Анна . Прощайте!

Разновесов уходит.

Настя (бросаясь к тетке) . Тетенька!
Анна . Ну, Настенька, не вини меня ни перед богом, ни перед людями.
Настя . Нет, нет, за что же! Я сама. Я одна виновата, я, я, несчастная.
Баклушин . Настасья Сергевна, что это? Что с вами?
Настя . Оставьте, меня! Уж теперь, как бы я вас ни любила, я для вас навек чужая. Я куплена!
Баклушин (растроганный) . Ах, боже мой, что вы делаете!
Настя (падая ни грудь тетке) . Тетенька, я погибла, я погибла!
Анна (плача) . Успокойся, мой друг, успокойся.
Настя (бросаясь на колени с поднятыми руками) . Господи, ничего я не прошу у тебя! Одной смерти, только одной смерти!


Действие четвертое

Лица

Крутицкий .
Анна .
Настя .
Епишкин .
Фетинья .
Мигачева .
Елеся .
Петрович .
Лютов и два будочника .

Декорация та же. Рассветает.

Явление первое

Анна и Настя выходят из дому; Крутицкий в кустах сада Епишкина.

Анна . Михей Михеич, где ты бродишь?
Крутицкий (выходя из кустов) . А? Кто тут? Кто тут? (Увидав Анну.) Ты зачем? Ты что не спишь? Ты спи, спи! Я стерегу.
Анна . Отдохни немножко, ты старый человек.
Крутицкий . Нет, нет, ты поди спи, ты спи!
Анна . Да как мне уснуть-то! Ты всю ночь бродишь; Настя вот с вечера все металась да бредила, а теперь вот проснулась, плачет. Мы бы посидели на крылечке. А ты бы пошел, соснул.
Крутицкий . Нет, нет, я тут погуляю.
Анна . Ну, как хочешь. Сядь тут, Настенька! Ветром тебя обдует, лучше тебе будет.
Настя . Какой страшный сон! Я и теперь вся дрожу!
Анна . Да ты что видела, милая? Чего так испугалась?
Настя (в дремоте) . Будто иду я по улице и вижу свои похороны. Несут меня в открытом гробе…
Анна . Ты засыпаешь, никак?
Настя . Нет. И сама я на себя смотрю. И все я будто прячусь от людей, все совещусь. Надета на мне шинель, старая, изорванная, и странно… какая-то она двуличневая. В одну сторону отливает одним цветом, каким уж – не помню, а в другую золотым… Спать хочется… Так и сквозит, просвечивает золото. И, как будто… (Засыпает, прислонясь к плечу Анны.)
Анна . Ну, уснула.
Настя (во сне) . Держите меня, не выпускайте!
Анна . Э, матушка, вот ты что заговорила. Настенька, проснись! Пойдем в комнату, там уснешь.
Настя . А? Что вы? Где я? Пойдемте!
Анна . Михей Михеич, мы пойдем домой.
Крутицкий . Идите, идите, я постерегу.
Анна . Что ты, Михей Михеич, все стережешь! Этак и в самом деле подумают, что у нас денег много. Еще убьют, пожалуй; с тобой до беды доживешь (Уходит, Настя за ней.)
Крутицкий . И убьют, и убьют. Чувствует, бедная.

Из лавки выходит Лютов .

Явление второе

Крутицкий , Лютов .

Лютов (в дверь лавки) . Сделай милость, Истукарий Лупыч, не торгуй по ночам! Нехорошо. (Подходит к Крутицкому.) Ну, что?
Крутицкий . Не были, не пришли нынче. Что делать-то, не пришли.
Лютов . Да и не придут. Только вы полицию беспокоите.
Крутицкий . Нет, батюшка, Тигрий Львович, нет. Уж я вам их заманю, нарочно заманю. Я старый подьячий, я свое дело знаю. Разом всю шайку накроете, орден получите.
Лютов . Недурно бы.
Крутицкий . Верно, верно. Я сам слышал своими ушами, как они сговаривались.
Лютов . Ну, теперь светло, я свою команду возьму. Надо квартал дозором обойти. (Подает руку Крутицкому.)
Крутицкий . Уж завтра-то не откажите, батюшка, батюшка. (Подобострастно берет обеими руками руку Лютова и несколько раз кланяется.) Возьмите теперь, возьмите.

Лютов дает свисток и уходит; два будочника выходят из кустов и издали идут за ним.

Я от старых сыщиков слышал: никогда ты вора не хватай прежде времени, не мешай ему, не мешай, а то он на суде отвертится. А ты дай ему дело сделать, дай ему простор, да тогда и бери его. Вот мы их впустим, да и дадим им время распорядиться… Ведь, может быть… Что делать-то! Что делать-то! (Утирает слезы.) Может быть, они Анну и тук! (Делает рукой жест, как рубят топором.) Что делать-то! Зато уж всех на каторгу, всех на каторгу. Жаль Аннушку, да что ж! Это смерть хорошая; все равно что мученица. Да, да. А воров-то на каторгу.

Входит Елеся .

Явление третье

Крутицкий , Елеся .

Крутицкий . Откуда ты?
Елеся . Где был, там нету, Михей Михеич!
Крутицкий . Что ж ты бродишь по ночам! Что ты бродишь?
Елеся . Будешь бродить, Михей Михеич, как из дому-то ухватом. Разве б я спать-то не умел? Да, видно, скачи враже, як пан каже. Вот и скачи по холодку-то и слоняйся, как вор.
Крутицкий . Да, как вор, как вор.
Елеся . А что у нас тут воров, Михей Михеич!
Крутицкий . Много?
Елеся . Страсть! Я всех знаю.
Крутицкий . Знаешь?
Елеся . Знаю, Михей Михеич. Я по ночам рыбу ловлю, так часто их вижу. И, как их увижу, сейчас с ними в разговор: «Здравствуйте, господа жулики!» А они мне: «Здравствуйте, господин Мигачев!» – «У меня, в моем переулке, чтоб честно и благородно!» – «Слушаем, Елисей Иваныч!» – «А то смотрите!» – «Будьте покойны, Елисей Иваныч!» Вот я как с ними! Я над ними командую, задачи им задаю. Видели у Ларисы собачку маленькую, лохматенькую? Это я ей подарил. Говорю: «Господа жулики!» – «Что угодно, Елисей Иваныч?» – «Вы, говорю, по разным местам за своим промыслом ходите, так уж вам кстати. Чтоб была мне, говорю, собачка, маленькая, лохматенькая, хвостиком вот так!» – «Предоставим, Елисей Иваныч». Через день готова в лучшем виде, так точно.
Крутицкий . Ты мне их укажи как-нибудь, чтоб мне их в лицо-то знать. Укажи!
Елеся . Извольте. Да вот сейчас все эти воры подле нас будут.
Крутицкий (с испугом) . Где? Где?
Елеся . А вот сюда в лавочку один по одному соберутся. Квартальный ушел из лавки?
Крутицкий . Ушел.
Елеся . Ну, так уж гляди, есть кто-нибудь.
Крутицкий . Как же я их не видал?
Елеся . У них с той улицы особый ход есть. У всякого плута свой расчет, Михей Михеич.
Крутицкий . Много их?
Елеся . Человек восемь. Сбудут свой товар Истукарию Лупычу да уж налегке и разойдутся по своим местам. Вон в окошечко смотрят.
Крутицкий . Куда смотрят?
Елеся . Дозор нейдет ли, да и на вас поглядывают.
Крутицкий (прячась за Елесю) . На меня?
Елеся . Что, мол, такой за новый сторож проявился. Им тоже нужно сторожей знать; они тоже свою осторожность должны иметь.
Крутицкий . Я не стеречь, я так вышел, погулять, не спится.
Елеся . А дубина-то зачем с вами? Ха-ха-ха!

В лавке хохот.

Крутицкий (испугавшись) . Я брошу ее, Елеся, брошу ее.
Елеся . Бросьте лучше; а то ведь она об двух концах. (Хохочет.)

В лавке хохот.

Крутицкий . Чему они смеются, Елеся, чему?
Елеся . Страсть напущают.
Крутицкий . Они нас это, нас пугают?
Елеся . Да вы не бойтесь. Это они игру ведут. Так, шутя. А все ж таки, чтобы и опасались. Что же это вы такое стережете?
Крутицкий . Молчи ты, услышат.
Елеся . Видно, у вас и вправду денег много.
Крутицкий . Молчи ты, молчи, болтун! Эх, какой ты болтун. Ну, что ты болтаешь, ну, что! Ведь услышат!
Елеся . Ну, а нет, так нет. Мне что.
Крутицкий . Да зачем болтать, зачем болтать? Ну, услышат, что у меня деньги, ну, убьют меня, ну, туда мне и дорога, я уж старик. А тебе-то нехорошо; ты молодой человек, а все болтаешь. Так вот болтуном и прозовут, и нехорошо. Все и будут: болтун да болтун! Ну, что? Ну, что?
Елеся . Да я к примеру, Михей Михеич.
Крутицкий . Да не надо мне твоего примера.
Елеся . Ведь я какой человек?
Крутицкий . Какой? Глупый.
Елеся . Нет, погодите! Я вот какой: будь у вас в кармане сто тысяч…
Крутицкий (зажимая ему рот) . Провались ты!
Елеся . Нет, постойте! Хоть бы доподлинно, я никому не скажу! Мне что за дело! у вас в кармане деньги, значит…
Крутицкий . Разбойник, разбойник! Вот навязался. Там слушают, пугают, а ты…
Елеся . Ну, и значит, ваше при вас, а мое дело сторона. Так аль нет я говорю? Что мне до чужих денег, хоть бы у вас их миллион.
Крутицкий (замахивается дубиной) . Провались ты!
Елеся . И провалюсь. Пойти метлу поискать да улицу подместь. Все-таки на улице порядок да и моцион, а то что-то меня к утру-то ветерком пробирать начало. Калитка-то у нас заперта. Да вот кто-то выходит.

Выходит Петрович .

Юркнуть, пока не заперли. (Уходит в калитку.)

Явление четвертое

Крутицкий , Петрович .

Петрович (про себя) . Это кто? Михей? Он и есть. Ого! Какую дубину прибрал! Как награбленное-то бережет.

Крутицкий, увидя Петровича, отворачивается.

Что отворачиваешься от знакомых? Ты погляди на меня.
Крутицкий . Невежа ты, вот что. Я чиновник.
Петрович . Чины мы будем днем разбирать, а теперь, благо никого нет, поговорим запросто.
Крутицкий . Иди своей дорогой, куда шел.
Петрович . Вот что я тебе скажу! Ты в такую пору на улицу не выходи, а то, брат, неровен час…
Крутицкий . Нечего мне бояться.
Петрович . Ишь ты святой какой! Нечего ему бояться. Мало ль ты народу-то обидел? Мало ль по миру пустил? Ты меня бойся!

Крутицкий хочет уйти.

Куда ты, куда? (Останавливает его.) Нет, ты поговори со мной!
Крутицкий (злобно) . Я тебе ничего не сделал. Отойди, отступись! Служил я, так со всех брал, ты не лучше других; ты мне не отец родной, чтоб с тебя не брать. Ты сам по делам ходишь, сам с людей берешь.
Петрович . И сам беру, и знаю, как люди берут, ты мне не толкун. Попался тебе баран лохматый, ну, и обстриги его. А ведь ты со шкурой норовишь. Ты у меня с деньгами-то полбока вырвал. Я барином зажил, а ты меня сразу в нищие разжаловал. Только одна своя душа осталась, а то все ты отнял. Ты из меня, как паук, всю кровь высосал.
Крутицкий . Долго же ты помнишь! Ишь, какой памятливый!
Петрович . Век не забуду. И не попадайся ты мне лучше, не вводи меня в грех.
Крутицкий . Мы не в бессудной земле живем, не в бессудной.
Петрович . Ну, да уж в Сибирь пойду, а тебя доконаю. Отольются тебе мой слезы.
Крутицкий (толкнув Петровича) . Отойди от меня! Поди, поди!
Петрович . Ну, ты потише; а то ведь я из тебя баранок наверчу.
Крутицкий (замахивается дубиной) . Отойди, говорю тебе!
Петрович . Что! Ты дубиной грозиться! Ах ты, мухомор! (Отнимает дубину.) Тряхну хорошенько, только тебе и житья! (Замахивается дубиной.)
Крутицкий (бежит и задевает шинелью за дерево) . Ай, ай! Кто меня держит? Пустите!
Петрович . Вот и видно, что у тебя совесть-то нечиста! За сучок зацепил, да и испугался, и милости просишь. Рук-то марать не хочется (бросает дубину) , потому что ты, что гад ползущий, – все одно. Что, прикусил язык-то! Ишь ты, и шинелишка-то вся ползет, развалится скоро на тебе. А еще чиновник! Чином своим похваляешься! Сшей себе новую хоть на мои сиротские деньги, да уж и саван себе кстати на них же купи. (Уходит в лавку.)

Явление пятое

Крутицкий один.

Крутицкий . Вот он какой! Вот он какой! Насилу дух перевел. От него бегать надо. Он злой человек. (Задумывается.)

Вдруг в лавке громкий хор: «Хороша наша деревня». Крутицкий в испуге со всех ног бросается к своему крыльцу. На ходу, подле лавки, у него из шинели выпадает сверток. Он этого не замечает.

Разбойники! Оглашенные! Измучили они меня. (Садится на крыльцо.) Ох, сил моих нет. Сердце упало. Всех бы вас кнутиком, кнутиком: не воруй, не воруй! Да и этого стряпчего вашего тоже: «не пиши фальшивых паспортов». Что он тут про шинель болтал! Нет, шинель (встает и гладит рукой по ворсу) хороша. Повытерлась кой-где, ну, носишь, носишь, так по шву, разумеется, разорвется. А на то есть иголочка да ниточка. Нет, шинель хороша: а ежели издали поглядеть, так она почти новая. Глупый ты стряпуга! «Худа она, по швам ползет». Ах ты, глупый! А кабы ты знал, что эта шинель стоит! Хорошо мне в ней, радостно. Шубы собольей не возьму за нее, десяти, ста шуб. Смейтесь надо мной, бейте меня, я стерплю. Я завернусь в свою шинель, мне и хорошо, мне и тепло, мне и весело, да еще сам над вами посмеюсь, над всей Москвой посмеюсь. Чиновник в худой шинели! А не знаешь ты, глупый человек (оглядываясь) , что я из одной полы пять домов каменных выстрою; из другой полы пять деревень куплю. Тут и твои деньги целы. Все тут, все со мной. (Ощупывает подкладку шинели и радостно смеется.) Вот они, вот они! Вот и здесь, вот и здесь, вот… Ах, ах, потерял! (Обезумев от испуга, опускается на ступени.) Нет, нет, найдутся. Куда им пропасть? Я вдруг духом упал; вот я посижу, вздохну немножко да и найду. За подкладку завалились, за подкладку. Да, да. А зашивал, а зашивал! Эх, Михей! Вот я пошарю сейчас. (Опускает руку.) Страшно! А ну, как там нет! Нет, я подожду искать. Ну, что же, ну, хоть и потерял, ведь я здесь потерял, здесь и найду. Вот… где я ходил? Здесь я ходил, в саду я прятался, вот и поищу, вот и найдутся. Здесь никто, кроме меня, не ходил? Да нет, право, не ходил, ей-богу, не ходил… Ах! (Ударяет себя рукой по лбу.) Елеся ходил… он ходил, он и в саду был… Нет, кажется, не был. Да нет, нет, не был. Что я! Да тут они, тут. Вот опущу руку, и тут. А я было… Хе-хе-хе!

Елеся выходит из калитки с метлой.

Вот он! Он простой малый, он скажет, коли что.

Явление шестое

Крутицкий , Елеся .

Елеся . Михей Михеичу, снова здорово!
Крутицкий . Елеся, поди сюда.
Елеся . Какие дела, Михей Михеич? Что это вы, об чем плакали?
Крутицкий (заикаясь) . Нет, я ничего. О чем мне? О, Елеся, ты хитрый?
Елеся . Я хитрый, Михей Михеич, хитрый.
Крутицкий . Ну, ничего. А ты не завидуешь?
Елеся . Завидую.
Крутицкий . Кому?
Елеся . Богатым.
Крутицкий . А как этак… ты зорок глазами?
Елеся . Зорок, за версту вижу.
Крутицкий . Ну, а если ты найдешь что-нибудь?
Елеся . Кончено дело, не отдам.
Крутицкий . Грех-то какой! (Показывает рукой.) Гляди, вон церковь-то, вон крест-то!
Елеся . Оченно я вижу.
Крутицкий . Бога-то ты не боишься? Ах, грех-то!
Елеся . Нет уж, вы не беспокойтесь! Мы это соблюдаем в лучшем виде.
Крутицкий . Ну, коли ты бога не боишься, так вон это что, это что?
Елеся . Что ж такое за диковина! Частный дом.
Крутицкий . Что, мороз-то по коже подирает, подирает тебя?
Елеся . С чего же это? Частный дом нам очень хорошо известен; знаем все ходы и выходы; и с переднего крыльца, и с заднего бывали.
Крутицкий . Ты знаешь? Это хорошо, что знаешь. Так вот туда и водят веревочке.
Елеся . Видали.
Крутицкий . Вот и поведут.
Елеся . Кого?
Крутицкий . Кто найдет, да не объявит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9