Голос у Макса какой-то странный.
- Не переживай, голос как голос. А ты там как, держишься?
Семен Николаевич вздохнул:
- Держусь, Юрка. Я ж сказал, что завязываю. Хватит, погулял, собственное горе побаюкал. Набаюкался уже! За меня не переживай, я не подведу.
- Хорошо, мы тебе еще ближе к выходним перезвоним, лады?
- Лады.
- Ну бывай.
- Бывай.
Семен Николаевич повесил трубку и некоторое время молча сидел, опустив голову, глядя на чисто вымытый пол передней.
За окном галдела детвора, лаяли псы, надрывался мотор экскаватора (трубу снова прорвало), какого-то Мишу звали домой, обедать. Линолеум непривычно блестел, равно как и недавно застекленная дверь в кухню, равно как и зеркало в передней.
Семен Николаевич рассеянно взглянул на свое отражение, машинально потер рукой гладко выбритый подбородок. Потом закрыл глаза и плотно сжал губы, давясь вздохом.
Семен Николаевич думал о том, что сейчас обманул Макса - и о том, что иначе не мог поступить. Никак он не мог иначе!..
3
Дядя Юра и разбойница-Валентина, похоже, собирались говорить долго и обстоятельно. Возникшая было между ними неловкость сама собой исчезла, и теперь они торопились рассказать друг другу обо всем, что случилось, пока они не виделись. А насколько понимал Макс, не виделись они очень долго.
Он постоял, поразглядывал плакат про лекарственные травы, перешел к другому. Президент смотрел на Макса блестящим глазом, безуспешно пытаясь разгладить хмуро сдвинутые брови. Мальчик показал этому усатому дядьке язык - и сам устыдился своей ребячливости.
- …А помнишь…
- …А ты гэта тагда…
Макс вздохнул, отправился к велосипеду и нарочито громко начал с ним возиться: проверять цепь, отражатели, полез в сумочку позади седла…
На улице затарахтел мотор; скрипнула дверь - в помещение ввалился Ягор Василич, так что здесь сразу стало тесно и шумно.
- Вось ты дзе! - обвиняющим тоном громыхнул новоприбывший. - Ну, збирайся, да мяне паедзем! И ты, Валянцина, тожэ прыхадзи, як асвабадзишся.
- На чем ехать будем? - уточнил дядя.
- На тракторы, на чым яшчэ?
Юрий Николаевич развел руками:
- Боюсь, Ягор, не получится. Макс у нас с велосипедом.
При этом видно было, что дяде Юре очень хочется поехать с Ягором Василичем (да и кому не хотелось бы, они ведь столько лет не виделись!).
А вот Макс как раз предпочел бы отправиться домой. О чем он и сообщил Юрию Николаевичу.
- Не знаю…
- Карасек, пракращай! Хлопец не маленький, не заблудзицца. А заблудзицца - запытае, як да Стаячага Каменя даехаць - кожны пакажыць.
- Да не заблужусь я, - обиженно вздохнул Макс. - Я же помню, как мы сюда шли! Дядь Юр!..
- Едзь, - сказала Валентина-разбойница. - Я буду исци да Ягора, зайду да Мацвеяуны, праверу, ци дабрауся твой плямяш. Ня бойся.
- …Хорошо. Только, Макс…
Одним словом, уговорили дядю.
Попрощавшись с почтальоншей, они вышли на крыльцо, рядом с которым дрожал и тарахтел Ягор Василичев «Беларусь». Дядя Юра с другом погрузились, и трактор отправился прочь - по узенькой асфальтовой улочке, распугивая грязно-белых кур и провоцируя на давящийся лай собак.
Когда «Беларусь» исчез за поворотом, Макс решил, что и ему пора ехать. Он не знал, как быстро Валентина-разбойница освободится, а ведь мальчик хотел еще по дороге свернуть на поле, хоть одним глазком взглянуть на круги. А вдруг их уже нашли и там сейчас во всю журналюги орудуют?..
Так что Макс решил поторопиться. Он как следует приналег на педали, умудряясь при этом еще и глазеть по сторонам. Ему было интересно наблюдать за местными жителями, пытаться представить себя на их месте - ну и смотрел, удивлялся, фантазировал.
И поэтому, наверное, не сразу заметил на улице впереди себя одноногого старика.
«Влип, елки!..» Но похоже, Серебряк мальчика пока не увидел. Он шагал в ту же сторону, куда ехал Макс. «Вот только если не ползти на пузе, рано или поздно мне придется его обогнать».
Пришлось слезть с велосипеда и перевязывать шнурки на кроссовках: вскоре, даже шагая так, как он шагает, старик должен был добраться до перекрестка. И Макс очень надеялся, что одноногий свернет куда-нибудь в другую сторону. Иначе - все-таки мальчик вынужден будет его обгонять.
Макс раз в пятнадцатый распустил и снова собирался завязать шнурок на левой кроссовке - теперь особенным хитроумным узлом, - когда в глаза ему бросилась одна странная закономерность. За спиной Макса улица жила своей привычной жизнью: шагали к колонке две бабуси с ведрами, о чем-то спорили чумазые девчонки, - а вот перед ним (вернее, перед одноногим Серебряком) улица будто вымерла. То есть зверье всякое-разное как ни в чем не бывало занималось своими звериными делами, но люди старались либо отвернуться и сделать вид, что их, людей, вообще здесь нету, либо же торопливо заходили к себе во двор, вспоминали о неотложных заботах в доме, в саду - где угодно, только бы подальше от этой полуденной улицы, от этого нелепого старикана, который вбивает в асфальт свои шаги. А если все-таки какой-нибудь неудачник встречался с Серебряком взглядом, то осторожно здоровался и спешил прочь. Даже некоторые псы пятились в тень заборов «А Дениска говорил…» - раздосадованно подумал Макс, распуская особенно хитроумный узел.
Но вот какой-то барбос-смельчак отважился рявкнуть на Серебряка: оскалил клыки, гортанно взрычал и прыгнул в сторону одноногого. И что же? - тот неожиданно ловко обернулся и так угостил пса костылем, что животное, взвизгнув, рухнуло на бок. А Серебряк еще разок-другой ткнул в обидчика кованым концом деревяшки, потом, как будто ничего и не случилось, оперся о нее и захромал дальше.
И что самое интересное - хозяйка пса, ведьмоподобная бабка, которая наверняка хватку и язычок имела не хуже, чем у иного сказочного дракона, - так вот, бабка эта только потупилась и сделала вид, что ничего не произошло. А ведь задень ее «собачку» кто-нибудь другой - Макс не сомневался, все Адзинцы бы об этом услышали.
Пока мальчик размышлял над увиденным, Серебряк наконец добрался до перекрестка. Здесь он постоял, словно выбирая, куда же идти - и направился-таки не туда, куда нужно было ехать Максу!
Дорога освободилась, и мальчик, вздохнув с облегчением, поспешил миновать развилку - он выехал из Адзинцов и повернул к лесу, за которым находился Стаячы Камень.
Макс пылил по дороге, улыбался солнцу и не знал, что через некоторое время, уже оказавшись в лесу, заметит очень красивую ярко-зеленую ящерицу; не знал, что решит погнаться за ней - и, отложив велосипед, поднимется к папоротниковым зарослям, за которыми и обнаружит странный камень.
4
…Он без приключений миновал заброшенный дом ведьмарки, промчался через мост, проехал мимо пшеничного поля и, наконец, оказался у знакомого двора. По дороге Макс немного пришел в себя - все эти страхи насчет камня казались ему надуманными и смешными; и в то же время что-то в нем хранило уверенность в правильности тех ощущений. И поди разберись! - в самом-то себе!
Макс закатил велик во двор, погладил по голове выбежавшего Рябого и пошел в дом. Рассказал бабушке, что дядя уехал к Ягор Василичу и просил не беспокоиться. Настасья Матвеевна покормила внука, и мальчик отправился к Дениске, возвращать «Аист».
Дениска сидел у телевизора, одновременно ухитряясь смотреть мультфильм и вырезать из дерева перочинным ножиком кораблик. Судя по свежему надрезу на пальце, мультфильм был интересный.
- А, гэта ты… - протянул Дениска, - сядай. - Он переложил с лавки на стол заготовленные лоскутки от старой наволочки, нитки, иголку, тюбик клея. - Дауно павярнувся?
- Не-а. Я там твой «Аист» завез. У забора стоит.
- Добра. А я Святланку правеу да Мхавишч… - Он рассеянно куснул нижнюю губу; ножик в это время соскользнул с будущего кораблика и снова ткнулся в Денискин палец - тотчас проступила кровь.
Дениска приглушенно вскрикнул (наверняка, не от боли, а от неожиданности)
- и тут же из-за занавески, разделявшей комнату, выглянула Гордеичиха.
- Усе руки сабе парэжыш, - неодобрительно прокомментировала она случившееся. - Няужо няма чым табе заняцца? Караблики стругаеш, роуна малец яки.
Дениска возмущенно отмахнулся:
- Ба! Перастань! Кали стругаю, значыць, надо.
Гордеичиха явно была настроена поскандалить, и ответ внука как нельзя более подходил для этой цели.
- Што значыць «нада»? Ты гэта як размауляеш з дарослыми?!
Мальчик скривился и махнул рукой:
- Ну кольки можна, я ж не маленьки!..
- Вот парэжаш сабе руки - будзеш ведаць! - предупредила Гордеичиха. Но поскольку внук ничего не ответил, а в присутствии Макса она заводиться не хотела, старушка только неодобрительно зыркнула на мальчиков и вышла, громко хлопнув дверью.
- Ну от и добра, - Дениска проворно отложил недовырезанный кораблик на стол и повернулся к Максу. - Скажы, ты камусь яшчэ давау журнал чытаць?
- Какой журнал?.. А-а… нет, не давал. А что?
- Ды ничога, - Дениска некоторое время следил за происходившим на экране, потом неожиданно заявил: - Нашли круги.
Макс аж подскочил от нетерпения. Он мигом позабыл, что собирался рассказать про странный камень - все его внимание сосредоточилось на новости. Хотелось поскорее броситься на поле, понаблюдать, как суетятся операторы, бегают фотографы - клацают, переговариваются, азартно улыбаются друг другу…
- Так чего ж мы тут сидим?! Побежали!..
- Не пабаишся? - с горечью спросил Дениска.
Макс искренне удивился:
- Чего боятся?
- Дык круги ж каля чарцячника намалеваны!
- День, около какого чертячника? Шутишь?
- Панимаеш… - Дениска помолчал, повертел в руках кораблик-безделушку. - Гэта не наши круги, Макс. Чужыя.
5
Они сидели в комнате, у телевизора, и разговаривали. Мультики давно закончились - теперь там крутили какую-то чушь. Но выключить Дениска не позволил: приятель боялся, что их услышит бабушка.
Макс не понимал и не разделял опасений друга. Для переживаний ему хватало расказанного Дениской.
Первым заметил круги Даренок-младший - на нынешний момент восьмой, самый маленький сын в семье Даренков. Оставшись на некоторое время без присмотра, он удрал со двора и отправился «трохи пагуляць» в поле, разделявшее Даренковский дом с хатой чертячника. Там-то Михася и нашли: мальчик сидел в пшенице, окруженный выдавленной линией колосьев, и игрался с камешками, выкладывая из них какую-то фигуру. Михась за самоволку был отшлепан, а про круг старуха Даренчиха рассказала приятельнице. Дальнейший путь распространения новости, даже при большом желании, проследить было невозможно.
Да и не в том дело. Дело - в самом круге. Откуда он взялся на поле? Неужели это как-то связано с вчерашней проделкой Макса и Дениски? И почему круг появился рядом с чертячником? И почему до сих пор не нашли «самоделку» ребят - а отыскали именно… всамделишный?
Всамделишный ли?..
Потом (рассказывал Дениска), - когда любопытные до чудес ребята из компании Толяна Белого ходили поглазеть на чудо, - они обнаружили рядом еще два круга. Все были примерно одинаковых размеров и формы - сам Дениска не видел, но слышал от Захарки, который бегал на поле вместе с остальными хлопцами. А Захарка, хоть и «трепло редкое», врать о таких вещах не станет.
Ну, ребятам это забава, поглядели-разбежались. А взрослые новость восприняли настороженно. Такие круги, как теперь выяснилось из разговоров стариков, и прежде появлялись - где-то раз то ли в пол-, то ли в четверть века. Им даже название придумали - «ведьмаркины круги».
- Почему «ведьмаркины»? - спросил Макс.
- Ды адкуль я знаю, - пожал плечами Дениска. - Ведьзмаркины и ведьзмаркины.
- Надо бы сходить на речку. Проверить…
- А нашто, думаеш, я гэты караблик стругаю? Трэба ж бабули што-то сказаць,
- усмехнулся приятель. - Лепш дапамажы закончыць - и пайдзем.
Вдвоем они быстро довели парусник до ума: Дениска занялся корпусом, а Макс
- снастями. Корабль получился, конечно, не суперский, но вполне приличный. Жаль только, с Денискиной бабушкой вышла заминка. Гордеичиха остановила ребят и велела внуку сперва сбегать в «магазин», мол, соль в доме как раз закончилась. Ну а Макс, чтобы не слоняться по двору без дела, решил составить другу компанию. И вообще, что им мешает купить соль и сразу же, не заходя домой, отправиться на Струйную?..
Время было послеобеднее; ребята бодро шагали к тому месту, где от грунтовки отделялась еще одна дорога - вторая улица Стаячего Каменя. Здесь-то, на Т-образной развилке, и стоял единственный местный «магазин» - именовавшийся непременно с ударением на второй «а». «Магазин» представлял собой обыкновенную сельскую хату, которая только и отличалась от прочих решетками на окнах да крепкими дверьми. У дверей, на дряхлой скамеечке, у которой один край был выше другого, сидело несколько мальчишек тринадцати-шестнадцати лет. Все курили невероятно вонючие и дымные сигареты, привычно затягиваясь и отчаянно дымя этими непременными признаками мужественности; один о чем-то увлеченно рассказывал. Дениска поздоровался с ними и спросил у того, который ораторствовал:
- Ну што, Захарка, якия навины?
Захарка хмыкнул:
- Навины што трэба! Закачаешся, такия навины!.. - он сделал вид, что раскуривает якобы потухшую сигарету, потом, не дождавшись вопросов, объяснил: - Новыя круги знайшли. Непадалек ад Струйнай.
- Дзе? - удивление у Дениски получилось весьма натуральное. - Кали?
- Ды сення ж, Мицяй наткнувся.
- И што?
- Ды ничога, - Захарка пренебрежительно сплюнул себе под ноги, оглянулся на своих. - А што, хлопцы, думаеце, што-небудзь будзе?
Те лениво покачали головами; один усмехнулся, глядя на Дениску и Макса:
- Гэта вам, гарацким, цикава. А тут людзям есць чым займацца…
И они отвернулись, давая понять, что говорить больше не о чем.
- Пайдзем, - бросил Дениска, - мы ж за соллю прыйшли.
В магазине было сумрачно: свет сквозь окна, мутные и давно не мытые, проникал плохо. За прилавком, перегораживавшим комнату - «торговый зал» на две неравных части, восседала полнолицая тетка. Она устроилась в профиль ко входу, слушала по радио сводку новостей и горстями отправляла в рот семечки, пережевывая их и мощно, в горсти же сплевывая шелуху.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29