— спросил Кейто.
— Кто вы?
— Кейто, маркиз Гренвилл. — Кейто протянул руку.
— Для меня это высокая честь. — Уолтер Стрикленд вложил оружие в ножны и пожал протянутую руку. — Стало чертовски трудно, должен признаться, сохранять собственную жизнь в последнее время, — добавил он, коротко рассмеявшись.
— Мы так и поняли, — кивнул Кейто. — Все посланные нами агенты исчезали. — Он подошел к окну, посмотрел на улицу. — Здесь безопасно?
— Отнюдь. Я не знаю тут такого жилища, а потому постоянно переезжаю с места на место. Вам повезло, что сегодня вы застали меня здесь. Вечером я направляюсь в Гаагу, оттуда намерен послать несколько донесений.
— Вы слышали, Уолтер, о том, что наш король поехал мириться с шотландцами и просить у них помощи?
— Нет. Это хорошо или плохо? Отсюда все видится по-другому.
— Мне поручено передать вам, чтобы вы возвращались.
— Вот как? Скажу по чести, меня это радует. Хочется снова увидеть наши зеленые поля. Или они уже покраснели от крови? — Он снова издал короткий смешок.
Кейто не разделил его веселости.
— Пожалуй, вы не далеки от истины, — сказал он. — Но дело идет к концу.
— Если шотландцы не окажут помощи нашему королю?
— Все возможно, — уклончиво ответил Кейто. — К счастью для нас, король Карл никогда не считался верным союзником.
Он снова приблизился к окну. Его не оставляло странное ощущение от удивительной быстроты и легкости, с какими удалось выполнить миссию. Немыслимое стечение обстоятельств! Если бы еще так же легко и просто можно было выбраться отсюда…
Вдруг его внимание привлекло какое-то движение на улице. У дверей дома напротив появился какой-то человек в странноватом наряде. Собственно, ничего удивительного в самой одежде не было: потрепанная куртка, матросская шапка, низко надвинутая на лицо. Но почему во всем его облике чудится что-то знакомое?
Глава 22
Фиби следовала за Брайаном и его сообщниками до самого «Черного тюльпана». Они вошли внутрь, а она осталась на улице, прохаживаясь, как ей казалось, с независимым видом, поддевая ногой камешки, пытаясь даже насвистывать сквозь зубы и не выпуская двери таверны из виду.
Ей даже нравилась эта игра, ее не покидало ощущение, будто она пишет пьесу и одновременно принимает участие в ней. Однако Фиби ни на секунду не забывала, кем являются действующие лица этой драмы, которая в любой момент может перерасти в настоящую трагедию.
Никто из проходящих мимо не задерживал на ней взгляд, из чего она делала вывод, что совсем неплохо справляется со своей ролью.
Но вот в дверях таверны показался один из людей Брайана — могучий бородатый мужчина. Он поглядел по сторонам, вложил в рот пальцы и резко свистнул. Фиби отошла подальше, но не спускала с него глаз.
Она увидела вскоре, как к бородачу подбежал мальчишка в рваной одежде. Не было слышно, о чем они говорили, она лишь поняла, что мальчик боится побоев и в чем-то как будто оправдывается.
Потом из дверей вышел Брайан. Он тоже выслушал мальчишку, кивнул и бросил на мостовую мелкую монету, которую тот сразу же схватил и убежал. Бородач смачно сплюнул, вытащил из ножен блеснувший на солнце кинжал, провел рукой по лезвию и начал точить его о каменную стену у входа. В его движениях была спокойная деловитость и в то же время, так казалось Фиби, неотвратимая угроза, от которой холодело внутри.
Вскоре к бородачу и Брайану присоединились остальные; негодяи перекинулись несколькими фразами и двинулись по улице — видимо, к центру города.
Фиби шла за ними на безопасном расстоянии, стараясь по возможности прятаться в арках домов, за углами — на случай, если кто-нибудь из них вдруг обернется. Однако они шагали не оглядываясь и так дошли до улицы, где, судя по всему, жили обувных дел мастера.
В голове у Фиби неотвязно вертелась одна мысль: почему никто, решительно никто не замечает, что эти беспечные люди, так дружно шагающие по улице в этот весенний солнечный день, нацелены на гнусное убийство? И совершат они его так же спокойно, как делают глоток пива или садятся в седло. А все прочие, глядя на них, вероятно, думают, что идут просто веселые, приличные люди — может, в гости к кому-то, а может, после многодневного утомительного плавания на корабле спешат к своим женам и детям. Но они спешат убивать!
В конце улицы они остановились. Фиби замерла, спрятавшись за очередным выступом. Дом, который, судя по всему, привлек их внимание, ничем не отличался от других: узкий, с единственным небольшим окном на первом этаже и таким же окном на втором.
Плотно прижавшись к стене, бандиты стали совещаться. Воспользовавшись тем, что их взоры устремлены в противоположную сторону, Фиби прошмыгнула в арку дома напротив. Чем же их так заинтересовал этот дом? Она впилась в него глазами.
В этот миг кто-то подошел к окну на верхнем этаже. Боже, ведь это Кейто! Он смотрит на улицу, но не видит прижавшихся к стене мужчин, которые охотятся за ним.
Господи! Что же делать? Их пятеро, а он один! Как предупредить его об опасности? Может, снять шапку, и пускай он увидит и узнает ее? Да, снять шапку!
Едва она поднесла руку к голове, как Кейто отошел от окна. Как быть, а если он больше не подойдет? Они ведь могут ворваться в дом! Или дождаться, когда он выйдет, и тогда напасть впятером на одного и убить! Убить ее Кейто! Нет! Она им не позволит!
Взгляд Фиби упал на горшок с геранью, стоявший на низком подоконнике возле двери, где она пряталась. Цветок уже расцвел и был очень красив — розовый с белыми крапинками.
Она схватила горшок обеими руками и прицелилась в нижнее окно противоположного дома. Однако цветок в окно не попал, он ударился о стенку — куски глины, темной земли и зеленые листья усеяли мостовую.
Брайан и его люди отскочили, их взоры устремились на другую сторону улицы, но там уже никого не было: Фиби нырнула в густой кустарник у дома.
— Подозрительно и неспроста, — спокойно сказал Стрикленд, осторожно выглянул в окно, а затем подошел к камину. — Здесь тоже есть выход.
— Я предпочитаю дверь, — так же невозмутимо произнес Кейто.
— Не стоит рисковать понапрасну, сэр. Там, вероятно, засада.
— Вполне возможно, — согласился Кейто, доставая из-под ремня пистолеты. — Вы со мной?
Стрикленд с удивлением посмотрел на него, потом кивнул:
— Конечно. — Он обнажил шпагу и шагнул к двери. — Я привык и не к таким поворотам событий.
Когда они уже спускались с лестницы, он поинтересовался:
— Полагаю, вас не затруднит объяснить, кого вы там увидели? В окне?
— В общем-то никого, кроме собственной жены, мой друг, — ответил Кейто. — Однако нас наверняка еще ждут сюрпризы.
Стрикленд в недоумении покачал головой. Жена? При чем тут жена? Этот Гренвилл, видно, обожает говорить загадками. Ну что ж, поживем — увидим. Если поживем, конечно. Во всяком случае, в его тоскливой и довольно однообразной работе появилось нечто новое, загадочное и скорее всего чрезвычайно опасное.
И вот они уже на нижнем этаже.
— Выходим?
Кейто толкнул дверь.
Стояло яркое солнечное утро. Все еще утро. Время сегодня шло как-то слишком медленно. Первое, что он увидел, — глаза своего приемного сына. Холодные глаза убийцы над дулом поднятого пистолета. В первую секунду Кейто удивился. Конечно, он мог многого ждать от Брайана, выросшего у него в доме, на его попечении, и уже немало знал о нем — но такое! Однако на раздумья времени не было. Грохнул выстрел, а секундой раньше сработал инстинкт опытного воина — Кейто резко пригнулся. Пуля мягко вошла в деревянную дверь.
Палец Кейто был на курке, и все же он колебался — на сей раз вопреки инстинкту того же воина, привыкшего поражать врага. Ведь перед ним все-таки был его сын, пускай и приемный, кого он знал еще ребенком, к кому когда-то был, возможно, привязан, кто являлся неотъемлемой частью его дома.
И этот человек хотел его убить! Сделал Кейто своей мишенью и только что выстрелил в него. Может быть, ошибся? Что-то перепутал?
Однако, кроме Брайана, здесь еще четверо. Четверо убийц. С ними уже разбирается Стрикленд. Молодчина Уолтер!
Кейто выстрелил из двух пистолетов одновременно в двух нападавших на Стрикленда. Один из них с криком упал на мостовую, второй отскочил. Англичанин встряхнулся, как собака, вылезшая из воды, и продолжил орудовать шпагой и кинжалом.
Кейто отбросил ненужные больше пистолеты и тоже обнажил шпагу. Итак, двое против четверых, один из которых, кажется, все-таки слегка задет его пулей, а пятый стонет, лежа на земле.
А где же Фиби? Вездесущая Фиби. Нарушительница обещаний, но такая верная, смелая, преданная. Дай Бог, чтобы она хорошо спряталась и, как бы ни повернулись события не выскочила из своего укрытия.
Она действительно затаилась в кустах, не сразу разобрав от волнения, что это обычные колючки. Шапка с нее сразу же слетела, потихоньку превращалась в лохмотья одолженная корабельным юнгой куртка. Мало этого, колючки впивались ей в спину, в плечи, царапали руки, цеплялись за волосы. Однако самым главным и неприятным было то, что сквозь густую плотную зелень она не видела, не могла видеть происходящее на улице. Слышала только выстрелы да звон клинков.
Не в силах пребывать в неведении, она с трудом выбралась из кустарника и поискала глазами Кейто. Сначала взгляд ее упал на кровь на мостовой; потом она обратила внимание на то, что улица совершенно пуста, если не считать тех, кто сражается. Все жители при звуках первого же выстрела попрятались по домам: в подобных случаях лучше и безопаснее не высовываться.
А вот и Кейто: двое здоровенных мужчин ринулись на него в атаку. Не долго думая, она бросилась на одного из них, присела на корточки, схватила за сапог. Тот в недоумении обернулся, едва не упал, а выпрямившись, собрался накинуться на Фиби, но получил удар шпагой Кейто в правую руку. Он повернулся к ней, и она увидела его глаза — темные, горящие, смотревшие куда-то сквозь нее. Он ничего не произнес, но она все поняла и ринулась туда, откуда пришла, — в порт.
Однако кто-то безжалостно схватил ее за волосы и потащил, больно заломив руку за спину. Она невольно вскрикнула.
Внезапно бой прекратился. Наступила мертвая тишина.
Кейто опустил шпагу. Уолтер Стрикленд замер на месте с приподнятым клинком.
Брайан Морс еще сильнее нажал ей на руку, и она снова вскрикнула, глаза ее наполнились слезами.
— Ну-ну, — сказал он насмешливо, — не печальтесь. Пожалейте-ка лучше своего муженька. — С неприкрытым торжеством он взглянул на Кейто: — Бросьте вашу шпагу, милорд. — Он говорил мягко, даже вкрадчиво: видно было, получал удовольствие от создавшейся ситуации. Правой рукой он вытащил из ножен кинжал, приставил к горлу Фиби. — Бросьте шпагу! — повторил он, обращаясь к Кейто. — И вы тоже, Стрикленд.
Кейто по-прежнему пристально смотрел на Фиби и на Брайана, причем так холодно и задумчиво, словно размышляя о чем-то весьма далеком от тех обстоятельств, в которых они оказались.
— Ты глупец, Брайан, — сказал он вдруг неторопливо и чуть удивленно. — Отъявленный глупец. И у меня не осталось к тебе никаких чувств. Как и к твоей матери. Никаких обязательств.
Последнее слово он вроде бы не договорил. Во всяком случае, что-то яркое мелькнуло в воздухе — это Кейто сделал молниеносный, какой-то немыслимый выпад, и кинжал вылетел из руки Брайана. Однако левой рукой он успел схватить Фиби за горло. Она рванулась, ударила его локтем в живот, а когда он ослабил хватку, вцепилась зубами ему в руку, а затем, чуть не упав на землю, сумела отскочить в сторону.
Кейто оттолкнул ее еще дальше, и тогда она, не удержавшись на ногах, рухнула на колени.
Стрикленд в это время продолжал отбивать атаки остальных. Кейто вступил в схватку с Брайаном, которому, впрочем, нельзя было отказать ни в смелости, ни в умении. Маркиз дрался молча, в нем бушевала холодная ярость, в душе не осталось места для жалости, угрызений, воспоминаний. Человек, покусившийся на жизнь Фиби, должен умереть.
Поднимаясь с колен, Фиби заметила блестящий предмет, валявшийся в мелкой водосточной канаве. Кинжал Брайана! Она подняла его и, подобравшись к одному из мужчин, окруживших Стрикленда — кажется, это был тот могучий бородач, — зажмурив глаза, ударила его куда-то пониже плеча и почувствовала, как клинок, пропоров одежду, входит в упругую и мягкую плоть.
С жутким проклятием тот выронил шпагу, а Фиби, отпрыгнув от него и оставив кинжал в его теле, подняла обеими руками его оружие. Все эти действия не помешали ей отметить, что Стрикленд испытал явное облегчение, а Кейто же сумел прижать Брайана к стене дома, но тот продолжал отчаянно отбиваться.
Брайан знал, что Кейто искуснее владеет холодным оружием, чем он сам, и потому громко призывал на помощь своих соратников, но те из них, кто еще не был ранен, оставались глухи к его призывам. И тогда, в очередной раз поймав взгляд темных непроницаемых глаз отчима, он осознал, что пришел его конец. Ни тени жалости или прощения он в них не прочел.
Шпага Кейто вошла в его тело, как нож в масло, и он вздохнул почти с облегчением. Слава Богу, все кончено. Брайан упал на одно колено, потом замертво рухнул на землю.
Нападавшие на Стрикленда бандиты, увидев, что Брайан повержен, пустились наутек, почти комически жестикулируя и бросив раненых дружков на милость победителя.
Глаза невидимых зрителей — чье присутствие все равно ощущалось — продолжали наблюдать за полем сражения, за тем, как Кейто подошел к распростертому на камнях, неподвижному телу Брайана.
— Он мертв? — спросила Фиби дрожащим голосом, все еще сжимая обеими руками огромную шпагу.
— Кажется, нет, — ответил лорд Гренвилл, вкладывая в ножны свое окровавленное оружие и бросая на нее мимолетный одобрительный взгляд.
Удовлетворенно кивнув после осмотра шеи Фиби, которой грозил кинжал Брайана, он взял из ее рук шпагу и кинул к ногам одного из раненых. Потом оглядел обоих и повернулся к Стрикленду:
— Все в порядке?
— В общем, да. Если не считать, что я по-прежнему кое-чего не понимаю. — Он повернулся к Фиби, которая все еще стояла возле Брайана, не зная, что делать, и расплылся в улыбке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36