Акции, доставка мгновенная 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

- встревожился Сашка, и всё сразу же изменилось, потому что черные, одетые в бесплотную рванину духи поняли, что он испугался.
Они налетели со всех сторон, закружили его диким, разнузданным вихрем, и Сашка увидел замелькавшие со всех сторон отточенные до состояния бритв желтые костяные лезвия ножей.
- Мясо! - завопили они. - Мясо!
- Дай и мне кусочек! Дай и мне!
Сашку полоснули по плечу, ногам, животу, и он с ужасом видел, что вся его одежда мгновенно расползается и раздирается в разные стороны, а его самого, голого и беззащитного, уже тащат к огромному, обильно политому запекшейся кровью камню.
- Мясо...
Сашку швырнули спиной на липкий, холодный камень, и всё его тело пронизала острая боль.
- Что вы делаете?! А-а-а!! Не нада-а! - Но его уже разделывали, как барана.
Сашка, выпучив глаза и хватая воздух, видел, как легонько надрезанная по плечам и бедрам кожа со свистом, четырьмя чулками, сошла с плоти. Он даже не успел охнуть, как его перевернули, чтобы содрать кожу со спины, а затем и с груди; с хрустом сошел с головы скальп...
- А-а-а!!!
Желтые острейшие лезвия уже плясали по всему телу, вычленяя и отсекая съедобные куски.
Ему до костей рассекли бедра и мгновенно отделили от костей мощные бедерные мышцы. Стремительно сняли грудные мускулы, обнажив сдвинутые ряды желтых ребер, вырвали щеки, рывком содрали ягодицы...
Он хрипел и булькал вязкой кровавой слюной, не в силах даже кричать, но ему уже вырезали легкие, печень и сердце, вырвали гортань, и он чувствовал, как начали высасывать мозг через глаза и уши.
Его расчлененные, обглоданные кости вываривали в булькающем котле несколько часов. Сашке нечем было это чувствовать, и он просто знал, что это так. А потом бульканье пошло на убыль, вода начала остывать, и он осознал, что снова что-то ощущает. Ибо ему не нужны были уши, чтобы чувствовать, как содрогаются на дне котла его очищенные добела кости. Это была вибрация от ударов бубна. Сашке нечем было затаить дыхание: у него не осталось ни легких, ни рта. И единственное, что он мог сделать, - это просто подчиниться, раствориться в этой жизнеутверждающей вибрации. А потом наступил миг, когда Сашка снова начал ощущать боль, но это была сладостная боль новой жизни.
Это было странно, но кости вдруг словно снова начали собираться в одно целое, и на них из густого, сваренного из его же мышц и сухожилий бульона начало оседать нечто новое. И наступил момент, когда Сашка понял, что у него снова есть руки и ноги, что он уже начал что-то слышать и даже видеть.
- Скоро новый шаман родится, - счастливо шепнул кто-то невидимый.
Сашка попытался пошевелить конечностями, глотнуть воздуха, но вокруг были только вязкие околоплодные воды и мягкие, но прочные стенки котла. Он чувствовал себя выросшим в просмоленной бочке царевичем, которому уже тесно в прежнем вместилище, но сил разломать эту тюрьму еще не хватает.
- Давай, сынок! - болезненно выдохнула мать. - Ну!
Он поднатужился, но жерло котла, в которое он легко вошел по частям, для него целого было слишком узко.
- Давай, племяш! Поднатужься! - ободряюще произнес дядя Женя. - Еще немного!
Сашка протиснул голову и понял, что уже выглядывает из продымленной, лишенной кислорода пещеры на холодные, жестокие звезды беспощадного внешнего мира. И ему туда не хотелось.
- Давай, внучек! - заорал шаман. - У тебя нет выбора, родиться или нет! Но ты должен родиться живым!
Сашка заплакал: он не хотел рождаться.
- У меня от тебя будет ребенок, - тихо, в самое ухо, шепнула ему Марго. - Но если ты его не хочешь, я и сама его выращу.
- А-а-а!!! - заорал Сашка и прорвался наружу.
- Коля! Гляди! Он живой!
Сашка жадно схватил воздух и понял, что он действительно жив.
- Я знал, что ты сможешь, - уходя в задымленное никуда, произнес шаман. - Давай, внучек, держись...
Сначала его отпоили кипятком из черного от сажи, побитого эмалированного чайника. Затем бомжиха рискнула предложить ему треть булки черствого, отдающего плесенью и запахом застарелой селедки хлеба, и Сашка привстал на своем картонном ложе и жадно сожрал его.
- Объест... - недовольно буркнул Коля.
- Помолчи, - мягко осадила своего сожителя бомжиха. - Смотри, какой он еще слабенький... и беленький, как ангелочек. Аж светится... такая прелесть!
Сашка глянул на свои черные от сажи руки.
- Ты, эта... парень, - шмыгнул носом Коля. - Ешь и уматывай.
Сашка кивнул, до хруста потянулся и вскочил на ноги. Он чувствовал себя необычайно сильным и энергичным.
- Я уйду.
Коля на секунду затих, а потом снова забеспокоился:
- А ты вообще кто такой?
- Избранник Силы, - улыбнулся Сашка.
- Сектант, что ли? - непонятно почему, но сразу догадался бомж.
- Сектантский бог, - поправил его Сашка и подошел к маленькому подвальному окошку. На улице стояли сумерки. - Сейчас что: вечер или утро?
- Утро, - поспешила вставить свое слово женщина.
Сашка повернулся и сразу, даже в почти полной тьме увидел, что она не такая уж и старая: просто, грязная, да еще и лицо недавно обморозила.
- Тебе сколько? Пятьдесят два?
- Ага, - насторожилась женщина.
- Дети выгнали? - Женщина сразу насупилась:
- Не твое дело.
Сашка усмехнулся. Он прекрасно понимал, в чем дело. Просто она панически боится стать объектом насмешек.
- А ты, Коля, как я вижу, в Бога веруешь? - повернулся он к бомжу.
- Верую, - глотнул Коля. - А тебе-то что?
- Да так, ничего, веруй на здоровье... - улыбнулся Сашка и вольготно расселся на трубах. - Что хоть там, в городе, творится? Не знаете?
Бомжи переглянулись. Эта новая, хозяйская интонация нежданного «жильца» совершенно выбивала их из колеи.
- Так выборы сегодня... - переглянулась со своим сожителем женщина. - Менты везде шныряют, дружинники тоже, на нашу голову... А больше че еще?
- Ну что ж, и это новости, - понимающе кивнул Сашка. - Вы присаживайтесь, в ногах правды нет.
Бомжи снова переглянулись и сели на поставленные возле труб перевернутые деревянные ящики. Сашка снова выглянул в окно и вдруг подумал, что его наверняка скоро возьмут, но что это не имеет ровным счетом никакого значения. Потому что он принял Силу. А значит, ничего плохого с ним случиться не может.
Он тщательно, с удовольствием умылся под протекающей трубой, тепло попрощался с бомжами и вынырнул из утробного тепла подъезда на улицу. Ярко светило солнце, ослепительно сияло пронзительно-голубое небо, щеки хватал легкий морозец, и на душе было спокойно и хорошо. Он действительно словно переродился: ни старых мыслей, ни старых тревог - только острое, сочное, пронзительное ощущение полноты бытия. Сашка неторопливо прошел в центр и остановился возле мэрии.
Повсюду висели плакаты, извещающие, что именно сегодня - выборы мэра города. Асфальт на автостоянке горадминистрации уныло скребли неплохо одетые подростки. А с афишного стенда неподалеку свисали наполовину ободранные плакаты с улыбающейся физиономией Лося. Сашка усмехнулся: он ясно осознал, что Лось и не хотел мэрского кресла, и единственное, в чем он действительно нуждался, так это еще несколько процентов акций - обычный торг, если не сказать шантаж. Но это было не важно: отработанный материал Сашку больше не интересовал. Ему вообще никто не был нужен. Всё и так шло как надо.
Он пересек площадь наискосок, прошел в городской сквер и невольно притормозил: здесь происходило что-то интересное. Выстроившиеся вдоль длинной главной аллеи человек двести или даже больше разновозрастных мужиков, разбившись на пары, оттачивали мастерство рукопашного боя.
- Начали! - скомандовал тренер, и одна шеренга сделала шаг вперед и попыталась нанести противнику удар в шею. - Ну что это такое?! - моментально расстроился тренер. - Это что за нападение? Бабу в кровать небось с первой попытки валите!
Мужики нестройно засмеялись.
- Разошлись! - хлопнул в ладоши тренер. - Всё по новой!
И тут он увидел Сашку.
- Почему чужие в зале?! То есть... - Он не знал, как правильно назвать место тренировки. - Дежурные! Где дежурные?!
Из кафешки вылетели два всполошенных мужичка. Быстро просекли, в чем проблема, подхватили Сашку под руки и, преодолевая легкое, шуточное сопротивление, выдворили с охваченной тренировками территории.
- А в чем дело, мужики? - хохотнул Сашка.
- У тебя че, глаз нету? Не видишь?
- Да я, мужики, двое суток в горотделе парился! - рассмеялся Сашка. - А вышел - ничего не пойму! Чего в городе-то происходит?
Дежурные пригляделись к нему, но перепачканный сажей с ног до головы парень излучал только жизнелюбие и заинтересованность.
- Скоро сектантов... в позицию ставить будем. Вот так-то, братишка...
- Давно пора, - с энтузиазмом поддержал их Сашка. - А то эти козлы вконец оборзели: Царство Божие на земле, блин, устроить задумали! А скоро? Ну... «мероприятие»?
Мужики пожали плечами: мол, сказали бы, да сами еще не знаем. Они душевно распрощались, и Сашка быстро зашагал прочь. Он проходил квартал за кварталом, перекресток за перекрестком и почти на каждом углу видел в общем-то одно и то же: или офицера в окружении десятка гражданских мужиков с трехцветными повязками на рукавах, или милицейский наряд. Город явно готовился к новым ощущениям, и готовился азартно.
Сашка с любопытством наблюдал за приготовлениями, он знал: чем больше контактов случится между людьми, тем шире будет сфера распространения вируса - главного Инструмента Силы. Не сказать, чтобы он радовался этому, нет. Сашка вовсе не собирался вставать на чью-либо сторону, даже на сторону Силы. Да это было бы и невозможно, как невозможно встать на сторону силы земного притяжения, потому что она сама всех расставляет по местам.
К дому Оли и Саши он добрался без проблем. Нажал кнопку звонка и, едва дверь открылась, приветливо кивнул и по-хозяйски прошел в квартиру.
- Мамочки! - всплеснула руками хозяйка. - Что с вами?!
Сашка принюхался к обсыпанному сажей плечу:
- Мне бы помыться... Да и поесть не мешает.
- Покорми Учителя, а я пока воду в ванну наберу, - мгновенно распорядился хозяин дома. - Апостолов пригласить?
- Да, пожалуй, - кивнул Сашка. - Пусть придут.
Он быстро стащил с себя пропахшую дымом куртку, прошел на кухню и сел за стол. Оля поставила сковородку на плиту, и Сашка отметил, что аура у нее приятная и, кстати, кажется, она беременна - энергетические «оболочки» уже были как бы двойные...
- Мальчик будет, - улыбнулся он. Хозяйка резко развернулась.
- Да-да, у тебя, - кивнул Сашка. - Побольше рыбы ешь, ему надо.
В ее глазах блеснули слезы.
- И не переживай, - кивнул он, - мальчик будет здоровый. Главное, сама ничем не заболей.
Женщина молча кивнула и отвернулась к плите. Это было очень странное ощущение, но Сашка словно стал прозревать ее судьбу насквозь: какие-то серьезные проблемы в ближайшем будущем, страдания, а потом утешение и глубокий душевный покой. Он видел это совершенно ясно и отчетливо, но каким-то непривычным образом, так, словно обрел какие-то новые органы чувств.
- Кушайте на здоровье, - поставила тарелку перед ним хозяйка.
- Спасибо, Олюшка.
Сашка пододвинул тарелочку с жареной рыбой поближе и начал неторопливо - даже не есть - вкушать. Гармоничность этого мира буквально пронизывала его насквозь. Он всей кожей и, даже больше, всем своим существом видел, как правильно поставлена эта тарелочка на стол, как удачно сочетаются цвета обшарпанного кухонного пластика и легкого халатика хозяйки, как превосходно дополняет звуки радиопередачи скрип ножа в хлебной булке. Вселенная работала, словно великолепно отлаженный гигантский часовой механизм, где каждому предмету определено свое место в пространстве и времени и где каждый должен исполнить свою уникальную роль.
Стены кухни поплыли перед глазами, и Сашка замер от восторга. Он вдруг отчетливо начал прозревать скрытую доселе за формой внутреннюю суть вещей: суть воды в чашке, суть огромных серых шлакоблоков, спрятанных под толстым слоем штукатурки, суть всего этого потешного своей претензией на реальность мира.
Он видел даже суть этого «плодового тела» - прекрасного, зрелого «яблочка» по имени Оля, призванного смешать в маленьком «семечке» внутри себя новый генетический набор со встроенным в него микроскопическим звеном нового ретровируса Силы.
Хлопнула входная дверь, и Сашка вздрогнул и очнулся.
- Их никого нет, - резко и как-то неприятно прогремело рядом.
Сашка тряхнул головой и с трудом примирился с реальностью. Рядом с ним почтительно замер хозяин квартиры Сашка.
- Совсем никого?
- Я всех, кого знал, обзвонил, - покачал головой мужик.
- Странно...
Сашка попытался опять войти в это особое состояние всезнания, чтобы разобраться, в чем там дело, но проделать это специально не получалось.
- Ладно, Саша, и на том спасибо, - кивнул он и улыбнулся: - Жену береги.
- Чего? - не понял мужик.
- Я пошел, ребята, - поднялся он из-за стола. - Спасибо за вашу заботу.
- А как же ванна? - всполошилась Ольга. - И одежда? Хотя бы переоденьтесь - у Саши как раз ваш размер.
Сашка глянул на себя и согласился, что она права: одеться можно было и поприличнее. Всё-таки он Избранник Силы...
Он быстро принял душ, насколько это было возможно, отмылся, с удовольствием надел чистое белье, хозяйские брюки и самую красивую в доме рубашку, затем не новую, но всё еще неплохую кожаную курточку - и попрощался. И хозяева стояли в дверях, дружно смотрели ему вслед, а в глазах у них так и светилось выражение немого обожания...
Щурясь от нестерпимо яркого солнечного света, Сашка почти дошел до центра, когда его остановили крепкие парни с повязками на рукавах:
- А ну, тормози!
- Да? - развернулся он.
- Документы, - на американский манер, беспрерывно жуя жвачку, по-хозяйски протянул руку старший.
Сашка привычно сунул руку в нагрудный карман и хмыкнул: паспорт остался в его испачканной сажей куртке, которая так и валялась в малюсенькой прихожей квартиры Оли и Саши.
- Я в гостях был, мужики, - улыбнулся он, - там и оставил...
- Не колышет, - шевельнул квадратной челюстью дружинник.
- Что значит, «не колышет»? - криво усмехнулся Сашка. - Я же вам сказал...
Старший команды указующе мотнул головой, и Сашку подхватили под руки и потащили во двор, к стоящему там крытому металлом газончику.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41


А-П

П-Я