Я никогда не смогу выразить тебе свою благодарность. Ты столько сделала для меня и Александра! Ведь он мог стать незаконнорожденным или вовсе не появиться на свет. Харвей всегда был против.— Раз я должна забыть, то и ты про все забудь. Как раз сегодня утром я подумала, что ты снова стала прежней Кэрил, веселой и красивой, какой была до того, как в твоей жизни появился сэр Харвей.Она помолчала немного, потом заговорила снова:— Будь такой всегда! Пусть этот ужас и грязь навсегда уйдут из твоей жизни и наслаждайся счастьем с Уильямом, который по-настоящему тебя любит.— Я все время задавала себе вопрос, любила ли я когда-нибудь Харвея, — тихо проговорила Кэрил, — но теперь-то я понимаю, что просто потеряла голову, была ослеплена его элегантностью, хорошими манерами, красивыми разговорами. Он казался мне человеком из другого мира.— Ты была слишком молода и неопытна и не понимала, насколько он ужасен и отвратителен, — с сочувствием сказала Ромара.— Все это сейчас мне кажется похожим на ночной кошмар, — сказала Кэрил, — и ты совершенно права, Ромара, я не буду больше вспоминать о нем. Я хочу думать только про Уильяма и про то, как сделать его счастливым.— Уверена, у тебя все получится. Знаешь, Кэрил, мне кажется, что папе очень понравился бы твой Уильям. Такому зятю он был бы очень рад!— Лорд Равенскар тоже пришелся бы ему по душе.Ромара ничего не ответила. Кэрил выдержала паузу и через несколько минут немного смущенно спросила:— Не хочу причинять тебе боль… Как ты думаешь, он уже забыл ту женщину… которая его бросила?— Не знаю.— Я видела ее однажды.— Ты ее видела? — встрепенулась Ромара. — Почему же ты мне ничего об этом не рассказывала?— Мне казалось, что это тебя расстроит, — просто ответила Кэ-рил. — В тот день мы с Харвеем гуляли в Воксхолл-гарденз. Она сидела недалеко от нас, и Харвей все расхваливал ее красоту, чтобы заставить меня ревновать.Она задумалась.— Я так ненавидела ее! К тому же мне показалось, что она не слишком-то хороший человек.— Почему ты так решила? — удивилась Ромара.— Она кокетничала направо и налево, флиртовала одновременно с двумя или тремя мужчинами. Она строила им глазки, кружила головы своим ухажерам, и они действительно были крайне взволнованны. Но и неискушенному человеку было понятно, что ни один из кавалеров ее ни капельки не интересует.Ромара вздохнула. Если лорду Равенскару нравилась такая женщина, как она сможет с ней соперничать? Она сама не сможет кокетничать даже с одним мужчиной, не то что с тремя одновременно! Так что даже если им удастся прийти к некоему разумному, взаимовыгодному соглашению и жить вместе как муж и жена, она ему быстро надоест и он оставит ее в одиночестве в деревне, а сам скроется в Лондоне со своими друзьями.— Ну, ладно, давай собираться дальше, — резко сказала она.— Да, конечно, — Кэрил мгновенно переключилась на гораздо более интересную дня нее тему, — давай поторопимся! Я поскорее хочу быть рядом с Уильямом! Глава 7
Уже начинало темнеть, когда они наконец отправились в Равен-Хаус. Ромара ехала с лордом Равенскаром в его фаэтоне, а Кэрил и кормилица с ребенком на руках в коляске вместе со сквайром.Говорить откровенно Ромара не могла, потому что перед ними восседал кучер. Хотя он вряд ли стал бы подслушивать, но все же его присутствие смущало Ромару.Она от души радовалась своему возвращению домой, но все-таки очень волновалась и даже немного боялась тех чувств, которые мог испытывать лорд Равенскар. У нее в ушах до сих пор звучал вопрос, который он задал ей сегодня днем, как только приехал: «Как вы могли так отвратительно поступить? Почему исчезли так внезапно?» Он говорил сердито, даже гневно, но в то же время он ведь поцеловал ее!Одно воспоминание о прикосновении его губ вызвало странное томление в ее груди, сердце замерло, и она почувствовала, как перехватило горло и стало тяжело дышать. Но был ли тот поцелуй на самом деле? И что он означал? Должно быть, она была слишком взволнована, и Трент Равенскар просто хотел немного ее успокоить.Ей очень хотелось расспросить, как они со сквайром съездили к начальнику полиции. Но беседовать о таких личных делах при кучере было бы нескромно. Она краем уха слышала разговор лорда Равенскара с миссис Косвелл. Он сообщил фермерше, что тело сэра Харвея скоро заберут и викарий позаботится о похоронах. Ромара тогда подумала, что внимательный лорд Равенскар старается оградить миссис Косвелл по мере возможностей от волнений и неудобств, связанных с присутствием трупа на ферме. По обычно добродушная фермерша на этот раз высказалась сурово:— Если хотите знать мое мнение, милорд, христианские похороны для такого негодяя — слишком великая честь!— Полностью с вами согласен, — отозвался лорд Равенскар, — но все-таки надо соблюсти приличия.Как бы там ни было, сэр Харвей погиб по своей собственной вине, думала Ромара, он первым поднял оружие. Сквайр просто защищал себя и Кэрил.После того как Кэрил рассказала о попытке похитить ее сына, Уильям Бакстон решил всегда носить с собой пистолет.— Как хорошо, что ты ему все рассказала! — воскликнула Ромара.— Я давно хотела поговорить с ним об этом, — ответила Кэрил, — но ты всегда настаивала, что мы должны сохранять нашу тайну.— Да, вынуждена признать, это тот случай, когда я рада, что ты не послушалась меня! — сказана Ромара. — Но ты же знаешь, дорогая, я только старалась защитить Александра.— И меня, — добавила Кэрил и чмокнула сестру в щеку. Потом на глаза ее навернулись слезы и она, чуть не плача, произнесла. — Ты спасла мою жизнь, когда увезла меня от Харвея, и благодаря тебе я нашла свое счастье.— Благодари за это лорда Равенскара.— Сделай это за меня, пожалуйста, — попросила Кэрил. — Он обязательно должен знать, как я ему благодарна. А как же иначе, ведь теперь я выйду замуж за Уильяма!Она была настолько счастлива, что все рядом с ней сияло и радовалось. Когда мужчины вернулись, Кэрил с Ромарой сбежали по лестнице вниз, обе улыбающиеся, со светящимися глазами.Они попрощались с миссис Косвелл и обещали непременно приехать к ней в гости вместе с Александром при первой же возможности. Потом Ромара вспомнила, что они так и не попробовали именинный торт.— Можно, мы заберем его с собой в Равен-Хаус? — спросила она.— Конечно! — миссис Косвелл зарделась от удовольствия, что знатные господа все-таки не забыли про творение ее рук.Торт тщательно упаковали, аккуратно положили в коляску, и маленькая кавалькада наконец тронулась в путь. Фермер и его жена стояли у порога дома и долго махали руками, пока господа не скрылись из вида.— Она была так добра к нам, — тихо произнесла Ромара.— Вам очень повезло, что дилижанс сломался и что Бакстон увидел вас тогда на станции, — заметил лорд Равенскар.— Надеюсь, вам вернули лошадь с коляской, которые мы оставили хозяину гостиницы? — вспомнила Ромара.— Для меня это была единственная зацепка, единственная весть от вас. Я хоть примерно узнал, в каком направлении вы исчезли, — ответили лорд Равенскар, и на его лице появилось угрюмое выражение.Похоже, лорд Равенскар очень спешил поскорее добраться домой. Лошади неслись во весь опор, и при такой скорости было трудно разговаривать. Они продолжили путь молча.Наконец перед ними показался Равен-Хаус. Сердце у Ромары подпрыгнуло и затрепетало, и ей захотелось плакать от счастья.«Прекрасный дом, как я люблю тебя! А еще я люблю твоего хозяина и мечтаю сделать его счастливым! — кричала ее душа. — Но, похоже, мне это вряд ли удастся. В конце концов что я могу дать ему? Что я могу предложить человеку, у которого есть все? Для него открыт весь мир, и ему рады в каждом доме. Везде он окружен друзьями, жизнь его разнообразна и интересна. Зачем же ему жить здесь, в глуши, с незнакомой и нелюбимой женщиной, которая по нелепой случайности стала его женой?»Да, мысли ее были безрадостными, но радость возвращения все же оказалась сильнее печали. И опять, как в первый раз, над лужайкой кружили голуби, а на ветру на фоне синего неба развевался флаг. На пороге дома с почтительным поклоном их встретил мажордом, а в холле приветствовал мистер Эркрайт:— Добро пожаловать домой, миледи!Ромаре показалось, что он говорил искренне. Но времени для светских бесед не было, и они сразу же отправились к себе наверх переодеться к ужину.— Надену свое самое красивое платье! — щебетала Кэрил. — Уильям видел меня только в старом тряпье. Как ты считаешь, ему понравится мое розовое? Или лучше будет нарядиться в голубое с подснежниками?Проблема действительно была серьезной, и Кэрил просто измучилась, тысячу раз примеряя то одно, то Другое. В конце концов она остановила свой выбор на голубом, потому что оно очень подходило к подаренному браслету.У Ромары почти не осталось времени, чтобы заняться собой. Однако миссис Феллоуз все за нее решила. Она приготовила дня Ромары белое, как у невесты, платье, украшенное камелиями.Ромара посмотрела на себя в зеркало и подумала: а вдруг лорд Равенскар решит, что она намекает на их странные взаимоотношения, — и вспыхнула от подобной мысли. По переодеваться уже не было времени. Она спустилась вниз и хотя знала, что выглядит хорошо как никогда раньше, ужасно волновалась, каждый нерв ее был напряжен и дрожал как туго натянутая струна.Ужин прошел прекрасно. От ее скованности не осталось и следа. Двое мужчин наперебой рассказывали занимательные истории из своего детства. Они были одногодками, а их матери дружили, так что лорд Равенскар действительно знал Уильяма Бакстона с колыбели. Они вместе учились в Итоне, а затем в Оксфорде. Правда, потом лорд Равенскар пошел служить в Десятый полк легких драгун, а Уильям Бакстон стал гренадером.После окончания службы Уильям Бакстон остался в деревне, а лорд Равенскар проводил почти все время в Лондоне, особенно после смерти матери, и с тех пор друзья виделись очень редко.— Я как-то однажды подумал, Уильям, — говорил лорд Равенскар, — раз тебе удалось достичь таких успехов в животноводстве, почему бы и мне самому не попробовать заняться этим? Займусь улучшением своего стада.— Очень разумное решение, и пастбищ у тебя достаточно, — отозвался Уильям Бакстон.— Давай поговорим поподробнее об этом завтра, а не сегодня вечером, — предложил лорд Равенскар. — Это слишком серьезная тема для обсуждения.Уильям Бакстон удивился, но не стал продолжать разговор и тактично замолчал.Слуги вышли из комнаты, и они остались вчетвером; свечи, что горели на стопе, выхватывали из темноты маленький островок света. Лорд Равенскар поднял свой бокал:— Я хочу выпить, во-первых, за вас, Кэрил. Я знаю, что вы и мой друг Уильям собираетесь пожениться, и думаю, что вы оба удивительным образом подходите друг другу.Кэрил зарделась, повернулась к Уильяму и нежно коснулась его своей маленькой ручкой. А лорд Равенскар продолжал свою речь:— Во-вторых, я хочу выпить за мою жену и за то, что она вернулась домой.Он не спускал глаз с Ромары. В его взгляде промелькнуло какое-то странное выражение, которого она не поняла, да и голос звучал довольно многозначительно. Сердце ее забилось.— С-спасибо, — с трудом выговорила она. Язык не слушался ее, а губы складывались в странную улыбку.Ужин закончился, и мужчины последовали за Кэрил и Ромарой в гостиную. Дворецкий предложил им бренди и поставил графин на столик.Ромару беспокоили и даже немного пугали странные и необычные чувства, поднимавшиеся в ее душе. Она не могла усидеть на диване и потому поднялась и подошла к окну. Казалось, что прошло сто лет с тех пор, как она уехала из этого прекрасного дома. Но в саду ничего не изменилось, лишь пышным цветом распустились розы, источая сладкий аромат. Последние лучи солнца позолотили трепещущие струи фонтана и оставили мерцающий след на зеркальной глади озера.— Как здесь… красиво, — тихо проговорила она и услышала:— Вот потому-то я и не мог понять, как вы могли оставить все это. И меня.Она и не знала, что лорд Равенскар подошел к ней, пока он не заговорил. Он взял ее за руку и повел на террасу, потом они спустились в сад и пошли через заросли роз к лужайке.Он привел Ромару к небольшой мраморной беседке, похожей на греческий храм. Этот трофей привез домой один из далеких предков лорда Равенскара. Она была совсем не видна из дома. Отсюда открывался чудесный вид на озеро и на парк, где спокойно бродили пятнистые олени.Ромара и Трент подошли к беседке в молчании. Ей было так хорошо рядом с этим человеком, что она боялась разрушить, поломать ту умиротворенную красоту и спокойствие, которые окружали их. Они присели на скамейку из белого мрамора, высеченную итальянскими мастерами. Ромаре очень хотелось взглянуть на своего спутника, но она смотрела прямо перед собой не в силах повернуть голову. Она ощущала на себе его пристальный взгляд, и щеки ее залил румянец смущения и радостного волнения.— Как вы могли так внезапно исчезнуть? — опять спросил он. — Почему ничего мне не сказали?— Мне не хотелось вовлекать вас в… лишние хлопоты. Я и так доставила вам… массу неприятностей, — Тихо ответила Ромара.— Вы беспокоились обо мне? — с сомнением проговорил лорд Равенскар.— Я подумала, что если никто, ни одна живая душа не сможет… отыскать меня и если вы под присягой подтвердите, что не имеете ни малейшего представления… где я нахожусь, то меня… перестанут разыскивать.— Значит, вы считали, что я не стану поддерживать вас и помогать вам?— Вовсе нет, я была уверена, что вы обязательно мне поможете, — просто ответила Ромара, — но все это могло… скомпрометировать вас в глазах всего общества, разрушить вашу жизнь, помешать вашей общественной деятельности…Голос ее дрогнул, и она замолчала. После небольшой паузы заговорил лорд Равенскар:— Значит, вы решили, что мне гораздо лучше страдать от неизвестности? Проще мучиться, не зная, что случилось с вами, в какую беду попали?— Страдать? — неуверенно переспросила Ромара.— Вы же знали, что я буду беспокоиться.— Да, вы сделали мне столько добра, но мне не хотелось… навязываться. К тому же я должна была позаботиться о Кэрил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20