Тот следил за скачущим денди так, как смотрит охотник на кролика, попавшего в пасть льва. Пока Хуберт прыгал вокруг противника, пытаясь достать его, Дру размахнулся и нанес удар прямо в нос Фрезье-младшему.
Гвендолин стояла на дощатом тротуаре и, злобно вскрикивая, умоляла Хуберта сделать из Дру отбивную. Когда молодой человек рухнул на мостовую, поверженный могучим ударом Дру, она впала в истерику и разрыдалась.
Эдгар стоял рядом, разглядывая человека, побившего Фрезье-младшего. Разум подсказывал, что стоило бы пожалеть Хуберта, чей нос скривился в левую сторону. Но, если честно, за последние несколько недель Эдгару самому хотелось сделать то же, что сделал сейчас Дру. Хуберт действовал ему на нервы своими постоянными требованиями и капризами. Однако, будучи джентльменом, Эдгар сдерживал себя.
Сияющая улыбка на лице Калеба могла бы служить заплутавшему путнику надежным маяком. Ничто не могло бы доставить ему большего удовольствия, чем позорное поражение бывшего жениха Тори на глазах у всего города. Этот человек был напыщенным ничтожеством, каких Калеб никогда в жизни не встречал. Новая улыбка заиграла на губах Калеба при виде реакции на происшедшее со стороны Гвен. Вид рыдающей, кричащей от негодования женщины согрел ему сердце. Чем несчастней она была, тем больше радовался Калеб. Ведь много лет все происходило наоборот.
Злорадно посмотрев на Гвен, он перешагнул через лежащего без сознания Хуберта и последовал за Дру. Насколько Калеба радовала истерика бывшей жены, настолько он тревожился, как бы Тайрон не причинил вреда Тори.
– Не стой столбом, Эдгар, – запричитала Гвен. – Сделай что-нибудь!
Эдгар сделал. Он перешагнул через Хуберта и направился вслед за Дру и Калебом.
– Я хочу увидеть Тори, – крикнул он.
– Я тоже, – пробормотал в ответ Дру.
Сбитый с толку, Эдгар нахмурился и поспешил догнать Калеба.
– Разве он не знает, где она?
Калеб посмотрел на человека, которого он презирал почти целое десятилетие. Из них троих, казалось, только Эдгар искренне волновался за Тори из-за ее необдуманной прогулки по дикой, незнакомой местности. Гвен и Хуберт заботились о своей гордыне и о мести больше, чем о благополучии Тори, а именно это было сейчас самым важным. Калеб не мог испытывать симпатию к Эдгару, но восхитился им, завидуя его заботе о падчерице.
– Боюсь, Тори навлекла на себя серьезную беду, – равнодушно произнес он.
Эдгар побледнел. С улыбкой отчаяния он последовал за Дру и Калебом, мысленно молясь, чтобы с Тори не случилось чего-нибудь непоправимого.
Тори в бешенстве отступила от забора в переулок и тихо приоткрыла заднюю дверь дома Тайрона. Ее сердце дико колотилось, руки не слушались и дрожали. Мозг девушки лихорадочно работал, но вдруг она заколебалась, не уверенная, какие действия следует предпринять. Она считала, что мир был бы лучше без Тайрона, но сразиться с ним самой у нее не хватило бы смелости. Да это просто безрассудство…
В этот момент кто-то бросился на нее из темноты. Закричать она не успела. Жесткая ладонь заткнула ей рот. Девушку дернули назад так резко, что она едва не задохнулась. Проклятье, какой неудачный день…
Эта мысль мелькнула в мозгу Тори последней. Рукоятка пистолета ударила ее по голове, и девушка опустилась на колени и поникла, как увядший цветок под жарким летним солнцем.
Сэм Разер посмотрел на безжизненное тело, повисшее на плече Дюка. Слабая улыбка искривила его губы. Было очень приятно видеть эту пышноволосую, не приспособленную к жизни леди в столь плачевном состоянии. Они с Кларком летели, словно птицы, чтобы догнать красотку после того, как она дважды ускользала от них. К счастью, им на помощь пришел Дюк, и вместе они поймали хитрую злючку.
– Отвезешь эту записку в дом Флемминга, – сказал Кендрик Сэму и достал из кармана еще один листок бумаги. – Кларк, а это доставишь на ранчо.
Едва заметно кивнув, мужчины бросились по улице, оставив Дюка связывать Тори и затыкать ей рот носовым платком. Он молча вернулся к лошадям и перебросил девушку через седло. Сатанинская улыбка искривила его губы, когда он вспомнил про лачугу, из которой сбежала пленница. Перед тем как избавиться от этой шалуньи, он отомстит за царапины, оставленные ее ногтями на его лице. Сэм и Кларк остановили его сегодня днем. Теперь вмешаться некому. Он разберется с ней по-своему.
Злой смешок сорвался с его губ при мыслях об унижении этой заносчивой красотки, о ее будущих слезах. Он заставит ее молить его о смерти вместо бесчестия. Деньги, которые Тайрон собирался вытянуть у Флемминга и Салливанов за Тори, достанутся ему. А когда братья Салливаны бросятся за ним в погоню, он будет уже далеко, с выкупом, который должны привести Сэм и Кларк.
Гнусный смешок опять сорвался с губ Дюка. Тайрон Уэбстер думал, что самый умный. Но Дюк наплевал на последний приказ этого шалопая, который хотел бы держать Вирджиния-сити в своих руках. На этот раз Дюк собирался поважничать с приличным количеством золота так, как делал это сам Тайрон, поручая ему самую грязную работу.
Теперь провели самого Тайрона. Он никогда не получит денег ни от Калеба, ни от Дру. Дюк будет хохотать, когда удерет с пристегнутыми к седлу мешками, полными золота.
ГЛАВА 34
Дру ворвался в салун и направился к кабинету Тайрона, Калеб и Эдгар следовали за ним.
– Ты должен встать в очередь, чтобы добраться до Тайрона, – проворчал Калеб, бросившись к двери, за которой скрылся Дру. – Этот тип мой!
Он вдруг замер рядом с Дру, с любопытством глядя на пол.
– Похоже, мы опоздали, – пробормотал тот, глядя на труп, лежащий лицом вниз.
– О боже! – выдохнул Калеб.
– Что-то не так?.. – Эдгар обошел своих спутников и тоже увидел безжизненное тело Уэбстера, напоминающее сейчас скомканный половик.
– Кто-то уже успел прикончить его, – сказал Дру без единой нотки жалости в голосе.
– Но кто? – вскрикнул Калеб.
– Трудно сказать. Все, кто знал этого человека, ненавидели его, – откровенно заявил Дру. – Подозревать можно весь город.
Он вдруг подумал, что, возможно, один из его братьев взял на себя ответственность избавить Вирджиния-сити от источника неприятностей. Все братья считали самосуд лучшим средством образумить Тайрона, особенно Джон Генри, который был весьма откровенен. Учитывая, какой дурной славой пользовался в городе Тайрон, вряд ли стоило ожидать следствия по делу о его убийстве. Кто бы ни прикончил этого негодяя, любой свидетель не стал бы ему мешать. И это было бы справедливо…
Мрачное подозрение охватило Дру, когда он увидел в стиснутой руке убитого знакомый костюм из оленьей кожи. Он осторожно присел на корточки и вытащил его из холодных пальцев Тайрона.
«Это Тори», – подумал Дру, прежде чем осмотрел труп и увидел у него в животе ножевую рану.
Эдгар не понимал происходящего до конца, но угрюмые выражения на лицах Дру и Калеба говорили ему, что произошло нечто ужасное. Только вот что это было, он пока не знал.
Шорох юбок и приглушенные ругательства нарушили тишину. Дру повернулся и увидел приближающуюся к кабинету Гвен с убийственной усмешкой на губах.
– Я арестую тебя за нападение на Хуберта и похищение Виктории, – злобно прошипела она ему. – Думаешь если ты живешь в проклятой Богом глуши, тебе можно всех втаптывать в грязь и похищать дочерей самых уважаемых граждан…
– Замолчи, Гвендолин! – рявкнул Калеб на свою бывшую жену. – У нас достаточно неприятностей и без твоих причитаний.
– Как ты смеешь со мной так разговаривать! – вскричала женщина. Ее грудь колыхалась от негодования. – Как только я добьюсь соблюдения законов в этом проклятом городе, ты и твой мерзкий приятель отправитесь за решетку первыми…
– Он прав, Гвен, – заявил Эдгар тоном, каким редко разговаривал с женой. – Помолчи хоть немного!
Вздорная женщина заморгала, как испуганная сова. Ни разу за десять лет Эдгар не повышал на нее голоса и не перебивал ее. Гвен открыла рот и в замешательстве уставилась на мужа.
Когда мрачная процессия выходила из кабинета, взгляд Гвен упал на лежащее на полу тело.
– Боже, ты убил Уэбстера! – крикнула она Дру, сразу заподозрив его. – Убийца! Палач!
– Кто-нибудь, заткните этой женщине глотку, – прорычал тот, прокладывая себе путь через толпу, собравшуюся в салуне.
Эдгар схватил жену за руку и потащил за собой. Когда она открыла рот, чтобы повторить свой вопль, он зажал ей рот ладонью.
– Ты видела, что Салливан сделал с Хубертом и со своей второй жертвой, – тихо проговорил он, чтобы достичь нужного эффекта. – Если не перестанешь приставать к нему, станешь третьей.
Угроза заставила Гвен замолчать. Она дико уставилась на широкую спину Дру, потом на две кобуры, пристегнутые к его поясу. В движениях этого человека, раздвигавшего мешающую ему толпу, чувствовалась смертельная опасность. Гвен решила не связываться с ним, пока не будет иметь в качестве подкрепления армию официальных представителей закона. Что бы ни намеревался сделать дальше Дру Салливан, но, казалось, трусливая толпа жителей Вирджиния-сити собиралась отпустить его! Ни один не осмелился встать на пути могучего гиганта, который распахнул дверь салуна и вышел на улицу.
В то время как Дру пробирался сквозь толпу зевак на улицу, Хуберт пришел в сознание. Утерев кровь с носа и губ, он поднялся на ноги и огляделся по сторонам. Злобный вопль вырвался из его горла, когда собравшиеся у входа в салун «Квин Хай» люди почтительно расступились, чтобы пропустить грозного гиганта, похитившего Викторию и втоптавшего самого Хуберта в грязь.
– Где моя невеста? – прорычал он одним краем рта, который опух чуть меньше.
Дру бросил на Калеба быстрый взгляд:
– Ты сказал ему?
– Нет. Я думал, это сделаешь ты, – ответил Калеб, все еще находясь под впечатлением увиденного в конторе Тайрона.
Дру расстроенно вздохнул. Господи, этот вечер превращается в кошмар. Гвен и Хуберт сделали невыносимую ситуацию еще более невыносимей. Судя по всему, Тори решила вступить в борьбу с Тайроном сама. Но что он делал с ее костюмом?
Дру даже не мог себе представить. Неужели Тори столкнулась с ним и разделалась с самым главным врагом Дру и Калеба?
В кабинете были заметны следы борьбы. Стулья перевернуты, а вещи, обычно лежавшие на столе Тайрона, валялись теперь повсюду в беспорядке. Дру не сомневался, что Тори заколола Уэбстера, обороняясь, но не мог понять, зачем она пошла к нему, если, конечно, только он не поймал ее. Но Тори ускользнула, оставив Тайрона лежать бесформенной кучей.
Однако это не объясняло, почему ее одежда оказалась в руке мертвого Тайрона. Где Тори сейчас? И не могут ли все эти предположения оказаться неверными?
Может, один из его братьев сцепился с Тайроном, проигнорировав приказ Дру? Проклятье, но где же Тори? Да еще этот Хуберт стоит на пути, а сзади шлет ему в спину проклятья эта женщина-ураган, которая, дай ей пронестись по городу, оставила бы за собой значительные разрушения!
Дру не успел найти ответы на множество вопросов, крутившихся у него в голове, а Хуберт уже разразился новым потоком брани, требуя объяснений. Бормотанье Фрезье-младшего ухудшило и без того отвратительное настроение Дру.
– Я линчую тебя прямо на улице! – начал угрожать Хуберт, приведя в относительный порядок свою одежду и делая несколько шагов вперед. – Во-первых, ты похитил мою невесту, а потом избил меня.
– И убил того беднягу в салуне! – выкрикнула Гвен. По толпе прокатился шепот, подобно волнам на море.
– Я не делал этого, – с презрением ответил Дру. – Уэбстер уже был мертв. Я не успел разорвать его на куски.
– Тогда кто же убил его? – прошипела Гвен. Ее тон свидетельствовал, что она не верит его словам, да и не может верить, памятуя слова Эдгара.
– Есть подозрение, что это дело рук вашей дочери, – прорычал Дру, стараясь поставить Гвен на место. Но, как сразу понял Эдгар, такая тактика вызвала обратный эффект.
– Лжец! Виктория никогда не причинила вреда ни одной живой душе. Она настоящая леди! – громко запротестовала женщина и затем вновь начала выкрикивать ругательства.
– Вы слишком давно не видели свою дочь, – возразил Дру, когда она на мгновение умолкла, чтобы перевести дыхание. – Теперь она может потягаться с любым мужчиной.
Это должно укротить мегеру, посчитал он. Так и случилось. Лицо Гвен приобрело цвет сырой печенки.
– Зверь! Ты превратил мою дочь в такого же варвара, как ты сам! Теперь она вынуждена скрываться от правосудия. – Женщина завывала, как плакальщица на похоронах. – Боже, Эдгар! Я боялась, что нечто подобное может произойти. Калеб со своей бандой превратил Викторию в монстра!
Было совершенно ясно, что с Гвен опять истерика. Дру не питал к ней жалости. Он удивился, как это Тори стала такой, как есть, видя перед собой пример в лице Гвен. Женщина продолжала вещать, как запятнается теперь репутация Кассиди, как семью изгонят из высшего общества. Она стенала о том, как встретится с целым потоком колких расспросов и не сможет ходить с поднятой головой, когда весь мир узнает, что ее дочь стала преступницей.
– Ты заплатишь за это, – заявил Хуберт. – Я уничтожу тебя, Салливан. Ты никогда больше не продашь ни одного быка никому в Чикаго. Я добьюсь, что тебя вышвырнут из города и погонят прочь как ничтожного негодяя, каким ты и являешься!
Тут он разошелся, извергая проклятья и не имея достаточно мужества, чтобы сдержаться. Дру ничуть не был оскорблен. Его единственная забота заключалась в определении местонахождения Тори, пока она не навлекла на себя еще большую беду. Если девушка спряталась после схватки с Тайроном, то не стоило и говорить о том, где она и когда вернется!
– Это тебя вышвырнут из города! – заявил Дру, повернувшись к Хуберту. – Тори моя жена, и ответственность за нее лежит на мне. Я же не захочу продать ни одного быка на твою бойню. Единственный вор здесь – это ты, Фрезье! Ты пытался ограбить меня, и я с удовольствием втоптал бы тебя в грязь. Любой скотовод в округе одобрил бы мои действия, потому что ты обманываешь их всех.
Хуберт стоял с открытым ртом, как пеликан.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44