— Не пройти ли нам по дому? Только после вашего отъезда я осознал, что не следовало отпускать вас так быстро. Мне действительно нужна ваша помощь.
Дарсия засмеялась:
— А мне показалось, что мое присутствие вас раздражает.
— Как вы могли такое подумать? — с живостью возразил граф, но, прочувствовав, что в ее словах есть доля правды, тут же добавил: — Вы правы, как всегда. Да, мне казалось, будто вы вторглись в мои владения и если я не буду осторожен, то потеряю то, что до сих пор считал только своим.
— Я вовсе не хотела вас поучать.
— Знаю, знаю, — сказал он. — Я сам потом злился на себя из-за своего глупого поведения.
— Считать своим то, что действительно принадлежит тебе, — это вовсе глупость.
— Да, но можно скатиться до эгоизма и стать собакой на сене. Но я говорю не об этом. Тогда, беседуя с вами, я столкнулся с чем-то, что никогда не встречалось мне раньше.
— Что вы имеете в виду?
— Я почувствовал… как бы это объяснить… будто в вашей власти таинственным, или, если хотите, магическим, способом точно определять, что необходимо для этого дома.
Дарсия рассмеялась:
— Я не колдунья, поверьте мне.
— Возможно, но это меня встревожило.
— А сейчас вы забыли о своих страхах?
— Я убедил себя, мисс Дарсия, что вы проницательная и умная деловая женщина. Вот и сейчас вы наверняка знаете не хуже меня, что я с трудом сдерживаюсь, чтобы не просить, нет, умолять вас поскорее поведать мне, что еще вы привезли и подойдет ли это для моего дома.
— Уверена, что подойдет, но вы затрудняете мою задачу, — сказала Дарсия.
— Каким образом?
— Я видела лишь две комнаты, а остальные вы не захотели мне показать.
— Простите меня и не держите, пожалуйста, зла на мое поведение, которое, признаюсь, было непростительным.
Он подумал, что Дарсия может не принять извинений, и добавил:
— Я готов умолять вас о прощении любым способом, если хотите, я встану на колени перед вами, только не исчезайте опять. Я даже сам заезжал к вам в коттедж. Женщина, которая была там, сказала мне, что не знает, когда увидит вас снова. Можете себе представить, как я беспокоился?
— Мне и в голову не пришло, что вы станете беспокоиться по этому поводу. — Дарсия действительно была поражена. — Совершенно очевидно, что в прошлый раз вы только и думали, как бы от меня избавиться.
— Вы жестоки, — с упреком сказал граф. — Ведь я уже принес вам свои извинения. К тому же я был сурово наказан за свое поведение. Ну почему бы нам не начать все сначала, с того момента, как судьба привела вас в мою жизнь?
Дарсия подумала, что невозможно продолжать сердиться на человека, который так привлекателен в своей неподдельной искренности.
— Считайте, что вы прощены, — ответила она. — Я действительно привезла кое-что, и это вас заинтересует.
Глаза графа загорелись, и когда он давал указания рабочим, голос его звучал взволнованно.
Оставшись одна, Дарсия прошла через открытую дверь в зимний сад, а затем в столовую. Она отметила, что за это время в комнате была проделана большая работа, и теперь оставалось только разместить гобелены и повесить люстру.
И все-таки для полного завершения недоставало последнего штриха. Но вот в комнату внесли то, за чем она ездила в Роули-Парк… Раздался восторженный возглас графа. Перед ними была картина Буше, изображавшая купидонов. Дарсия знала, что ее изысканная цветовая гамма придаст завершенность комнате, в которой предполагалось разместить гобелены, сделанные по эскизам того же художника.
Граф не спускал с картины восторженных глаз.
— Я повсюду искал что-то похожее, — произнес он. — Откуда она у вас? Кому она принадлежит?
— Она принадлежит мне.
— Теперь, возможно, да, — уточнил он. — Но от кого вы ее получили?
Граф ждал ответа, и после небольшой паузы Дарсия сказала:
— Я никогда не раскрываю имен своих клиентов.
— Значит, это ваша профессия? Дарсия не отвечала.
— И вы ведете дела одна? Но вы же еще так молоды. Может быть, вы представляете интересы своего отца? — допытывался граф.
Дарсия отошла к окну и стала любоваться пейзажем. Граф подошел к ней.
— Я хочу услышать ответ.
— Я думаю, милорд, — произнесла она, — что у каждого из нас есть свои секреты, и я не вижу причин делиться ими с посторонними… или с малознакомыми людьми.
— Абсурдное заявление.
— Почему?
Она взглянула на него и поняла, что он не в состоянии выразить словами своих чувств.
Спустя некоторое время граф все же произнес:
— Я хочу, чтобы мы подружились, мисс Дарсия, потому что мне нужна ваша помощь, ваши советы, ваша поразительная способность подбирать для моего дома удивительные вещи.
— То, о чем вы говорите, сугубо деловые отношения, — быстро поправила Дарсия.
Граф покачал головой:
— Разве только интересы дела побуждают вас догадываться о моих планах и целях? Или вы скажете, что угадываете желания каждого, кому предлагаете ту или иную вещь? Будь так, это приносило бы вам огромную выгоду. Но что-то подсказывает мне, что дело не в этом.
— Почему же?
— Не знаю, — ответил он. — Если ваша интуиция не подводит вас в отношении меня, то я чувствую то же самое в отношении вас. Не буду говорить о ваших способностях, они поразительны. И все-таки я уверен, хотя у меня нет реальных оснований так думать, вы совсем не такая, какой хотите казаться!
Глава 4
Они обошли первый этаж, побывали еще в одной большой гостиной, прошли по западной галерее, осмотрели будущую библиотеку и личный кабинет графа. На первом этаже были и другие комнаты, но он сказал, что они еще не готовы для показа столь строгому ценителю, как она, и повел Дарсию на второй этаж. Наверху предполагалось разместить не только роскошные спальные комнаты для гостей, но и несколько ванных комнат, что явилось для Дарсии полнейшей неожиданностью.
Когда они опять спустились на первый этаж, граф посмотрел на нее и спросил:
— У меня появилось ощущение, что я сделал что-то не так. Вам кажется, что я допустил где-то ошибку?
— Не то чтобы… ошибку, — нерешительно сказала Дарсия.
— Я готов выслушать ваш вердикт, — проговорил граф, сделав неудачную попытку улыбнуться.
— Совершенство, с которым спланирован ваш дом, произвело на меня ошеломляющее впечатление, — сказала она, — но это дом не для человека, у которого есть семья.
Граф нахмурился и довольно сердито спросил:
— Что вы этим хотите сказать?
— Вы не учли, что женщины, причем все без исключения, должны где-то хранить свою одежду.
Граф нахмурился еще больше:
— Это означает, что им нужны шкафы?
— Это означает, что гардеробы, которые я никогда не считала красивой мебелью, нарушат симметрию ваших спальных комнат, и для дам, которых вы будете принимать здесь, было бы намного удобнее иметь отдельные комнаты.
— Вы правы, — почти простонал граф и, немного помолчав, добавил: — Кажется, я начинаю вас ненавидеть!
Дарсия расхохоталась:
— Вас никто не заставляет прислушиваться к моему мнению.
— А что мне остается делать, ведь я прекрасно понимаю, что вы нашли уязвимое место в моем проекте, которого сам я не заметил.
— Позвольте мне еще раз взглянуть на ваши чертежи, — попросила Дарсия.
Так как граф оставил их в комнате для завтрака, пришлось вернуться туда. Дарсия снова отметила, что резные деревянные панели отлично смотрятся здесь, и, представив, как граф завтракает в этой комнате с леди Блейкли, для которой он строит сейчас этот дом, отчего-то погрустнела.
Заметив, что она опечалилась, граф спросил:
— Надеюсь, вы не ищете недостатков и в этой комнате?
— Нет, конечно же, нет! — воскликнула Дарсия. — Я думала совсем о другом.
— Думайте обо мне! — почти повелительно сказал граф. — Думайте о том, как я сейчас нуждаюсь в вашей помощи.
Внутри у Дарсии все задрожало от этих слов. Не зная, что ответить, она склонилась над чертежами и стала искать среди них планы спальных комнат.
Самая большая из них была обозначена как «спальня хозяина». Та самая, подумала Дарсия, где он будет спать… один… или с женой.
К спальне примыкали ванная и туалетная комнаты, с другой стороны — будуар.
Но места для шкафов не было предусмотрено, а она знала, что огромные и неуклюжие гардеробы не будут смотреться среди другой мебели, которая, Дарсия не сомневалась, будет по-французски изящной.
Взяв карандаш, она указала на комнату за будуаром:
— А как вы думаете использовать это помещение?
— Я планировал сделать там гостевую комнату на случай визита особо важных гостей, — ответил граф.
— Как жаль, что им придется делить ее с нарядами, шляпками, зонтиками от солнца и туфлями! — с усмешкой сказала Дарсия и провела жирную линию, разделив комнату надвое.
— А здесь будет гардеробная для костюмов хозяина. Надеюсь, этого достаточно для холостого мужчины.
— Я не допущу, чтобы мои планы… — начал граф сердито, но остановился и рассмеялся. — Хорошо. Будь по-вашему! Но если вы надумаете размещать гардеробные по всему второму этажу, мне придется пристраивать еще одно крыло.
— Или сокращать число ваших гостей, милорд!
— Архитектор, который создавал рабочий проект по моим наброскам, предупреждал меня, и, как видно, не без оснований, что всякий раз, когда дом уже построен, он оказывается слишком мал. Он как в воду глядел. У меня дурное предчувствие, что если я и дальше буду следовать вашим советам, то одним дополнительным крылом дело не ограничится.
— А ведь надо еще решить, где спать вашим детям, когда они появятся, — сказала Дарсия. — Нельзя же загубить корабль, сэкономив на смоле.
Оба весело рассмеялись, и в этот момент Дарсия услышала высокий женский голос:
— Будьте добры, скажите, где я могу найти графа Керкхэмптона?
Дарсия вздрогнула:
— Я не хочу, чтобы… меня видели здесь.
— Да-да, конечно, — согласился граф.
Он показал на дверь, ведущую в зимний сад, и, когда Дарсия торопливо прошла туда, закрыл за ней дверь. Но на двери не было замка, и она сразу же открылась. Дарсия взялась за ручку, чтобы снова ее закрыть, и в этот момент услышала:
— Грэнби! Ты удивлен моим приездом?
— Очень удивлен, Каролина, — ответил граф. — Почему ты не предупредила меня, что приедешь?
— Я приехала посмотреть, чем ты занимаешься. Ведь ты уже больше месяца не был в Лондоне.
— Я был занят, — ответил граф. — И когда ты увидишь, как много сделано с тех пор, как ты была здесь в последний раз, то поймешь, почему я никуда не езжу.
— Меня интересует не этот противный дом, а ты. Дарсия догадалась, что приехала красавица леди
Каролина Блейкли. Она вспомнила ее на балу, и подумала, что белокурые волосы, голубые глаза и бело-розовая кожа леди Блейкли вполне отвечают образу сказочной принцессы и, безусловно, соответствуют дому, который граф для нее строил.
— Польщен! Но все же мне хочется, чтобы ты полюбила свой будущий дом так, как я люблю его уже сейчас.
— Но здесь еще все вверх дном, — пожаловалась леди Каролина. — Мне даже пришлось выйти из кареты и пройти пешком по дороге. Да, кстати, я видела там другую карету. Чья она?
В ее голосе неожиданно прозвучала подозрительность, и Дарсия затаила дыхание. Но граф небрежно ответил:
— Наверно, это карета архитектора или декоратора. Они оба где-то здесь, в здании. — Словно желая скорее сменить тему, он спросил: — Скажи мне, что ты думаешь об этой комнате. Здесь мы будем начинать наш день, и это первая комната, которая уже практически закончена, за исключением штор и ковров.
— И мебели, если не ошибаюсь, — добавила леди Каролина.
— Но она тебе нравится? — нетерпеливо, спросил граф.
— Она очаровательна, — без всякого энтузиазма сказала она, — но скорее всего, дорогой, завтракать я буду у себя в спальне, как привыкла.
— Даже в поместье?
— Даже в поместье.
— Тогда позволь показать тебе другие комнаты, — предложил граф.
Дарсия почувствовала, что он огорчен равнодушием леди Каролины.
— У меня мало времени, — сказала та. — Я приехала только затем, Грэнби, чтобы попросить тебя поехать со мной на костюмированный бал, который дает русский посол в конце недели.
Теперь в ее голосе слышалось радостное возбуждение.
— Думаю, будет забавно, если мы нарядимся в костюмы русских исторических персонажей, например царицы Екатерины и графа Орлова, не правда ли?
Граф не отвечал, и она продолжала:
— Мы могли бы приехать на санях — к ним легко приделать колеса, — а кучер в ермолке, как тогда одевались в России, завез бы нас прямо в бальный зал. Правда, бесподобно?
Наступило молчание. Вероятно, она ждала от него ответа. Наконец граф сказал:
— Мне жаль разочаровывать тебя, Каролина, но если и есть на свете что-то, чего я терпеть не могу, так это наряжаться и выставлять себя дураком. К тому же у меня сейчас нет времени на балы.
— Я прошу тебя поехать со мной. — В голосе леди Каролины появились стальные нотки.
— Мы обязательно пообедаем вместе на следующей неделе или в крайнем случае через неделю. Но на бал я не поеду.
Леди Каролина топнула ножкой:
— Право, Грэнби! Ты стал таким несносным и, я должна отметить, крайне невнимательным.
— У меня и в мыслях этого не было. В конце концов я же строю этот дом для тебя.
— Дом! Всегда дом! Опять этот дом! — воскликнула леди Каролина. — Разве ты не можешь понять, что мне нужен ты, а не эта груда кирпича и известки? Есть куча домов, которые можно было бы давно купить за намного меньшие деньги, чем ты тратишь на этот.
— Ты всерьез полагаешь, что я способен приобрести дом, построенный для того, чтобы отвечать чужим вкусам? — спросил граф.
— Какая разница, как выглядит дом снаружи? — удивилась леди Каролина. — Если он удобен, роскошен и в нем можно принимать гостей, его внешний вид не имеет никакого значения.
Граф молчал, но Дарсия могла представить, как сжались его губы.
— Ты тратишь время на этот дом, — продолжала она, — а мною пренебрегаешь. Между прочим, об этом уже начинают сплетничать.
— Так вот что тебя беспокоит!
— Разумеется, беспокоит! То, что ты столько времени проводишь здесь, не имело значения зимой, но сейчас, в разгар сезона, когда тебе полагалось бы ездить со мной на балы, в Оперу и на десятки приемов, это недопустимо!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17