Как бы то ни было, но новый поверенный Фишера в европейских делах — это человек по имени Хендрикс. Он нанял некоего Сугдена в качестве ответственного за район Лондона. Я поймал его.
— Где он?
— Здесь, в апартаментах Колетт. Бочара я использовал, как приманку. Сугден сидит здесь, привязанный к стулу, и, наверное, делает в штаны от страха. Причем, я к нему даже пальцем не притронулся.
— Ну и что вы хотите от меня?
— Приезжайте сюда прямо сейчас, — сказал он. — Правда, я бы мог потом вам все пересказать, но боюсь, вы не поверите. Так что приезжайте сюда и слушайте все из первоисточника.
— Хорошо, — сказал я. — Через двадцать минут буду.
Но я потратил не двадцать минут, а полчаса. Дверь открыла Колетт и мило мне улыбнулась. На ней были черные брюки и черная блузка с вырезом чуть ли не до пупка. Вид был отнюдь не неприятный. Мы прошли в гостиную, и она показала на дверь.
— Курт держит его там. Заходите и пользуйтесь ситуацией, если до этого не хотите выпить.
— Нет, спасибо. А вы разве не пойдете?
— Я не малодушна, — сказала она, — но зато нетерпелива. Вам наверняка будет неприятно, если у него будет исцарапано лицо до того, как он ответит на ваши вопросы.
Итак, я вошел в столовую, где находилась эта парочка. Привязанный к стулу высокий и толстый человек походил на мешок. Один глаз закрывала прядь густых каштановых волос, другой глаз был карим. Я дал бы ему лет сорок, и он казался не очень опасным. Правда, люди, привязанные к стулу, редко кажутся опасными.
— Разрешите представить вам Джеймса Сугдена, — сказал Лози. — Он стоял за стулом. — Это, вероятно, первый охотник за головами, которого вы встречаете в своей жизни.
Он схватил Сугдена за волосы и откинул его голову назад.
— Повторите мистеру Доновану все то, что вы рассказали мне, — сказал он спокойно.
Он отпустил голову, и она поникла. Когда Сугден приподнял ее снова, его глаза угрюмо остановились на моем лице, однако в них не было злобы.
— Хендрикс приказал мне взять на себя Мак-Ларена, — хриплым голосом начал он. — Его нужно было убрать, но Хендрикс знал, что он уже наносил вам визит до этого. Он хотел вас запугать и поэтому послал голову в ваш адрес. Точнее, это сделал я по его распоряжению.
— А потом вы послали ее нам, — вмешался Лози и с усмешкой посмотрел на меня. — Это был очень благородный жест с вашей стороны, Донован.
— Я думал, что, возможно, именно вы послали ее мне, — ответил я. — Вот и решил удостовериться.
— Он еще до сих пор не дал Хендриксу полного отчета, — сказал Лози. — Говорит, что должен связаться с ним только завтра.
— Где? — спросил я.
— В Париже, — хмуро ответил Сугден.
— А что вы сделали с остальным телом?
— Как что?
— Голову вы послали мне, — терпеливо объяснил я, — а что сделали со всем остальным?
— Какое это может иметь значение? — буркнул Лози.
— Но мне это интересно. — Сейчас я думал о Хиксе. Сугден вспотел еще больше. Вид у него был довольно неприглядный.
— Только не вздумайте сказать, что вы забыли, — дополнил я.
— Ну, выкладывайте!
Лози ударил его по голове, и тот завизжал.
— Мне помог один знакомый, — сказал он. — Мы бросили труп в реку, привязав к нему груз.
Внезапно я потерял интерес ко всему и отвернулся.
— Вы больше не хотите спрашивать его? — осведомился Лози разочарованным голосом.
— Не думаю, чтобы это было важным, — сказал я. — Дело закончено.
— Что вы под этим подразумеваете, черт побери?
— Он в ваших руках и завтра не сможет встретиться с Хендриксом, но все равно Хендрикс меня уже знает.
— Тогда выйдите и поболтайте с Колетт, — сказал он. — А я еще поработаю здесь с этим слизняком. Потом скажу вам, почему дело еще не закончено.
— Что ж, хорошо. Только меня будет трудно переубедить.
Я вернулся в гостиную, и Колетт поднесла мне бокал. Мы полюбовались ночной панорамой через стеклянную стену и поговорили о том о сем. На все ушло минут пять, может быть, немного больше. Потом из столовой вышел Лози.
— Теперь я знаю все, — самодовольно сказал он. — Знаю, как выглядит Хендрикс, где он живет в Париже, и когда и где они Должны встретиться с Сугденом завтра.
— Ну и что?
— Вместо Сугдена там завтра буду я и сам займусь им.
— Вы что, собираетесь его убить?
— Курт в таких делах очень добросовестный, — хмуро сказала Колетт.
— А если я буду сопровождать вас? — спросил я.
— Вы мне просто помешаете, — сухо ответил Лози.
— Курт!
Голос Колетт прозвучал холодно.
— О'кей! — Он раздраженно пожал плечами. — Если так…
— Возможно, что мы уже опоздали, — сказал я, — и Хендрикс известил Фишера обо всем.
— Исключено, — вставила Колетт. — Он ждет доклада Сугдена завтра вечером. В данный момент он даже не знает, убит ли уже Мак-Ларен или еще нет.
— Возможно, вы и правы, — сказал я. — Но прежде, чем действовать, мне нужно самому убедиться в том, что Хендрикс обезврежен.
— Вы что, не можете положиться на мое слово? — пропищал Лози со злостью.
— Мне нужны не слова, а факты, — настаивал я.
— Вы все ужасно затрудняете, Донован, — пожаловался он. — Я даже спрашиваю себя, зачем мы связались с вами.
— Мы будем сотрудничать с Полом, потому что он может стать надежным союзником, — резко сказала Колетт. — Мы уже пришли к этому мнению, и еще ничего не случилось, что могло бы изменить наши намерения. Ты, Курт, на его месте поступил бы точно так же, и ты это знаешь.
— Может быть, — И все-таки прошу вас, Донован, не мешать мне. Я обеспечу все доказательства, которые нам нужны.
— Ну, ладно, — сдался я. — А что вы собираетесь делать с Сугденом?
— Это я вам скажу позднее в столовой, — сказал он. — Колетт подробностями и деталями не интересуется.
Колетт мило улыбнулась и пригубила бокал. Я повернулся в сторону Лози, чтобы отправиться с ним в столовую, но он, казалось, никуда не спешил.
— Как-то я попросил Колетт связать мне пуловер, — мягко сказал он. — И даже купил ей шерсть и спицы.
— Вот как? — удивился я.
— А она отказалась. — Он коротко рассмеялся. — Возможно, Колетт просто не создана для семейного уюта. Но спицы были особенные, из стали. Вот я их и забрал обратно в надежде, что они мне еще пригодятся.
— И это себя оправдало? — задал я глупый вопрос.
— Может быть, хотите убедиться сами?
— Нет, — сказал я, — он еще жив?
— Нет, — ответил он. Я ушел.
6
Мы поцеловали друг друга, но я не был уверен, что у нас восстановились прежние отношения. Мы любили друг друга плотской любовью, но у Мэнди был какой-то отсутствующий вид. Она хотя и реагировала так, как и можно было ожидать, но в эмоциональном отношении это было все равно, как чинная китайская трапеза. В течение двух дней у нас даже не было тем для разговора. Она не спрашивала, куда исчез Хикс, а я сам ей этого тоже не говорил.
Короткий зимний день прошел, и за окнами стало темно. Снег растаял и превратился в грязь. Было около восьми часов вечера, и я налил себе выпить, как из спальни появилась Мэнди. У нее было только одно лицо, и я при каждом удобном случае спрашивал себя, как можно тратить столько времени на уход за ним, но спросить ее, а не себя, каждый раз не решался.
На ней опять были лишь клочки от туалета, а платье даже с вырезом до талии. Возможно, к такой экипировке принадлежал и бюстгальтер, но Мэнди, конечно, сочла его излишним. Черные чулки держались на одной крошечной подвязке, туфли на высоких каблуках были огненно-красные.
Она повернулась передо мной вокруг своей оси и вопросительно посмотрела на меня.
— Нравится?
— Грандиозно! — ответил я. — Я только спрашиваю себя…
— Конечно! — строгим тоном сказала она. — И мне для этого даже не надо раздеваться.
— Выпьешь со мной?
— Ты с каждым днем становишься все галантнее. — Она наморщила носик. — Нет, пить я не хочу, ты, грубый крестьянин! Я хотела бы с тобой поговорить.
— В таком случае, говори.
— Сейчас среда, а мы улетаем в Калифорнию в пятницу, так?
— Так было запланировано, — согласился я. — Но другие участники должны еще дать свое подтверждение.
— И ты хочешь, чтобы я поехала с этим Лози, а ты поедешь с этой секс-миссис Колетт?
— Тебе совсем не обязательно ехать с ним. Я могу отправить тебя на самолете в Нью-Йорк. — Видя, что она собирается открыть рот, я поднял руку.
— А если ты полетишь с Лози, тебе совсем не обязательно спать с ним.
— Зато ты будешь спать с этой тварью Колетт!
— Я ведь тебе уже говорил, что сам этого еще не знаю.
— Такая форма равносильна положительному ответу, — сказала она с чисто женской проницательностью.
— Мы летим в Калифорнию, чтобы кое-что узнать об одном человеке, — объяснил я. — Дело может стать опасным. Для этого нам понадобилась такая маскировка.
— Опасным для меня?
— Нет, не думаю, — осторожно ответил я. — Пока ты ничего не знаешь об этом человеке и о наших намерениях, тебе опасность не угрожает.
Она сжала губы.
— Я хотела бы с ним познакомиться.
— С кем?
— Естественно, с Лози. — Она даже притопнула ногой. — Иногда ты бываешь совсем глупым.
— Когда?
— Скажем, сегодня вечером.
Я задумался, а потом пожал плечами.
— Что ж, хорошо! Я им позвоню.
— Им?
— Ты можешь познакомиться сразу с ними обоими, — терпеливо сказал я. — Ведь мы проведем много времени вместе.
Теперь она пожала плечами.
— Ты имеешь в виду, что ты много времени проведешь с ней?
— Но, возможно, нам придется бросить это дело, — удрученно сказал я. — Дело в том, что этот Лози — садист.
— По отношению к женщинам? — живо спросила она.
— Не знаю, — ответил я. — Но хватит и этого!
— Я сама составлю себе мнение о нем, — сказала она. — Звони им обоим!
Я снял трубку и набрал номер. Колетт подняла трубку после третьего гудка.
— Говорит Пол Донован, — сказал я.
— Наверняка тут вмешалась телепатия, — ответила Колетт. — Я только что собиралась вам позвонить. Курт сегодня днем вернулся из Парижа и привез вам доказательства.
— Вы не хотели бы зайти к нам на рюмочку? — спросил я. — Заодно познакомитесь с Мэнди.
— С вашим последним соратником по кровати, — рассмеялась Колетт. — Я чуть было не забыла о ней, а ведь она будет спутницей Курта. Мы сможем приехать через полчаса, Пол.
Не успел я сообщить Мэнди, что они сейчас приедут, как она повернулась и исчезла в спальне. Ее зад, возможно, и потерял что-то в эластичности, но все равно остался впечатляющим. Я позвонил Финчли, обрисовал обоих посетителей, назвал их имена и сказал, чтобы их пропустили наверх. Мэнди вернулась из спальни минут через пятнадцать, и, насколько я мог понять, лицо ее осталось без изменений. Она, видимо, просто переоделась для случая. На ней были черная прозрачная блузка и короткая черная юбка. Когда она села и закинула ногу на ногу, окантовка юбки поднялась достаточно высоко, чтобы показать верхний край чулок и пояс с подвязками.
— Как я выгляжу? — спросила она.
— Как сучка на грани отчаяния, — дружелюбно ответил я.
Это был заключительный аккорд нашей беседы. Гости прибыли без опоздания, и Финчли сам проводил их наверх. На Колетт были белая куртка и белые брюки с рисунком, изображающим рыбий скелет, а под курткой — черный пуловер. Выглядела она очень элегантно. Лози в голубом костюме напоминал юрисконсульта предприятия, которое продает несуществующие нефтяные источники. Я представил всех троих друг другу и занялся приготовлением коктейлей. Лози сел рядом с Мэнди на кушетку, и она одарила его приветливой улыбкой, закинув ногу на ногу так, чтобы окантовка юбки поднялась еще выше на пару сантиметров. Колетт села на табурет у бара и стала наблюдать, как я разливаю коктейль по бокалам. Потом он а взяла два бокала и присоединилась к парочке, сидевшей на кушетке.
Дав каждому по бокалу, она вернулась обратно на табурет и вынула из сумочки сложенную бумагу.
— Вот вам доказательство, Пол.
Это была газетная вырезка из вчерашней парижской газеты, и моего французского языка как раз хватило для фото, чтобы разобраться в этой заметке. В ней говорилось, что на одной из малолюдных улиц рано утром был обнаружен труп американского подданного.
Его зарезали и, по всей видимости, ограбили. Это было третье убийство в Париже за этот месяц, и так далее… Я свернул листок и вернул обратно.
— Как видите, нас больше ничего не удерживает, — сказала она. — Я заказала билеты на прямой перелет до Лос-Анджелеса на завтрашнее утро. Встретимся в одиннадцать в аэропорту. Тогда у нас будет достаточно времени.
— Хорошо, — сказал я. — Как вы думаете, мы после этого сразу отправимся в Хиллсайд?
— Я заказала номера в отеле, — ответила она. — Полагаю, что нам лучше отдохнуть, а на другое утро выехать в Хиллсайд, наняв какую-нибудь машину.
— Ну и хорошо! А как Курт отделался от трупа Сугдена? Она отпила глоток и поставила бокал на крышку бара.
— Не знаю, — ответила она невыразительно. — Я не интересовалась этим.
— Вы интересуетесь убийством, как таковым, — подвел я черту.
— Мне не хочется дискутировать по этому поводу, Пол! Не поймите меня превратно, но если я кого-нибудь должна убить, то я его убиваю.
Она оглянулась на оживленно беседующих Мэнди и Курта, потом снова повернула голову в мою сторону и улыбнулась.
— Кажется, у этой парочки нет никаких забот. Сначала я нашла Мэнди немного вульгарной, но потом пришла к выводу, что как раз такая Курту и понравится.
— Вас это не волнует? — небрежно спросил я.
— Кажется, мне все время придется исправлять то впечатление, которое я оказываю на вас, — сказала она. — С Куртом мы только партнеры, и никаких физических связей у нас с ним не было. Понятно, Пол?
— Разве он не привлекателен?
— Может, и привлекателен, но не в этом смысле, — ответила она. — И давайте оставим эту тему.
— У меня есть еще один вопрос, который остался невыясненным и который волнует меня. Как будет себя вести Бочар?
— Он слишком боится Курта, чтобы что-нибудь предпринять, — сказала она категорически.
— А что вы скажете насчет Фишера? Как он будет реагировать, когда узнает, что убиты и Хендрикс и Сугден?
— Он не знает, что Сугден убил Мак-Ларена, — сказала она. — По-моему, он решит, что обоих устранил Мак-Ларен, и пошлет сюда еще одного человека, чтобы ликвидировать его.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13