Ратледжу удалось переправить несколько сотен таких табличек в Англию. Он решил, что сколотит приличное состояние на их продаже. Так оно и случилось.
— Возвращаясь к финансовым проблемам, я хочу задать вам вопрос. — Она устремила на него проницательный взгляд. — Скажите, Колчестер, вы открыли игорный дом «Потерянная душа» для того, чтобы оплатить свою экспедицию в Замар?
Он поднял брови:
— В общем — да.
Имоджин с явным удовлетворением кивнула:
— Я так и думала. Что же, это все объясняет.
— Я попросил отца финансировать экспедицию, — медленно произнес Маттиас. Это была его единственная просьба, с которой он обратился к отцу, став взрослым. — Он отказал мне. И я открыл игорный дом.
— Вполне естественно. Вам нужно было где-то найти деньги. Замар — это слишком важно.
— Да.
Имоджин легко коснулась пальцами вазы.
— А теперь о миссис Слотт.
Маттиас сделал гримасу:
— Я однажды уличил ее любовника, Джонатана Экселби, в шулерстве. Я сказал ему, чтобы он немедленно покинул игорный дом. Это его взбесило. Он возмутился, что я поставил под сомнение его честность… А я действительно в ней усомнился… Он вызвал меня на дуэль, но, протрезвев, счел за благо отправиться на поиски счастья в Америку. Он больше не появился в Лондоне, но самых невероятных слухов о его смерти было предостаточно.
Имоджин безмятежно улыбнулась:
— Я так и думала, что все будет примерно в этом духе… Тогда перейдем к другим вопросам. Я хотела бы поговорить о вашей сестре.
Маттиас нахмурился:
— А в чем проблема с сестрой?
— По какой-то необъяснимой причине она чувствует себя нежеланной персоной в вашем доме. Она все время живет в состоянии, близком к ужасу.
— Это смешно! Чего ей бояться?
— Возможно, это объясняется слабыми нервами, что свойственно членам вашей семьи, сэр. Ведь вполне обычно, что в каждом поколении повторяется один и тот же темперамент — как повторяется форма подбородка, носа или… — она посмотрела на его серебристую прядь, — или другие физические черты, унаследованные от предков.
— Слабые нервы? — Маттиас решил, что он уже сыт по горло теориями Имоджин относительно его темперамента. — Да откуда вы, черт побери, взяли эту идиотскую идею?
— Патриция наверняка унаследовала вашу склонность ко всяким тревожным предчувствиям.
— Довольно о моей сестре, — холодным тоном произнес он. — Вас не должно беспокоить ничего, кроме одного — ввести ее в этом сезоне в общество.
Имоджин проигнорировала его слова. Сомкнув руки за спиной, она стала прохаживаться взад и вперед по зеленому с позолотой ковру.
— Я считаю, что вы должны приободрить ее, чтобы она чувствовала себя здесь как дома. Бедняжка считает, что ее терпят лишь из милости. Как будто она не имеет законного права рассчитывать на вашу помощь.
Волна гнева захлестнула Маттиаса. Ее сила была соизмерима с силой шторма, и он потерял контроль над собой, не успев осознать случившегося.
— Я не нуждаюсь в ваших советах в этом вопросе!
На сей раз тон его голоса возымел некоторое действие на Имоджин. Она перестала шагать и уставилась на него.
— Но, милорд, вы, кажется, не в состоянии понять тонкую натуру Патриции. Я лишь пытаюсь вам объяснить, что она обладает обостренной чувствительностью, как и вы сами, и что она…
— Мне наплевать на ее нервы! — процедил сквозь зубы Маттиас. — Я выполнил свой долг перед единокровной сестрой. Я предоставил ей крышу над головой. Судя по тому, что я видел в зале несколько минут назад, мне вскоре придется заплатить по счетам кругленькую сумму. Я готов выделить ей приличествующую сумму, когда она выйдет замуж. Большего вы не можете требовать от меня.
— Но, сэр, вы говорите лишь о финансовых обязательствах… Уверяю вас, это весьма важно, но еще более существенны доброта и братские чувства. Ваша сестра нуждается в этом в настоящее время больше, чем в чем-либо другом.
— На это ей не следует рассчитывать.
— Но я уверена, что у вас есть хоть какое-то теплое чувство к ней!
— Я познакомился с ней всего лишь несколько дней тому назад… Я едва знаю ее.
— А вот она знает о вас слишком много, и все, что ей рассказали, по всей видимости, чушь. — Имоджин фыркнула, выражая свое отвращение. — Она искренне верит, что вам не без основания присвоили возмутительное прозвище. Вы можете себе представить? И от вас зависит, чтобы ее ложное представление развеялось.
Маттиас почувствовал потребность в движении. Он медленно, очень медленно подошел к окну. Остановившись, он невидящим взглядом стал смотреть в сад.
— Почему вы так уверены, что это ложное представление?
— Не будьте смешным, милорд! Вы — Колчестер Замарский. — Она жестом показала на интерьер библиотеки и окружающие сокровища. — Человек, который обладает возвышенным вкусом, чутьем и пониманием истории древнего Замара, любовью к нему… Словом, такой человек должен быть наделен тонкими чувствами и деликатностью.
Он резко повернулся к ней:
— Делаю вам очень разумное предупреждение. Как бы вы ни считали, что хорошо знаете меня, это не так. Недостаток знаний может быть весьма опасен.
Суровые слова не столько напугали, сколько смутили Имоджин. Внезапно в глазах ее появился мягкий свет. — Я вижу, что это больной вопрос для вас, сэр.
— Просто он мне надоел. Имоджин насмешливо улыбнулась:
— Как скажете. Но я хотела бы, чтобы вы не забывали о том, что ваша сестра в большом смятении. Из сегодняшнего разговора с ней я поняла, что она одна в целом мире. Вы единственный человек, от которого она может услышать слово поддержки. Я должна вам напомнить две вещи, милорд.
— У меня такое ощущение, что мы никогда не закончим этот разговор, пока вы не выскажете эти две вещи. Так выкладывайте их.
— Первое. Я должна напомнить, что Патриция невиновна. Как и вы сами. Второе, не забывайте, что вы единственный ее близкий родственник, а она ваша единственная родня, милорд. И вы двое должны держаться вместе.
— Черт возьми! Кто рассказал вам историю моей семьи?
— Я знаю не так много о вашей семье, — ответила Имоджин. — Но из сказанного Патрицией я поняла, что между вами и вашим отцом произошел разрыв, после смерти вашей матери.
— Вы правы, Имоджин. Вы ничего не знаете об этом деле. И я рекомендую вам в него не впутываться. Я выполнил обещание, данное мной отцу, и на этом конец.
— Это ваше счастье, что вас двое, — тихо сказала Имоджин. — После смерти родителей я готова была заложить свою душу за то, чтобы у меня был брат или сестра.
— Имоджин…
Она повернулась и направилась к двери. Взявшись за ручку, она задержалась:
— Я чуть не забыла. Есть еще одна вещь, о которой я намеревалась вам рассказать.
Маттиас задумчиво смотрел на нее:
— Ну что ж, не держите это в себе, мисс Уотерстоун.
— Сегодня в книжной лавке я столкнулась с Ваннеком. Могу с уверенностью доложить, что он клюнул на приманку. Он даже собирается создать консорциум. Мой план начал осуществляться.
Имоджин вышла из библиотеки. Уфтон притворил за ней дверь.
Маттиас закрыл глаза и застонал. Для его деликатных нервов все это вряд ли пройдет бесследно. Хорошо, если он не окажется в психиатрической больнице до окончания всей истории.
Маттиас подошел к перилам балкона и взглянул вниз на запруженный людьми бальный зал. Время близилось к полуночи, и бал был в самом разгаре. Свет многочисленных канделябров освещал мужчин и женщин в элегантных нарядах. Маттиас презрительно скривил рот. Он терпеть не мог светское общество.
Он очень быстро увидел среди танцующих Имоджин. Он долго смотрел на нее не отрывая глаз, словно в зале не было других женщин. Зеленые шелковые юбки ее платья взлетали, приоткрывая щиколотки. В тон платью были туфли и длинные перчатки. Завитки каштановых волос выглядывали из-под высокой шляпки.
Зрелище было бы поистине захватывающим, если бы не тот факт, что она находилась в объятиях Аластера Дрейка. Единственным утешением могло служить лишь то, что Дрейк с трудом сохранял равновесие. Даже с балкона было видно, что вела в танце Имоджин. Маттиас хмыкнул, настроение у него улучшилось.
Он отвлекся от Имоджин и поискал взглядом сестру. К его удивлению, Патриция оказалась в центре группы молодых воздыхателей. Она раскраснелась и выглядела счастливой и возбужденной. Ее розовое с белым платье как нельзя лучше подходило воспитанной молодой леди с хорошим вкусом.
Горация бдительно стояла рядом, улыбаясь на манер гордой наседки, представляющей своего единственного цыпленка. Она беседовала с Селеной — леди Линдхерст, которая, по своему обыкновению, была в платье небесно-голубого цвета.
Что ж, это снимало одну проблему, подумал Маттиас. Благодаря Имоджин и Горации его сестра имела успех. Если немного повезет, его адвокат оформит брачный контракт к июню.
Однако чувство удовлетворения у него сразу же пропало, стоило ему заметить, что Хьюго Бэгшоу пробирается через толпу к Патриции. Рука Маттиаса крепко сжала перила балкона. Он подумал о том, что необходимо предупредить сестру, чтобы она не поощряла ухаживания Бэгшоу,
Маттиас снова перевел взгляд на Имоджин, которая только что закончила танцевать вальс с Дрейком. Он понял, что она увлеклась разговором на какую-то интересную тему — скорее всего это был древний Замар — и не заметила стоящего рядом официанта с подносом, нагруженным бокалами шампанского. Дрейк также вовремя не заметил надвигающейся беды.
Маттиас не успел моргнуть глазом, как Имоджин сделала широкий взмах веером — и несколько бокалов шампанского со звоном разбились об пол. Он наклонился, чтобы посмотреть на последующий за этим спектакль. Оказавшиеся поблизости гости отпрянули в стороны.
Официант бросил полный упрека взгляд на Имоджин и опустился на колени, чтобы собрать осколки битых бокалов. Огорченная Имоджин наклонилась, делая попытку помочь ему. Дрейк поспешно оттащил ее в сторону.
Через несколько мгновений все благополучно разрешилось. Маттиас направился к лестнице.
Через несколько минут он добрался до Имоджин, которая находилась рядом с Патрицией, Горацией и Селеной. При его появлении группа молодых людей расступились, давая ему возможность пройти в центр круга. Маттиас заметил Хьюго, который, стоя чуть поодаль, наблюдал за ним.
Имоджин была первая, кто увидел Маттиаса.
— Ага, вот и вы, Колчестер. Мы ожидали вас. Патриция имеет грандиозный успех. Горации и мне приходится отгонять от нее поклонников большой палкой.
Несколько молодых джентльменов смущенно засмеялись, не спуская настороженных глаз с Маттиаса.
— В самом деле? — Маттиас посмотрел на Патрицию, которая весьма принужденно улыбнулась ему, словно ожидая его приговора. Имоджин ткнула носком своей танцевальной туфли Маттиасу в щиколотку. Он бросил взгляд на нее и по выражению ее лица понял, что должен сказать что-то еще. — Я вполне могу понять, почему мисс Уотерстоун и ее тетя вынуждены тебя защищать. Поздравляю, Патриция. Ты сегодня смотришься как бриллиант чистой воды.
Патриция удивленно заморгала глазами. Щеки ее вспыхнули, глаза счастливо сверкнули. Видно было, что его слова придали ей уверенность.
— Благодарю вас, сэр.
Селена хихикнула:
— Говорят, что ваша очаровательная сестра ангажирована на все танцы, Колчестер.
— Превосходно. — Маттиас перевел взгляд на Имоджин. — В таком случае, могу я пригласить вас на этот танец, мисс Уотерстоун?
— Конечно, милорд. Буду рада. — Имоджин повернулась и направилась к центру зала.
Вздохнув, Маттиас настиг ее, схватил за локоть к принудил остановиться. Имоджин удивленно повернула голову:
— Что-то случилось, милорд? Вы передумали?
— Вовсе нет. Я просто подумал, что было бы приятнее появиться рядом с вами, а не следуя сзади, как собака на поводке.
— О, простите, что я заставила вас так торопиться. Я как-то забыла, что вы не относитесь к разряду атлетов.
— Благодарю вас за то, что вы все понимаете. — Маттиас обнял ее за талию. — Похоже, вы в прекрасной форме сегодня.
— У меня отличное здоровье, сэр. И всегда было таким.
— Рад это слышать. — Маттиас прилагал значительные усилия, чтобы вести в вальсе. Это был вызов. — Но я имел в виду скорее то, как вы выглядите, а не ваше здоровье. Это платье вам очень идет.
Имоджин окинула себя взглядом, как если бы она позабыла, что на ней было одето.
— Симпатичное, правда же? Это мадам Мод сшила. Горация говорит, что таких платьев больше нет. — И после короткой паузы добавила:
— Вам, должно быть, будет приятно узнать, что, по мнению Горации, Патриция была очень хорошо принята сегодня. Наверняка завтра приглашения посыплются как из рога изобилия.
— Я должен поблагодарить вас и вашу тетю за то, что вы взяли ее под свою опеку и ввели в общество.
— Пустяки, сэр. Горация говорит, леди Линдхерст пригласила Патрицию завтра посетить ее Замарский салон. Это большая удача. Там она встретит много молодых леди ее возраста.
— Я сомневаюсь, что она что-либо знает о древнем Замаре, — сухо улыбнулся Маттиас. — Салон Селены — всего лишь модное развлечение.
— Понимаю. — Брови Имоджин сошлись вместе, когда она попыталась повести Маттиаса в другом направлении. — Во всяком случае, вреда в этом нет, милорд. — Кажется, она несколько запыхалась от своих усилий.
— Вероятно, так. — Маттиас взглянул через ее плечо и увидел, что Хьюго выводит Патрицию на середину зала. — Однако могут возникнуть проблемы, связанные с излишним вниманием к ней со стороны Бэгшоу. Завтра я поговорю с Патрицией на эту тему.
Глаза Имоджин округлились.
— Чем нехорош мистер Бэгшоу? Он выглядит вполне респектабельным джентльменом.
— Я подозреваю, что его интерес к Патриции вызван скорее желанием отомстить мне, нежели истинным чувством к моей сестре.
— О чем вы, черт возьми, толкуете, сэр?
— Это долгая история. — Маттиас закружил Имоджин и повел ее в сторону входной застекленной двери. — Достаточно сказать, что молодой Бэгшоу возлагает на меня вину за решение отца застрелиться в собственном кабинете.
— Будьте же серьезны. Что все-таки произошло?
— Артур Бэгшоу потерял почти все свое состояние, предприняв экспедицию на корабле, которая потерпела неудачу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41