– Взять, к примеру, нас с вами. Да, я хотел вас в ту ночь, когда мы были в риокане, и я знаю, что вы тоже хотели меня, но это не означало бы ничего, кроме краткого удовлетворения наших чувственных желаний, и, конечно, никак бы не отразилось на нашей совместной работе в будущем. И не должно было бы отразиться – утоление сексуального голода не должно быть более важным, чем совместная еда или беседа.
– Значит, вы совершенно не верите в любовь? – сказала она дрожащим голосом.
– Конечно, не верю.
– А я не верю вам.
– Возможно, – сказал он высокомерно, и ее гнев усилился. – Это то, о чем я говорю. Вас воспитывали по-другому. Вы дитя своей среды.
– К счастью, я нормальный человек, а любить – это нормально. И хотеть быть любимой, – добавила она более спокойно. – Это самое нормальное желание, и более сильное, чем вожделение.
– Я не согласен. – Он неподвижно и холодно рассматривал ее. – Но я понимаю, что вы испытывали к Вивиану любовь, а не вожделение. Поправьте меня, если я не прав, но мне припоминается, что именно из-за этой великой любви вы сбежали в Лондон. И это та же любовь, в которой вы спустя несколько недель уже не очень уверены.
– Что? – Кори гневно взглянула на него, щеки у нее разгорелись.
– Вы говорили, что не знаете, то ли прощать его, если он приползет к вам на коленях, то ли нет, – торжествующе заявил Макс. – Вам не кажется, что ваша любовь к Вивиану выглядит просто легкомысленным капризом? А если вы любите его в том смысле, как понимаете любовь, вы бы не стали отвечать на мои поцелуи, там, в гостинице, – добавил он твердо. – Видите? Любовь не выдерживает проверки.
О, нет, нет, она больше не могла выдерживать эту пытку! Какая свинья! Высокомерная, самодовольная, гиперсексуальная, безнравственная свинья. Кори призвала на помощь всю свою волю и попыталась найти подходящие слова для ответа.
– Да, но вы говорили, что то, что мы испытывали, было лишь животным желанием, – насмешливо сказала Кори. – Если бы я переспала с вами, это было бы все равно что съесть сандвич, если я голодна, или искупаться, если на улице слишком жарко. Это не навредило бы Вивиану, потому что это не имеет особого значения.
Надо было видеть его лицо в эту минуту! Если бы Кори могла себе прежде представить, что она получит удовольствие при виде того, как великий и могущественный Макс Хантер растеряется и не сможет произнести ни слова, она бы этому не поверила. О, какое это замечательное зрелище!
Но удовлетворение сменилось тревогой, когда он мягко и загадочно сказал:
– Кори, если я буду любить вас, это будет не тоже самое, что съесть сандвич или искупаться, и это будет иметь значение. Поверьте мне.
Она осторожно посмотрела на него. Он сумасшедший. Господи, да он просто сошел с ума!
Он не заметил охватившую ее панику. Когда он придвинулся к ней поближе, она замерла, потому что отодвинуться ей было некуда. Она попыталась протестовать:
– Это не было вызовом. Это вы сказали…
Остальные ее слова затерялись, потому что он прервал ее своим поцелуем, который был таким горячим и таким страстным, что, несмотря на все их предыдущие дебаты, Кори впитывала этот поцелуй, как иссохшаяся почва – живительную влагу дождя. Она никогда не думала, что он сумеет вызвать такой ответ в ее теле, но это произошло.
Кори чувствовала, как вздымается ее грудь, как становится тесна ей блузка, застегнутая до шеи, как набухают и начинают ныть соски, когда на них давит сильная мужская грудь. У нее закружилась голова, она растерялась, тело стало невесомым, она задыхалась. Кори ощутила изумительное наслаждение, которого никогда в жизни не испытывала.
Его руки спустились к ее бедрам, прижимая ее к себе. Кори вся горела, изумленно думая, что он привел ее в такое состояние даже не в постели, а в такси по дороге в аэропорт.
Такая же мысль, видимо, пришла в голову Максу, потому что в следующее мгновение она почувствовала, что свободна, а он сидит в своем углу, изучающе глядя на нее своими прищуренными янтарными глазами.
– Итак, это тоже, по-вашему, сандвич?
Кори готова была все взорвать, лишь бы поставить его на место. Но это невозможно, беспомощно подумала она. Тем не менее, она привела в порядок блузку и юбку, хотела поправить волосы, но руки у нее дрожали, и она боялась, что не сможет справиться с заколками. Стараясь быть невозмутимой, она сказала:
– Вы прекрасно знаете, что это называется сексуальным домогательством.
– Сексуальным? – Лишь на мгновение его голос стал растерянным. – Кори, это только мальчишки страдают сексуальной озабоченностью, а я никогда, – жестко отрезал он с самодовольным выражением лица и нахмурился. – Но вы наслаждались так же, как и я. Вы должны честно признать это.
– Наслаждалась, ничего с этим не поделаешь, – так же жестко сказала она. – Но я не просила и не хотела, чтобы вы меня целовали. Так кто вы, по-вашему, в этой ситуации?
– Я не верю этому.
– Я знаю, что не верите. – Она не позволила себе проявить хоть малейшую слабость. – Ваша беда, Макс Хантер, в том, что вы считаете, будто вам достаточно щелкнуть пальцами, и у своих ног вы увидите любую женщину, которую захотите. Но на это пойдут лишь женщины того сорта, которые меняют партнеров как перчатки.
– Неужели? – От его голоса повеяло холодом.
– Да, это так. – Она продолжала смотреть на него, даже не пытаясь смягчить свой тон. – Вы последний, самый последний мужчина, которому я кинулась бы в объятия. – Я никогда не страдала отсутствием здравого смысла, думала она, но тебе достаточно дотронуться до меня, и я теряю разум. Какая я дура!
Они молчали весь остаток пути до аэропорта Нарита, но всю дорогу Кори не прекращала свой внутренний монолог, чтобы восстановить утерянное душевное равновесие.
Макс не виноват в том, что она влюбилась в него, убеждала она себя. Он предупреждал ее в первые же минуты их знакомства. Ей некого винить в этом, кроме себя самой. И не нужно продолжать с ним эту словесную войну. Он безжалостный оппонент.
Когда такси подъехало к аэропорту, она украдкой взглянула на Макса. После всего происшедшего они не могут больше работать вместе. Интересно, он сейчас предложит ей уйти с должности или сделает это позже? – обреченно думала она. В этом случае она теряет великолепную работу, но, что гораздо хуже, в миллион раз хуже, она больше никогда его не увидит.
– Я не собираюсь убивать вас, Кори, за то, что вы высказали свое мнение, – сухо усмехаясь, произнес он, давая ей понять, что ее скрытые сомнения были замечены. – И, как я уже вам говорил при нашем знакомстве, я не люблю скучных, вечно ноющих женщин, поэтому не надо становиться такой. Я большой ребенок, я могу влюбиться по уши.
Она осторожно поймала его взгляд. Последние недели научили ее, что Макс становится особенно опасен, когда выглядит очень невозмутимым и рассудительным. В этот момент он решительно переходит в наступление, что пришлось испытать многим его коллегам по бизнесу.
– Я не сказала всего, что собиралась, – произнесла она после долгой паузы, во время которой он изучающе глядел на нее прищуренными глазами.
– Почему? Потому, что чувствовали свою неправоту? – мягко спросил он.
– Нет, напротив, – слишком резко и поспешно ответила она.
– Тогда остается предположить, что вы следуете истине, будто шеф всегда прав, а я уже говорил вам, что думаю по этому поводу, – сказал он холодно. – Не будьте такой коварной, Кори. Вам это не идет.
– Коварной! – Это было оскорблением, и она уже раскрыла рот, чтобы опять начать спор, когда он перехватил инициативу, нагнувшись к ней и закрыв ей рот быстрым поцелуем за секунду до того, как такси подъехало к стоянке.
– Что, получили? – бархатным, полным удовлетворения голосом спросил он, глядя на ее зардевшиеся щеки. – Я хочу продиктовать вам пару отчетов, пока мы будем дожидаться рейса, вы не против? Некоторые вещи необходимо зафиксировать на бумаге прямо сейчас, пока они свежи в памяти.
Он опять стал ее начальником, а у Кори хватило мудрости понять, что сейчас лучше отступить. Но пока они шли к зданию аэропорта и Макс придерживал ее за локоть, она удивлялась, как ему удается с такой легкостью переключаться на дела.
Не нужно этому удивляться, сказала она себе. Одну вещь Макс умел делать великолепно – это управлять женщинами, были ли они коллегами по бизнесу, старыми девами, подружками или секретаршами. Она не знала, где окажется в следующий момент вместе с ним, но у нее было ощущение, что все будет так, как он захочет.
Он подпускал к себе людей на определенное расстояние, и не более того, а потом дверь захлопывалась. Короче говоря, Макс Хантер – это сплошные неприятности.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
После возвращения из Японии прошло несколько безумных недель, слившихся для Кори в одну непрерывную цепь дней, но кое-что из происшедшего за это время запомнилось отчетливо. Это было появление в офисе блондинки и брюнетки.
Когда одна из подружек Макса впервые заглянула в офис, Кори была к этому абсолютно не готова. Это была красивая блондинка, одетая в изумрудно-зеленый шелковый костюм от Кристиана Диора. Карин, так звали блондинку, была моделью из Швеции. Все те пять минут, что она пробыла в офисе, Кори чувствовала себя старой, толстой и глупой и с облегчением вздохнула, когда Макс повел Карин обедать, о чем сообщил Кори, и ей почудилось, что он при этом слегка оправдывается.
Но когда прошло три часа, а Макс все еще не вернулся в офис, она начала твердить себе, что ее не интересует, чем он занимается в свое свободное время.
Спустя неделю, в офисе появилась пышная брюнетка, и на этот раз Макс не вернулся в офис к пяти часам, когда Кори уходила оттуда. Она не спала всю ночь, хотя и уговаривала себя, что не надо нервничать, а надо взять себя в руки. Ей нужно привыкнуть к подобному и спокойно воспринимать это, если она хочет продолжать работать с Максом.
А хочет ли она этого? Вопрос этот все время мучил ее, хотя прошло время, весна перешла в лето. И блондинка, и брюнетка исчезли.
– Джилиан была права, когда говорила, что Макс – исключительный шеф, – сказала себе Кори однажды июльским утром, появившись в офисе и узнав, что в компании Макса и еще двух сослуживцев должна завтракать в очень модном ресторане в Вест-Энде. – Макс – не человек, а машина, но он прекрасно относится к персоналу, и быть его секретарем просто замечательно.
Нет, после поездки в Японию Макс больше не делал попыток обнять ее. Напротив, он постоянно был очень деловит, холоден, довольно внимателен и деликатен, щедр – просто отменный руководитель.
Но почему она не может избавиться от ощущения, что он твердо держит ее на расстоянии и теперь она не видит истинного Макса Хантера? И почему этот факт ее так сильно задевает? Она любит его и не смогла бы, испытывая это чувство, работать с ним, если бы он продолжил флирт. Поэтому их нынешние отношения были наилучшим выходом из положения. Это несомненно.
Не лучше было и в выходные. Она поехала домой для последней примерки перед свадьбой Вивиана. Там все ей показалось ужасным. Кэрол в подвенечном платье, украшенном кружевами и шифоном, напоминала пирожное. А когда подружек невесты одели в том же стиле, да еще в ярко-розовое, этого Кори вынести не смогла. Цвет совершенно не сочетался с рыжеватым отблеском ее волос. И вообще длинное платье такого фасона больше подходило юной девочке.
Мать Кори помогала родителям Вивиана в подготовке свадьбы после того, как Кори сбежала в Лондон, и тоже участвовала в примерке венчальных нарядов. Когда она увидела свою дочь, вышедшую от портнихи, то не смогла сдержаться и расстроенно посмотрела на нее.
А Вивиан… Господи, что случилось с Вивианом? Он ходил за ней все выходные как привязанный, она никак не могла от него избавиться. Страшно представить, что могли подумать Кэрол и все остальные, но выглядело это забавно.
Дважды он пытался остаться с ней наедине, и дважды ей удавалось этого избежать. Ей совершенно не хотелось его выслушивать. Если Вивиан уже жалеет о своей женитьбе, ему следует обсуждать это с Кэрол, а не с ней. Ее это никоим образом не касается.
Кори глубоко вздохнула и отрицательно покачала головой. Нечего думать сейчас обо всем этом. У нее весь стол завален работой, а впереди ланч в Блумсбери с Максом и двумя важными партнерами по бизнесу. Она должна блистать, быть остроумной и сосредоточенной. Нельзя допустить оплошность, работая с Максом Хантером. Телефон зазвонил, когда она добралась до середины сложного и очень срочного отчета. Кори взяла трубку, не отрывая глаз от монитора, и озабоченным голосом произнесла:
– Да? Секретарь мистера Хантера. Чем я могу помочь вам?
– Кори? – Голос Мэвис из приемной звучал несколько возбужденно. – Здесь мужчина, который хочет тебя видеть.
– Видеть меня? – Кори смутилась. – Ты имеешь в виду, что он хочет видеть лично меня?
– Он так сказал. Его зовут Вивиан Батли-Томас. Говорит, что он твой друг и что ты, возможно, ждешь его звонка.
– Что? – Кори произнесла это слишком громко, бросив опасливый взгляд на дверь в кабинет Макса, и уже более спокойно сказала: – Странно. Я его не ждала. Мэвис, я ужасно занята сегодня, мне нужно закончить очень важный отчет, который нельзя отложить. Можешь ты вместо меня все это ему объяснить? Я подожду у телефона.
– Хорошо. – Мэвис слегка поколебалась, но потом добавила: – Он очень настаивает, Кори.
Можно себе представить! Вивиан всегда считал, что весь мир вращается вокруг него, и почему только она раньше этого не замечала? А может быть, и замечала, но не придавала значения.
Через минуту Мэвис опять заговорила:
– Он говорит, что приехал в Лондон всего на несколько часов и не может ждать. Это вопрос жизни и смерти.
Кори разъяренно наклонилась к телефону, и тут в комнате раздался голос Макса:
– Какого черта! Кто это?
Она увидела его стоящим в дверях, янтарные глаза смотрели прямо на нее. Прекрасно. Об этом она больше всего мечтала.
– Итак, насколько я понимаю, у этого человека к вам какое-то дело?
Он указал жестом на телефонную трубку в ее руке, и тут Кори вспомнила, что бедная Мэвис все еще ждет ее ответа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17