В руке она держала жезл Рукха. На его конце мерцал раскаленный добела Лоден.
«Что она собирается делать?» — удивилась Рен и вдруг испугалась за нее.
Королева вышла на середину моста, аркой поднимавшегося надо рвом с водой, и остановилась — оттуда она была видна всем. Крики стали громче, а солдаты на стене начали выкрикивать ее имя. Эльфы, которые сражались вместе с Фаэтоном в проломе, возобновили атаку. Оборона набирала силу, эльфы шли вперед — демоны снова были отброшены. Лязг и скрежет оружия усилился, но и этот шум не перекрывал вопли умирающих.
И тут Фаэтон упал. Что именно произошло, не было видно. Он бежал впереди атакующих, на виду у всех, а потом вдруг исчез. Эльфы вскрикнули и бросились вперед, чтобы защитить его. Демоны отступили, отброшенные их натиском. Сражающиеся хлынули в пролом и на этот раз вышли наружу: демонов отбросили за стену. И волшебство, поддерживающее Киль, стало обретать силу, сплетая воедино сверкающие нити.
Но и в третий раз демоны, собрав всю свою мощь, рванулись на приступ. И защитники крепости отступили.
Элленрох Элессдил подняла жезл Рукха и направила его в сторону стены. Лоден внезапно вспыхнул. Послышались громкие крики, и эльфы снова хлынули в пролом. Из Лодена вырвался свет, устремившись в сторону Киля, — волшебство эльфийского камня набирало силу. Демоны, подхваченные вихрем свечения, оказались погребенными под стеной. Камни наслаивались ряд за рядом, заполняли пролом. Волшебная сила создавала и управляла. Волшебство Лодена достигло цели. Рен затаила дыхание, не веря своим глазам. Стена поднялась, загородив зияющее отверстие, восстанавливая саму себя, пока не стала сплошной.
За какие-то несколько секунд волшебная сила завершила свою работу, и демоны снова оказались за стеной.
Королева не двигаясь стояла в центре моста. Роты эльфийских солдат пробегали мимо нее, чтобы занять стену. Она подождала, пока не вернется посланный ею связной. Он поклонился, приготовившись говорить. Рен видела, как королева, кивнув связному, повернулась и пошла по мосту обратно. Придворная Гвардия освобождала дорогу, а королева шла прямо к Рен, разглядев ее в гуще толпы. Девушка испугалась того, что прочитала на лице бабушки.
Платье развевалось на Элленрох Элессдил, как флаг на древке жезла Рукха, который она прижала к своему телу. Лоден все еще мерцал ослепительно белым светом.
— Орин Страйт, — позвала королева. — Иди впереди нас, пожалуйста. Вызови Бара и Этона, если они во дворце. Скажи им… — У нее перехватило дыхание, а руки еще крепче сжали жезл Рукха. — Скажи им, что Фаэтон погиб в бою. Произошел несчастный случай, его убила стрела нашего лучника. Передай им, что я немедленно хочу собрать всех в зале Большого Совета. А теперь поспеши.
Филин, растворившись в толпе, исчез. Королева повернулась к Рен, подняв одну руку, чтобы обнять девушку, а другой сделала жест в сторону города. Окруженные воинами Придворной Гвардии, они шли вперед. Гарт отставал лишь на шаг.
— Рен, — прошептала королева эльфов, нагнувшись к ней. — Это начало нашего конца. Теперь мы идем, чтобы определить, сможем ли спастись. Оставайся возле меня, пожалуйста! Будь моими глазами и ушами, будь помощницей во всем. Ты ведь для этого и пришла ко мне.
Больше она ничего не сказала, только крепче прижала Рен к себе, шествуя в ночи.
ГЛАВА 12
Палаты эльфийского Большого Совета находились недалеко от дворца в старинной роще белого дуба. Здание, построенное из могучего строевого леса, было облицовано камнем, каменная кольчуга опоясывала и зал Совета, являвший собой основную часть архитектурного сооружения — стилизованную пещеру в виде шестиугольника. Ее потолок поддерживали балки, отходящие от стен к центру зала, напоминая висящую звезду. За тяжелыми дубовыми дверьми стоял трехступенчатый помост, на котором высился трон эльфийских королей. По бокам трона размещались флаги и вымпелы с личными орденами правящих кланов, вдоль стен тянулись ряды скамей, галерея для наблюдателей и участников общественных собраний. На специальном настиле в центре зала стоял круглый стол и вокруг него двадцать один стул. Именно здесь и происходили заседания Большого Совета, на которых присутствовали король или королева.
Элленрох Элессдил торжественно вошла в зал. Шлейф ее платья волочился по полу. Перед собой она несла жезл Рукха. Рен, Гарт, Трисс и несколько воинов следовали за ней. Гавилан Элессдил, уже сидевший за столом Совета, поспешил встать, когда появилась королева. На нем была кольчуга, а палаш свисал со спинки стула. Королева подошла и сердечно обняла его, затем прошествовала во главу стола.
— Рен, — сказала она, повернувшись, — сядь со мной рядом.
Рен сделала так, как просила королева. Гарт перешел на другую сторону зала и устроился на галерее. Двери палаты закрылись, и двое солдат Придворной Гвардии заняли места по обеим сторонам от входа. Трисс уселся за стол рядом с Гавиланом. Его худое суровое лицо приняло отстраненное выражение. Выпрямившись на стуле, Гавилан тревожно улыбнулся Рен, нервно разгладил складки рубахи и отвел взгляд.
Элленрох молча сложила на груди руки, явно ожидая кого-то еще. Рен обвела глазами зал, всматриваясь в темные углы, куда не проникал свет лампы. Полированное дерево тускло отсвечивало во мраке, плясали отбрасываемые лампой тени. Позади нее мягко и неподвижно повисли на древках вымпелы, ордена скрывались в тяжелых складках. В зале стояла тишина, и только скрип сапог и шелест одежды нарушали ее.
Наконец она увидела Эовен, которая сидела далеко, в другой части галереи, напротив Гарта, почти незаметная в полумраке.
Глаза Рен мгновенно обратились к королеве, но Элленрох не подала виду, что знает о провидице. Ее взгляд остановился на дверях зала заседания Совета. Рен взглянула на Эовен, но тут же отвела взгляд. Она чувствовала напряженность, повисшую в воздухе. Все сидевшие в этой комнате догадывались: сейчас что-то должно произойти, но только королева знала, что именно. Рен глубоко вздохнула. Наступил момент, ради которого она пришла в Арборлон.
«Стань моими глазами и ушами, стань моей верной помощницей».
Так сказала ей королева. Зачем?
Двери зала отворились, и вошел Орин Страйт в сопровождении двух мужчин. Один — старый, крупного телосложения, с седеющими волосами и бородой. Его движения, медленные и уверенные, как бы говорили: я не потерплю на своем пути никаких препятствий. Взгляд его был суров и недружелюбен. Второй — среднего роста, чисто выбритый, с ускользающим и настороженным взглядом, двигался легко и свободно. Войдя, он улыбнулся присутствующим.
— Барсиммон Оридио, — приветствовала королева первого вошедшего. — Этой Шарт, — улыбнулась второму. — Спасибо, что вы пришли. Орин Страйт, останься, пожалуйста.
Трое вошедших сели, устремив взгляд на королеву.
— Корт, Дал, — обратилась она к стражам, стоящим у дверей, — подождите снаружи, пожалуйста.
Эльфийские Охотники тихо исчезли за дверью.
— Друзья мои. — Элленрох Элессдил села, выпрямив спину, ее мелодичный голос зазвенел в тишине. — Мы не можем больше притворяться, лицемерить и лгать. Катастрофа, которую мы стремились предотвратить более десяти лет, произошла.
— Сударыня, — попытался прервать ее Барсиммон Оридио, но она взглядом заставила его замолчать.
— Сегодня вечером демоны прорвались в город. Наша магия иссякает уже многие месяцы, возможно годы, а создания за нашими стенами все это время украдкой черпали ее энергию. Сегодня вечером баланс сил позволил врагам пробить брешь. Наши Охотники героически сражались, чтобы предотвратить беду, отбросить нападающих, но тщетно. Убит Фаэтон. И в конце концов я была вынуждена использовать жезл Рукха. Не сделай я этого, город пал бы.
— Сударыня, это не так! — снова не сдержался Барсиммон Оридио. — Армия может продолжать борьбу и добиться победы. Фаэтон чрезмерно рисковал, иначе он был бы жив.
— Он рисковал, чтобы спасти нас! — Лицо Элленрох словно окаменело. — Не говори о нем плохо, командир, я запрещаю тебе.
Великан нахмурился.
— Бар, — королева говорила спокойно, в ее голосе даже звучали нотки сердечности, — я была там и видела, что происходит.
Успокоив взглядом старого эльфа, она перевела его на сидевших за столом.
— Киль не защитит нас больше. Я использовала жезл Рукха, чтобы укрепить город, но больше сделать это не смогу, иначе мы рискуем исчерпать силу жезла. Я созвала вас, чтобы объяснить: мы меняем тактику.
Она повернулась к Рен.
— Это моя внучка Рен, дочь Аллин, которую послали к нам из старого мира, как и предсказала Эовен Сериз. Она пришла, как говорит предсказание, спасти эльфов. Много лет я ждала ее прихода, не веря до конца в такую возможность да и сомневаясь в ее силах. Признаюсь, я боялась ее прихода, потому что не хотела потерять ее, как потеряла Аллин.
Она протянула руку и нежно коснулась пальцами щеки Рен.
— Я все еще боюсь. Но Рен здесь, несмотря на мои страхи. Она преодолела Синий Раздел и храбро встретила нападение демонов. Теперь она с нами, и у меня нет больше оснований сомневаться, что она послана нам во спасение, — так предсказала Эовен. — Королева помолчала. — Рен еще не верит этому, до конца не осознает свою миссию. — Ее взгляд был сердечным, когда она встретилась глазами с Рен. — У моей внучки были свои причины идти в Арборлон. Тень Алланона позвала ее к себе и поручила найти нас. Четыре Земли окружены своими собственными демонами, существами, которых называют вервульфами. Мы необходимы, как утверждает Алланон, чтобы сохранить Четыре Земли.
— То, что происходит в Четырех Землях, нас не интересует, сударыня, — без тени смущения возразил Этон Шарт.
Она повернулась и посмотрела ему в лицо.
— Да, Первый министр, именно это мы говорим уже более сотни лет, не так ли? Но что если мы не правы? Что если их беда также и наша? Что если, несмотря на различия во взглядах, наши судьбы связаны воедино, а выживание зависит от того, сумеем ли мы укрепить эту связь? Рен, расскажи всем, как ты добралась сюда, чтобы найти меня. Расскажи все, что наказала тебе тень друида, а также сообщи об эльфийских камнях. Теперь время пришло. Пора им все узнать.
Рен в который раз повторила историю о том, как они с Гартом дошли до Арборлона — все с самого начала, — и закончила тем, как она узнала о своем происхождении. Об эльфийских камнях девушка упомянула робко, все еще не будучи уверенной, что должна раскрывать секрет. Но королева ободряюще кивала, убеждая рассказывать все, ничего не пропуская. Когда Рен закончила рассказ, наступила тишина. Сидевшие за столом обменивались неуверенными взглядами. Гавилан смотрел на нее, как будто впервые видел.
— Теперь вы понимаете, почему я не считаю больше возможным не замечать того, что происходит за пределами Морровинда? — тихо спросила королева.
— Сударыня, думаю, мы все понимаем, — заговорил Филин, — но нам нужно услышать, что ты предлагаешь сделать.
Элленрох кивнула:
— Да, Орин Страйт. Вы это узнаете. — В комнате вновь стало очень тихо. — Нашего на Морровинде ничего не осталось, — сказала она наконец. — Следовательно, пора уходить, пора вернуться в старый мир и снова стать его частью. Время, когда мы могли скрываться и жить в изоляции, истекло. Нам пора использовать Лоден.
Гавилан мгновенно вскочил на ноги.
— Тетя Элл, нет! Мы не можем сдаться! И откуда мы знаем, что Лоден все еще не утратил силу? Это всего лишь предположение! А что с волшебством Киля? Если мы уйдем, оно будет потеряно. Мы не можем так поступить!
Барсиммон Оридио проворчал что-то, соглашаясь с Гавиланом.
— Гавилан! — Элленрох пришла в бешенство. — Идет заседание Совета, и ты должен обращаться ко мне должным образом!
Гавилан покраснел:
— Извините, сударыня.
— А теперь сядь, — резко бросила королева, и Гавилан опустился на стул. — Мне кажется, что нашим затруднительным положением мы обязаны собственной нерешительности. Мы не смогли быть деятельными, остаться активными, позволили, чтобы судьба решала все за нас. Сражаясь, мы обращались за помощью к волшебству, даже после того как всем нам стало ясно, что мы не можем больше на него полагаться.
— Сударыня! — предостерегающе воскликнул Этон Шарт, побледнев.
— Да, знаю, — ответила Элленрох. Она не смотрела на Рен, но в ее глазах мелькнуло нечто такое, что подсказало девушке: предупреждение сделано из-за нее.
— Сударыня, вы предлагаете отказаться от надежды на волшебство. Я так понял? Королева коротко кивнула:
— Оно больше не способно сохранять Киль, не так ли, Первый министр?
— Но, как говорит юный Гавилан, мы не знаем, будет ли действовать Лоден.
— Если он откажет, мы ничего не теряем, кроме, возможно, какой-либо иной возможности бежать.
— Но побег, сударыня, вовсе не обязательно единственно правильное решение. Может быть, помощь придет из другого источника…
— Этой, — оборвала его королева, — подумай, что ты говоришь. Какие еще могут быть источники? Ты предлагаешь вызвать еще больше магической силы? Или же надеяться на какие-то иные способы, превратив нашу жизнь в еще больший кошмар? Так не лучше ли все же искать помощи у людей, которых мы оставили в руках Федерации много лет назад?
— У нас есть армия, сударыня, — объявил Барсиммон Оридио, бросив на нее сердитый взгляд.
— Да, Бар, на сегодня это так. Но мы не можем воскресить погибших. Волшебство бессильно. Каждый новый штурм будет уносить жизни Эльфийских Охотников. Демоны, кажется, возникают прямо из воздуха. Если мы промедлим, у нас не станет армии. — Она покачала головой, иронично улыбаясь. — Я знаю, чего хочу. Если мы вернем Арборлон и эльфов в мир людей, к народам Четырех Земель, магия будет утрачена. Мы станем такими, как прежде. Но, может быть, как раз в этом наше предназначение.
Сидевшие за столом члены Совета молча смотрели на нее. На их лицах отражались гнев, сомнение и удивление одновременно.
— Я ничего не понимаю в магии, — заговорила наконец Рен. Она не могла больше молчать, раздираемая требующими ответа вопросами. — Что вы хотите сказать, утверждая, что волшебство будет утрачено, если все мы покинем Морровинд?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50