Отзывчивый сайт Водолей 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 


Разумеется, хранилище было символическим: любой шнифер или медвежатник (взломщик сейфов), знающий о тайнике, мог в считанные минуты его распечатать. Но воровская касса была «знаменем полка». Любого, кто надругается над общаком – запустит лапу или обчистит – ждала смерть. Когда воровские ревизоры выявляли недостачу, начиналось целое расследование. Обычно спрашивали с кассира. Иногда общаковые деньги замораживали – клали на длительное хранение. Например, их могли закопать на кладбище под видом свежей могилы.
Был случай, когда в 50-х годах кассир тайком взял из общака небольшую сумму. Пропажа обнаружилась случайно. Вор божился, что собирался вернуть деньги через неделю, после воровского скока (кражи). Братва понимающе кивала, но кассира все же убила. Новые законники переносят эмоции на второй план, предпочитая им четкий экономический расчет. Когда один вор вернулся из тюрьмы и купил на общаковые деньги без ведома братвы трехэтажный особняк, сходняк пожурил за западло. Затем ему было приказано продать дом, вернуть в общак деньги и заплатить штраф, который был вдвое выше самого долга. На все давались сутки. Опешивший вор просил уменьшить штраф или хотя бы дать отсрочку, но братва не отступила. Чтобы не умереть, он воспользовался своим правом законника и взял из общака кредит под бешеные проценты. Погасив долг, вор стал работать на возвращение кредита. Говорят, что он все-таки расплатился и остался жив.
Современные свободные общаки могут существовать в виде легальной финансовой структуры, но в основном их прячут в глубокое подполье. Банковский счет могут арестовать, к наличности же подобраться почти невозможно. Лет семь назад воровские деньги клали на сберкнижки, которые выписывались на весьма респектабельных лиц без уголовного прошлого. Таких вкладов в одном городе могло быть и десять, и сто.
Сегодня, по мнению оперработников, воры стараются хранить наличность, притом твердую валюту, которая в меньшей степени подвержена инфляции. Такую кассу охраняют не один и не два человека. По некоторым данным, число хранителей свободного общака порой достигает двадцати бойцов, которых выбирают на сходняке. Стеречь кассу – дело почетное и довольно прибыльное. Эту миссию поручают фанатикам, самым преданным воровскому делу законникам. О месте хранения денег и способе их получения знает лишь охрана (ее называют сообщаковой братвой). Они ложится на дно и живет на конспиративных квартирах по фальшивым паспортам. Система безопасности общака продумывается настолько, что заговор внутри сообщаковой братвы ничего не даст. Притом воры-охранники имеют право убить любого законника, даже самого авторитетного, который попытается запустить руку в кассу. Разрешаются разборки и внутри охраны, вплоть до ликвидации.
Лагерный общак не идет ни в какое сравнение со свободным общаком, который оперирует миллионами долларов. Один авторитетнейший законник после прибытия в США получил от долгопрудненских воров почти 400 тысяч долларов для «поддержания штанов». Говорят, что, получив сумму, вор разочарованно вздохнул: он ожидал больше.
Свободный общак финансирует крупнейшие операции наркобизнесменов, подкупает должностных лиц высокого ранга, выплачивает пенсии семьям погибших авторитетов (сейчас они колеблются от 1000 до 5000 долларов в месяц), оплачивает услуги осведомителей в органах МВД и прокуратуры. Деньгами местного общака распоряжается воровская община, состоящая из нескольких законников; судьбу региональной кассы, из которой финансируются крупномасштабные преступные операции, решает региональный сходняк.
Огромные суммы воровской мир тратит на экономический шпионаж. Высококлассные спецы, большинство из которых получили знания (и звания) в школах МВД, КГБ и ГРУ, проводят «рентген» заводов, концернов, страховых компаний, МП, ТОО, 000, получая об объекте все данные. Досье с информацией о мощностях, фактической деятельности, активах, месячном и годовом обороте, прибыли, автомобиле руководителя и его любимых сигаретах, а также вся компра кладутся на стол «крестного отца». Рука аналитика уже отметила слабые звенья и вписала рекомендации.

Пацаны, быки, шестерки

Пацаны, шестерки, быки и громоотводы – лагерная прислуга вора в законе. Нередко они служат законникам и на свободе, но там их услуги иного характера. В этом ряду самое выгодное положение у пацанов.
К пацанам относят отрицал, симпатизирующих ворам. Когда вор размораживает зону, то есть затевает массовые беспорядки, пацаны служат ударной силой, подстрекая мужиков на пьянство и саботаж.
Мужиками (или работягами) называют тех, кто стал на путь исправления, добросовестно работает и не конфликтует с персоналом ИТК. В мужики чаще всего попадают зэки, осужденные впервые, цеховики и расхитители, далекие от примитивной уголовщины. Мужики записываются в актив, пытаясь заслужить досрочное освобождение. В колонии создаются два мощных лагеря из пацанов и мужиков. Новичок, если он не «профессионал», должен принять одну из сторон. Во время лагерных бунтов пацаны по заданию авторитета не пускают мужиков в промзону, спаивают их водкой (иногда насильно) и провоцируют на драки. Мужики менее организованы и на массовый отпор не идут.
Наиболее преданных и авторитетных пацанов воры берут в свое окружение. Особое внимание уделяют молодежи, из которой выковывается достойная смена. Пацана могут признать положением, то есть потенциальным кандидатом на воровской венец. Многие клятвы во время коронации начинались словами: «Я как пацан, который хочет служить воровскому братству…»
Шестерки служат для общих услуг: передают записки) собирают деньги, ежедневно проводят влажную уборку возле нар вора, достают сигареты и спиртное, доносят о непорядке, трудятся за вора в промзоне, обстирывают и даже вслух читают книги.
На свободе многие шестерки становятся паханами и возглавляют преступные группы. Некто Григорий Вербило в ИТК-29 прислуживал вору в законе, три года давал за него план в арматурном цехе и брал на себя все режимные провины законника. Выйдя из зоны, Вербило открыл в Челябинске фирму и стал торговать спиртным. Он ездил на иномарке и имел двоих телохранителей. Через год Гриша загремел в СИЗО за мошенничество и наркотики, которые нашли при обыске. Получив десять лет, он отправился в ИТК и опять попал в пристяжь: там свои порядки и обычаи.
В зоне шестерки обязаны защищать вора, исполняя роль телохранителей. В случае его несанкционированного убийства или увечья отвечает пристяжь. Авторитеты часто набирают в прислугу лиц, имеющих опыт охранной деятельности.
Быки – прямые исполнители наказаний. Их также называют солдатами и посылают туда, где нужна грубая физическая сила. К примеру, опустить, отдубасить, а иногда и прикончить неугодного зэка. Ряды быков стараются пополнять здоровенными детинами, которые могут напугать впечатлительного мужика или суку одним своим видом. Умом быки не блещут, и среди них даже встречаются дебилы, признанные судебными экспертами психически здоровыми.
Самые опасные среди быков – так называемые торпеды. Это смертники, «камикадзе», которые выполняют задание любой ценой, даже если придется расстаться с жизнью. В торпеды может попасть карточный игрок, проигравший свою жизнь. Такие игры очень популярны у преступников и называются «Три звездочки» (иногда «Три косточки»). Смертельный кон наблюдался еще в лагерях довоенной эпохи. Повышенную тягу к нему изучало большое количество психологов, но короче всех объяснил ее сам торпеда, некто Корсун, убивший по воровскому приказу лагерного активиста:
«Я с 12 лет играю в карты. Для азартного игрока важен не выигрыш, а чувства, которые ты испытываешь во время игры. Чем выше ставка, тем сильнее холодок в животе, и громче екает сердчишко. Это как наркотик: чтобы иметь кайф, надо поднимать дозу. Царские офицеры щекотали нервы „русской рулеткой“, а я – карточной ставкой. Причем могу ведь и выиграть. Месяц назад я проиграл жизнь. Кому именно, не скажу – убьют. Суда не боюсь. Дальше зоны не пошлют, а вышка не грозит. По законам Украины вышка дается за умышленное убийство с отягчающими обстоятельствами. У меня же таких нет: корысти я не преследовал, жертва не мучилась, беременной или малолеткой ее не назовешь…»
Если «камикадзе» отказывается выполнить приказ, то есть вернуть карточный долг, он об этом быстро жалеет Более подробно об уголовных карточных обычаях – в главе «Пять тузов в одной колоде». Торпеды могут убивать не только в зоне, но и на воле. Но заказ на ликвидацию должен быть изначально выполним. Если победитель поручит зарезать главу африканской республики или прикончить «объект» на днях гае-то в Череповце, когда торпеде еще три года до звонка, – это западло.
Иногда торпедам поручают убить милиционера, прокурора или госдеятеля (скажем, депутата). В таких случаях шансы получить «вышку» возрастают до предела. Поэтому перед смертельным коном игроки нередко оговаривают все нюансы.
И, наконец, последний представитель воровской пристяжи – громоотвод. Он защищает авторитета с юридической стороны: берет на себя его преступления. Подставу стараются проводить очень тщательно и грамотно, так как самих признаний громоотвода для следствия мало. Следователь может; пришить и липовое дело, записав плюс в свой актив, но тогда оно имеет большие шансы развалиться на суде.
Роль громоотводов могут исполнять шестерки или торпеды, реже быки и пацаны.

Пять тузов в одной колоде

В тюрьмах и лагерях карты занимают особое место. Такие старинные русские забавы как терц, очко, сека, рамс, бура и стос укоренились в зонах еще в начале 30-х. Тогда и начали писаться законы карточной игры «не путать с правилами игры). Карты стали вершителями зэковских судеб: за одну ночь они делали богачами и разоряли, калечили и убивали, делали петухом или парашником. Но в них продолжают играть, ибо обязаны это делать. Уголовный авторитет приходит к зэку вместе с карточным фартом. Если ты не игрок, то, в лучшем случае, – мужик.
Законы воровского братства обязывали законника знать все азартные игры вплоть до рулетки и «Блэк Джека». Свою судьбу вор в законе, находящийся на воле, мог испытать в шалманах и катранах – притонах для азартных игр (сегодня к ним присоединились казино). Когда вор переступал КПП лагеря или тюрьмы, вместе с ним приходили и карты. Сегодняшние авторитеты не брезгуют традиционными лагерными играми, но уже могут дуться и в «покер», и в «преферанс», и даже в «бридж».
Каковы же законы лагерной игры? Речь будет идти о жестких традициях, которые пришли в зону 60 лет назад и соблюдались десятилетиями. Прежде всего, играть нужно под интерес, иначе это запало для барака. В «банк» ставили деньги, табачные изделия, спиртное, предметы туалета и одежду. Играть на постельное белье и паек во многих лагерях строго запрещалось: их считали неприкосновенным имуществом и называли кровью. Если авторитет узнает, что кто-то поставил на кон подушку, простыни или хлеб, следовала расправа: воровские быки могли отмолотить обоих зэков, обложить штрафом или отлучить их на месяц от карточных баталий. Но иногда карточным азартом бывает охвачена вся зона, и тогда на обычаи попросту плюют.
Академик Дмитрий Лихачев, сосланный в конце 20-х годов на Соловки, в своей статье «Карточные игры уголовников» писал:
«В общих ротах бывают случаи проигрышей паек хлеба на месяц и больше вперед. В 13-й роте зимой (1930 год. – Авт.) картежная игра достигла огромных размеров. Сперва играли на барахло и тряпки, потом на пайки хлеба) дальше – на обеды и ужины. Проигранное даже „под ответ „ переходим из рук в руки и, наконец, скопилось у трех лучших игроков камеры. Проиграли в общей сложности 150 человек. Некоторые оказались «в замазке « на целых три месяца. Были устроены собрания ротным начальством, на которых предлагалось прекратить выплату долга, т.к. люди едва могли держаться на ногах от голода, но никакие уговоры не привели ни к чему. Когда вопрос ставился на голосование, то все проигравшие голосовали за отдачу проигранных пайков. В конце концов, по почину санчасти, пришлось прибегнуть к принудительному кормлению в коридоре и обыскивать после еды, чтобы хлеб не «затыривали“ (хлеб, например, прятали в пах)“.
Играть можно и в долг – под ответ. В этом случае оговаривался срок, когда долг будет погашен. Надувать партнера – себе же во вред. С должником поступали круто – пускали по кругу. Победитель, не дождавшийся в положенный день денег, курева или тряпок, объявлял о западле ворам. Те уже решали, что сотворить с должником. Обычно его били целой группой. Назначались шесть-семь бойцов, которые становились в круг. По центру находился заигранный с вытянутыми по швам руками. Отбиваться или защищаться он не имел права: за это назначалась дополнительная кара. Процесс назывался «расплатиться красным». Проштрафившегося игрока избивали до тех пор, пока его партнер не остановит экзекуцию. Если проигрыш был большой, жертву могли и искалечить. После круга долг списывался – должник расплатился. Зона ставила его в один ряд со стукачами и педерастами, а это еще хуже, чем мордобой.
Был случай, когда законник проиграл двести рублей. Расплатиться на месте он не смог. Садясь играть, вор рассчитывал на шестерку, посланного за деньгами полчаса назад. Когда гонец наконец прибыл и сообщил, что денег нет, Должник молча пошел в переплетный цех и острым ножом отрезал два пальца на левой руке. Замотав пальцы в носовой платок, он отдал их победителю. Это была равноценная замена. Для зэка играют роль не столько деньги, сколько сама игра и лагерный обычай. Расплатившись пальцами с партнером, вор жестоко избил шестерку, который подставил его.
Со временем экзекуции должников изменялись. В 60-х годах заигранного мог избить его партнер, не дожидаясь вердикта авторитетов. Мордобой проходил публично, и должник все так же стоически терпел удары.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82


А-П

П-Я