В конце концов, если только ты не собираешься оставаться здесь взаперти до конца своих дней, люди узнают об этом.– Какие люди? У меня нет друзей.Но существует пресса! Когда ты почувствуешь себя немного бодрее, загляни в нижний ящик бюро в гостиной. Там ты найдешь множество газет, которые я сохранила для тебя, – с фотографиями твоей свадьбы, с кричащими заголовками о твоей болезни. Много дней невеста маркиза оставалась самой интересной новостью для первых страниц. Смерть твоей матери, конечно, усугубила драму. Вирджиния жалобно застонала:– О, тетя! Что мне делать?– Я думаю, что тебе следует по-взрослому отнестись к этому вопросу, – ответила Илайа Мэй. – Пойми, Вирджиния, ты никогда по-настоящему не обдумывала того, что касается тебя. Твоя мать не позволяла тебе этого, и, хотя я знаю, что у нее был трудный характер, я думаю, что ты была склонна подчиняться ей просто потому, что не могла решиться на бунт. Это так не по-американски: находиться в подчинении. Тебе предстоит ринуться в бой и победить тот страх перед людьми, который ты создала сама. В конце концов, они ничем не отличаются от тебя. Их сердца бьются; у них потечет кровь, если их уколоть; и они также испытывают опасения и страх, волнение и подавленность.Некоторое время Вирджиния молчала, затем спросила:– Что ты хочешь, чтобы я сделала?– Это ты должна решить сама.– Ты хочешь сказать, что я должна просить его приехать сюда и повидаться со мной?– Я думаю, что вскоре нам предстоит рассказать ему, что ты поправилась. Я думаю, довольно забавно будет посмотреть на его лицо, когда он увидит тебя такой, какая ты сейчас. Стоит только вспомнить, на кого ты была похожа, когда он женился на тебе.Я ненавижу и презираю его, – запротестовала Вирджиния. – Я потеряла сознание, потому что три недели после того, как мама объявила, что я должна выйти за него замуж, я лежала по ночам без сна, повторяя: «Я ненавижу тебя! Я ненавижу тебя!» Знаешь ли ты, что я даже слепила из свечного воска небольшую фигурку и втыкала в нее булавки, со словами: «Умри! Умри!» Моя няня рассказывала мне, что так делают индианки, если ненавидят кого-то. Но он не умер. Он приехал, и я… вышла за него замуж.Ее голос на мгновение прервался.– Вероятно, тебе хочется смеяться, когда ты вспоминаешь, какой уродиной я была, но я всегда мечтала, что в один прекрасный день я влюблюсь. Я надеялась встретить мужчину, который полюбит меня, несмотря на мою внешность… и не за мои деньги. Наверное, в глубине души у меня сохранилось воспоминание о том, как ты спорила с папой, настаивая на том, что выйдешь замуж за человека, которого любишь. Я была совсем маленькой в то время, но помню, как мама с папой называли тебя дурочкой и говорили, что только глупые люди считают, будто жизнь ничто без любви. Но даже тогда я понимала, что права ты.– О, бедное дитя!– С возрастом я становилась все уродливее, – продолжала Вирджиния, – но не переставала мечтать. Вечером, ложась спать, я обычно рассказывала себе историю. Я всегда была героиней, а герой влюблялся в меня, потому что не знал, кто я.Иногда я случайно знакомилась с ним в парке. Иной раз в магазине. Я теряла маму в толпе или отделялась от своих сопровождающих. А затем, когда я поняла, как ужасно я выгляжу, я стала придумывать, что он – слепой. Я из жалости приходила читать ему вслух, и он влюблялся в мой голос. Наконец, мы сочетались браком и были счастливы, потому что любили друг друга за наше духовное богатство, а не за то, как мы выглядели.– О, Вирджиния, дорогая! Если бы я только знала, – едва слышно произнесла Илайа Мэй. Затем прибавила: – Это все равно ничего не изменило бы. Я не могла бы приехать к тебе в гнетущую атмосферу того большого дома, да и твоя мать не позволила бы мне…– Сейчас, оглядываясь назад, я думаю, что мои мечты стали более реальными, чем повседневная жизнь, – сказала Вирджиния. – Но понимаешь, тетя, я пыталась стать достойной человека, который полюбил бы меня, а не мои деньги. Я старательно училась, когда меня не терзали эти ужасные головные боли, я постоянно заказывала в библиотеке книги, которые очень трудно было понять, но я заставляла себя читать их, потому что думала, что они развивают мой мозг.– Уверена, что так оно и было, – заметила Илайа Мэй.– Надеюсь, – ответила Вирджиния. – Порой головная боль становилась такой невыносимой, что трудно было сосредоточиться, но я прочитала множество книг. Ты будешь смеяться, но я знаю всю историю Америки и Великобритании, а также многое из истории Франции.– Не думаю, что знания могут пропасть впустую.– Теперь ты понимаешь, – продолжала Вирджиния, – почему мысль выйти замуж за человека, который обратил на меня внимание только ради моих денег, превратила мою жизнь в ад. Это предавало все, во что я верила, все мои амбиции, все то, чем я жила последние пять лет, с тех пор как стала взрослеть.Наступило молчание, а затем Вирджиния внезапно упала на колени рядом с тетей.– Помоги мне, тетя! – умоляла она. – Помоги мне освободиться от него! Теперь, когда я так выгляжу, – и целиком обязана этим тому, что ты сделала для меня, – теперь, когда я нормальная, обыкновенная девушка, возможно, только возможно, что я встречу человека, о котором мечтала! Но сначала я должна стать свободной – свободной от этого охотника за состоянием. Прошу тебя, помоги мне!Ее тетя опустила взгляд на маленькое взволнованное личико, обращенное к ней. «Она прекрасна, – подумала Илайа Мэй. – Ей не составит труда найти не одного, но дюжину мужчин, которые влюбятся в нее. Но она всегда станет подозревать их. Она всегда станет спрашивать себя, от чего они пришли в восторг: от нее или от ее денег».С легким стуком она опустила миску с крупой.– Я помогу тебе, Вирджиния, – строго ответила она, – но сначала давай приготовим ленч. Нам нужна доброкачественная полезная еда, если мы собираемся энергично приняться за решение такой огромной проблемы.Вирджиния негромко вскрикнула и вскочила на ноги.– О, дорогая тетя! – восклицала она, обнимая свою спасительницу. – Я знала, что ты не подведешь меня!– Все это очень хорошо, – со смехом возразила та, освобождаясь от вцепившихся в нее рук, – но нам предстоит нелегкая работа.– Ты напишешь ему, правда? – твердила Вирджиния. – Растолкуешь, что я прошу развода и что он будет иметь столько Денег, сколько захочет, как только предоставит мне свободу?– Я не планировала делать ничего подобного, – ответила ей тетя, удаляясь на кухню.– Не планировала? – переспросила Вирджиния, следуя за ней.– Для начала, – объяснила Илайа Мэй, – человек, которого собираются просить принять столь важное решение, вероятно, приедет сюда, чтобы выяснить все на месте, как только получит мое письмо. Ты действительно хочешь этого?Лицо Вирджинии побледнело.– Конечно, я не хочу видеть его здесь. Нет, нет, тетя, ты должна воспрепятствовать этому. Напиши ему, что, если он приедет в Америку, я не дам ему ни пенни.Ее тетя пересыпала крупу в небольшой горшок и добавила несколько кусков золотистого масла.– Ничего из этого не выйдет, – решительно сказала она.– Тогда что же нам делать? – уныло спросила Вирджиния.– У меня есть план, – ответила Илайа Мэй, разжигая очаг. – Я придумала его накануне ночью, а потом сказала себе: «Нет, он не годится для Вирджинии. Во-первых, у нее не хватит сил, во-вторых, решительности».– Без сомнения, хватит, – заверила ее Вирджиния. – Какой же план?– Я даже решила не рассказывать тебе об этом, – продолжала Илайа Мэй. – Понимаешь, для претворения в жизнь моего плана нужен человек с сильной волей, человек чрезвычайно умный и тот, к которому применимо великолепное слово – выдержка. Клянусь, Вирджиния, дорогая, я люблю тебя всей душой, но не думаю, что ты обладаешь этим качеством.– Тетя, ты недооцениваешь меня! – воскликнула Вирджиния. – Я обладаю всеми этими качествами, в самом деле обладаю. Просто мне никогда не позволяли проявить их. Только предоставь мне возможность, и я не подведу тебя, обещаю.Ее тетя отвернулась от очага с легкой улыбкой на губах.– Очень хорошо, Вирджиния, я расскажу тебе о своем плане. Но приготовься, дорогая, он может тебе не понравиться.– Что же это? – насторожилась Вирджиния, вздергивая подбородок легким решительным движением, которое появилось у нее недавно.– Мой план состоит в том, – ответила Илайа Мэй обыденным тоном, – что тебе предстоит поехать в Англию! Глава 3 Вирджиния прошла по палубе и остановилась на корме корабля, наблюдая за гладкой поверхностью синего моря, нарушаемой только легкой волной корабельного следа и чайками, устремлявшимися вниз с жалобными криками. Многие обращали внимание, когда она проходила мимо: красивая стройная девушка с удивительным цветом волос – пепельным, почти серебряным.Многие мужчины смотрели на нее с восхищением, но Вирджиния не замечала их. Она глубоко ушла в собственные мысли, затерявшись в мире, который не имел ничего общего с реальностью, но на котором сосредоточились ее думы.У ее тетушки немало времени ушло, чтобы убедить Вирджинию в своей правоте: поездка в Англию – единственное разумное решение ее проблемы.– Какова альтернатива? – спрашивала Илайа Мэй. – Для меня – написать герцогу, сообщить ему, что тебе лучше, и попросить его приехать сюда, чтобы повидаться с тобой? Ты этого хочешь?Вирджинию бросило в дрожь.– Нет, – отвечала она. – Я не вынесу, если он приедет сюда. Возможные объяснения, удивление при виде моей изменившейся внешности и первая встреча с ним в кабинете адвоката будут совершенно невыносимы! Не можешь ли ты просто написать ему, тетя, что я прошу развода?– Думаю, что он не согласится на развод по одной причине, – ответила Илайа Мэй. – Видишь ли, дорогая, я знаю английских аристократов. Они очень гордые. Они ненавидят скандалы. У них в значительной степени господствует предубеждение, которое мы, с нашим передовым сознанием, назвали бы безнравственным. Там мужья навеки связаны со своими женами, а жены – со своими мужьями. Однако как бы предосудительно они ни вели себя в частной жизни, в обществе они сохраняют единство семьи и, конечно, ведут себя достойно.– Лицемеры! – презрительно прокомментировала Вирджиния.– В чем-то – да, – согласилась Илайа Мэй, – но есть в этом нечто замечательное.– Откуда ты все это знаешь?– Когда я начала работать в медицине, я получила весьма завидную должность: стала сиделкой у мистера Вандербилта. Он знал всех и повсюду ездил и взял меня с собой в Англию; там мы останавливались во всех знаменитых домах, включая твой.– Мой! – воскликнула Вирджиния.– Да, мы останавливались в замке Рилл. Конечно, твой муж, нынешний герцог, был всего лишь маленьким мальчиком, – на самом деле я даже не помню, видела ли его, – но его отец был блестящим мужчиной, а его мать – аристократкой, хотя мне она никогда не нравилась.– Ты разговаривала с ними? Илайа Мэй рассмеялась.– Я, естественно, не осмеливалась это делать, – призналась она, – но я все видела и все слышала. Я присутствовала при их беседах с мистером Вандербилтом, и на меня это произвело большое впечатление. И думаю, что ты должна посмотреть своими глазами, от какого образа жизни ты отказываешься.– Можешь ты представить меня в подобных обстоятельствах? – спросила со смехом Вирджиния.– Конечно, могу, – ответила Илайа Мэй. – Ты очень красивая девушка, Вирджиния, а англичане ценят красавиц – в особенности оценят красивую герцогиню.– Что ж, есть одно обстоятельство, о котором они никогда не узнают, – заявила Вирджиния. – Я готова принять твой план, тетя, но только с одним условием: я поеду под вымышленным именем.Наверное, я перечитала слишком много романов, – засмеявшись, заметила Илайа Мэй, – но мне нравится эта мысль! Более того, мне представляется весьма волнующее приключение. Ты отправляешься в неизвестный тебе мир, оставаясь неизвестной для всех. Никто тебя не узнает, потому что никто прежде тебя не видел. Герцог запомнил толстое чудовище, которое носило твое имя, но разве придет ему в голову связать ту толстуху с красивой стройной девушкой, которая посетит замок Рилл вовсе не для того, чтобы объявить ему, что он является ее мужем.– Как ты полагаешь, какую роль мне сыграть?– Я подумала и об этом. Ты сама рассказывала мне, что интересуешься историей. Так вот, когда я буду отвечать на последнее письмо герцога, я попрошу его оказать мне большую услугу. Он не сможет отказать, зная, что я ухаживаю за его женой, все еще находящейся без сознания. Я скажу, что у меня есть юная приятельница, студентка, которая изучает английскую историю, и попрошу его, в качестве громадного одолжения, позволить ей приехать в замок Рилл и заняться кое-какими поисками в их великолепной библиотеке.– Она на самом деле великолепна? – спросила Вирджиния.– Я только один раз видела ее, – ответила Илайа Мэй, – когда мистер Вандербилт послал меня за интересующей его книгой. Но библиотека произвела на меня впечатление. Я часто говорила своему мужу, который любил книги: «Если бы ты только увидел библиотеку в замке Рилл. Невозможно представить, какие сокровища она хранит!»– Ты думаешь, что герцог согласится с твоим предложением? Допустим, ему не захочется видеть постороннего человека в замке?Илайа Мэй рассмеялась, откинув назад голову.– Дорогая, он не заметит, если я пришлю ему армию студентов. Замок Рилл громадный. В нем работают, должно быть, сотни, если не тысячи людей – в доме, в конюшне, в поместье и в лесах. У них есть даже собственные пивоварня и столярные мастерские. Помню, я возила мистера Вандербилта в коляске смотреть производство, потому что он очень заинтересовался этим.– Он не мог ходить? – спросила Вирджиния.– о нет! Он был очень старым, когда нанял меня, – ответила Илайа Мэй, – и выбрал меня из многочисленных соискательниц, потому что я была молода. «Мне нравится видеть рядом с собой молодые лица, – говорил он, – они передают мне частичку своей молодости». – Илайа Мэй слегка вздохнула, как будто сожалея о давно минувших днях. Затем она продолжала: – Ничего из того, что тебе довелось увидеть в Америке, не подготовит тебя к Англии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27