Давитта и вообразить не могла, что когда-нибудь увидит сразу столько прекрасных женщин и блистательных мужчин. Пока она, чуть ли не разинув рот, глазела на толпы зрителей в партере, на балконах и на галерке, свет постепенно померк. Оркестр, до сих пор игравший едва слышно, внезапно грянул так, что весь театр затрепетал, и пуще всех затрепетала Давитта.
От сознания того, что сейчас она увидит настоящее представление в» Веселом театре «, Давитту охватил небывалый жгучий восторг, и она забыла обо всем на свете.
Живя с мачехой, Давитта не раз с удовольствием слушала о пьесах, в которых играла Кэти, и теперь сразу догадалась, что увидит» Золуш-Катти, или Слишком поздно «. Главную роль в этой пьесе исполняла Нелли Фаррен, одна из величайших звезд» Веселого театра «, но она давно уже не играет из-за начавшихся приступов ревматических болей. Те немногие шотландские газеты, в которых говорилось о лондонских событиях, очень сокрушались по поводу ухода со сцены блестящей актрисы. Гектор, не раз видевший Нелли в те годы, когда ездил с отцом Давитты в Лондон, говорил о ней с ворчливым одобрением:
— Навряд ли она сдалась быстро. Да, нелегко им будет ее заменить!
— Жаль, что я не увижу ее, — сокрушалась тогда Давитта, понимая, что это так же невозможно, как попасть когда-нибудь в» Веселый театр «.
Но вот она тут, смотрит известную постановку, пусть и в другом исполнении — ведущая роль досталась Лотта Коллинз, известной хористке и танцовщице.
Давитта была поражена роскошью и великолепием декораций и танцующим кордебалетом — Виолеттой и семью другими девушками. На сцене они выглядели потрясающе, по мнению Давитты, ни один мужчина не мог остаться равнодушным к подобному зрелищу.
Только раз, пока Виолетта была на сцене, Давитта кинула взгляд в сторону лорда Мундсли и, к своему удивлению, обнаружила, что он смотрит вовсе не на Виолетту, а на нее саму.
Девушке хотелось поделиться с ним впечатлениями, но она решила промолчать и только улыбнулась лорду, а потом снова завороженно стала наблюдать за действием на сцене.
Там выступал сам Фред Лесли — позже Давитта узнала, что он считался» жемчужиной театра «. За ним следовали несколько танцевальных комических сценок, и наконец на сцену вышла Лотти Коллинз в шикарном красном платье и огромной гейнсборовской шляпе. Светлые волосы актрисы рассыпались по плечам. Она запела негромко, как показалось Давитте, почти робко, кокетливо поигрывая кружевным платочком.
Если бы Давитте приходилось бывать в опере, она поняла бы, что Лотти поет на тот манер — негромко, просто, но с большим чувством.
Глянь, красавица какая
В высшем обществе мелькает,
Веселится, где захочет,
Притаится и хохочет.
Не в летах и не девчонка,
Не скромна и не чертенок —
Но такую штучку в платье
Всяк бы рад держать в объятьях!
И тут вдруг — Давитта прямо-таки подпрыгнула — грянул оглушительный хор, загрохотали барабаны, пронзительно задребезжали цимбалы — шум стоял душераздирающий.
Лотти, казалось, лишилась рассудка — уперев одну руку в бедро, она отчаянно замахала платком, зажатым в другой руке, и вместе с хором завопила:
Та-ра-бум-ба!
Та-ра-бум-ба!
Та-ра-бум-ба!
Та-ра-бум-ба!
Шум и грохот заполнили театр, вдруг Лотти закружилась на месте в каком-то диком, вакхическом танце, закружилась с безумной страстью. Ее шляпа колыхалась, волосы плескались тяжелыми волнами, а подол платья неожиданно резко поднимался, являя зрителям белоснежные нижние юбки.
Давитта не могла перевести дух и только ошеломленно смотрела на сцену. Припев звучал все громче и громче, стучали барабаны, звенели цимбалы, и наконец все зрители в театре вскочили со своих мест.
После последнего» Та-ра-бум-ба!«театр разразился восторженными криками и аплодисментами — джентльмены кричали» Браво!«, а с галерки раздавался восторженный рев.
Ничего подобного Давитта не ожидала. В самых смелых своих мечтах она не могла представить, что в театре может происходить подобное.
Только когда занавес опустился, девушка, все еще переживая увиденное, посмотрела на своего соседа. Он же, казалось, так и не отрывал взгляда от ее лица и явно забавлялся поведением Давитты.
Обретя наконец дар речи, Давитта, немного поколебавшись, произнесла:
— Я… я даже не думала… что можно так танцевать…
— Кажется, вас это потрясло?
— Ну… не очень…
— А я думаю, вы потрясены, — улыбнулся лорд Мундсли. — Лотти сегодня была просто блестяща.
— Но… как же она может… танцевать так почти каждый вечер? — недоумевала Давитта.
Лорд Мундсли усмехнулся:
— Она ведь актриса. Идемте поищем Виолетту. В антракте зрителям разрешено бывать за кулисами.
Спутник Давитты стал пробираться сквозь толпу отправившихся прогуляться зрителей. К маленькой дверке возле сцены направились не только они, но и еще несколько мужчин.
Когда лорд Мундсли и Давитта поднялись по лестнице и вошли в уборную, та больше походила на зал для приемов.
Давитта заметила, что цветов стало гораздо больше, а каждая актриса была окружена плотным кольцом поклонников.
— При появлении своей подопечной Виолетта оторвалась от разговора с двумя джентльменами и спросила у Давитты:
— Ну, как тебе представление?
За девушку ответил лорд Мундсли:
— Она потрясена!
— Потрясена? — повторила Виолетта. — Ну, Лотти может потрясти кого угодно, не только девушку из шотландской глуши.
— Ах, вот как! Она из Шотландии! — воскликнул один из собеседников Виолетты. — Вот откуда у нее такие волосы!
— Да уж, краска тут и близко не стояла, если вы это имеете в виду, — ядовито парировала Виолетта.
— Я никогда бы не осмелился предположить такое! — стал оправдываться джентльмен.
— Я хотел бы поговорить с мисс Виолеттой наедине, — с видом собственника заметил лорд Мундсли, и джентльмены покорно отправились к другим актрисам.
— Берти, — капризно заметила Виолетта, — что-то ты раскомандовался. Мне это не нравится!
— Я только хотел спросить, поедет ли мисс Килкрейг ужинать с нами, — произнес лорд Мундсли. — В этом случае я подыщу ей спутника.
— Нет-нет, — горячо возразила Давитта, — не стоит!
Вы были очень добры, усадив меня в свою ложу, но как только представление закончится, я отправлюсь к себе.
— Но почему? — спросил лорд Мундсли. — Если это ваш первый вечер в Лондоне, не стоит портить его, не правда , ли, Виолетта.
Какое-то мгновение Виолетта не решалась, но потом согласилась:
— Ну конечно, пусть Давитта поедет с нами! Она ведь живет со мной, так?
— Замечательно, — произнес лорд Мундсли. — Кого мне позвать с нами, Тони или Вилли?
Виолетта, как показалось Давитте, бросила на лорда хитрый взгляд из-под ресниц и предложила:
— А почему бы не пригласить маркиза?
Выражение лица лорда Мундсли изменилось.
— Не говори мне о нем!
— Я слышала, что вчера его лошадь опять обставила твою.
— Черт бы его побрал! Это уже в третий раз! Теперь я ненавижу его еще больше, чем прежде!
В словах лорда Мундсли звучала неприкрытая ярость, которая, впрочем, совсем не походила на необузданную ярость танца, только что исполнявшегося на сцене.
Виолетта рассмеялась:
— Ну так что же воздух сотрясать? Все равно маркиз всегда оставляет тебя позади!
— Ты пытаешься вывести меня из себя»— рассердился лорд Мундсли, — мое отношение к Венджу тебе известно.
— Господи, только не начинай сначала, — отмахнулась Виолетта. — Я и так весь день выслушивала жалобы и причитания Рози.
— А он что, действительно порвал с ней? — спросил лорд Мундсли.
— Ну да, вышвырнул ее вещи из своего дома в Челси и сказал, что она еще должна радоваться, ведь он не отобрал у нее украшения.
— Он невыносим! — воскликнул лорд Мундсли. — Ненавижу этого типа! И, между прочим, не только я!
— Да уж, Рози с тобой согласится. Впрочем, сама виновата — голову потеряла. А я ее предупреждала, еще когда она только начинала крутить с ним любовь.
— И не ты одна, — заметил лорд Мундсли. — Эта твоя , Рози просто дурочка, но вот Вендж когда-нибудь получит по заслугам! Посмотрим, кто будет смеяться последним!
По выражению лица Виолетты Давитта поняла, что та вот-вот как-нибудь подденет взволнованного лорда, но тут раздался стук в дверь и голос мальчишки прокричал:
— Десять минут, барышни! Десять минут!
Женщины вскрикнули, а мужчины направились к дверям. Не успели джентльмены покинуть комнату, как актрисы уже начали впопыхах снимать платья и переодеваться в новые наряды.
Давитта улыбнулась Виолетте и поспешила за лордом Мундсли, который к тому времени был уже в коридоре. Только в ложе она осмелилась попросить:
— Лорд Мундсли… позвольте мне вернуться к себе после представления! Я не хотела бы мешать вам…
— Вы ничуть не помешаете, — заверил ее лорд Мундсли, нагнувшись к Давитте. — Честно говоря, я надеюсь — только не обижайтесь! — насладиться вашими первыми шагами в веселом лондонском обществе.
Помолчав, он негромко добавил:
— И еще я надеюсь лично развлечь вас кое-чем!
Его интонации заставили Давитту покраснеть, но она не поняла, что именно ее смутило. Вероятно, решила девушка, причиной смущения был почтенный возраст и опытность джентльмена по сравнению с ней, такой глупой и неискушенной.
Она уже точно знала, что лорд Мундсли — поклонник Виолетты. Чтобы не говорить о себе, девушка спросила:
— А кто тот джентльмен, на которого вы так сердиты?
— Маркиз Вендж! — Лорд Мундсли нахмурился. — Пренеприятный тип. Остерегайтесь его, как чумы!
— Неужели он так испорчен? — спросила Давитта, заставив лорда Мундсли улыбнуться.
— Вот именно, испорчен до мозга костей! Новая пьеса, в которой вы станете непременной участницей, Давитта, он сыграет злодея. А еще там должен быть герой… и я надеюсь, что вы, моя прелестница, согласитесь с тем, чтобы его роль исполнил я.
Давитта ошеломленно уставилась на лорда Мундсли, гадая, правильно ли поняла его слова. Выражение его глаз заставило девушку смутиться еще больше, и она облегченно вздохнула, когда свет наконец померк и занавес медленно пополз вверх.
Глава 3
С замиранием сердца Давитта оглядывалась вокруг.
«Неужели это и есть знаменитый ресторан Романо!»— восхищалась она.
Ресторан находился неподалеку от театра. Едва войдя в зал, Давитта сразу же вспомнила рассказы отца. К гостям немедленно подбежал невысокий чернявый человечек, сам Романс. Атмосфера в зале царила самая непринужденная, отовсюду слышался смех.
Осмотревшись, Давитта поняла, что находится в огромном помещении, стены которого задрапированы красной тканью.
По стенам были расставлены красные плюшевые диванчики, а за столиками уже сидели нарядные женщины, все казались Давитте исключительными красавицами.
Их разноцветные яркие платья с глубокими декольте выглядели великолепно, а тонкие талии, туго затянутые в корсеты, без труда мог бы обхватить любой мужчина двумя ладонями. Эти дамы походили на яркие цветущие цветы.
Около некоторых столов громоздились огромные букеты.
На приколотых к ним карточках значились имена известных актрис.
Лорда Мундсли и его компанию провели к свободному столику. Давитта с Виолеттой удобно устроились на диванчике, а мужчины заняли стулья напротив.
Про себя Давитта отметила, что Виолетте пока не преподносят огромных букетов с именной карточкой, зато увидела три роскошных букета, предназначавшихся Лотти Коллинз, Линде Вернер и Этель Бленхейм — эти актрисы прославились, исполняя ведущие роли в «Золуш-Катти».
Все вокруг блистало необыкновенным великолепием, Давитта чувствовала себя деревенской простушкой, случайно оказавшейся в столь изысканном обществе. И в то же время она безумно радовалась возможности побывать в знаменитом ресторане и надеялась, что вечер здесь превзойдет все ее ожидания.
В зал то и дело входили новые люди. Лорд Мундсли заказал ужин и бутылку шампанского, которое подали в серебряном ведерке со льдом.
Не скрывая удивления, Давитта рассматривала зал, стараясь запомнить его навсегда, в случае если судьба никогда больше не занесет ее в это великосветское заведение.
Лорд Мундсли пригласил на ужин светловолосого молодого человека, который еще в дороге показался Давитте немного глуповатым. Правда, он был сыном герцога, и звали его лорд Уильям Тетерингтон. Этот юноша был по уши влюблен в Виолетту и не сводил с актрисы глаз.
Соседний столик оставался пуст до самого конца ужина.
Когда же лорд Мундсли, отужинав, зажег сигару и потянулся к стакану с бренди, Романо провел к свободному столику высокого темноволосого мужчину.
Он был один. Прежде чем сесть на диван, он подозрительно оглядел его, словно сомневаясь, достойна ли его эта мебель.
Мужчина был очень хорош собой, а в его скорее величавой манере держаться проскальзывала привычка повелевать, которую Давитта не раз подмечала у немногих знакомых ей знатных людей.
Взглянув на мужчину, лорд Мундсли неожиданно замер и помрачнел. До этого момента лорд был само очарование — смешил всю компанию, делал Виолетте замысловатые комплименты, однако смотрел почему-то все время только на Давитту, заставляя девушку краснеть от смущения.
Увидев незнакомца, первым заговорил лорд Уильям:
— Поздравляю, Вендж! Я так и знал, что твоя лошадь выиграет забег, ты ведь немало на нее поставил!
Давитта вздрогнула — она поняла, что перед ней небезызвестный маркиз Вендж, которого так ненавидит и всегда бранит лорд Мундсли.
Словно только теперь заметив лорда Уильяма, маркиз ответил:
— Боюсь, что выигрыш оказался невелик — мой скакун был явным фаворитом.
Повернувшись к Виолетте, он обратился к ней:
— Добрый вечер! Сегодня вы были на редкость хороши на сцене.
— Благодарю вас, — отозвалась Виолетта.
К удивлению Давитты, актриса не проявила ни малейшей холодности, более того — протянула маркизу руку и кокетливо посмотрела на него из-под накрашенных ресниц.
Маркиз повернулся к лорду Мундсли, лицо которого выражало крайне кислую мину, и спросил:
— Вы, Мундсли, вероятно, ждете моих извинений за то, что я на голову обошел вас?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16