- Симпатичная вещичка и сидит хорошо, прямо как влитая. Материал вроде знакомый.
- Не узнала? Это же старый плащ Тамары.
- Действительно, вишневый.
- Ага, - веселилась Крися, - рукава протерлись, а спина целая. Света сказала, чего вещь зря выбрасывать, давай юбку сгоношу. Знаешь, как она ловко управляется! Размеры не снимает, выкройку не делает, вжик по материалу ножничками, прямо в минуту отрезала.
Я чуть было не спросила, кто такая Света, но вовремя вспомнила, что это моя вновь обретенная маменька, и ехидно осведомилась:
- Значит, она мастерица!
- Еще кофточку сошьет, - бесхитростно радовалась Крися. - Эх, жаль у нас машинки нет. Где бы взять, а? Меня завтра на день рождения пригласили, хочется в новом пойти.
- У соседей поспрашивай, может, дадут.
- Точно!
Не снимая кое-как сметанной юбчонки, Кристина рванулась на лестницу.
Глава 5
Я вошла в гостиную. У разложенной на обеденном столе ткани стояла с ножницами в руках Света. Услышав мои шаги, она, не поднимая головы, сказала:
- Блузка запросто выходит, материала полно. Знаешь, хочу предложить другой вариант. Сейчас очень модны “двойки”. Представляешь, топик и кофточка без пуговиц. Давай такие сделаю, а? Самая красивая будешь!
Она повернулась, увидела меня и покраснела.
- Не знала, что ты шьешь, - я решила поддержать разговор.
- Да вот, чуток балуюсь, - смущенно ответила Света, - чего без дела сидеть. Денег у меня нет, чтобы за приют заплатить, так шитьем отблагодарю. Хочешь, брюки тебе зафитилю, капри. Неси материю.
- Какую? - заинтересовалась я.
- Любую, мужнины старые брюки есть?
- Старья полно.
- Неси.
Я открыла шкаф, вытащила штаны, которые перестали застегиваться на животе Олега, и протянула их Свете.
- Подойдет?
- Вельвет, - задумчиво протянула швея и потом добавила:
- Мелкий рубчик, это хорошо, красиво ляжет. Ну-ка, повернись!
Я покорно встала боком.
- Ага, - пробормотала Света, - ща! Она моментально сдернула со стола ткань, бросила на него брюки и принялась щелкать ножницами. Раз, раз, раз…
Я смотрела на нее в полнейшем изумлении.
- Ты вот так сразу, без выкройки?
- У меня глаз - ватерпас, - спокойно ответила Света, - и мерить не стану, вот увидишь, как сидеть будут, словно вторая кожа.
- Ты не пропадешь с такими способностями! Света ухмыльнулась:
- Пока что от моего таланта одни неприятности были.
- Почему?
Маменька отложила ножницы и встряхнула кусок вельвета.
- По моей первой статье было положено УДО.
- Что? - не поняла я.
- Ну условно-досрочное освобождение. Вот, к примеру, дали мне восемь лет, значит, примерно через пять я могу на волю проситься, если работала и замечаний не имела. Так не отпустили, а все из-за шитья.
- Это как? Света засмеялась.
- Сглупила я. Когда на зону впервые приехала, сразу объявила, что шью хорошо. А кругом-то одни бабы.
- Ясное дело, зона женская.
- Нет, не поняла ты, - рассмеялась Света, - отрядные, воспитатели, политработники… Ну все кругом бабье. Я-то решила, что мне послабление сделают за шмотки. Впрочем, вначале так и вышло. Всех зэчек на мороз погонят дорогу мостить, а меня в тепле у швейной машинки оставят. И кормили хорошо. Только когда время УДО подоспело, - она махнула рукой, - живо в ШИЗО, то есть в штрафной изолятор, угодила. Ну и все, пришлось до конца досиживать, все восемь лет, от звонка до звонка, оттрубила. Не захотели бабы дармовой швеи лишаться и устроили мне посадку в карцер.
- А за что ты на зону угодила?
- Запойная я, - без всякого стеснения пояснила Света, - целый год могу ни капли в рот не взять, даже не понюхаю, а потом срываюсь и пью все, что попадется… Ну а как нажрусь, сразу на подвиги тянет. Первый раз стекло в магазине разбила и велосипед из витрины увела, в 65-м было. Вот скажи на милость, зачем мне велик понадобился? Во-первых, на дворе декабрь стоял, а во-вторых, ездить на нем совсем не умею. Только стоил он рублей двести, самый дорогой под руку попался, получилось хищение в особо крупных размерах и восемь лет. Отсидела, домой поехала, к Лениниду. Он, правда, не писал мне, посылок не слал, только муж ведь. Правда, по тем годам в столице таких, как я, не прописывали, за 101-й километр селили, но я все равно решила скатать и на всех посмотреть. Заявилась по адресу, открывает дверь незнакомая баба и говорит:
- Ленинид на зоне, девочку добрые люди удочерили, ступай, откуда пришла. Теперь мы тут с дочкой прописаны. Вали колбаской по Малой Спасской.
Злая такая, неприветливая. Я ее попросила:
"Пусти хоть воды попить, четыре дня в поезде на третьей полке ехала, только освободилась”.
А она как рявкнет: “Убирайся, сейчас моя дочка из школы придет, она посторонних боится!"
Света замолчала и принялась вдевать нитку в иголку. Я тоже не произнесла ни слова. Значит, Раиса знала, что моя мать жива, но побоялась показать ребенка бывшей зэчке, решила уберечь меня от неприятностей.
- Ну я и ушла, - закончила Светка. - Добралась до первого винного магазина и нажралась вдупель. Чего потом было, и не упомню. В милиции очнулась, в кармане справка об освобождении, а на столе у следователя протокол. Вроде я к какому-то мужику пристала с неприличным предложением, хотя отродясь проституткой не была. Он со мной в подъезд зашел, а я у него в процессе кошелек сперла и тут же у батареи спать легла. Он ментов привел, портмоне на подоконнике лежало, небось само выпало, только кто же мне поверит? Во-первых, пьяная, во-вторых, только из заключения. Опять посадили, девять лет дали.
- Много как!
- Времена суровые были, потом рецидив… Вышла я в 1982-м и уехала в Карлово, под Москвой это. Пристроилась швеей в ателье, клиентами обросла, затем с Петром повстречалась. Пять лет прожили, хорошо было. Он меня крепко держал, однажды увидел, что к бутылке тянусь, так отметелил… Неделю в постели валялась да охала. Трое детей у нас народилось, думала, все наладилось. В городе почет и уважение. У меня знаешь какая клиентура была? Все жены начальства бегали и не боялись, что бывшая заключенная. По советским временам в магазинах никаких тряпок не найти, а я из говна конфетку делала и брала недорого! Эх, жила, как сыр в масле, продуктов - полный холодильник, мы с Петром на машину копили. Она опять замолчала.
- А дальше? - поторопила я ее.
- Дальше, - буркнула Света, - дальше ничего хорошего. Поехал Петя в Москву и под электричку попал. Ну я на поминках и нажралась. Знала ведь, что нельзя мне водяру даже нюхать, и отказывалась сначала. Только народ знаешь какой! Давай приставать: опрокинь стопочку, чтобы Пете земля на том свете пухом была, проводи покойничка. Ну и уломали, развязала. Месяц квасила без продыху, а потом в драку ввязалась. Поверь, ничегошеньки не помню, вообще ничего, словно спала. Только в свалке мужика убили, а нож у меня в руке оказался. Вот четырнадцать лет и мучилась на зоне. Иногда проснусь в бараке и плачу. Ну точно меня подставили, кто-то убил, а ножик мне подсунул. Я спереть могу, но убить не способна. Вот выпустили, а идти некуда. Где дети, не знаю, искать надо. Вспомнила про Ленинида, понадеялась, поможет… Видишь, какая у меня жизнь бестолковая, только и было счастья, что пять лет с Петей. Еще спасибо, Ленинид признал, мы с ним не разведены официально, вроде мужем и женой считаемся. Кабы не он, мне хоть в реку прыгай. И тебе спасибо, не побоялась к себе пустить.
Она аккуратно расправила вельвет рукой. Я не нашлась, что сказать. В наступившей тишине стало слышно, как сопит спящая на диване Дюшка.
- Кристина прям пропала, - вздохнула Света, - пошла за машинкой и чисто провалилась.
Не успела она договорить, как дверь в гостиную распахнулась и возникла Крися.
- Нашла машинку? - спросила я.
Девочка села на диван и затряслась.
- Там, там, там…
- Что? - кинулась я к ней. - Тебя кто-то обидел?
- Там, там, там…
- Где?
Кристина с видимым трудом подняла руку и ткнула пальцем в потолок.
- Там…
- Ты была у Риты?
- Д-д-да.
- Что случилось?
- Там…
- Что?!!
- Там.., там… - так и не выговорив до конца, залилась плачем девочка.
Поняв, что у соседки случилось нечто страшное, мы со Светой понеслись вверх по лестнице.
Дверь в квартиру Риты была нараспашку. Я отметила, что беспорядок в прихожей ликвидирован. Впрочем, в большой комнате и детской тоже все стояло, лежало и висело на своих местах. Спальню же и раньше не тронули. То ли Рита и впрямь наняла уборщицу, то ли не спала всю ночь, разбирая кавардак. Недоумевая, что могло до такой степени напугать Кристину, я шагнула в кухню и замерла. Крупа лежала кучами на столиках. Ритулька не успела навести тут порядок, наверное, устала и решила отдохнуть. Довольно большой обеденный стол закрывал мне обзор. В левом углу около него роились мухи, очевидно, они слетелись на пролитое варенье. Я сделала шаг вперед, увидела голую пятку, потом вторую… Затем увидела всю Риту, одетую только в крохотные трусики-сюгринги. Она лежала на животе, уткнувшись головой в лужу темно-красного варенья. Но уже через секунду мне стало понятно - это не сладкий сироп, а кровь.
- Ну, е-мое, - пробормотала Светка и кинулась на лестничную клетку.
Я бросилась за ней, забыв захлопнуть дверь квартиры. Быстрее молнии мы пробежали по ступенькам и влетели домой. Крися продолжала трястись на диване. Я схватила пузырек с валерьянкой, щедро наплескала в рюмку, влила в девочку и спросила:
- Ты видела, как это случилось?
- Нет, - всхлипнула Крися, - я вошла, а она лежит.
- Кто же тебе дверь открыл?
Без конца шмыгая носом, Кристина пояснила:
- Я побежала по соседям, ни у кого машинки нет, а потом вспомнила, что тетя Рита недавно занавески на кухню новые сшила, она еще их показывала!
Я кивнула.
- Ну и позвонила к ней. Только мне никто не открыл. Я чуть не заплакала, очень на день рождения к Верке хотелось в новом пойти, ну и стукнула со всей силы по створке ногой.
Дверь неожиданно отворилась. Обрадованная Крися вошла внутрь, решив, что соседка просто не услышала звонка. Сначала заглянула во все комнаты, заметила в спальне на подоконнике “Зингер” и, чрезвычайно оживившись, поскреблась в ванную. На кухне девочка оказалась в последнюю очередь…
Уложив Кристину в постель, я стала накручивать “02”. Света спокойно слушала мои переговоры с милицией, а потом попросила:
- Сделай милость, не говори, что я с тобой ходила. Биография у меня, в общем, сама понимаешь…
Милиционеры прибыли быстро. Самый главный, потный, толстый дядька лет пятидесяти пяти, начал меня допрашивать. Я честно рассказала, что знала. Вчера квартиру Радько ограбили, а сегодня хозяйку убили. Кабанообразный мент слушал с каменным лицом, не выказывая никаких эмоций. Я завершила фактическую сторону дела и решила поделиться своими соображениями.
- Мне кажется, это не просто ограбление.
- Разберемся, - хмуро прервал меня капитан.
- Рите угрожали, вернее, не ей, а ее мужу. Я быстро изложила историю про телефонный звонок.
- Сейчас изымем кассету, - пообещал мужчина.
- Я случайно стерла запись.
- Тогда чего вы хотите?
- Просто советую…
- Спасибо, сами сообразим.
- Но муж Риты…
- Вы можете быть свободны.
- Его ночью…
- Я вас более не задерживаю. Будучи женой сотрудника милиции, я возмутилась до глубины души:
- Как вы разговариваете с основным свидетелем! Мой муж говорит, что девяносто процентов ценной информации узнается в первый день от людей, а вам послушать лень.
- И кто у нас муж? - съехидничал кабан.
- Олег Михайлович Куприн, майор с Петровки. По тому, как глаза капитана сузились, превратившись в щелочки, я поняла, что совершила ошибку. Эх, поздно вспомнила, что Олег объяснял: “Между районными отделениями и теми, кто сидит в городском управлении, идет борьба. Первые считают вторых карьеристами, людьми, которые забирают себе интересные, перспективные дела, раскрыв которые получают поощрения от начальства и новые звезды на погонах. “Жадные пенкосниматели” самое мягкое сравнение, которым они нас удостаивают. На Петровке, в свою очередь, с явным пренебрежением относятся к работе отделений. Коли мужик сидит в районе всю жизнь и не продвинулся по службе, значит, он либо идиот, либо пьяница, либо лентяй. Лишь в одном “районники” и “городские” едины - и те и другие терпеть не могут ребят из ФСБ”. Кабан нахмурился и процедил:
- У вашего муженька свои заботы, нечего меня поучать!
- Просто выслушайте меня, у Жоры в кармане…
- Говорите конкретно по факту смерти гражданки Радько.
- Но речь идет о ее супруге…
- Только о Маргарите Радько, меня сплетни не интересуют, - отрезал мент.
Я растерялась, а вот Олег говорил, что от дворовых кумушек можно узнать массу полезных вещей! Но мой муж великолепный профессионал, а этот свиноподобный монстр, похоже, идиот!
- Ну, рассказывайте быстрей! Я вздохнула.
- Больше не о чем.
Ментяра захлопнул планшет.
- Ладушки, понадобитесь - вызову. Тяжело ступая, он ушел, на кухне остался лишь густой запах пота. Я распахнула окно. Встречаются же такие недоумки! Не то что Олег, тот…
"Дзынь, дзынь”, - ожил телефон. Я схватила трубку и услышала голос мужа:
- Как дела? Дома все в порядке?
Больше всего меня злят эти вопросы, произнесенные вскользь, между прочим, скороговоркой. Олег трудотолик. Оказавшись на работе, он капитально забывает обо мне и обо всех семейных заботах. Домой Олег во время рабочего дня не звонит. Первое время я сама пыталась с ним соединиться, но каждый раз звонила не вовремя. То он отъехал, то у начальства, то в комнате сидят посторонние, при которых неудобно вести интимные разговоры… Потом я перестала звонить. В течение дня у меня не раз возникает желание поболтать с мужем, но я заставляю себя не делать этого. А Олегу мысль соединиться с женой приходит в голову около девяти вечера.
- Как дела? - кричит он. - Дома все в порядке?
Меня так и подмывает ответить: “А если что-то случилось, ты чем поможешь, а? И как до тебя дозвониться, если вдруг понадобится помощь? Что за дурацкие демонстрации заботы? Если на самом деле волнуются о семье, то не ленятся звонить домой хоть пару раз за день!"
Но, естественно, ничего такого я не говорю, да и зачем? Олега не переделать. Но вопрос раздражает. Наверное, поэтому я сегодня слишком резко ответила:

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4 5 6