Однако чувственность, которую разбудил в ней Митчел, не позволяла ей отбросить эту мысль. И все же тут многое не сходилось. Мора не знала, как сделать так, чтобы, потеряв девственность сейчас, найти себе мужа у себя, в штате Миссури.
— Что за гадкие мысли! — пробормотала Мора, надевая на себя ночную сорочку и пеньюар. Наверное, это работа, за которую она взялась, и убийцы, которых пришлось застрелить Митчелу, повлияли на ее рассудок? Поэтому она ощущала себя двумя разными женщинами — распутной, легкомысленной и добропорядочной и скромной. «Но и Митчел тут тоже виноват», — сердито подумала она.
Едва она вышла из ванной, как в дверь мимо нее проскользнул Митчел, объявивший на ходу, что ужин будет через час. Он закрыл за собой дверь, и Мора успела услышать, как он заворчал, что все, мол, пропахло лавандой. Она тихонько рассмеялась.
Убрав одежду, она уселась в кресло возле камина и принялась расчесывать и сушить волосы. Как ни странно, она почувствовала себя гораздо спокойнее. Собственно, а чего тут волноваться, если она твердо решила взять в свои руки решение вопроса об их дальнейших взаимоотношениях. Попытка вовсе увильнуть от него закончилась неудачей. И теперь Мора обдумывала детали. Пусть даже сама мысль о том, что ее любовником станет едва знакомый мужчина, была скандальной, но она не шарахалась от нее как перепуганный до смерти ребенок.
Ее уверенность в себе, правда, поколебалась, когда принесли заказанный ужин. Она сидела за столом у окна, не зная, приступать ли ей к еде без Митчела. И в это время из ванной комнаты вышел он. Мора взглянула на него, и у нее перехватило дыхание. Оголенный по пояс, он вытирал полотенцем волосы. На широкой груди рельефно выделялись великолепно развитые мускулы, а скользнув дальше, ее взгляд проследил узкую полоску волос, исчезающую под бриджами. Поймав себя на том, что ей очень бы хотелось узнать, как выглядит остальная часть его тела, она едва не застонала вслух. Добропорядочная Мора была возмущена, но Море распутной хотелось подойти к нему и погладить руками его изумительный торс. Она закрыла глаза.
Митчел ухмыльнулся, схватил рубашку и натянул на себя. Ему показалось, что он уловил одобрение в ее глазах. Он был уверен, что не ошибся, хотя она поспешила закрыть глаза.
Он сел за стол и произнес с наигранным раскаянием:
— Ну вот, теперь я выгляжу прилично.
Мора осторожно открыла глаза и одарила его, как она надеялась, осуждающим взглядом. Еще не успев прийти в себя, она принялась за еду, надеясь, что это занятие поможет ей успокоиться.
Подумав, что разговор тоже может помочь, она принялась расспрашивать его о семье и о землях, которые они стараются сохранить. Он с готовностью отвечал на ее вопросы, но по ходу беседы она все явственнее осознавала, насколько его мир отличается от ее мира. Даже если Каллахэны начинали когда-то с нуля, с тех пор их положение существенно изменилось. Они стали богатыми людьми еще тогда, когда Митчел был ребенком. Если бы не история с Мартинами, Мора никогда бы не встретила Митчела, и не только потому, что они жили так далеко друг от друга. Они не встретились бы, даже если бы оба жили в Сент-Луисе. Они принадлежали к разным слоям общества. Пожалуй, единственное, что было у них общего, — это их ирландское происхождение.
Когда они поужинали и Митчел выставил за дверь поднос с грязной посудой, Мора предложила сыграть в карты. Подсознательно она пыталась оттянуть момент, когда им придется решать проблему единственной в номере кровати. Уловив его чуть насмешливый взгляд, она догадалась, что Митчел понял ее. Но он с готовностью согласился с ее предложением.
Потерпев поражение в первой же партии в покер, Митчел отнесся к игре более серьезно.
— Где, черт возьми, вы научились так играть? — спросил он, когда они закончили игру и Мора отложила в сторону карточную колоду.
— Как ни печально, мой отец был заядлым игроком, — ответила она, откинувшись на спинку кресла и отхлебнув вина. — Он меня научил. Думаю, отец просто не знал, чем занять маленькую девочку, и в тех редких случаях, когда он приезжал домой, он учил меня играть в карты. Дядюшка Патрик продолжил мое обучение. Он играл редко, но игру любил.
— Ну что ж, мы поели, искупались и поиграли в карты. Вы хотите еще чем-нибудь заняться, прежде чем обсудить вопрос о кровати?
Мора с трудом подавила желание ударить его по щеке, чтобы убрать с физиономии эту возмутительную ухмылку.
— Вы могли бы лечь на полу.
Митчел с тоской взглянул на жесткий деревянный пол, прикрытый несколькими тоненькими циновками.
— Неужели вы такая жестокая?
— Я не буду жестокой только при условии вашего пристойного поведения. И постарайтесь не занимать много места, как это было на скамье в поезде. — Мысль о том, что они окажутся в одной постели, привела ее в панику, но она подумала, что это неизбежно. Никто из них не станет спать на полу.
Обогнув стол, он подошел к ее креслу и, положив руки на подлокотники, словно бы заключил в клетку.
— Вы уверены, что я сдержу свое слово?
Стараясь не смотреть на его губы, которые оказались в опасной близости к ее губам, Мора кивнула:
— Как ни странно, я вам доверяю. Хотя выбора у меня нет. События сегодняшнего дня показали, что я не смогу завершить это путешествие одна. Значит, нам придется оберегать друг друга всю дорогу до Парадайз. Если бы я не верила вашему слову, то как смогла бы доверить жизнь?
— Это верно. И как только мы окажемся в кровати, я буду вести себя как следует. — Он взял пустой бокал из рук Моры и поднял ее с кресла.
— Я, пожалуй, лягу сейчас же, — сказала она, инстинктивно обняв его за шею, но изо всех сил стараясь, чтобы голос ее звучал строго и уверенно.
— Позвольте мне по крайней мере проводить вас до постели.
Они шли, и их тела слегка соприкасались, что заставляло бешено биться ее сердце. Ей казалось, что он должен слышать его громкие удары. Он неторопливо покрывал ее лицо нежными дразнящими поцелуями, и ей безумно захотелось поскорее ощутить его губы на своих губах. Добравшись до кровати, он наконец поцеловал ее. и она, прижавшись к нему, с готовностью раскрыла губы навстречу чарующему вторжению его языка. Чтобы не упасть, когда он жадно принялся целовать ее, она чуть сжала коленями его талию. Подхватив ее руками под ягодицы, он потерся об нее всем телом. Прикоснувшись к твердому утолщению в его паху, она чуть не потеряла сознание, но, испугавшись собственной бурной реакции, вырвалась из его объятий.
— Поставьте меня на пол, — сказала она прерывающимся голосом.
— Вы этого хотите? — Да.
Митчел, подумав, что никогда ему еще не было так трудно выполнить чью-нибудь просьбу, все же отпустил ее. Его утешала одна мысль: в его руках она вспыхивала, как пламя. Он не понимал, как она может противиться этому. Придется набраться терпения.
Он подождал, пока Мора сняла пеньюар, усмехнувшись при виде широченной ночной сорочки, и, стянув с себя теплое белье, скользнул в постель. Ему предстоит пытка, по сравнению с которой ухищрения испанской инквизиции показались бы детской забавой, подумал он, растянувшись на спине и уставившись в потолок. Хотя они не прикасались друг к другу, он чувствовал ее присутствие.
Этот запах лаванды, смешанный с нежным запахом женского тела. Нет, если он не возьмет себя в руки, то к рассвету его разобьет паралич.
— Ты хочешь меня, — заявил он, когда она погасила свет.
Она хотела было ответить ему «нет». Но возможно, темнота располагала к откровенности, возможно, ей проще было сказать правду, так или иначе, но она ответила:
— Да. Думаю, что так оно и есть.
— Но ты намерена сопротивляться мне.
— Я должна.
— Я люблю побеждать.
— Я тоже, мистер Каллахэн. Я тоже.
— Ох, пропади все пропадом.
Глава 5
Дилижанс, подпрыгнув на мерзлых кочках дороги, наклонился, и Мора прижалась боком к Митчелу, хотя ей совсем не хотелось доставлять ему такое удовольствие. Она сидела между ним и каким-то лысеющим мужчиной, который явно не знал о том, что существует вода, с помощью которой можно вымыться.
Человек, сидящий рядом с Морой, переменил положение на сиденье, отчего вонь, которую источало его немытое тело, стала еще сильнее. Мора инстинктивно прижалась к Митчелу. Пока они жили в одном гостиничном номере в ожидании дилижанса, Митчел не упустил ни единой возможности, чтобы соблазнить ее: то поцелует, то прикоснется к ней, то заключит в объятия.
Тем не менее он выполнил свое обещание и на общем ложе вел себя безупречно, постоянно держа ее в состоянии возбуждения и раздражения одновременно. Его бездействие позволяло ей обдумать все варианты собственного поведения по отношению к нему и проанализировать свои чувства. Сейчас она прижалась к Митчелу, и ей было безразлично, что он подумает. По крайней мере в отличие от прочих пассажиров от него приятно пахло.
— Может, вам лучше сесть ко мне на колени? — с ленцой произнес Митчел, обнимая ее одной рукой за плечи.
«Так бы и убила этого нахала», — подумала Мора и. мило улыбнувшись миссис Диксон, постаралась скрыть свое смущение.
— Наверное, вы молодожены? — пророкотала миссис Диксон, от голоса которой проснулись и принялись оглядываться на них дремавшие пассажиры.
— Именно так, мэм, — сказал Митчел и поцеловал Мору в ушко, запустив кончик языка в ушную раковину. Почувствовав, как она задрожала, он усмехнулся с самым довольным видом: — Это моя ненаглядная маленькая женушка, и я везу ее в Монтану, чтобы похвастать своим сокровищем.
«Нет, убить его мало, — решила Мора, — его надо поджарить на медленном огне».
— Что-то я не вижу у вас колец. Уж не обманываете ли вы старуху?
Хотя Мору раздражала бесцеремонность этой женщины, она постаралась успокоить ее бдительность самым милым голосочком:
— Я спрятала наши кольца в надежном месте, мэм, наслушавшись страшных историй об ограблениях. Кольца принадлежали моим родителям, и я не переживу, если их у нас украдут.
Миссис Диксон похлопала Мору по руке: — Вы поступили очень разумно, дорогая. — Она сложила толстые руки на животе. — Вы такая красивая пара. У вас будут превосходные детишки.
Мора почувствовала, что краснеет, потому что вопреки здравому смыслу отчетливо представила себе вдруг маленького мальчика с густыми черными волосами и серыми глазами. Что за бред! Что бы ни произошло между ней и Митчелом, женитьба не входила ни в ее планы, ни тем более в планы Митчела. А Митчел тем временем согласился со словами миссис Диксон и принялся колоритно описывать чуть ли не целую дюжину детишек, которых он собирался завести. Мора подумала, что его, наверное, мало поджарить на медленном огне, а следует предварительно еще и подвергнуть каким-нибудь жестким пыткам.
Мора так поспешно выскочила из дилижанса, что едва не упала в грязь, но Митчел, вовремя удержавший ее за талию, спас от такого конфуза. Они оба медленно распрощались со своими спутниками, надеясь в душе, что им больше никогда не придется путешествовать вместе с этими людьми.
Возница указал им на довольно ветхое здание постоялого двора, который высокопарно назывался гостиницей, и Митчел повел к ней Мору. По пути она заметила неподалеку церквушку и подумала, что ей стоит побывать там как можно скорее. Непременно еще разок надо заручиться поддержкой Всевышнего.
Комната, которую им предоставили, была чистой, но больше ничего хорошего о ней сказать было нельзя. Ванная комната на сей раз была общей, но, к счастью, постояльцев в гостинице было мало, так как большинство собирались уехать следующим дилижансом, и претендентов на пользование ванной осталось не так уж много.
— Ужин будет готов примерно через полчаса, — сказал Митчел, когда Мора вернулась из ванной комнаты.
— Вот и хорошо, значит, я успею сходить в церковь, — сказала она и взяла накидку и шляпку.
— В церковь?
Мора не поняла, почему это так удивило Митчела. В тот вечер, когда они впервые встретились и он спас ее от пьяных ковбоев, она сказала ему, что возвращалась из церкви. Хотя она не была фанатично религиозной, в критических ситуациях, как сейчас, у нее возникала потребность посетить Божий храм.
— Да, я хочу помолиться. При всяком удобном случае я молюсь за упокой души дядюшки и бедняги Билла. И еще обычно прошу наставить меня на путь истинный и защитить. Я не была в церкви с тех пор, как мы с вами встретились, так что теперь я и за вас помолюсь тоже.
— Собираетесь спасти мою душу? — усмехнувшись, спросил Митчел и тоже стал надевать куртку и шляпу.
— Неплохая идея. Но вам незачем идти со мной. Я никого не заставляю следовать своему примеру, не буду осуждать и вас.
— Я ничего не имею против того, чтобы время от времени сходить в церковь, но сейчас я пойду с вами не по этой причине. Вам не следует одной бродить по улицам.
— Ну да, конечно. Хотя, насколько я успела разглядеть, в этом городишке всего одна улица.
— Нет ли какой-нибудь молитвы, которая помогла бы излечиться от излишней самоуверенности?
— Ну что ж, наверное, можно попросить Господа вернуть человека на путь покорности и смирения.
Митчел рассмеялся, и они вместе вышли из номера. Мора не сказала ему, что еще она хотела попросить прощения за свою ложь. Хотя она и не сказала, что фальшивые документы, которые она везла, являются настоящими, но все же отошла от истины и не сказала правды.
Во всяком случае, она считала себя виноватой и надеялась, что несколько минут размышления в церкви облегчат душу и уменьшат терзавшие ее угрызения совести.
Войдя в церковь, Митчел огляделся. В церкви никого не было, поэтому он спокойно оставил ее и вышел на воздух покурить. Мора достала из сумочки четки, которые подарил ей отец незадолго до смерти, и начала молиться. Вскоре она почувствовала покой в душе, который обычно нисходил на нее в церкви. Перед концом молитвы она попросила прощения и за грех, который намеревалась совершить с Митчелом. Но что Мора собиралась поступить не так, как принято в обществе, ее не волновало, а вот что она, поддавшись страсти, нарушит заповеди, проповедуемые церковью, ее беспокоило.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31