Огрубевшее от солнца и ветра лицо обрамляли жидкие локоны песочно-рыж
его цвета.
Герцог еще раз взглянул на нее и со вздохом отвернулся.
Он терпеть не мог рыжих волос. Даже красавицы Тициана, которыми так восхи
щались ценители на континенте, вызывали в нем неприятное чувство. А в Шот
ландии, как известно, трое из четырех Ч рыжие.
С каждой минутой в душе герцога нарастало отвращение.
«Господи, как же король столько лет терпел свою неряху-жену?»
Оказавшись в Англии, юный шотландец быстро усвоил строгие правила лично
й гигиены и аккуратности, введенные в высшем свете все тем же Красавчико
м Бруммелом.
Сам Бруммел был помешан на чистоте и опрятности. Он полировал даже подме
тки башмаков, а носовые платки отправлял стирать в Хемпстед, чтобы они вп
итали в себя свежий деревенский воздух.
Французы, подражавшие английской моде, вслед за ним посылали свое грязно
е белье в стирку на побережье, чтобы оно вернуло себе белизну в местных пр
ачечных и высохло на свежем воздухе с солоноватым привкусом моря.
Георг Четвертый, став королем, предал проклятию неопрятность Минувшего
века. Лишь немногие из его старых товарищей, например, Чарльз Джеймс Фоке
или герцог Норфолк, осмеливались появляться при дворе в несвежем белье,
не приняв предварительно ванны с ароматическими солями.
В своих домах в городе и в деревне герцог стремился поддерживать такую ж
е чистоту, как король Ч в Букингемском дворце.
Нет, если его будущая жена Ч неряха, герцог не сможет последовать совету
лорда Хинчли! У него не хватит духу и пальцем к ней притронуться!
«Пусть остается здесь и делает, что хочет! Ч свирепо подумал он. Ч Я о ней
беспокоиться не стану!»
В уши ему ударило нестройное пение волынок. Герцог понял, что час пробил: К
илкрейг, ведя за руку дочь, вошел в покои вождя.
Но герцог вдруг почувствовал, что не в силах поднять глаз.
Это нельзя было назвать трусостью. Бывают минуты, когда и самый смелый че
ловек не отважится поднять глаза, чтобы взглянуть в лицо своему позору, с
воей разрушенной жизни.
Сжав губы, герцог упрямо смотрел вперед. Священник начал службу: его шотл
андский акцент резал ухо. Однако, даже если бы он говорил на безупречном а
нглийском, это было бы все равно. Герцог пребывал в странной прострации и
не разбирал ни одного слова. Душу его переполняли гнев и отчаяние.
Ему казалось, что отец вернулся из небытия, чтобы снова одержать над ним в
ерх.
Герцог думал, что, сбежав из мрачного замка, навсегда избавился не только
от невыносимой жестокости отца, но и от гнета старых обычаев и предрассу
дков.
Замок был для него ненавистной тюрьмой, а члены клана Ч врагами, ибо они п
одчинялись отцу.
Теперь же, казалось ему, злобный дух отца поднялся из могилы, чтобы снова з
аманить его в Шотландию и сделать пленником.
Священник повысил голос, и герцог с трудом осознал, что лорд Хинчли подае
т ему обручальное кольцо.
Откуда-то из тумана вынырнула женская рука Ч герцог надел ей на палец ко
льцо и поспешно отпустил, словно прикоснулся к чему-то омерзительному.
Священник прочел последнюю молитву, и герцог вздохнул с облегчением. По-
прежнему не глядя на жену, он протянул ей руку.
Мистер Данблейн пригласил всех в большой зал, где был накрыт стол для сва
дебного завтрака.
Герцог знал, что увидит на столе самые разнообразные блюда, в основном из
мяса и дичи: их начали готовить еще три дня назад, и того, что стоит сейчас н
а столе, хватило бы, чтобы накормить сотню великанов.
Все гости, присутствовавшие при венчании, были приглашены в Баронский за
л Ч столовую, пристроенную к замку Уильямом Адамом и являвшую собой дос
тойное произведение этого великого архитектора.
Одним потолком, покрытым росписью, можно было бы любоваться целый день; а
огромный камин из итальянского мрамора, созданный руками мастеров, кото
рых дед герцога выписал из Италии, поражал воображение.
Мебель и картины также были выше всяких похвал.
Герцогу все это было знакомо, но Клола с восторгом оглядывалась по сторо
нам.
Клола слышала, что замок Нарн красив, но никак не ожидала встретить здесь
сокровища, о которых лишь слышала и читала в Эдинбурге, но никогда не подо
зревала, что в Шотландии есть что-то подобное.
Клоле вспомнилось, что дед герцога, как говорили, много путешествовал по
свету.
Должно быть, это он привез в замок великолепное собрание полотен итальян
ских мастеров, а возможно, и французскую мебель, которую Клола заметила в
других покоях.
Войдя в зал, Клола села во главе стола рядом с герцогом. По обе стороны дли
нного стола шумно рассаживались Килкрейги и Макнарны. Сейчас Клола была
рада, что герцог не обращает на нее внимания.
Она понимала, что заговорить с ней сейчас стоило бы ему больших усилий. Ст
оя рядом с ним у алтаря, Клола чувствовала исходящие от него волны гнева; а
когда он надел ей на палец кольцо, то тут же с отвращением отдернул руку…

«Он меня ненавидит!»Ч подумала Клола.
Это смущало и пугало ее, однако Клола надеялась, что разговор наедине все
поставит на свои места. Но, конечно, нельзя выяснять отношения на глазах у
многочисленных гостей.
Клола наклонила голову так, что вуаль, откинутая во время брачной церемо
нии, снова упала ей налицо.
Она знала, что гости не будут возражать, приписав этот жест естественном
у смущению невесты.
Как и герцог, Клола с трудом заставила себя попробовать несколько блюд и
была рада, что гости не произносили пышных речей.
Один только Килкрейг произнес тост за ее здоровье, да и то очень сухо и кра
тко.
Клола не знала, что, обсуждая с мистером Данблейном детали свадебной цер
емонии, герцог сказал ему:
Ч Приготовьте все как полагается. Раз уж я вынужден участвовать в предс
тавлении, я сделаю все, что от меня требуется, Ч и не больше!
В конце разговора он добавил:
Ч И еще: я не собираюсь ни произносить, ни слушать речей. Придумайте любо
е извинение или скажите правду. Меня вынудили на брак шантажом, и я не наме
рен притворяться, что мне это по душе!
Ч Ваша светлость, я постараюсь сделать церемонию как можно менее обрем
енительной, Ч пообещал Данблейн.
Ч Черт побери, Данблейн! Как это могло случиться? Ч простонал герцог.
На мгновение Данблейну показалось, что он вернулся на двенадцать лет наз
ад, когда измученный мальчик с покрытой рубцами спиной восклицал таким ж
е дрожащим от гнева голосом:
Ч Сколько можно это терпеть? Я больше не вынесу!
И юный Тэран, не выдержав, сбежал из дому. И надо же было случиться, что тепе
рь, наконец-то вернувшись домой, он без всякой своей вины попал в положени
е, которому можно только посочувствовать!
Однако мистер Данблейн смотрел на жизнь философски и полагал, что все к л
учшему.
Он глубоко уважал старого Килкрейга, хотя герцогу, разумеется, в этом не п
ризнавался.
Килкрейг был великолепным вождем Ч из тех людей старой закалки, что пре
вращали свои кланы, спаянные честью и верой в вождя, в маленькие армии, выз
ывающие восхищение всего мира.
Слово «клан» означает «дети». Килкрейг и подобные ему вожди относились к
клану, как суровые, но любящие отцы к детям Ч они поощряли лучших и строг
о наказывали худших, внушая к себе любовь, трепет и беспрекословное пови
новение.
Члены клана верили, что имеют общих предков, что незримые узы крови связы
вают их друг с другом и ставят выше всего остального мира Ч особенно южа
н! На этой вере и основывается пресловутая гордость шотландцев.
Именно эта гордость заставляла их бросаться в бой с такой яростью, что ан
гличане дрожали при одном имени шотландцев и называли их не иначе, как «д
ьяволами в юбках».
Для кельтов война и смерть в бою окружены сияющим ореолом. Убийца, если он
убил в честной схватке, Ч здесь не преступник, а герой.
Люди, подобные Килкрейгу, свято верили в истинность древних героических
сказаний и стремились не уступать в доблести вождям старых времен.
«Если герцог останется с нами, из него тоже выйдет великий вождь!»Ч дума
л Данблейн. Но захочет ли он остаться Ч это большой вопрос.

Наконец, когда герцог уже начал подозревать, что время остановилось, раз
дались резкие звуки волынки. Волынщик, по старинному обычаю, обошел стол
и остановился перед креслом герцога. Слуга протянул ему серебряную рюмк
у, полную виски.
Ч Слейнте! Ч произнес волынщик, что по-гэльски означало «ваше здоровье
», одним глотком выпил виски и двинулся к выходу.
Герцог встал: он знал, что теперь ему предстоит выйти к народу.
По-прежнему не глядя на Клолу, герцог протянул ей руку. Они долго шли по ко
ридорам; наконец ворота замка распахнулись, и многоголосый радостный кр
ик потряс древние стены и башни.
Сотни людей выкрикивали девизы Макнарнов и Килкрейгов: они не слышали да
же собственных голосов, но от стороннего наблюдателя не укрылась бы звуч
ащая в их голосах гордость.
Под звуки волынки герцог и герцогиня вышли из замка и остановились на во
звышенном месте, где испокон веков вожди Макнарнов принимали присягу св
оего клана.
Рассказывали, что здесь бывали короли Шотландии, и многие горцы говорили
, что лунными ночами в замке можно увидеть призрак короля. Они верили в это
так же свято, как в великанов и озерных чудовищ.
Сейчас на возвышении стояло кресло, украшенное рогами королевских олен
ей.
Это кресло было сделано для первого графа Стратнарна Ч он получил свой
титул после битвы в долине, где отличился его клан.
Герцог остановился рядом с креслом; напротив встал Килкрейг. Мистер Данб
лейн протянул вождям двух кланов кинжал.
Килкрейг первым поцеловал холодную сталь и заговорил, звучный голос его
колоколом разносился по обширному двору:
Ч На этом обнаженном кинжале я клянусь протянуть вождю клана Макнарнов
руку дружбы. Прошлые ссоры забыты: отныне мы становимся братьями и того ж
е требуем от всех, кто повинуется нам. Вот моя клятва, и, если я когда-нибудь
осмелюсь ее нарушить, пусть поразит меня, как предателя, этот кинжал!
Он снова поцеловал кинжал и передал его герцогу. Тот повторил клятву и от
дал кинжал Данблейну.
Затем два вождя пожали друг другу руки и поклонились друг другу. Принесл
и второе кресло, и Килкрейг сел рядом с герцогом.
Килкрейг снова громко заговорил:
Ч Теперь наши воины принесут клятву верности нам обоим. Но прежде, милор
д герцог, эту клятву принесет моя дочь, а ваша жена.
Герцог затаил дыхание.
Настало время взглянуть на эту женщину. И не только взглянуть Ч взять за
руку и поцеловать хотя бы в щеку.
Клятву верности шотландцы в древности приносили королям. «Интересно, Ч
подумал герцог, Ч был ли на свете король, которому так же, как мне сейчас,
не хотелось слышать этой присяги?»
Новобрачная приблизилась. Лицо ее было скрыто тонкой вуалью, но герцог з
аметил, что платье ее, хотя и не первой моды, очень элегантно, а двигается о
на с неожиданной грацией.
В первый раз за всю церемонию Клола гордо вскинула голову на лебединой ш
ее, которой так восхищались галантные эдинбургские джентльмены.
Она откинула вуаль Ч и вместо краснощекой шотландской девицы герцог с и
зумлением увидел перед собой чудное создание, похожее на сказочную фею.

Да, Клола была прекрасна Ч яркой и необычной красотой. Черные волосы кра
сиво оттеняли ее белоснежную кожу, нежную, словно лепестки магнолии.
В темных глазах, обрамленных длинными ресницами, блестели золотые искор
ки, словно солнечные лучи в глубокой озерной воде.
В их глубинах, казалось, пряталась какая-то тайна, сродни тайнам замка и д
алеких, покрытых снегом гор.
Только сейчас герцог вдруг вспомнил, что голос ее, повторявший брачные о
беты, был удивительно нежен, а рука Ч тонка и изящна.
Забыв обо всем на свете, они неотрывно смотрели друг другу в лицо. Клола пе
рвая овладела собой: с удивительной грацией она опустилась перед герцог
ом на колени.
Медленно и отчетливо она произнесла старинную формулу клятвы:
Ч Да поможет мне бог хранить верность тебе. Я поднимаю руку и клянусь пов
иноваться тебе, служить тебе, защищать тебя до самой смерти, а если понадо
бится, я готова умереть за тебя.
Руки ее были сложены вместе, словно в молитве.
Герцог накрыл их своей рукой Ч жест принятия клятвы Ч и, наклонившись, п
оцеловал жену сперва в одну щеку, потом Ч в другую.
Пальцы ее слегка дрожали, от нежной щеки исходил запах незнакомых герцог
у цветочных духов.
Церемония закончилась. Герцог помог Клоле подняться и оглянулся в поиск
ах стула, но Клола покачала головой и встала, как учил ее отец, за спинкой е
го кресла.
Герцогу, воспитанному галантным джентльменом, претило сидеть, когда жен
щина стоит, но ничего другого не оставалось.
Один за другим младшие вожди подходили к возвышению, преклоняли колени и
приносили герцогу и Килкрейгу клятву верности.
Клола клялась по-английски, вожди Ч по-гэльски. Герцог не заметил, как че
рез несколько минут мистер Данблейн увел Клолу в замок.
Ч Вы, должно быть, устали, ваша светлость, Ч заметил он, когда они шли по т
раве к дверям замка.
Ч Да, немного, Ч призналась Клола. Ч Это, наверно, оттого, что я рано вста
ла и плохо спала этой ночью.
Ч Мне нет нужды говорить вам, Ч заметил мистер Данблейн, Ч что вы Ч сам
ая прекрасная невеста, какую когда-либо видели оба наших клана.
Ч Я больше опасаюсь критики Макнарнов, чем восхищения Килкрейгов! Ч ра
ссмеялась Клола.
Ч Не думаю, что вы должны чего-либо опасаться, Ч ответил мистер Данблей
н.
Когда Клола об руку с отцом вошла в покои вождя, Данблейн был поражен ее пр
иродной грацией.
Невеста не поднимала вуали, и он подумал, что у нее, может быть, какие-то изъ
яны на лице. Однако сейчас убедился, что Клола Килкрейг, новая герцогиня С
тартнарн, совершенна от головы до пят.
«Как вырос этот райский цветок на суровой почве Килкрейгов?»Ч спрашива
л себя Данблейн.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19