Фрэнс звонила из телефонной будки на ипподроме, только и всего.
— Вы уверены в этом? — спросила Барбара.
— Нет ни малейшего сомнения. В течение всей недели она каждый день отправлялась после часу на скачки. Вчера в четыре часа дня мы взяли показания у двух шоферов такси, которые припомнили, что неоднократно возили покойную миссис Варрен на скачки. Мы тут же отправились на ипподром и продемонстрировали ее фотографию кассирам, принимающим ставки. Сначала нам не везло, но потом, когда пришел черед окошка, где принимают пятидесятидолларовые ставки, удача наконец улыбнулась. Кассир вспомнил ее. Миссис делала ставки в общей сложности по двести — триста долларов на каждый заезд, особенно последние два дня. Установлено также: свое норковое манто она заложила в ломбард. Ей дали за него триста пятьдесят долларов, а шубка стоит как минимум три-четыре тысячи. Пусть адвокат мистера Варрена попытается вернуть ее по суду. Если состав присяжных будет из мужей, у которых сплошь расточительные жены, то успех ему обеспечен, он процесс наверняка выиграет!
— Другими сведениями вы не располагаете?
— Есть еще, конечно. Мы абсолютно убеждены, что покойная миссис Варрен ни с кем из мужчин в нашем городе никаких дел не имела. С меньшей долей уверенности, но можем утверждать, что за ней здесь велась профессиональная слежка, по крайней мере несколько дней.
— Вы хотите сказать, она была под наблюдением полиции?
— Нет, частного детектива. Я об этом вчера говорил мистеру Варрену. Позднее мы еще раз получили этому подтверждение.
— Известно ли, от какого агентства работал детектив?
— Он действовал сам по себе. Что-то вроде частного сыщика мелкого пошиба. Имя — Поль Денман… Итак, поручение мистера Варрена выполнено. Всего доброго!
— Большое спасибо!
Барбара повесила трубку. Я задумчиво уставился взглядом в стенку, чувствуя себя разочарованным. Скачки? Черт знает что, просто идиотизм какой-то! Ни разу за все восемнадцать месяцев нашей совместной жизни она и словом не обмолвилась о своей страсти. Впрочем, увлечение Фрэнс бегами для меня не криминал, это было ее личным делом. Одним словом, расследование в Новом Орлеане ничего не дало. Хотя нет. Возникла загадка с этим Денманом. Если удастся установить, кто его пустил по следу Фрэнс, возможно, в руки попадет ключ и к разгадке всей кровавой истории?
Барбара вновь подняла телефонную трубку.
— Бюро шерифа. Скэнлон слушает!
— Мистер Скэнлон, Барбара Райан беспокоит, здравствуйте! Я кое-что должна сообщить. Наверное, вам это поможет в расследовании. Я… хм… — Она очень естественно изобразила нерешительность.
— В чем дело? Слушаю!
— Тут, понимаете, телеграмма пришла. Думается, от мистера Варрена…
— От Варрена?! Откуда?
— Из Эль-Пасо, что в Техасе. Может быть, мне ее прочитать?
Барбара зачитала текст телеграммы и продолжала:
— Я, конечно, ничего не поняла, но когда позвонила Норману, то оказалось, что он детектив. Он сказал, что телеграмма от мистера Варрена, а я должна обо всем заявить в полицию. Вот я и звоню, мистер Скэнлон!
— Вы правильно делаете, миссис Райан, очень правильно! Одну минутку, пожалуйста! Не кладите трубку.
Было слышно, как шериф отдавал распоряжение:
— Срочно отправляйтесь в контору Варрена и доставьте сюда телеграмму, которую возьмете у миссис Райан. Быстро, быстро!
Скэнлон снова взял трубку.
— А что еще сообщил Норман?
Барбара подробно изложила разговор, состоявшийся с новоорлеанским детективом. Потом запричитала:
— Ради всех святых, посоветуйте, что делать, если вдруг позвонит мистер Варрен?
— Передайте ему все сведения, которые вам сообщил Норман. Только не говорите, что полиция в курсе. Постарайтесь как можно дольше затянуть разговор. Мы предупредим телефонную компанию и полицию в Эль-Пасо.
— Хорошо, — согласилась Барбара с заметным неудовольствием. — Только, кажется, вы толкаете меня на путь Иуды!
— Миссис Райан, зарубите себе, пожалуйста, на носу. Или Варрен закоренелый преступник, или опасный сумасшедший в последней стадии паранойи. Так что сами судите, что к чему. Каминными щипцами он зверски убивает свою жену, а спустя десять минут как ни в чем не бывало сидит у меня в кабинете и с видом оскорбленной невинности требует адвоката для защиты своих гражданских прав, обвиняя остальных в противозаконных действиях. Лично мое мнение таково: Варрен уже просто забыл, что прикончил свою супругу, с ума сошел на почве ревности, понимаете? Он даже заявил Джорджу Клемену, будто ему неизвестно, когда жена возвращается домой. А когда Оуэнс по вашей просьбе заехал к Варрену узнать, почему тот не подходит к телефону, ваш шеф заявил, что заснул. Всемогущий бог! И пока этот тип на свободе, он представляет смертельную опасность для всех, в том числе и для себя самого.
— Значит, вы полностью отрицаете даже саму возможность его невиновности?
— Послушайте, — произнес Скэнлон, устало вздохнув, — все невиновны, пока виновность не доказана, даже если речь идет о сумасшедшем. Не мое дело — судить и выносить приговор, мне деньги платят, чтобы я ловил преступников и сажал за решетку раньше, чем они кому-нибудь еще размозжат голову!
— А что вы думаете о тех сведениях, которые собрал Норман? Или о том, что мистер Варрен дал поручение проверить поведение жены в Новом Орлеане?
— Вы имеете в виду расследование поведения уже убитой им миссис Варрен?
— Нет, нет! Я хочу обратить ваше внимание на то обстоятельство, что кто-то вел слежку за миссис Варрен еще до убийства! Если бы удалось установить, кто нанял этого Денмана…
В голосе Скэнлона зазвучали саркастические нотки:
— Вы хотите сказать, что не догадываетесь, кто бы это мог быть?
— Во всяком случае, не мистер Варрен!
— Одному богу известно, сколько он мог нанять детективов. Я не удивлюсь, если окажется вдруг, что за мной им тоже установлена слежка. Или за Робертсом.
— Что ж, мистер Скэнлон, если вы отказываетесь узнать у Денмана, кто поручил ему следить за покойной миссис Варрен, боюсь, я не смогу в дальнейшем сотрудничать с вами! А мистеру Варрену скажу…
— Один момент! — оборвал шериф. — Не лезьте в бутылку, миссис! Конечно, мы свяжемся с Денманом и все проверим. Для того нас тут и держат. Но вы столь же прекрасно, как и я, знаете, что Денмана мог нанять только Варрен, и никто иной!
— А я настаиваю, что вся история — ужасная ошибка! Мне известно, что миссис Варрен была жива, когда мистер Варрен с противным Малхолендом ушел из дома.
— Напрасно теряете время, миссис Райан! Вы же сами утверждали, что не можете с точностью до десяти минут сказать, когда это было. Бесспорно, это имело место еще до его ухода, когда он меня поносил как не знаю кого!
Я был заинтригован. О каком таком «это» говорилось?
— Хорошо, — согласилась Барбара. — Сделаю все, что вы скажете.
— Ну и слава богу!
— А все же прошу сообщить о Денмане…
— Обещаю!
Скэнлон повесил трубку. Вскоре пришел полицейский и забрал телеграмму. В течение последующих двух часов было пять телефонных звонков. Три раза из редакций газет интересовались подробностями моей биографии. Затем позвонил какой-то мужчина, назвался и принялся утверждать, доказывать, что считает меня невиновным. Другой мистер, не назвавшийся, наоборот, заявил, что, как только я буду пойман и доставлен в Карфаген, меня следует немедленно линчевать.
Когда Барбара отправилась на обед, то предупредила меня по интерфону, чтобы я не брал трубку. Во время ее отсутствия телефон звонил только раз. Вернувшись, Барбара по коридору направилась в сторону туалета, но вошла ко мне. Пододвинула кресло к столу и уселась, положив ногу на ногу.
— Я не все понял в вашем разговоре со Скэнлоном. — Меня распирало от любопытства.
— Знаете, времени всего минута. Я именно для того и пришла, чтобы объяснить. Вечером пыталась к вам дозвониться… хочу сказать, позавчера. Хотела узнать, в курсе ли вы тех слухов, что ходят по городу: ну, будто Робертс не застрелился, а убит. Но ваш телефон был занят.
— В котором часу? — Я чуть не подскочил к потолку.
— В этом-то вся и загвоздка! Знаю только, что было примерно без четверти двенадцать. Плюс-минус пятнадцать минут. Малхоленд утверждает, что вы вышли из дома как раз без четверти двенадцать, а перед этим говорили по телефону со Скэнлоном. В полиции считают, будто именно тогда я и не могла до вас дозвониться. Боже мой! Ну, что мне помешало взглянуть на часы!
— Нет сомнения, Фрэнс кому-то позвонила, едва мы с Малхолендом вышли из дома.
— Но зачем? Чтобы вызвать убийцу и дать себя прикончить?
— Не знаю, — меня охватила тупая усталость. — Ничего не знаю.
— Что ж, у нас еще остается Денман… К тому же скоро час, пойду звонить Дорис Бентли.
Барбара вышла. Я снял трубку и нетерпеливо ждал, пока она набирала номер.
— Кроун-театр. Вас слушают!
— Будьте любезны, скажите, какая картина сегодня у вас на экране? — спросила Барбара.
— Пожалуйста. «Храбрецы» с участием Грегори Пека.
Сердце мое забилось сильней. Конечно, это тот самый голос, никакого сомнения.
— А когда ближайший сеанс?
— В час тридцать. Но сначала будут новости и мультфильм.
— Благодарю вас.
Барбара положила трубку, а спустя минуту зашептала в интерфон:
— Ну, что скажете?
— Она!
— Что будем делать?
— Придется теперь и мне с ней побеседовать.
— Каким образом?
— Подождем, пока начнется сеанс. Сможете сыграть роль телефонистки с междугородной?
— Постараюсь. Но послушайте: если она поставит в известность Скэнлона, шериф тут же поймет, что мы плутуем. На телефонной станции наверняка подслушивают.
— Не в ее интересах болтать. Скрыла же, кто она и откуда. Видимо, ей есть чего опасаться.
Полчаса тянулись неимоверно долго. Я прокручивал в голове все возможные варианты. Не исключено, что Дорис Бентли не признается и откажется от собственных слов. Если только мне не удастся ее запугать. Почему она скрыла свое имя? Не хотела, чтобы знали о ее визитах в спальню Робертса? А ведь зажигалку Дорис могла найти только там.
Барбара включила интерфон и стала набирать номер.
— Кроун-театр. Вас слушают!
— Междугородная вызывает. Попросите к телефону мисс Дорис Бентли!
— Междугородная?
— Да. Эль-Пасо вызывает. Просят мисс Бентли.
— Я мисс Бентли, но право…
— Говорите! Мисс Бентли у аппарата!
— Алло! — сказал я. — Алло, Дорис?
Она тяжело задышала.
— Я все-таки вспомнил, где слышал ваш голос! Узнаете?
— Кто вы? О чем речь?
— Прекрасно знаете, кто я. Ближе к делу! И не вздумайте повесить трубку, иначе дам знать Скэнлону и вас упрячут за решетку! У меня достаточно друзей в полиции, будьте уверены! Там живо растолкуют, что полагается за анонимные телефонные звонки! А знаете, какие крысы у них в камерах?!
— Минутку подождите, пожалуйста! — любезно сказала Дорис Бентли. Она положила трубку и стала разговаривать с клиентом, пожелавшим приобрести билет. Звякнула мелочь в кассе, и Дорис Бентли вновь взяла трубку: — Вы не станете рисковать, ведь полиция тогда узнает, где вас искать.
— Там и так все знают. Рано или поздно меня схватят, будь то даже в Мексике. Мне терять нечего. Иное дело вы, не правда ли?
— Что надо?
— Имя другого мужчины.
— Какого «другого мужчины»?
— Послушайте. Хватит прикидываться! Когда вы мне позвонили, то сказали, что Дан Робертс у нее был не единственным. Как зовут другого?
— Я не знаю.
— Прекрасно! Дело ваше. Сейчас позвоню своим друзьям в полицию!
— Да говорю же вам — и правда не знаю! Знаю только, что был еще один. В ту пору, когда я у нее работала, до ее замужества.
— А откуда известно, что был еще один?
— Знаю, вот и все, — сказала Дорис капризным голосом.
— Откуда вам это известно?
— Что у меня, глаз нет? Она ведь меня за человека не считала, подлая шлюха…
— Вы ненавидели ее, не так ли?
— Ну и что?
— Из-за чего?
— Это мое дело. Во всяком случае, она ведь велела убить Робертса, а?
— Мне об этом ничего не известно.
— Конечно, она добрая и хорошая! Грех и подумать!
— Вы когда-нибудь говорили Робертсу об этом мужчине?
— Нет.
— Поскольку его просто не существовало на свете, не так ли?
— Послушайте, думайте, как вам угодно. А что я знаю, то и знаю. Был другой мужчина, был!
— А Робертс расспрашивал вас когда-либо о Фрэнс?
— Нет. Только один раз, мне кажется. Он спросил о девичьей фамилии Фрэнс до свадьбы. И откуда та приехала.
— Дан не сказал, почему его это заинтересовало?
— Нет.
— Когда случился разговор?
— Прошлым летом.
— Точную дату не припомните?
— О боже, какие дурацкие вопросы!.. Наверное, в первое же наше свидание. В июле… Нет, в июне! Не помню я. Вы меня утомили!!!
Тут она повесила трубку. Сразу же послышался голос Барбары в интерфоне:
— Ну что, интересные данные?
— Трудно сказать. Вряд ли. Не исключено, что Дорис просто врет по поводу другого мужчины.
— Я бы не сказала! Что-то ее уж очень сильно расстроило. И озлобило. Может быть, смерть Робертса? Вполне вероятно. И еще один любопытный момент: почему она так упорно цепляется за столь незначительный факт: ну, был у Фрэнс любовник, что из того?
— К тому же упорно заявляет, что ей неинтересно, о ком идет речь.
— Я вспомнила кое-что, пока вы с ней беседовали. Ведь Дорис когда-то встречалась с Джуниором Делеваном, не так ли?
Я наморщил лоб, припоминая.
— Да, точно! Она с ним гуляла!
— Не знаю, есть ли здесь какая связь но бедняжке, право, не везет с ухажерами! — решила Барбара.
Интерфон замолк.
Делеван был парнем высоким и красивым, но с тяжелым, вспыльчивым характером и с дурными наклонностями. Еще в годы учебы в колледже он не раз задерживался за угон автомашин; затем был уличен в квартирной краже и осужден условно. Спустя два года его тело обнаружили на городской свалке. Убийцу же так и не нашли. Случилось все как раз накануне нашей свадьбы с Фрэнс, тогда еще владелицей магазина готового женского платья, но какая тут взаимосвязь? Фрэнс в то время уже исполнилось двадцать пять, а Делевану еще не исполнилось и девятнадцати. Скорее всего, моя жена даже не подозревала о его существовании;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17