Возле популярного человека всегда свита. Неужели у тебя нет пресс-секретаря?
— Нет, — ответила я чистую правду.
— Значит, исполню его роль, — закивала Милка.
— А вдруг Кирилл тебя узнает? — попыталась я избавиться от назойливой Каркиной. — Тогда непременно удивится присутствию дочери Антона Петровича, заподозрит нехорошее и не пожелает откровенничать.
— Мы с ним никогда не встречались, — беспечно отмахнулась Милка. — А если спросит: «Простите, не дочь ли вы Каркина?», живо отвечу: «Боже, как надоело! Вы уже сотый, кто это спрашивает! Нет! Просто очень похожи!»
Я сдалась, мы сели в машины и цугом покатили в нужном направлении.
Турбюро с романтичным названием «Рай на земле» находилось в высотном здании современной постройки. Первым, на что упал мой взор при входе в холл, было объявление, написанное ярко-красными буквами на листе ватмана: «Внимание! В период с 5.09 по 30.11 на нашем здании будут производиться фасадные работы методом промышленного альпинизма. Убедительное требование: веревки рабочим не резать!!! И другими способами их деятельности не препятствовать!!! Женщины, не переодевайтесь у окон. Администрация»3.
Милка захихикала.
— Интересно, сколько несчастных альпинистов шлепнулось вниз от вида обнаженных жутких прелестей секретарш и менеджеров?
— Боюсь, в основном альпинисты пали жертвами перерезанных веревок, — отозвалась я.
— Вы куда? — вежливо спросил охранник, преграждавший подход к лифтам.
— В «Рай на земле», — хором ответили мы.
— Вот, возьмите инструкцию, — заботливо сказал мужчина в форме.
— Какую? — удивилась я.
— По проходу к необходимой точке посещения, — ласково объяснил секьюрити. — Иначе запутаетесь, у нас тут натуральный лабиринт для Квазимодо!
Сообразив, что милый дядечка перепутал мифического древнегреческого зверя Минотавра с одним из героев романа Виктора Гюго, я взяла бумажку и начала изучать ее. «Поднимитесь на десятый этаж. Поверните направо, отсчитайте шесть дверей и идите налево. В конце коридора сядьте в другой лифт и спуститесь на восьмой этаж. Пройдите длинный коридор и поднимитесь пешком на девятый. Откройте дверь с табличкой «Посторонним вход запрещен», поверните направо, налево, направо, налево, направо. В конце коридора обнаружите железную створку с табличкой «Рай на земле», откройте ее, поверните направо, налево, направо, налево, налево, налево, затем идите прямо. Мы рады вас видеть. Внимание! В офисе запрещено курить, окурки можно выбросить в окно при подходе ко второму лифту».
— Интересно, сумеем ли найти дорогу назад? — воскликнула я, ошеломленная инструкцией.
— Это просто, — успокоил охранник. — Вы бумажечку-то не потеряйте, а когда выйдете из турбюро, просто прочтите ее наоборот, вот и выйдете.
Ответ был гениален. Мы с Милкой, тщательно сверясь с текстом, углубились в дебри помещения и, что странно, достаточно быстро достигли цели.


Глава 4

Узнав о моем желании получить необходимый атрибут для съемок, Кирилл стал неожиданно серьезен. Но встретил чуть ли не с распростертыми объятиями.
— Милая Арина, — ажиотированно заговорил он, — вы не понимаете, какую ценность представляете для меня! Просто обожаю вас! Давно мечтал увидеть лично, обнять, расцеловать!
Я глупо захихикала — всегда начинаю совершенно по-идиотски вести себя, сталкиваясь с фанатами. Ну что отвечать человеку, который выказывает неумеренный восторг? Сказать: «Спасибо, я тоже люблю вас» — или, гордо кивнув, заявить: «Вы правы, пишу замечательные книги»? Впрочем, подобная ситуация редкость, пока еще, к моей радости, по улицам не ходят стада обожателей Арины Виоловой.
— Она замужем, — подала голос Милка.
Я покосилась на подругу. Ну, молодец, выступила! Более идиотского замечания и представить трудно.
— Я тоже женат, — закивал Кирилл, — потому еще больше рад знакомству. Сам, уж простите, не знаком с вашим творчеством, давно читаю лишь служебные бумаги, а вот теща… Боже мой, она садится у экрана и смотрит ваш сериал безотрывно, и в доме наступает час тишины. Такое счастье! Но это не все! Когда фильм заканчивается, Ада Марковна берет книгу — ей интересно прочитать первоисточник — и снова молчит. Сколько в нашей стране таких, как Ада Марковна, и сколько зятьев благодаря вам получают передышку? Вы, главное, пишите!
— Очень постараюсь, — пообещала я, — но давайте о крокодиле. Продюсер давно ищет чучело для съемок. Он случайно узнал, будто вы обладаете неким… э… Роберто и готов…
— Тсс, — зашептал Кирилл, нервно оглядываясь. — Конечно, его уже тут нет, но вдруг услышит!
— Кто? — не поняла я.
— Роберто, — ответил хозяин. — И вообще лучше вам о нем ничего не знать. Арина, милая, ни в коем случае не общайтесь со зверем, мне дороги ваши здоровье и безопасность! Не дай бог… чего… и тогда Ада Марковна лишится ваших новых книг и фильмов, а я останусь без минут покоя.
Милка задрожала и вжалась в диван. Я постаралась казаться веселой и спросила:
— Уж не верите ли вы в чушь относительно мстительности тотема?
— Да, — одними губами ответил Кирилл. — Умоляю, даже не приближайтесь к нему! А если увидите, мгновенно зажмурьтесь и произнесите заклинание: «Не на меня упади, другого порази, люблю Роберто, он хороший».
— Бред, — пожала я плечами.
— Нет, — замотал головой Кирилл, — поверьте, нет. Оставьте дурацкую затею. Зачем вам настоящий тотем? Пусть декоратор сделает имитацию.
— Понимаете, режиссер сериала — человек с большими странностями, — ловко нашла я нужный аргумент. — И вот взбрело ему в голову: крокодил непременно должен быть настоящим, это принесет огромный успех.
Кирилл вскочил и забегал по кабинету.
— Это принесет не огромный успех, а огромную беду. Ладно, хоть и боюсь показаться идиотом, расскажу вам историю.
— Вся внимание, — улыбнулась я.

Полгода тому назад брат Кирилла, Филипп, отправился в Африку — проверять новый маршрут для туристов. Домой он вернулся с чучелом крокодила, которое торжественно установил на стойке рецепшен.
На вопрос Кирилла: «Зачем нам сушеная пакость?» Филипп ответил:
— Это Роберто, мне его за тысячу местных рублей продал хозяин гостиницы, где я останавливался. Сказал, что крокодильчик приносит счастье.
Кирилл не стал спорить с братом, хотя мумия чрезвычайно ему не понравилась. От нее исходило нечто необъяснимо неприятное, черное, душное. Затем начались странности.
Как-то раз, придя на работу, Кирилл обнаружил Роберто на своем столе и с гневом заявил секретарше:
— Что за ерунда? Я не просил его вносить в кабинет!
— Я не трогала Роберто! — воскликнула девушка. — Наверное, уборщица чучело переставила.
— Объясни ей, что моя рабочая комната не кладовка, — разозлился Кирилл.
— Да, да, — закивала секретарша, — извините, более не повторится.
Но через десять дней нагло скалившийся крокодил вновь очутился на столе Велигжанова.
Кирилл обозлился не на шутку и велел уволить уборщицу. Тетка покинула фирму, однако Роберто продолжил перемещения по офису. Кирилл злился, но не мог же он вышвырнуть вон вещь, которую нежно полюбил Филипп!
Затем косяком пошли неприятности, сначала мелкие, но ощутимые, словно укусы наглых комаров. Во-первых, подвели партнеры в Греции, и группа, отправленная на один из островов, осталась без гостиницы. Произошло это не по вине сотрудников фирмы «Рай на земле», но ведь обозленным отдыхающим не важно, кто именно виноват в том, что начало их отдыха испорчено. Люди заплатили за путевки и желали спокойно купаться в море, а не таскаться с чемоданами, ожидая, пока Кирилл с Филиппом разрулят ситуацию. На беду среди туристов оказался корреспондент одной из столичных газет, и уж он, вернувшись домой, не пожалел красок, чтобы очернить турагентство. Не успели Велигжановы пережить один конфуз, как случился другой: в офисе завелся вор, который лазил по сумкам сотрудников и посетителей. А через две недели после поимки нечистого на руку парня Филипп сломал ногу и надолго загремел в больницу.
Кирилл сцепил зубы, подумав, что рано или поздно беды закончатся. И тут произошла новая незадача. Спустя десять дней после того, как Филиппа заковали в гипс, в агентство приехал милейший пожилой дядечка, профессор Павел Серафимович Онопко. Доктор наук хотел посетить Мексику, мечтал осмотреть штат Юкатан. Кирилл лично занимался VIP-клиентом, и некоторое время мужчины обсуждали детали предстоящего путешествия. Вдруг Павел Серафимович замолчал, а затем с хорошо слышимым в голосе страхом воскликнул:
— Это что?
Кирилл проследил за рукой ученого и нехотя ответил:
— Чучело крокодила, брат привез в качестве сувенира. Просто заколдованная какая-то мумия! У меня такое ощущение, что она ходит по офису. Вечером маячит на рецепшен, а утром, бац, тут уже, в кабинете. Вот как он сейчас на полке оказался? Ума не приложу!

— Спасибо, — резко оборвал Кирилла Онопко, — мне пора!
— А как же поездка? — удивился хозяин агентства. — Мы еще не все детали обсудили.
— Я передумал отправляться в Мексику! — рявкнул Павел Серафимович. — Пошли, Аллочка!
Приятная молодая дама, сопровождавшая профессора, встала, и пара живо покинула помещение.
На следующее утро Аллочка вновь вошла в кабинет к Велигжанову.
— Не сочтите меня за сумасшедшую, — промямлила она, — но я решила, что лучше будет сказать вам правду.
— Внимательно слушаю, — заулыбался Кирилл.
Аллочка, покраснев, начала излагать историю. Чем дольше Кирилл слушал спокойную речь женщины, тем гаже у него становилось на душе. Оправдывались наихудшие его опасения! Павел Серафимович Онопко историк, всю жизнь изучает религиозные верования. Особенно хорошо профессор знает африканские страны. Аллочка, его жена, а в недавнем прошлом аспирантка, тоже владеет информацией о жрецах.
— Крокодил страшная вещь, — объясняла Алла, — это родовой тотем. Его могли продать европейцу лишь с одной целью — чтобы погубить конкретное племя. Ваш Роберто способен передвигаться, и он не успокоится, пока не убьет всех, кого считает своими врагами, то есть вас с братом и сотрудников фирмы. Немедленно избавьтесь от зомби.
— Сейчас же вынесу его на помойку! — вскочил на ноги Кирилл.
— Ой, нельзя! — испугалась Аллочка. — Роберто можно лишь продать. Причем за цену меньшую, чем та, которую заплатил Филипп. Найдите кого-нибудь и всучите ему крокодила…

— И ты, сволочь, впарил треклятую мумию Антону Каркину! — завопила вдруг Милка.
— А вы откуда знаете? — оторопел Кирилл.
Я пнула подругу ногой и осведомилась:
— Разве это не правда?
— Ну, — замел хвостом Кирилл, — Антон Петрович Каркин сам попросил крокодила, и я его отдал.
— Мерзавец! — подскочила Милка.
Кирилл хмыкнул.
— А вы бы оставили у себя чучело после всего случившегося?
— Следовало рассказать Антону Петровичу историю монстра, — шипела Милка.
— Постойте, никак не врублюсь. Вы пришли просить у меня Роберто для съемок в сериале, так? — спросил Кирилл.
— Да, — живо ответила я.
— А сейчас ваш пресс-секретарь говорит о Каркине, следовательно, вы знали, где находится крокодил. Зачем тогда я вам понадобился?
— Ну… — забубнила я, — это… она в курсе, моя секретарша. А мне рассказать забыла. Накладочка вышла! Ха-ха-ха! Нам пора, дико торопимся, убегаем, прощайте, рады были познакомиться… Пока-пока!
Продолжая мотать языком, я схватила пунцовую от злости Милку за руку и потащила ее к выходу. Обратный путь по зданию мы проделали в молчании. К счастью, сохраненная бумажка-«путеводитель», прочитанная наоборот, от конца к началу, помогла проделать его без приключений. Очутившись на улице, Каркина первым делом выругалась:
— Подонок!
— Он избавлялся от предмета, приносящего несчастье… — протянула я. — Милка, неужели ты веришь в эту чушь?
— Куда деть крокодила? — задергалась подруга.
— Выкинуть.
— Ты же слышала! — взвыла Милка. — Это невозможно: вернется и еще хуже гадить начнет!
— Ерунда. Вышвырни пакость на помойку.
— Ой, боюсь!
— Тогда продай.
— Кому?
— Ну… не знаю. Сдай в антикварную лавку, поставь цену в сто пятьдесят рублей, мигом заберут.
— Совесть замучает, я же буду знать, что кому-то горе доставила, — зашептала Милка.
— Выбрось его, — повторила я.
— Придумай другой вариант!
— А его нет. Либо продать, либо выкинуть. Ну, еще можно оставить у себя.
— У нас уже пошли неприятности, — всхлипнула Милка. — Мама упала и сильно ушибла коленку, Лариску оса укусила, а еще таможня задержала партию растений. Всегда спокойно пропускали, а тут уперлись, мол, какие-то справки неверно оформлены. Папа в бешенстве, таможенники за экзотами не ухаживают, и они могут погибнуть. У отца вчера сердце заболело, очень сильно, даже хотели «Скорую» вызывать.
— Послушай, Милка, — попыталась я вразумить подругу, — все россказни про мстительный, ужасный и страшный тотем — самая настоящая белиберда. При помощи подобных сказочек жрецы держат в повиновении членов племени. Охотно верю, что несчастные, малообразованные дикари способны умереть, прикоснувшись к чучелу. Понимаешь, они с младенчества уверены: тотем всемогущ, и, в сущности, сами убивают себя. Если человеку планомерно внушать, что яблоко ядовито, то он способен умереть, отведав румяный плод. Все дело в психологии. Пойми, чучело не может навредить. Это нонсенс!
— Я его боюсь, — защелкала зубами в ознобе Милка.
— А я нет! Поехали!
— Куда? — изумилась Милка.
— К вам. Лично отнесу урода на помойку.
Милка бросилась мне на шею.
— Вилка, спасибо! Ты не боишься?
— Нет. Абсолютно.
— Боже, какая ты смелая! — завздыхала Милка.
— Скорее, умная, — ответила я и влезла в джип.

В доме у Милки не оказалось ни одной живой души, даже домработница Лариса куда-то испарилась.
— Вот и замечательно, — решительно заявила я.
1 2 3 4 5 6