Мэнди вышла из ванной в коротком черном халатике и в кожаных мокасинах. Я подумал, что в таком наряде она сразит даже индейского вождя.
— Я могу получить еще порцию этого фантастического глинтвейна? — спросила она у Хикса.
— Разумеется, можете.
Он взял у нее пустой бокал и направился к бару.
— Кто это был с тобой, такой высокий и толстый, когда я вошла? — спросила она.
— Его зовут Бочар, — ответил я.
— И чем он занимается?
— Продажей оружия, — сказал я, — торгует гранатами, автоматами, бомбами и подержанными самолетами.
— Такое дело разрешено?
— Разрешено или нет, но это доходная статья. Он очень богатый и очень нервный человек.
— Ты тоже богатый, но не нервный, а подверженный несчастным случаям.
— Не начинай снова! — взмолился я.
— Пол, дорогой, — сказала она заботливо, — надеюсь, твой член не надолго выбыл из строя после того, как ты прищемил его застежкой?
Хикс как-то странно зашипел и разлил портвейн на стойке.
— Сегодня в десять ко мне придет Мак-Ларен, — сказал я. — Что бы хотела на ужин?
— Я больше не буду одеваться, — решительно сказала она. — А на ужин хочу слабо поджаренный бифштекс! И зеленый салат. После этого улягусь в постель и буду попивать глинтвейн, пока не напьюсь до чертиков.
Она так и поступила. Около девяти исчезла в спальне, захватив с собой графин с глинтвейном Хикса, улеглась в постель и до пояса накрылась одеялом. Ее груди гордо смотрели в потолок.
— Пол, дорогой! — томно протянула она, когда я вошел к ней. — Если ты проведешь слишком много времени с этим отвратительным маленьким человеком, я, возможно, засну. Надеюсь, ты не будешь возражать, если мы проведем девственную ночь? Тем более, что все можем нагнать завтра утром.
— Сердечный ты человек, Мэнди! — сказал я.
— Я знаю, — ответила она и самодовольно погладила свою правую грудь.
Я вернулся в гостиную, хотя у меня и было сильное искушение проверить, как работает мой член после такой передряги. Хикс небрежно развалился в кресле и потягивал пиво.
— У нее, наверное, луженый желудок, коллега, — сказал он. — Пить такую ужасную смесь, как портвейн с горячей водой и кайенским перцем!
Зазвонил телефон. Так как Хикс проигнорировал звонок, трубку снял я сам.
— Мистер Донован? — спросил женский голос.
— Да, Донован слушает.
— Меня зовут Колетт Доркас. Возможно, вы еще не слышали обо мне, но у нас есть один общий знакомый.
— Вот как? — вежливо удивился я.
— Арчибальд Мак-Ларен, — энергично сказала она. — Не у вас ли он в данный момент?
— Нет.
Она тихо вздохнула.
— Мы его потеряли. Я попросила одного из моих знакомых наблюдать за ним, поэтому знаю, что он побывал у вас вчера в конце дня. Его время прошло, мистер Донован. Вы это, наверное, знаете? Но мы хотели бы на какое-то время сохранить ему жизнь, поскольку полагаем, что он еще сможет быть нам полезен.
— Все это звучит очень захватывающе, — ответил я. — Только не могу понять, о чем это вы.
Она рассмеялась.
— Ну, хорошо, мистер Донован. Я понимаю вашу осторожность. Но если вы еще увидите Мак-Ларена сегодня вечером, то передайте ему, чтобы он не возвращался в свой отель в Паддингтоне. Там его уже ждут.
— Обязательно. Я вижу, ему грозит опасность.
— Кроме того, считаю, что нам необходимо встретиться, — продолжала она весьма напористо, — возможно, у нас найдутся общие интересы.
— Очень симпатичное предложение, — сказал я, — особенно, если вы так же очаровательны, как и ваш голосок.
— Мы могли бы встретиться во время ленча. Что, если я подъеду к вам, скажем, в час дня?
— Буду ждать с нетерпением.
— Тогда до встречи. И не забудьте предупредить Мак-Ларена, хорошо?
— Ни в коем случае!
Повесив трубку, я прошел к бару. Хинк выжидающе смотрел на меня, и я передал ему содержание нашего разговора.
— Значит, Бочар рассказал ей все о нас, — буркнул он, когда я кончил.
— Возможно, — согласился я.
— Не нравится мне это дело, — сказал он, — очень не нравится…
— Но познакомиться с этой леди очень стоит! — ответил я.
— Боюсь, это лишь приближает нас к Фишеру. — Он помрачнел. — Неужели вы решились драться с ним на его территории?
Снова зазвонил телефон, и я снова взял трубку. На этот раз звонил Финчли.
— Прошу извинить меня за беспокойство, мистер Донован, — сказал он. — Но тут вам прибыла посылка, на которой написаны два слова: „Лично. Срочно“.
— Что за посылка?
— Довольно большая, — ответил он, — приблизительно такая же, как шляпная картонка. Я проверил, внутри металла нет.
— О'кей! — сказал я. — Пришлите ее наверх.
Через пару минут один из служащих отеля принес посылку. Хикс поставил ее на стол, и мы оба молча посмотрели на нее.
— „Мистеру Полу Доновану, — прочел Хикс. — Кенсингтон. Лично. Срочно“.
— Тем не менее, было бы неплохо просветить ее рентгеновскими лучами, — осторожно сказал он.
— Финчли уже проверил ее на металл. Это не бомба. Скорее всего, подразделение карликов с карликовыми деревянными ружьями и карликовыми…
— Очень смешно…
Хикс провел по рту тыльной стороной ладони.
— Может, все-таки откроем, — предложил я.
Хикс сходил за ножом. Взрезав обертку, он извлек на свет картонку. На одной из сторон было написано: „Открывать здесь!“ Хикс осторожно поддел крышку ножом и отбросил ее на стол.
Хотя я за всю жизнь получил немало посылок с самой разнообразной начинкой, однако сейчас мне стало немного не по себе. На нас жалобно уставились голубые глаза Мак-Ларена. Рот был широко раскрыт в немом крике предсмертного ужаса. На вате, прижатой к шее, виднелась запекшаяся кровь.
Хикс быстро набросил крышку на картонку.
— Интересно, — сказал он, — что они сделали с остальными частями этого джентльмена?
По тому, как это было сказано, я понял, что Хикс действительно хотел бы узнать судьбу останков Мак-Ларена.
4
Она заехала за мной ровно в час. У нее был большой черный „Мерседес“, которым она управляла с такой лихостью, что плотное лондонское движение буквально растворялось перед ней.
Ее апартаменты на верхнем этаже были явно недавно переоборудованы. Благодаря стеклянной стене открывался роскошный вид на Темзу с ее многочисленными мостами.
День был холодный и мрачный. По небу плыли тяжелые свинцовые облака, но в помещении было тепло и уютно.
— Как только я увидела такую перспективу из окна, — сказала Колетт Доркас, — я сразу решила приобрести эту квартиру.
Потягивая „кампари-соду“, я внимательно разглядывал ее. Она была высокой и стройной, с темными коротко остриженными волосами, не закрывавшими ушей, лет этак тридцати. Обращали на себя внимание карие глубокие глаза, чувственные губы, приятно округленные бедра.
На ней были блузка и брюки в тон. На фоне шелковой блузки явственно выступали соски. „Наверно, внутри этой женщины, — невольно подумал я, — имеется сексуальный запальчик, который легко поджечь, и тогда она превратится в пылающий костер“.
До сих пор разговор был вежливый и тривиальный, но, по моему мнению, спешить было некуда.
— Я пригласила к себе на ленч еще одного друга, — сказала она. — Надеюсь, вы ничего не имеете против, мистер Донован?
— Конечно, нет, — вежливо ответил я.
— Он не только друг, но и партнер, — добавила она. — Его зовут Курт Лози.
— Вы хотите мне сделать какое-нибудь предложение? Она слегка улыбнулась.
— Предложение, да… Только не знаю, как его можно назвать с деловой точки зрения.
— Звучит заманчиво.
Ее нижняя губа слегка искривилась.
— Возможно, это зависит от вашего воспитания, мистер Донован. Я имею в виду хорошие манеры.
— Я всегда ценил в людях элегантность, причем обоюдную. — В моем голосе прозвучала некоторая интимность.
— Если вы и шизофреник, то чертовски хорошо держите себя руках. За последние дни я очень много узнала о вас. Вы не только проводили опасные операции, но и при случае лично убивали тех, то становился на вашем пути. Но, глядя на вас сейчас, никак не могу представить себе, что вы способны на нечто большее, чем войти в комнату и спросить, не хочет ли кто составить вам партию в теннис.
Раздался звонок в дверь, избавивший меня от труда подыскивать подходящий ответ. Доркас вышла из гостиной и вскоре вернулась в сопровождении мужчины.
— Мистер Донован, позвольте представить вам моего партера, Курта Лози.
Лози был одного роста со мной и худощавый. Его светлые волосы, судя по всему, начинали редеть, в голубых глазах играл холодный блеск. Мясистый нос был сломан по меньшей мере дважды, тонкие губы делали его похожим на садиста или чиновника налогового управления. На нем были спортивная куртка, пуловер и брюки в обтяжку.
— Рад с вами познакомиться, — сказал он неожиданно писклявым голосом.
Бочар был прав, акцент у него был явно не немецкий. Хотя он говорил по-английски на американский лад, чувствовалось, что это язык для него не родной.
— Налей себе что-нибудь выпить, — сказала Колетт. Он направился к бару.
— Вы виделись с Мак-Лареном после того, как мы говорили по телефону? — спросила меня Колетт Доркас.
— Мы с ним договорились, но он не приехал, — ответил я.
— Жаль.
Она немного скривила губы.
Мы потеряли его из виду вчера около полудня. И в свой отель он не возвращался.
— Почему вы так интересуетесь Мак-Лареном?
— По той же причине, что и вы. Он представлял синдикат Фишера в Европе.
— Представлял? Разве что-то изменилось?
— Если бы вы и не знали, то вам бы об этом наверняка рассказал Бочар, — сухо ответила она. — А я пригласила вас к себе не для того, чтобы играть в прятки, мистер Донован.
— Вы же только что говорили, что собрали массу сведений обо мне. А вот я о вас ничего не знаю. — Я Доброжелательно улыбнулся ей. — Мне кажется это несправедливым.
— Я руковожу нелегальной организацией, которая занимается валютными переводами, — сказала она. — Брат был моим партнером, пока не погиб. Его место занял Курт. Занял в организации, но не в моем сердце. Я очень любила своего брата, мистер Донован.
— Все это, конечно, очень неприятно, — сказал я. — А какими делами занимается ваша организация?
— Мы имеем дело исключительно с нелегальными деньгами, — небрежно бросила она, — с „горячими“ деньгами. Предположите, что вы ограбили лондонский банк, захватили с собой сто тысяч фунтов. Вы понимаете, что в этой стране теперь почва горит под вашими ногами, и планируете обосноваться где-нибудь в Южной Америке. Перед вами возникают сразу две проблемы. Во-первых, вам самому надо добраться до Южной Америки, а во-вторых, переправить туда эти деньги. Так вот, эту вторую вашу проблему мы берем на себя. Вы гарантированно получаете свои деньги в течение трех месяцев в любой валюте и в любой точке земного шара. За это мы берем двадцать процентов от общей суммы, но не производим операций с суммой меньше пятидесяти тысяч.
— Звучит грандиозно, — сказал я. — Но если бы я ограбил банк и таскался с суммой в сто тысяч в чемодане, то не рискнул бы расстаться с ней и поручить вам все дело. Ведь я ничего не смог бы предпринять, если бы вы не дали мне ни пенни. Не так ли?
— Все основывается на доверии, — сказала она, — и поддерживается нашей репутацией. Мы занимаемся этим делом свыше пяти лет и ни разу не подвели нашего клиента. У нас контакты во всем мире, и если бы мы хоть раз оплошали, с нами было бы покончено.
— А как погиб ваш брат?
— При налете на одно посольство с полгода тому назад, — ответила она. — К сожалению, он находился там же, когда был произведен налет. Налетчики взяли в плен восемь заложников и троих из них убили, в том числе моего брата. Курт ходил туда и выяснил подробности. В те минуты я была совершенно беспомощна.
Лози сел на кушетку рядом с ней, держа в руках бокал.
— Колетт только что сказала, что у нас имеются контакты во всем мире, — сказал он. — В этом случае они нам очень помогли. Мне удалось узнать факты, которые были известны только полиции. Речь шла о восьми террористах, шести из них удалось скрыться, двоих убила полиция. Один из них был турок, другой — американец.
— И Бочар был при этом? — небрежно спросил я. Лози мрачно усмехнулся.
— После уговоров.
— Что вы знаете о Фишере? — обратилась ко мне Доркас.
— Только то, что мне рассказал Мак-Ларен, — сказал я, — что Фишер является руководителем террористической организации, услугами которой может воспользоваться каждый.
— Откуда ею руководят? — спросил Лози.
— В нашем разговоре с Мак-Лареном мы не касались этого вопроса, — умело солгал я. — У него наверняка был какой-то мотив, чтобы начать войну против Фишера, и он надеялся найти во мне, как он выразился, нечто вроде идеалистического авантюриста.
— Но вы не хотели бы, чтобы вас втянули в это дело? — спросила Колетт.
— Думаю, что нет.
— Вы боитесь этого Фишера? — презрительно спросил Лози.
— Думаю, что да, — признался я.
— Я не могу утверждать, что понимаю ваши побудительные причины, — сказала Колетт, — но знаю, что раньше вы участвовали в опасных операциях и весьма охотно. Почему же сейчас нет подобного желания?
— Об этом Фишере я узнал впервые от Мак-Ларена, — сказал я, — и совершенно не знаю, сказал ли он мне правду или нет.
— Вам нужны доказательства? — спросила Колетт.
— Я же вам говорил, — сразу же вмешался в разговор Лози, — что мы следили за Фишером в последние месяцы, и…
— Успокойся, Курт.
Колетт сделала движение рукой, и он закрыл рот.
— Мы знаем, где находится его центр. Он в одном из маленьких городков Южной Калифорнии. Вы могли бы там войти с ним в контакт.
— И дальше? — спросил я.
— Вы найдете вещественные доказательства. Наймите его организацию для какого-нибудь террористического акта. Когда он примет ваши предложения, у вас и будут доказательства.
— И дальше? — повторил я.
— Потом вы поможете нам уничтожить его и его организацию, — сказала она.
— Вам не о чем беспокоиться, Донован, — насмешливо добавил Лози. — Мы хотим только, чтобы вы инсценировали все для нас, а в самой опасной части можете не участвовать. Эту часть мы полностью берем на себя.
— Я подумаю над этим. Но все-таки хотелось бы знать, что вы намерены делать, если я соглашусь?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13