?
Олим. Как только подрастут, пустим их в работу.
Эванс. Это еще не скоро. Олим. Не знаю.
Вон малыш Джеки через год уже будет ходить, говорить, можно будет посылат
ь его собирать яйца или птиц отпугивать. А к шести годам выйдет настоящий
помощник.
Эванс. А как мы будем его учить?
Олим. Зачем ему учиться?
Эванс. Должен же он научиться читать, писать, считать и все такое. Нельзя, ч
тоб наши дети были неграмотными.
Олим. Пустяки, у нас есть Энди…
Блик (с изумлением). И что с того?
Олим. Он их научит.
Эванс. Конечно, как я сразу не подумал?
Блик. Нет-нет, я не сумею.
Эванс. Ведь ты один с образованием.
Блик. Но я не смогу учить.
Эванс. Как не сможешь, ты иной раз ведешь себя как самый настоящий учитель.

Блик. Но научить читать и писать может любой, в том числе и ты.
Олим. Это не наше дело.
Блик. Копать землю и развозить навоз тоже не мое дело, но я это делаю.
Эванс. Да, делаешь. И черт знает что из этого получается. Конечно, ты старае
шься, но, честно говоря, по сравнению с нашей твоя работа никуда не годится
.
Олим. Правильно!
Эванс. Но мы на тебя не в обиде, тем более если ты сможешь помочь в другом де
ле, где от нас проку никакого.
Блик. Но, понимаете, это как раз то, чего я совсем не хочу. Я здесь счастлив. С
тоит мне начать думать, и я уже не буду счастлив.
Эванс. Ты и так все время думаешь.
Блик. Нет.
Эванс. Тогда что же ты делаешь, когда молчишь?
Блик. По-моему, я мечтаю.
Эванс. Вот вместо того, чтоб мечтать, ты мог бы немного подумать.
Олим. И поучить детей.
Эванс. Да, научи их всему, что знаешь. Не только чтению и письму, но еще геогр
афии, истории, латыни и греческому.
Олим. Может, даже немецкому и французскому.
Эванс. Ты не робей. Все будет по справедливости: ты маленько научишь их сво
ей премудрости, а я Ц плотницкому делу. Может, еще покажу, как класть кирп
ич и штукатурить.
Олим. А я с ними буду заниматься астрологией, научу играть на трубе.
Эванс. Держу пари, наши дети узнают все, что только можно.
Шум дефлектора. Он сразу прекращается.
Блик. Во-первых, я хочу напомнить вам, какое сегодня число. Сегодня тридца
тое сентября тысяча девятьсот пятьдесят второго года.
Ребенок. Папа Энди…
Блик. В конце лекции я с удовольствием отвечу на любые вопросы, а до тех по
р прошу сохранять тишину. Сегодня мы с вами займемся… нет… Чем же мы сегод
ня с вами займемся?
Ребенок. Я хочу читать и писать.
Блик. Не сейчас. Чтение и письмо Ц искусства второстепенные. Ими занимаю
тся, когда пройдено все остальное. Мы начнем с Адама и Евы, с Израиля, Вавил
она, Египта и Ниневии, в общем, все равно с чего. И потом Ц Греция. Да, Греция.
Нам пора уже быть там.
Ребенок. Папа Энди…
Блик. Да?
Ребенок. Когда папа Тэффи вернется с рынка?
Блик. В какой-то момент времени. Где мы остановились?
Ребенок. В Греции.
Блик. Да, великая Греция, родина Ксенофонта, Софокла, Эврипида и Эпаминонд
а… Целой кучи других греков… И еще Платона, философа из шести букв, оканчи
вающегося на «эн». Вот что такое Греция. Есть вопросы?
Вдалеке слышен голос Эванса.
Ребенок (возбужденно). Папа Тэффи пришел с рынка.
Эванс. Привет! Кончайте скорее, поможете мне разобраться…
Рита. Привет, лапочка. Вернулся?
Эванс (приближаясь). Да, и кажется, сумел удержать в голове, что к
ому нужно. Вот иголки, которые ты просила.
Рита. Спасибо. Ты долго ездил.
Эванс. Встретил только одних гражданских.
Блик. Да ведь ты всегда их встречаешь, разве нет, Тэффи?
Эванс. Эти были не местные, приехали на праздники, как их, туристы, что ли?
Блик. И что они говорили?
Эванс. Рассказали мне военные новости.
Блик. Военные новости?
Эванс. Да. Где находится Корея?
Блик. В Азии, на самом краю.
Эванс. Ну вот, наши теперь там, но что-то дела идут не очень хорошо. Еще мы во
юем на Малайских островах, там мы им здорово всыпали.
Рита. А что в Европе?
Эванс. Насколько я понял, ситуация сложная. Правда, все более или менее спо
койно, но для русских повесили какой-то занавес или что-то в этом духе. В об
щем, я про это не понял.
Бетси (издали). Чай готов!
Эванс. Я к нему тоже готов.
Блик. Тэффи!…
Эванс. Что?
Блик. Ты привез удобрения?
Эванс. Там, в тележке.
Блик. Раскидаю, пока не стемнело, а то к вечеру будет дождь.
Шум дефлектора. Он постепенно прекращается, уступая место хору дет
ских голосов. Пение замолкает.
Олим. Неплохо, неплохо, вы делаете успехи, вот только Джеки поет чуть ниже,
чем надо.
Бетси. Это у него от меня.
Эванс. Ясное дело, от тебя, если, конечно, не от Энди. Правда, я никогда не слы
шал, чтобы он пел.
Олим. Что же им теперь спеть?
Рита. Теперь спать. (Дети кричат: «нет».) Да-да, на самом деле уже д
авно пора.
Джеки. Мне пять лет, я могу остаться подольше.
Рита. Делай, что говорит тетя Рита, скажи «спокойной ночи»
и пошли. (Дети кричат: «спокойной ночи».)
Эванс, Олим (вместе). Спокойной ночи, детки.
Хлопанье двери. Бетси вздыхает.
Эванс. Хоть чуток тишины и покоя.
Бетси. Чистые сорванцы, а?
Эванс. Просто дети.
Олим. На следующий год маленькая Джейн немного подрастет, и на Рождество
у нас будет секстет.
Бетси. В пятьдесят пятом будет и того лучше.
Эванс. Что Ц ты?
Бетси. Нет, Рита.
Олим. Когда примерно?
Бетси. В июле или в августе. Надеюсь, хоть урожай будет поздний, а то она нам
на уборке понадобится.
Эванс. К тому времени от Джеки уже будет солидная помощь.
Олим. И от близнецов.
Бетси. Да ну, с ними одна морока.
Олим. А как продвигается их ученье?
Бетси. В общем-то у Энди они ведут себя тихо и не вертятся под ногами, а в шк
оле это главное.
Эванс. Интересно было бы узнать, чему он их учит.
Олим. Не письму и не чтению. Я знаю, я их спрашивал, они ничего не умеют.
Эванс. Тогда Ц чему? То, что я слышал, Ц похоже, просто бессмыслица.
Олим. У тебя же нет образования.
Эванс. Но в школе я все-таки учился… И вообще мне не нравится, когда учител
ь все время разговаривает сам с собой.
Шум дефлектора.
Блик (как будто с кем-то разговаривая). Дело в том, что тогда я де
йствительно не знал, что делать. Если бы можно было спуститься вниз, кто-н
ибудь пошел бы, но снегу было столько, что не пройти.
Пауза, во время которой шум, издаваемый дефлектором, звучит почти к
ак ответный голос.
Если бы даже я хотел, а этого я не утверждаю, даже если бы я хотел Ц в чем ме
ня можно обвинить? Ведь на то была божья воля. Ну ладно, пусть не так, пусть э
то был глас природы и то, другое, тоже. Я не мог их остановить. (Пауза.)
Может, должен был, но мне навязали эту должность Ц сам я ее не просил.
(Пауза.) Какая мне разница, что сделал бы Гэнн? Гэнн был дурак… Ну
возможно, не совсем дурак, но неуравновешенный тип, он был ненормальный.
(Пауза.) А я ведь нормальный, такой же точно, как Эванс, Олим, Рита,
Бетси, я не мог поступить как Гэнн. Он был невежда, а я нет. Он ругался, а я нет
, и к тому же я жив, а Гэнн… Стой! Кто идет?
Олим. Это всего лишь я. А ты думал, кто?
Блик. Не знаю, ни на кого не думал, просто увидел силуэт.
Олим. Темная ночь.
Блик. А мне нравится.
Олим. Не знаю, где бы мы были, если б наш старичок дефлектор перестал шумет
ь.
Блик. Что ты имеешь в виду?
Олим. Скорей всего, свалились бы с обрыва. Ну ладно, вон луна выходит, давай
сюда винтовку.
Блик. Бери.
Олим. И крикни, когда он появится.
Блик. Кто?
Олим. Малыш.
Блик. А.
Олим. Уже началось. Как ты пошел сюда, вскоре и началось. Эх, Рита.
Блик. Если хочешь, я останусь здесь.
Олим. Но ведь тебе не хочется.
Блик. Да нет, я не против, ночь теплая.
Олим. Это да. Он родится под знаком Льва. Или, может быть, она.
Блик. Лев.
Олим. Точно, конец июля и начало августа Ц время Льва. Давай иди.
Блик. Но я сказал, что останусь.
Олим. Слышал, я просто не стал обращать на это внимания. Мы не должны менят
ь порядок караула, иначе все расстроится. Давай спускайся, Энди, крикнешь
мне, когда все кончится.
Шум дефлектора прекращается. Раздается детский крик.
Блик. Что, уже?
Эванс. Да, примерно с час назад.
Блик. Но Джейк еще не знал.
Эванс. Бет мне только что сказала.
Бетси (входя). Это что, Энди вернулся? Ты ему сказал?
Эванс. Сказал, что кончилось.
Блик. Что-нибудь не так? С Ритой?
Бетси. Рита в порядке.
Блик. С ребенком?
Эванс. С ним все хорошо.
Блик. Тогда в чем дело?
Бетси. Пойдем лучше, сам посмотришь.
Хлопанье двери, топот сапог.
Бетси. Тут Энди пришел тебя проведать.
Рита (слабым голосом). Привет Энди, вот он, наш малыш.
Блик (задумчиво). Я вижу… Да… я вижу.
Снова шаги, хлопает дверь.
Эванс. Ну что?
Блик. Я лучше пойду сменю Джейка. Эванс. Ты думаешь, лучше? Блик. Я все равно
собирался пойти. Эванс. Знаю, но прямо сейчас? Блик. Какая разница, когда?
Эванс. Да, все равно. Просто такое чувство, что лучше бы ему об этом не знать
. Но ничего не поделаешь.
Детский плач.
Бетси. Дай-ка я подержу его.
Рита. Не надо, с ним все в порядке.
Плач прекращается. Стук в дверь.
Бетси. Подождите. Кто там?
Олим. Это я, Джейк.
Бетси. Ты спустился?
Олим. Да, ведь уже все? Ну что, мальчик?
Бетси. Да, мальчик.
Олим. Можно мне на него взглянуть?
Бетси. Вообще-то уже поздно.
Олим. Но все приходили смотреть.
Бетси. Рита устала.
Олим. Я только хочу взглянуть.
Бетси. Да, так оно и должно быть… Заходи.
Олим (подходя). Привет, Рита.
Рита. Привет, Джейк.
Олим. Это он?
Бетси. Не свети на него, это вредно для глаз.
Олим. Должен же я посмотреть, какое у него личико.
Рита. Смотри.
Пауза.
Олим. Почему мне никто не сказал? Почему никто не сказал?
Бетси. Это не имеет значения.
Олим. Не имеет значения, что он черный? Господи помилуй, да что тогда имеет
значение? Слава тебе боже! Этот мой!
Слышно мычание коров и голоса детей.
Бетси (издалека). Эй, Тэффи!
Эванс (издали). Ay.
Бетси. Иди помоги мне подоить.
Эванс (издали). Подожди.
Звяканье ведер.
Бетси. Положи на место, Джонни, и марш отсюда, раз от тебя никакого проку.
Детский смех затихает, слышно, как звякает ведерко.
Поскорей, Примула, иди-ка ко мне, ох, как ты переполнилась. Вот так. (До
ит.)
Эванс (приближаясь). Ну, в чем дело?
Бетси. Хотела, чтоб ты немного помог, вот и все. Давно пора было доить.
Эванс. И давно пора уже ставить копны на нижнем поле. Ты что думаешь, мне де
лать нечего? Я должен мчаться сюда, как только ты позовешь?
Бетси. У них начнется молочная лихорадка, если мы их будем так передержив
ать.
Эванс. Что, кроме меня, здесь нет мужчин? Я один должен делать всю работу? Гд
е остальные?
Бетси. Энди в карауле, Рита кормит ребенка.
Эванс. А Джейк? Куда он делся?
Бетси. Я думаю, он с ней.
Эванс. Ах ну да, конечно. Мистеру Олиму так хорошо! Мы его прокормим. Он совс
ем не против, чтобы мы надрывались, ну что вы, конечно, он не против. Но я ему
прямо скажу, что к чему. Я ему все скажу, что я думаю о таких типчиках, которы
е сидят себе дома, когда остальные работают…
Олим нежно напевает негритянскую колыбельную.
Рита. Ты его усыпишь.
Олим. Разве это плохо?
Рита. Пока он ест, да.
Олим. Да, пусть ест, он должен вырасти большой. (Смеется.)
Я сыграю, можно? Рита. Только не слишком громко. (Ласково, ребенку.)
Ты у меня настоящий обжора.
С грохотом распахивается дверь.
Эванс. Джейк!
Рита. Ох, Тэфф, как ты меня напугал.
Олим. Ты что это так хлопаешь дверью?
1 2 3 4 5 6 7