Он снова поднял лопатку. Маттиасу удалось схватиться за рукоятку и вырвать ее из рук Ратледжа.
Ослепленный яростью, Ратледж ринулся на Маттиаса.
— Ты должен умереть!
Маттиас прижался к каменной стене. Ратледж промахнулся и вылетел на верхнюю площадку лестницы.
Несколько секунд он возился там, ища в темноте упор. Маттиас сделал шаг к нему, чтобы оттащить его назад в коридор.
Но он опоздал. Ратледж перевалился через край лестницы и рухнул в черную бездну. Эхо его последнего крика еще долго звучало в лабиринте.
— Но почему он это сделал? — тихо спросила Имоджин, выводя Маттиаса из задумчивости и возвращая к настоящему.
Глядя на ухмыляющуюся глиняную маску на стенке саркофага, Маттиас сказал:
— Он стал вести себя весьма странно, с тех пор как я двумя днями раньше сделал довольно ценное открытие.
— Ты открыл библиотеку?
— Нет. Кое-что еще… Но сейчас это не имеет значения. Мы заключили с ним договор. Если дело касалось просто замарских предметов, каждый берет себе то, что он обнаружил. Ратледжу не давала покоя та вещь, которую я нашел. Он решил убить меня, чтобы ею завладеть. — Маттиас поднял глаза на Имоджин. — Все дело в том, что я отдал бы эту вещь ему, если бы он просто попросил.
Имоджин поставила руки на бедра и стала постукивать носком своего маленького полусапожка по полу.
— Ты не считаешь, что Ратледж сошел с ума, как и бедная Люси?
— Нет, — спокойно сказал Маттиас. — Я думаю, что он с самого начала задумал использовать меня в своих интересах. Он раньше меня понял, что именно я могу найти ключ к тому, как отыскать Замар. Он сделался моим другом… Дал мне доступ к своей библиотеке… Сопровождал меня в экспедиции… А затем попытался убить, когда решил, что больше от меня пользы не будет.
— Но ведь он был твоим другом!
— В настоящее время я выбираю друзей с большей осторожностью. — Маттиас поморщился при мысли о своей юношеской наивности. — Как же я был глуп! Мне льстило, что Ратледж верит в мои исследовательские способности. По какой-то мне самому не понятной причине я искал его одобрения…
В глазах Имоджин мелькнула неожиданная догадка.
— Может, он дал тебе то, что твой отец… — Она оборвала фразу, услышав стук камня о камень, и повернулась в ту сторону, откуда послышался шум. — Что за дьявольщина?
Маттиас отложил блокнот и медленно поднялся:
— Похоже, мы здесь не одни.
Из приоткрытого саркофага у противоположной стены поднялся Аластер:
— Меня всегда интересовало, что же случилось с Ратледжем.
— Дрейк! — Маттиас смотрел, как Аластер вылез из саркофага и встал на пол.
— Стало быть, ты спустил его с лестницы, Колчестер? Очень умненько. — Аластер улыбнулся улыбкой, которая сделала его столь популярным в самых фешенебельных гостиных, и направил на Маттиаса пистолет. — Очень жаль, что ты больше никогда не сможешь рассказать эту историю сам.
— Аластер! — Имоджин в смятении уставилась на Дрейка. — Что вы здесь делаете?
— Полагаю, что это не нуждается в объяснении, — ответил Аластер.
— В самом деле. — Маттиас с сожалением посмотрел на пальто, которое висело вне пределов досягаемости. Он проклинал себя за то, что оставил пистолет в кармане. — А где твоя обольстительная сестрица?
— Я здесь, Колчестер. — Из-за холста, которым были задрапированы несколько статуи, грациозно вышла Селена, держа в руке миниатюрный пистолет. — Мы давно ждем, когда вы придете к нам. Мы вели наблюдение за вашим домом и не сомневались, что рано или поздно встреча состоится.
Аластер улыбнулся Имоджин:
— Надеюсь, вам приятно сознавать, что вы с мужем завершили свои исследования Замара в столь дорогом вашему сердцу месте. Для всех вы станете последними жертвами проклятия Ратледжа.
Глава 20

Имоджин почувствовала, что ей нечем дышать. Она в смятении взглянула на Маттиаса. Он стоял, прислонившись к саркофагу, с таким видом, словно не произошло ничего необычного. Лицо его представляло собой холодную, загадочную маску. Сейчас это был человек, который заслужил прозвище Безжалостный Колчестер. Имоджин вдруг поняла, что заблуждалась, приписывая Маттиасу слабость нервов.
На мгновение она встретилась со взглядом его серых со стальным отливом глаз и прочитала в них холодную решимость, от которой у нее зашевелились волосы на затылке. Она поняла, что, если появится малейшая возможность, Маттиас сделает все, чтобы воспользоваться ею для их спасения.
Это Колчестер Замарский, с удовлетворением подумала Имоджин. Она не ошибалась. Она всегда знала, что он — человек дела.
У Имоджин восстановилось дыхание. Они были товарищи, компаньоны, партнеры. Она должна быть готовой играть свою роль, какой бы план ни избрал Маттиас.
— Я вижу, мы зря надеялись, что вы оба убежите на континент, — сказала она тоном, в который ей хотелось вложить отвращение.
— И оставить здесь все, что нам досталось с таким трудом? — Губы Селены сложились в ироническую улыбку. — Не будьте круглыми дураками! Нам с братом было совсем непросто занять нынешнее положение в свете. И мы не намерены его потерять из-за такого синего чулка, как вы, леди Колчестер. — Она перевела взгляд на Маттиаса, — Или из-за вашего гораздо более опасного мужа.
Имоджин с серьезным видом кивнула, словно слова Селены и в самом деле ей многое объясняли.
— Понятно. Колчестер говорил что-то вроде этого, но я возразила ему, что у вас хватит ума не болтаться здесь после всего случившегося.
— Ты, очевидно, переоценила их ум, моя дорогая, — негромко сказал Маттиас.
В глазах Аластера блеснула злость. Он коротким, резким движением поднял дуло пистолета, что выдало его возбужденное состояние.
— Замолчи, высокомерный выродок! Через несколько минут ты и твоя леди займете один из этих удобных гробов. Я думаю, что, приложив некоторые усилия, мы сможем затолкать вас двоих в один саркофаг… Романтично, не правда ли?
— Именно таков ваш план? — с сардонической улыбкой проговорил Маттиас. — Вы хотите затолкать нас в один из этих гробов? — Он похлопал ладонью по ребру саркофага.
Аластер напрягся, увидев, что Маттиас сдвинулся с места. Напряженность его спала, когда рука Маттиаса замерла.
— А почему бы и нет?
— Ты даже больший идиот, чем я думал, Дрейк, — сказал Маттиас, — Как тебе известно, у меня есть двое-трое преданных друзей в Лондоне. Им не составит труда выяснить, что здесь произошло и кто в этом виноват.
— Маловероятно, черт подери! — Аластер прищурился. — Даже если кто-то из твоих друзей, например Феликс Гластон, сообразит, что произошло, черта с два он сумеет это доказать! Да он даже не сумеет отыскать ваши тела!
Имоджин уставилась на Аластера:
— Что вы имеете в виду?
Аластер зловеще улыбнулся:
— Саркофаг с вашими телами сегодня ночью вывезут в фургоне ассенизаторы. Вы совершите путешествие за город вместе с содержимым выгребных ям. Я нанял для этого группу отъявленных негодяев, которые не задают лишних вопросов. И уж конечно же, они не станут открывать крышку заколоченного гроба, чтобы посмотреть, что там находится!
— Вы оба окажетесь погребенными в безвестной могиле на фермерском поле, — добавила Селена. — Все очень просто. И чисто.
— Все не так-то просто! — яростно проговорила Имоджин. — Через пару часов за нами приедет наш конюх. Если он не найдет нас, он обыщет весь музей!
— Вам домой уже послана записка, в которой говорится, что вам сегодня экипаж не понадобится. — Глаза Аластера при этих словах лихорадочно сверкнули. — Вашему дворецкому сообщили, что по случаю прекрасной погоды вы решили прогуляться пешком.
— А почему вы думаете, что кто-то вам поверит? — вдруг заинтересовался Маттиас.
Селена самодовольно улыбнулась:
— Из Замарского музея после обеда выйдут двое. Джентльмен будет в вашем черном пальто, вашей шляпе и ботинках, милорд. Женщина — в весьма приметном замарском наряде леди Колчестер, на голове у нее будет давно вышедшая из моды шляпа, которую носит леди Колчестер.
— Вы хотите уйти отсюда в нашей одежде? — возмутилась Имоджин.
— И затеряться среди лондонской толпы. И исчезнуть. — Селена небрежно помахала рукой. — Новые жертвы проклятия Ратледжа.
— Но начнутся разговоры, догадки! — не сдавалась Имоджин. — Колчестер прав. Его друзья зададутся вопросами.
— Вопросами, на которые никогда не бывает ответов. Общество полакомится разговорами и сплетнями некоторое время, а лотом все постепенно затихнет. Мы с Аластером вернемся через несколько месяцев в город и будем вести прежний образ жизни. И никто не станет связывать наши имена с вашим исчезновением.
— Или со смертью леди Ваннек? — Маттиас пошевелился, как бы желая слегка потянуться. При этом он зацепил ботинком глиняную маску, которая была прислонена к саркофагу.
Аластер вздрогнул, метнул взгляд на ботинок Маттиаса, после чего, вновь расслабившись, спросил:
— Ты вычислил и это? Делает честь твоему уму.
— Это было нетрудно, после того как я прочитала дневник Люси, — вмешалась Имоджин. — Ты убил ее потому, что она хотела с помощью шантажа вынудить тебя бежать с ней в Италию.
Аластер скорчил рожу:
— Люси мне надоела… Я хотел с ней порвать обычным способом, но она не хотела меня отпускать. У нее возникла навязчивая идея — бежать в Италию, хотя ума не приложу, с чего она решила, что я стану ее сопровождать.
— Люси не оставила бы Аластера в покое. — Селена сжала рукой рукоятку пистолета. — И к тому же стала его шантажировать. Нам нужно было что-то предпринять.
— К счастью, ей не удалось обнаружить, что Селена и я в родстве, но зато она кое-что узнала о том, что произошло на севере. — Аластер пожал плечами. — Узнала слишком много лишнего.
— И нам ничего не оставалось, как отделаться от нее, — объяснила Селена. — И заодно от сыщика, которого она наняла.
Имоджин посмотрела в глаза Аластеру:
— И ты, я полагаю, был тем разбойником, который убил бедолагу сыщика?
— Наверно, я выглядел впечатляюще в плаще с капюшоном и двумя пистолетами в руках, — после некоторой паузы похвалился Аластер. — А вот с Люси была проблема. Надо было как следует подготовить почву для ее гибели, чтобы ни имя Селены, ни мое никак не связывались с ее смертью. Как вы могли убедиться, мы тщательно разработали сценарий.
— И отвели при этом ведущую роль мне, — с горечью проговорила Имоджин.
Маттиас скрестил на груди руки:
— Все было именно так, как мы и предполагали, моя дорогая. Они подстроили все таким образом, чтобы вина за так называемое самоубийство Люси падала на тебя и Ваннека.
— Если это может вас обоих как-то утешить, и Ваннека, и тебя по этому сценарию мы использовали вслепую, — заявила Селена. — Он пришел в ту спальню для встречи со своей очередной любовницей.
— Это, случайно, не ты была?
— Именно. — Селена улыбнулась. — К счастью, Люси так и не узнала ни о моем родстве с Аластером, ни о том, что произошло на севере. Очевидно, она не упоминала обо мне в своем дневнике, потому что, когда Ваннек обнаружил его несколько месяцев назад, он стал шантажировать только Аластера.
Как показалось Имоджин, это было сказано с надеждой на то, что она или Маттиас подтвердят ее предположение. Стало ясно, что Селена не вполне уверена в том, что в дневнике нет о ней упоминания.
Уголком глаза Имоджин взглянула на Маттиаса. Он еле заметно отрицательно покачал головой. Он не хотел давать надежду Селене. Словно прочитав его мысли, Имоджин вдруг поняла, что он хочет использовать дневник как приманку для спасения им жизни.
— В тот вечер, когда ты и Ваннек оказались в спальне, — продолжала Селена, — Аластер отнюдь не случайно оказался поблизости вместе со своим компаньоном. Мой брат, как стало всем известно, был шокирован и потрясен, обнаружив тебя в столь компрометирующей ситуации.
Имоджин повернулась к Аластеру:
— И тогда ты и твой компаньон сразу же распустили слух, что Ваннек соблазнил близкую подругу своей жены… А затем каким-то образом уговорил Люси принять роковую дозу опия.
— Это было совсем нетрудно, — заверил ее Аластер. — Я сказал Люси, что в стакане — новый тоник, который поможет ей успокоить нервы. Она была очень возбуждена и выпила содержимое стакана без всяких возражений и вопросов.
— И все стали говорить, что это самоубийство, — прошептала Имоджин.
— Поздравляю, — с издевательской улыбкой сказал Аластер. — Наконец-то до тебя все дошло!
— Парочка неважных, но кровавых актеришек, — тихо произнес Маттиас.
— Это правда. — Селена засмеялась. — Как ты угадал? Аластер и я — мы оба были актерами на севере. Но три года назад решили сыграть совершенно новые роли и сделать это в Лондоне. По-моему, наша игра была блестящей.
Маттиас опустил руки и уперся в край саркофага. Это новое изменение положения снова заставило Аластера насторожиться.
— Когда вы разыгрывали свою вторую кровавую пьесу, вы, похоже, снова попытались отвести Имоджин и Ваннеку главные роли? Да еще подключили сюда и меня… Я должен был сыграть роль палача Ваннека.
— Таков был замысел по сценарию, — сказала Селена. — Но Ваннек отказался играть предназначенную ему роль.
— Если бы кто-то из вас обратился ко мне за консультацией, — заметил Маттиас, — я бы объяснил ему, что Ваннек — вовсе не тот персонаж, который согласится появиться в урочный час на месте дуэли.
Небесно-голубые глаза Селены полыхнули гневом.
— Я знала, что он слаб, но не думала, что он до такой степени трус! Когда я это поняла, было слишком поздно. Я пришла к нему вечером накануне дуэли, чтобы разыграть роль страдающей любовницы.
— Вы просто хотели удостовериться, что все идет по задуманному плану, — высказал соображение Маттиас. — Представляю ваше отчаяние, когда вы поняли, что он хочет бежать из города и вовсе не собирается встречаться со мной на дуэли.
— Все было даже гораздо хуже, — возразила Селена. — Когда я пришла" я увидела, что он сел писать письмо Имоджин. Он узнал, что она обвиняла его в смерти Люси, и хотел написать, что подозревает в этом Аластера, полагая, что тогда Имоджин уговорит вас, Колчестер, воздержаться от дуэли. Я до сих пор с ужасом думаю о том, что могло бы произойти, если бы я не пришла к нему в тот вечер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41