Но после я попрошу его помочь мне заняться этим парнем.– Как, по-вашему, Криз замешан в убийстве Чероки?– Нет ни одной улики, но, возможно, он что-то знает.– Эта бейсболка не принадлежит ни Чероки, ни Дорси.– Откуда такая уверенность?– Внутренняя поверхность усыпана перхотью.– Ну и что?– Дорси брил голову, а Чероки после химиотерапии облысел.– Неплохо, Бреннан.– Гейтли и Мартино были убиты в те времена, когда Криз работал под прикрытием.– Точно.– А также Саванна Оспрей.Молчание тихонько жужжало по проводам.– А что, если спросить Ринальди?– Лягуху?– Да, Лягуху. Он хотел опорожниться на могилах Гейтли и Мартино. Почему бы не поинтересоваться у него о Чероки? Возможно, он что-то знает.– Клодель говорит, что они допрашивали Лягуху до посинения. Он проявил готовность сдать тела в Сен-Базиль-ле-Гранд, потому что со времени их смерти много воды утекло. Он не думает, что братья уберут его за это. В том же, что касается любых свежих данных, он нем как рыба.– Послушайте, когда завтра весь этот цирк закончится, я подключу Клоделя и вместе мы возьмемся за Криза. Кстати, Бреннан, не высовывайтесь. В городе мелькнули нашивки «Бандидос», а также ходят слухи, что «Ангелы» что-то затевают. Не…Он замолчал.– Да?– Что ж, ваш племянник, возможно, захочет посмотреть на представление.У меня запылали щеки. Клодель обсуждал Кита со своими приятелями из КУМа.– Мой племянник и на шаг не приблизится к погребальной процессии.– Хорошо. Присутствие «Бандидос» может вынудить «Ангелов» продемонстрировать свою силу. События могут принять опасный оборот.Мы попрощались. После этого разговора я почувствовала прилив сильного беспокойства. Как я сумею удержать Кита подальше оттого места, если он решительно настроен туда пойти?Что Морен, хотел сказать о Ламанше? Может, мой добрый друг умер?Грозит ли Райану опасность? Не оказалось ли его прикрытие под ударом только из-за того, что он помог мне? Может, я и его подвергла риску, как Джорджа Дорси?Я опустила голову на стол и незаметно для себя задремала. 36 Меня утягивало под воду, и откуда-то сбоку раздавался голос Лайла Криза. С морского дна поднимались водоросли, колышась перед моим лицом, как пряди волос на голове утопленника. Местами лучи солнечного света разрывали плотную завесу тьмы, освещая крошечные частички, плавающие вокруг нас с Кризом.Шея невыносимо болела. Я открыла глаза, приподняла голову и покрутила ее несколько раз, осторожно разминая затекшие шейные позвонки. Кабинет погрузился в темноту, только из коридора пробивался слабый флуоресцентный свет.Сколько я спала? Я попыталась разглядеть стрелки на часах.Когда я заметила чью-то тень за дверью, в голове зазвучал тревожный сигнал. Я замерла, боясь шелохнуться и вспугнуть неизвестного.На этаже царила тишина, разрываемая только стуком моего сердца, готового выскочить из груди.Незнакомец неподвижно застыл, смутно вырисовываясь на фоне льющегося из моей лаборатории приглушенного света.Глаза метнулись к телефону. Вызывать охрану?Рука уже дотянулась до трубки, когда дверь распахнулась.Джослин походила на призрак. Вся в черном, в темноте светился лишь бледный овал лица, отчего казалось, что по воздуху плывет одна ее голова – тыква в канун Дня всех святых с темными дырами вместо глаз и рта.– Oui?Я встала, не желая дать ей воспользоваться преимуществом в росте.Джослин не ответила.– Puis-je vous aider? – спросила я. – Могу я вам помочь? Не шелохнувшись, она промолчала.– Джослин, включите, пожалуйста, свет.Эта просьба заставила се подчиниться, тогда, как все мои вопросы не произвели ни малейшего эффекта. Ее рука поднялась, и кабинет залил яркий свет.Волосы Джослин влажными прядями цеплялись за шею и лицо, а одежда так сильно помялась, словно ей пришлось долгое время просидеть в жарком, тесном месте. Она шмыгнула носом и вытерла его тыльной стороной ладони.– Что случилось, Джослин?– Вы просто позволили им слинять! – В ее голосе звенела ярость.– Кому? Спросила я, сбитая с толку.– А мне казалось, что вы другая.– В каком смысле?– Всем наплевать. Я слышала, как фараоны обмениваются шуточками. Ржут вовсю. Ах, твою мать, еще один дохлый байкер. Скатертью дорога, говорили они. Пусть эти отбросы друг друга перестреляют, нам же дешевле обойдется.– О чем вы говорите? – Внезапно у меня пересохло во рту.– Да эти копы просто козлы. «Росомахи», мать их. Тьфу ты! – Она с презрением сплюнула. – Больше смахивают на придурков.Меня ошеломила сверкающая в ее глазах ненависть.– Скажите мне, что вас огорчило?Последовало долгое молчание, пока Джослин изучала мое лицо. Ее пристальный взгляд словно пытался захватить мой образ для дальнейшей проверки на психическую стабильность.– Он не заслужил такой смерти. Ни хрена ничем не заслужил. – На французском эти ругательства звучали странновато.Я произнесла как можно спокойнее:– Если вы не объясните, то я не смогу вам помочь.Она помедлила, принимая окончательное решение, затем полные ярости глаза остановились на мне.– Джордж Дорси не убивал старика.– Чероки Дежардена?Она пожала плечами вместо ответа.– Откуда вы знаете? Джослин нахмурилась:– Да любой умный человек понял бы это.– Звучит не очень убедительно.– Настоящий механик сделал бы все как надо.– Что вы хотите этим ска…Она оборвала меня:– Вам нужна, правда или нет?Я молча ждала.– Той ночью я была там. – Она судорожно сглотнула. – Я только собиралась уходить, как перед дверью появился какой-то парень, так что я вернулась в спальню. Они с Чероки начали разговаривать, сначала по-дружески, но довольно скоро я услышала крики, затем шум и звуки ударов. Я поняла, что случилась беда, поэтому спряталась в шкафу. L.– Почему вы были там, Джослин?– Чероки собирался устроить меня в монастырь, – усмехнулась она.– Прошу вас, продолжайте.– Я сидела в шкафу на корточках, пока все не успокоилось. Потом я подумала, что тот парень ушел, и стала вылезать. Именно в ту минуту и раздался выстрел. Матерь Божья!Ее глаза остановились на чем-то за моим плечом. Оставалось только догадываться, что она сейчас вспоминала.– Потом я услышала, как этот парень раскрывает ящики и расшвыривает все вещи. Я подумала, что это наркоман, который ищет героин Чероки, и почти описалась от страха, потому что знала, где Чероки хранил дурь. В спальне. Учуяв дым, я поняла, что пришло время уносить оттуда задницу, несмотря на всяких там наркоманов. Я разбила окно, спрыгнула в переулок и побежала за угол. А теперь самое странное. Когда я обежала здание и посмотрела на дом, тот наркоша все еще торчал перед входом, роясь в грязи. Потом на дороге появилась машина, и он пустился наутек.– Что он искал?– Откуда мне, черт возьми, знать?– Тогда что вы знаете?– Я немного подождала, на случай если он вздумает вернуться, а потом покрутилась на том месте, пошарила слегка.Последовало долгое молчание. Но вот она сдернула с плеча ремешок сумки, покопалась внутри и вытащила маленький плоский предмет.– Я нашла это там, где сидел на корточках тот парень. – Она вручила мне свою находку.Я раскрыла аптечный пакет и вынула фотографию, оправленную в рамку из дешевой пластмассы. Два человека беспечно улыбались с забрызганного кровью снимка, стоя плечом к плечу, дружески переплетя пальцы соприкасающихся рук. Справа возвышался Чероки Дежарден, крепкий, как молодой дубок, и полный жизни.Когда я увидела человека, стоящего слева, от неожиданности у меня перехватило горло, дыхание стало прерывистым. Джослин о чем-то говорила, но я не слышала.– …когда фары осветили его, он рванул, как заяц.Я лихорадочно думала. Перед глазами вспыхивали картинки.– …какого черта ему сдалась эта штука? Но попробуй, разберись, что там творится в этой напичканной героином башке.Я представила лицо.– …хотелось бы хотя бы мельком взглянуть на него. Я представила бейсболку.– …сукину сыну это сойдет с рук.Я представила золотые крапинки, кружащиеся в водовороте.– …не сделал ничего такого, чтобы ему вот так взяли и воткнули нож в задницу.Я заставила себя вернуться к настоящему и придала своему лицу нейтральное выражение.– Джослин, вам знаком телевизионный диктор по имени Лайл Криз?– Англоязычный?– Да.– Я не смотрю ТВ на английском языке. Почему вы спрашиваете? Послушайте, и пытаюсь сказать вам, что Дорси не пришивал Чероки.– Да, – согласилась я. – Он ни при чем.Но я уже ни минуты не сомневалась в том, кто стоит за убийством.После ухода Джослин я позвонила Клоделю. На месте его не было, но на этот раз я повесила трубку и набрала номер его пейджера.Достаточно срочно, подумала я, вводя свой номер.Когда Клодель мне перезвонил, я пересказала ему историю Джослин.– Она сможет опознать этого человека?– Ей не удалось разглядеть его лицо.– Fantastique.– Это Криз.– С чего такая уверенность?– В квартире Дежарден а найдена бейсболка с эмблемой команды университета Южной Каролины. Криз там учился.– Номы уже…– Шарбонно сказал вам о перхоти?– Да.– Я не так давно имела удовольствие ужинать с Кризом. У него столько перхоти, что хватит на целый лыжный спуск.– Мотив?Я описала то, что увидела на фотографии.– Пресвятая Богородица!Не часто мне приходилось оказываться свидетельницей того, как божится месье Клодель.– Как эта женщина связана с Дорси?– Она не проявила расположенности к личным вопросам.– Ей можно доверять? – Его дыхание заметно участилось.– Очевидно, она принимает наркотики, но я ей верю.– Если так сильно испугалась, то почему околачивалась там, а не убежала?– Возможно, решила, что злоумышленник не заметил наркотики и тогда она получит возможность поживиться.– Мишель Шарбонно рассказал мне о вашем с ним разговоре. – Опять тяжелое дыхание в трубку. – Думаю, самое время повязать этого мистера Криза.Когда мы разъединились, я заказала по телефону билет на самолет. Хочет он того или нет, но Кит возвращается в Техас. А до того как он сядет в самолет, я не спущу с него глаз.Когда я пришла домой, Кит принимал душ.– Ты ел? – крикнула я через дверь, услышав, как вода остановилась.– Да так, перекусил слегка.– Ладно, братишка. Я тоже умею готовить макароны.Я совершила набег на «Ле Фобург», выйдя оттуда с эскалопами и зеленью. Дома поджарила в масле на сильном огне морепродукты с луком и грибами, затем все перемешала и добавила соус на основе йогурта, горчицы, лимона и укропа. Полила варевом из моллюсков спагетти и подала на стол, прибавив длинный французский хлеб и салат со свежими помидорами и огурцами.Впечатлило даже Кита.Во время еды мы болтали о пустяках.– Как прошел твой день? – поинтересовалась я.– Довольно сносно.– Что ты делал?– Да так, ерунду всякую.– Ходил куда-нибудь или просидел весь день дома?– Доехал на метро к одному острову и прошвырнулся по местным паркам.– Иль-Сен-Элен.– Точно. Там еще есть пляж и куча тропинок. Довольно гладкий спуск.Теперь мне стало понятно, почему у нас в прихожей валяется скейтборд.– А как ты развлекалась? – спросил он, подчищая кусочком гренка остатки салата.– Не так уж плохо. Если не считать одну неблагонадежную кокаинистку, которая в стенах моей родной лаборатории обвинила меня в бессердечном отношении к байкерам, и тот факт, что один из твоих замечательных сотоварищей по «Беспечному ездоку» Фильм 1969 года о двух мотоциклистах, путешествующих «в поисках Америки».

может оказаться убийцей.– Клево, – сказал он.Я набрала в легкие побольше воздуху.– Сегодня я заказала билет на самолет.– Очередная командировка?– Улетаю не я, а ты.– Ой-ой-ой! Выгоняют в три шеи! – Он не сводил глаз с салатницы.– Кит, ты же знаешь, как я тебя люблю. И мне нравится, когда ты у меня гостишь, но я думаю, что самое время тебе отправляться домой.– Не помнишь, что там говорится о незваных гостях и протухшей рыбе? Или о родственниках?– Ты знаешь, все не так. Но ты пробыл здесь почти две недели. Тебе не надоело? Неужели не хочется увидеть своих друзей и проверить лодку?Он пожал плечами:– Они никуда не денутся.– Уверена, Гарри и твой отец соскучились без тебя.– Ах да, как же я забыл! От их звонков телефонные провода просто раскалились!– Твоя мать в Мексике. Не так-то просто…– Она вернулась в Хьюстон вчера.– Что?– Не хотел тебе говорить.– Неужели?– Так и знал, что ты выставишь меня вон, стоит ей только вернуться.– Почему ты так решил?Он опустил руку, стал водить пальцами по краю салатницы. На улице завывала сирена, то тихо, то громко. Наконец Кит ответил, не поднимая на меня глаз:– В детстве ты всегда держалась чуть в стороне, опасаясь, что Гарри может приревновать тебя. Или рассердиться. Или обидеться. Или почувствовать себя обделенной. Или…Он схватил кусочек гренка с тарелки, потом бросил его обратно. Капли масла брызнули на стол.– Кит!– И знаешь что? Она и должна чувствовать себя обделенной. Единственным правильным поступком Гарри, за который я ей искренне благодарен, было то, что она не похоронила меня в чертовой коробке из-под туфель, когда я родился. – Он вскочил. – Пойду собирать свое барахло.Я встала и схватила его за руку. Его лицо пылало гневом.– Гарри здесь ни при чем. Я отправляю тебя домой только потому, что боюсь за тебя. Меня пугают люди, с которыми ты встречаешься, и то, чем они, возможно, занимаются. Я просто места себе не нахожу при мысли о том, что ты замешан в делишках, которые могут поставить твою жизнь под угрозу.– Все это сплошная чушь. Я уже давно не ребенок. Я сам принимаю решения.Я вспомнила Лягуху Ринальди, стоящего у края могилы. Его тень закрывает солнце, нависает плотной завесой над теми двумя скелетами. Гейтли и Мартино тоже однажды приняли решение. Роковое решение. Как и Саванна Оспрей. И Джордж Дорси. Я не позволю Киту повторить ту же ошибку.– Если с тобой что-нибудь случится, я себе этого никогда не прощу.– В мои планы не входит подставляться под пули.– Я не могу рисковать. Думаю, ты лез туда, куда не следовало.– Мне не шесть лет, тетя Темпе. Ты можешь выставить меня отсюда, но не имеешь права указывать мне, что я должен делать. – У Кита заходили желваки, затем судорожно дернулся кадык.Мы оба замолчали, сдерживая готовые вот-вот сорваться обидные слова, о которых оба потом пожалеем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45