Сергей через плечо показал фигу, а Дмитрий Якушев грязно выругался.– Серый, давай, рули, чего стал!– Да я не знаю, куда свернуть!– Рули отсюда, рули!«БМВ», словно мяч, отфутболенный ногой, рванулся вперед, объехав угол школы по спортивной площадке, нырнул под откос и оказался на улице.– Фу, б…, вроде, пронесло! Теперь гаси свет! Фары погасли, и на полутемной улице машина словно бы исчезла, лишь звук двигателя выдавал движение.Милицейская машина появилась впереди. Тот это «форд», который преследовал их раньше, или другой включился в перехват, разбираться у Фрольцова не оставалось времени. Он опять вывернул руль и через ту же спортивную площадку, пробиваясь сквозь кусты, рискуя врезаться в стену, снеся скамейку, отломав передний бампер, скатился на другую улицу, такую узкую, что можно было проехать лишь одной машине.– Выкусили, уроды? – буркнул Фрольцов, переключая передачу.– Надо ноги пешком делать, – уже холодея, произнес Якушев.– Где ты их здесь сделаешь? Кругом заборы.Где они оказались, ни Сергей, ни Дмитрий не знали, тут они были впервые. Может, днем, при свете, они бы сориентировались, а так им казалось, что они попали в чужой город.Опять впереди сверкнула мигалка.– Твою мать…! Назад хода не было, там виднелся грузовик, поставленный на ночь, ехать можно было только вперед.– Что ж, посмотрим, у кого крепче нервы!Но впереди с мигалкой оказалась не милицейская машина, а «Скорая помощь», которая прибыла по вызову. Водитель «Скорой», увидев мчащуюся навстречу с включенными фарами машину, растерялся, двинулся назад, уткнулся бампером в бетонный забор. Двигатель заглох.«БМВ» как мчалась, так и продолжала мчаться.Все это длилось считанные мгновения. Машины столкнулись. «Скорую» развернуло, «БМВ» вылетела на перекресток с разбитой фарой и смятым крылом. Но двигатель продолжал исправно работать.– Чего оглядываешься, гони дальше!– Куда дальше? …здец, приехали!Впереди возник милицейский «форд», из которого выскочил гаишник с коротким автоматом в руках. Серый пытался передернуть рычаг передач, который заклинило, он не мог и отпустить сцепление, иначе машина дернулась бы. Он понимал, тронься с места, мент начнет стрелять, Дмитрий попытался открыть свою дверцу, но ее тоже заклинило, про замок зажигания от страха они оба забыли.– Выходите из машины! – нервно закричал мент.Второй гаишник тоже выбрался из машины и стоял, широко расставив ноги, с поднятым пистолетом.– Близко не подходи, может, они вооружены – шепотом советовал он своему напарнику в бронежилете и каске.– А, бля, была не была! – сказал Серый, изо всей силы рванул рычаг.Нога соскочила со сцепления, и машина двинулась прямо на автоматчика. Тот вместо того чтобы стрелять, бросился в сторону и, надо сказать, правильно сделал, это спасло ему жизнь. Его напарник выстрелил трижды.«БМВ» протерся боком рядом с милицейским «фордом», и можно было уже считать, что вырвался. Но милиционер с автоматом, который успел отскочить, развернулся и с колена стал стрелять. Он всадил в «БМВ» почти весь рожок, лишь на всякий случай интуитивно оставив пять патронов.Одна из пуль попала Якушеву в голову. Он дернулся и уткнулся лицом в панель, заливая ее кровью. Серый онемел от ужаса, его словно парализовало. На улице повисла зловещая тишина.Милиционеры переглянулись.– Ты что, охерел, Сашка! – глядя на дымящийся автомат, сказал сержант с пистолетом в руках.– А что оставалось делать? Они бы ушли!Серого наконец отпустил страх. Он понял, менты в замешательстве, и у него есть шанс, возможно, последний, единственный из тысячи. Он резко открыл дверь, вывалился на асфальт и пополз на четвереньках, прячась за машины. Он пополз не вдоль дороги, а к бетонному забору. Там было потемнее, у забора росли деревья. Он прямо с четверенек подпрыгнул, уцепился за обмазанный солидолом бетонный край.Правая рука соскользнула, но Серый на одной левой сумел-таки остаться висеть. Засучил ногами, практически взбежав на вертикальную поверхность, перевалился животом через край и рухнул вниз.– Во, – сказал милиционер, опуская пистолет, – даже стрельнуть не успел! – в его глазах еще стояли подошвы кроссовок, нереально белые в темноте.– Стрелять надо было!– А ты чего не стрелял?– Да я рожок перезаряжал!– Рожок, рожок… Звони нашим.– Сейчас. Там же еще второй остался.Из примет убежавшего, кроме белых кроссовок, милиционеры ничего припомнить не смогли. Они подошли к искореженному автоматной очередью и авариями автомобилю. Двигатель, как ни странно, продолжал мягко урчать. Мент, которого звали Саша, сунул руку в кабину, повернул ключ в замке зажигания.Двигатель мгновенно заглох. Мертвый Дмитрий Якушев перестал подрагивать.– Как ты его!Крышка багажника темно-синего «БМВ» от ударов приподнялась, что-то сломалось в замке. Чисто для порядка автоматчик подошел к багажнику и, приподняв крышку, заглянул вовнутрь. Вспыхнула лампочка подсветки.– Ух ты, глянь!В багажнике лежал связанный человек. То, что он мертв, было понятно сразу, живой в такой позе лежать не смог бы. Руки заведены за спину и связаны белым бельевым шнуром. Кисти уже почернели, особенно черными были ногти, на одном из пальцев поблескивало кольцо.– Не зря ты стрелял.– Как чувствовал, – самодовольно ответил автоматчик.Еще две машины на этой улице появились быстро. Милиционеры с собакой-ищейкой, в бронежилетах и с автоматами уже оказались за забором, где исчез Сергей Фрольцов. Забор отгораживал от улицы старую котельную с невысокой кривоватой кирпичной трубой. На трубе светлела надпись «1957». Но надпись, да и сама труба, мало интересовали группу захвата.Овчарка вначале довела милиционеров до крыльца котельной, затем до железных ржавых ворот с новеньким знаком «Въезд запрещен» и потеряла след, словно Фрольцов улетел отсюда на вертолете.По рации было сообщено всем сотрудникам правоохранительных органов о том, что следует задержать мужчину в белых кроссовках, в возрасте от двадцати до сорока, ростом примерно метр семьдесят, метр восемьдесят, возможно, раненого. На бетонном заборе обнаружили следы крови.Фрольцов же в это время был уже далеко. Он вскрыл первый попавшийся автомобиль, который ему встретился – старые «жигули» с выкрашенным белой грунтовкой крылом. Бензин в баке был, и поэтому Сергей ехал на машине, а не бежал, прячась по подворотням. Ему повезло, потому что искали или человека, идущего пешком, или же пассажира в автомобиле.Никто не подумал, что после одного угона преступник тут же решится на второй. К тому времени, когда были перекрыты выезды из района, «жигули» с загрунтованным крылом оказались уже в центре города. Там же, на проспекте Мира, откуда, собственно, началось преследование, Фрольцов бросил машину неподалеку от собственного дома и безлюдными дворами направился к своему подъезду.Документов у найденного в багажнике мертвого мужчины не оказалось, но по номеру машину вычислили довольно быстро. Она принадлежала торгово-посреднической фирме с мало вразумительным названием «Радуга». Фамилия владельца фирмы тоже ничего не говорила милиции – Сидоров Иван Иванович. Но лишь только попытались по фамилии узнать адрес владельца, тут же произошла заминка.На месте происшествия появились странные люди с удостоверениями ФСБ и ГРУ. Милицию сразу же оттеснили, отстранив от дела. Тело мужчины со связанными руками было извлечено из . багажника, бережно погружено на носилки, и микроавтобус тут же его увез. Всем заправлял невысокий пожилой мужчина с абсолютно лысой головой в старомодных очках. Он не повышал голос, приказы отдавал тихо, но все их слышали. К нему обращались не иначе, как по имени-отчеству – Леонид Васильевич.Полковник ГРУ Бахрушин Леонид Васильевич несколько раз связывался по сотовому телефону с кем-то невидимым, но очень важным, говорил тихо так, что никто из окружавших не мог расслышать и слова. Он лично все осмотрел, переговорил с двумя сержантами, которые пытались задержать уходящий от погони автомобиль, расспросил их обо всем.Он морщился, когда в комментариях сотрудников дорожно-постовой службы проскальзывали матерные слова. Этого невысокого человека милиционеры боялись больше, чем вооруженного преступника, хотя и не могли сказать, почему. Чисто животный страх перед начальством, ведь Бахрушин принадлежал к другому ведомству, и напрямую они ему не подчинялись.Затем полковник Бахрушин сам все осмотрел и сделал вывод, что двое преступников скорее всего простые угонщики, которые даже и не подозревали, что находится в багажнике похищенного автомобиля. В кармане куртки Дмитрия Якушева нашли страшно потертую прошлогоднюю квитанцию об оплате квартирного телефона.Тут же по компьютеру проверили и поняли: ранее судимый Якушев, причем судимый именно за угон автомобиля, сегодня закончил свой жизненный путь, так и не исправившись. Тут же быстро подняли архив. Подельником Якушева в прошлом угоне являлся его одноклассник Сергей Фрольцов.И Бахрушин подсказал милиции:– Скорее всего, второй преступник уже дома, так что поторопитесь.Группа захвата взяла Сергея Фрольцова в подъезде, когда тот с рюкзаком на плече и в ботинках на толстой рифленой подошве выходил из лифта. Его сбили с ног, положили на пол, защелкнули наручники на запястьях. Сработали эффектно, хотя, попадись им сейчас в руки любой мужчина, которому пришло в голову в половине пятого утра выйти из дома, с ним произошло бы то же самое.Момент истины для Фрольцова наступил быстро. После минутного раздумья он решил не препираться, поняв, что большую часть вины сможет свалить на своего подельника. Тому терять нечего, с Якушева взятки гладки, ему срок не мотать.Фрольцов сделал вид, что о гибели приятеля ему ничего не известно, мол, считает, что Дмитрий Якушев ранен, даже поинтересовался его здоровьем. Его не стали разочаровывать, хотя прекрасно понимали, что угонщик блефует.Фрольцов представлял себе всю процедуру, благо один раз в жизни уже прошел ее от начала до конца. Но начались «непонятки», как определил для себя любитель угонять чужие машины. Его усадили не в милицейский «воронок», а в солидную черную «волгу» с затемненными стеклами, в которой пахло хорошим дезодорантом и дорогими сигаретами.По бокам от угонщика уселись совсем не милиционеры: матом не ругались, по почкам не били, сгноить в тюрьме не обещали, между делом не пугали тем, что оторвут яйца и выбьют зубы. Мужчины были облачены в длинные черные плащи, добротные и дорогие. Они не суетились, были предельно вежливы, и это напугало несчастного Фрольцова еще больше.. – Мужики, что-то не так? – выдавил из себя Фрольцов. – Я же все сказал!Попутчики переглянулись, каменные выражения их лиц не смягчились. И Фрольцов понял – с покойным приятелем они учудили что-то сверхъестественное.«Не менты! Не менты! – повторял он как заклинание в мыслях. – Кто же тогда? Фээсбэшники!»То, что у мужиков под мышками пистолеты, чувствовалось даже на расстоянии. Вооруженный человек ведет себя куда более уверенно, чем безоружный.Привезли Фрольцова в самый центр Москвы. Машина въехала в ворота, открывшиеся перед ней, как по мановению волшебной палочки, и створки тут же бесшумно закрылись.Во дворе старого идеально отреставрированного особняка стояло еще четыре машины-близнеца, все черные, с тонированными стеклами, ощетинившиеся антеннами спецсвязи.– Выходите, – абсолютно нейтрально сказал один из мужчин, становясь возле машины.Фрольцов чуть замешкался, и тогда мужчина молча расстегнул две пуговицы плаща, остановив ладонь на третьей. Фрольцов пулей выскочил из машины, и хоть его никто не просил об этом, стал лицом к автомобилю и произнес волшебное слово, известное ему с детства:– Извините, пожалуйста.– Идите, – властно прозвучало у него за спиной, и мороз пробежал вдоль позвоночника.По узкой лестнице Фрольцова провели в большой просторный кабинет. В таких сдержанно-дорогих интерьерах угонщику еще не приходилось бывать. Он заходил иногда в «крутые» фирмы, но там все было сделано на показуху – из картона и пластика.Здесь же стены были обшиты толстыми дубовыми панелями, ручки и дверные петли сияли начищенной бронзой. За большим, как стол для пинг-понга письменным столом, сидел маленький лысоголовый мужчина в громоздких очках на усталом лице.Мужчина заморгал, когда в кабинет ввели Фрольцова, приподнял голову, расстегнул верхнюю пуговицу рубашки и кивнул на кресло у стола.– Сними наручники, – тихо сказал он, и один из сопровождающих тут же расстегнул наручники.Угонщик садиться не спешил.– Присаживайтесь, – мягко и вежливо предложил хозяин кабинета. – Значит, так, Сергей Петрович, давайте поговорим начистоту. Я хочу знать все.– Я уже все сказал!– Нет, погодите, начнем все сначала. Это не допрос, мы с вами просто разговариваем. Меня зовут Леонид Васильевич, вас – Сергей Петрович. Так что, можно сказать, наше знакомство состоялось.– Где я? – немного осмелев от вежливого обращения, спросил Фрольцов, оглядываясь по сторонам.– Это вам, Сергей Петрович, знать ни к чему.Давайте начнем наш основной разговор.И Фрольцов под пристальным взглядом маленького крепенького мужчины выложил все, что знал. Изредка Леонид Васильевич вставлял свои вопросы:– Так, значит, вы говорите, уже четыре дня автомобиль стоял во дворе вашего дома?– Да-да, четыре дня. Я каждое утро выхожу из дому, возвращаюсь, он мне уже глаза намозолил.– И тогда вы решили, какого черта такая хорошая машина будет стоять без дела?– Если бы ни мы, то наверняка кто-нибудь другой ее угнал бы. В Москве на улице такая машина долго стоять не будет, уж поверьте, я вам точно это говорю!– Что ж, верю.Напольные часы пробили половину восьмого. Фрольцова увели. Леонид Васильевич Бахрушин вытащил из верхнего ящика своего письменного стола папку, на краю которой аккуратно было написано «Совершенно секретно», и произнес, не раскрывая ее, обращаясь к невидимому собеседнику:– Вот так-то, Всеволод Павлович.Затем остро отточенным карандашом на маленьком листе белой бумаги написал аккуратными буквами три слова в две строки:
1 2 3 4 5 6 7