Однако Воробей чувствовал, что вопрос Ог­незвезда вызвал у целительницы не только гнев и изумление. Нет, тут было что-то еще. И это что-то было… страх?
- Прости меня, - поспешно извинился Огнезвезд. - Я не думал…
- Я сделаю все, что смогу, обещаю, - чуть мяг­че сказала Листвичка. - Я не меньше тебя хочу знать, кто убил Уголька.
Воробей недоверчиво покачал головой.
«Правда? Тогда почему я тебе ни капельки не верю?»
Выбросив старые подстилки, Воробей разнес пижму котам, до сих пор не оправившимся от по­следствий Зеленого Кашля, и устало побрел к куче с добычей, чтобы перекусить полевкой. После утреннего снегопада поляна была укутана толстым слоем снега, но вновь выглянувшее солнце слабо припекало его спину.
Он был поглощен едой, когда услышал, как Листвичка вышла из своей палатки в сопровождении Кисточки и Долгохвоста.
- Воробей! - позвала целительница. - Когда поешь, сходи прогуляться с Кисточкой и Долго­хвостом. Только недалеко, ладно? Они у нас заси­делись в лагере, с самого начала Зеленого Кашля никуда не выходили!
- Ладно, - буркнул Зоробей, проглотив по­следний кусочек полевки.
- Вообще-то, мы не котята, - привычно завор­чала Кисточка. - Можем и без сопровождающих дойти до озера и вернуться обратно!
- Конечно, - терпеливо ответила Листвичка. - Но мне бы хотелось, чтобы Воробей по дороге на­брал кое-каких трав. Пижма у нас уже на исходе, да и запасы кервеля с тысячелистником не мешало бы пополнить. Надеюсь, под деревьями на берегу озера еще можно найти какие-нибудь травы.
В ответ на это Кисточка лишь пренебрежитель­но фыркнула, и Воробей живо представил себе, как тощая старуха закатила глаза, давая понять, что насквозь видит уловки Листвички.
Листвичка подошла к Воробью и шепнула:
- Присмотри за Кисточкой. Не позволяй ей да­леко заходить и следи, как она дышит. - Немного отступив, она громко сказала, обращаясь к Кисточ­ке: - Было бы замечательно, если бы вы с Долго­хвостом помогли Воробью донести травы до лагеря.
- Да уж как-нибудь справимся, - буркнула Кисточка.
Покончив с едой, Воробей встал и направился к выходу. Кисточка и Долгохвост, не спеша, двину­лись следом.
Облетевший лес встретил их непривычной ти­шиной. Воробей осторожно прокладывал себе дорогу сквозь груды палой листвы, стараясь не наступать в сугробы, выросшие под деревьями. Морозный воздух пощипывал нос.
Запах воды вел его к озеру. По дороге Воробей настороженно прислушивался к шагам бредущих сзади котов, и намного раньше Кисточки почуял упавшую ветку, перегородившую тропинку.
- Сюда, - сказал он Долгохвосту и, обвив хвостом плечи слепого кота, повел его в обход. - Ну вот, так-то лучше. А то лапы занозишь.
- По-моему, ты только притворяешься слепым, а сам видишь лучше нас всех! - покачала головой Кисточка. В ее голосе не было и следа обычной сварливой насмешки, похоже, на этот раз она была искренне восхищена прозорливостью Воро­бья.
« К сожалению, это не так. Как раз сейчас я слеп, как никогда!»
Воробью хотелось узнать, что теперь будет с пророчеством, и знал ли Утес о тайне Белки. Но больше всего ему хотелось выяснить, кто его на­стоящие родители.
Деревья начали редеть, и вскоре ударивший в нос холодный ветер подсказал Воробью, что они вышли к озеру.
- Ты занимайся своими делами, - проворчала Кисточка. - А мы Долгохвостом погреем кости на солнышке.
- Да, тут должно быть полно трав…
- Да брось ты! - перебила его сердитая стару­ха. - Будто я не знаю, что Листвичка послала тебя только для того, чтобы приглядывать за нами и смотреть, как бы мы не околели по дороге! Кто же собирает травы в пору Голых Деревьев? Не смеши мой хвост!
- Неправда, мы… - начал было Воробей.
- Иди, с нами все будет в порядке, - поддер­жал подругу Долгохвост.
- А если тебе понадобится наша помощь, толь­ко крикни, - фыркнула Кисточка. - Лапы у меня, конечно, уже не те, но на слух пока не жалуюсь!
- Отлично! - кивнул Воробей, даже не пытаясь скрыть своей радости. Раз старикам он не нужен, значит, можно проведать свою палку!
Не чуя под собой лап, Воробей устремился к старому дереву, под корнями которого спрятал свое сокровище.
Резкий ветер с озера трепал его шерсть, но Во­робей не чувствовал холода. Вытащив палку, он отнес ее под куст бузины, улегся рядом и положил лапу на царапины.
«Приди ко мне, Утес. Нам нужно поговорить».
Не успел Воробей мысленно произнести эти слова, как тут же испугался. Вдруг он вновь перене­сется в племя Листопада и останется там надолго? Что-то в глубине души тянуло его туда, Воробью хотелось повидать друзей и узнать, чем закончи­лось их путешествие в горы, но он не мог позво­лить себе предаваться праздному любопытству. Он знал, что сейчас остролапы из древнего племени ничем не смогут ему помочь.
Крепко зажмурившись, Воробей представил себе подземную пещеру, где ждал его Утес, но ни­чего не произошло. Он так и остался лежать на ко­лючей траве, и ветка куста по-прежнему щекотала его ухо.
- Зря стараешься, - поскрипел голос над ухом Воробья. - Палка не даст тебе ответы на все во­просы.
Воробей открыл глаза и понял, что вновь об­рел зрение. Он все еще лежал под кустом боя­рышника, но теперь рядом с ним вырос полупро­зрачный силуэт Утеса. Старый кот с кряхтением влез под куст и устроился рядом с Воробьем. Его голое тело пахло камнями и вечной тьмой тунне­лей.
По телу Воробья пробежала холодная дрожь.
- Ты все это время знал, что Белка нам лгала? - спросил он.
Незрячие выпученные глаза слепца уставились на него.
- Ищи ответ в своем племени, - проскрипел он. - Если сможешь, конечно.
- Это не ответ! - раздраженно зашипел Воро­ной. - Мне нужна твоя помощь!
- На этот раз я не могу оказать тебе помощь, о которой ты просишь, - твердо ответил Утес.
- Но как же пророчество? Если мы не родствен- пики Огнезвезда, значит…
- Сам твори свое будущее, Воробей, - сер­дито перебил его лысый кот. - Или ты дума­ешь, оно само свалится тебе в лапы, как кусок дичи?
Распушившись от злости, Воробей вскочил с земли. Как он может творить свое будущее, если ому никто ничего не рассказывает?! Он глубоко впился когтями в землю и открыл пасть, чтобы за­шипеть, но тут…
- Воробей! - раздался со стороны озера гром­кий крик Кисточки. - Воробей!
В тот же миг привычная тьма вновь заволокла глаза Воробья. Призрачная фигура Утеса растаяла в воздухе.
- Ты где, Воробей?
Выбравшись из-под куста, он торопливо забро- сал палку сухими листьями. Ничего, попозже он вернется и спрячет ее получше.
- Что это ты тут делаешь? - подозрительно опросила Кисточка, подходя к нему. - Мы уже до­мой собрались. Ну, где же твои травы, которые ты в одиночку не донесешь?
- Я не… То есть… Я еще не набрал, - пролепетал Воробей.
- Наверное, не там искал, - вздохнула Ки­сточка. - Я, конечно, не целительница, но сдает­ся мне, под боярышником пижма не растет. А вот, кстати, и она. Прямо у тебя за спиной!
Горячая волна стыда обдала Воробейа от ушей до хвоста. И почему он не догадался сорвать хоть несколько стебельков перед тем, как вызывать Утеса? Ему так не терпелось поскорее поговорить со слепым котом, что он даже не заметил резкого запаха пижмы!
- С-спасибо.
По дороге обратно Воробей каждой шерстин­кой чувствовал раздражение Кисточки. Пижмы оказалось так мало, что он без труда донес бы ее сам, а другие травы, как назло, ему не попались.
- Это все? - изумилась Листвичка, поджидав­шая его у входа в пещеру. - А где же кервель и ты­сячелистник?
- Не нашел, - буркнул Воробей, не выпуская из пасти пижму.
- Скажи прямо - не искал! - фыркнула Ли­ствичка. - Воробей, я посылала тебе не время по­пусту терять! У тебя есть обязанности, и ты должен их исполнять. - Она так разозлилась, что даже за­рычала. - Если бы каждый кот помнил об этом, у нас сейчас не было бы таких неприятностей!
«С чего это ты так разозлилась? Обычно ты так по пустякам не дергаешься!»
В любое другое время Воробей непременно вступил бы в перепалку с Листвичкой, но сейчас ему почему-то расхотелось это делать. Он молча прошел в пещеру и направился в кладовую, чтобы убрать пижму.
- Не надо! Я сама все уберу! - набросилась на него Листвичка и чуть ли не силой вырвала стебли из пасти Воробья. Искры бешенства так и летели с ее шкуры, когда она подхватила травы и потащила их вглубь пещеры.
В полном недоумении Воробей вышел на поля­ну и направился к куче с добычей. Тут он понял, что сыт, и даже свежая мышка не возбуждает у него аппетита. Когти тревоги, сильнее всякого голода, терзали его желудок. Сейчас ему очень не хватало Львиносвета и Остролистой. Он даже не представлял, что будет так скучать по ним.
Во сне Полночь сказала ему, что патрульные го­нятся за диким гусем, а Утес посоветовал искать ответы в Грозовом племени. Но Воробей не знал, как это сделать. Какой прок от умения проникать в чужие сны, если ты все равно остаешься слеп? Как можно что-то узнать, если тебя окружает веч­ная тьма?
Глава VIII
Затаив дыхание, Львиносвет смотрел на бескрайнюю серую воду. Резкий холод- ный ветер трепал его шерсть, грозя сбить с лап и бросить на виднеющиеся внизу острые скалы.
- Сюда, - скомандовал Ежевика и повел свой отряд вдоль края утеса в узкий овраг, со всех сто­рон заросший кустарником. К счастью, тут, по крайней мере, не было ветра.
- Здесь живет барсучиха по имени Полночь, - пояснил Ежевика, когда патрульные сгрудились вокруг него на дне оврага.
- Как ты узнал, где ее искать? - с любопыт­ством спросила Остролистая.
- Мы и не знали, - признался Ежевика. - Ког­да мы в первый раз отправились сюда, мы даже не знали, что ищем барсучиху. - Он покачал кончи­ком хвоста. - Если честно, я нашел Полночь, ког­да свалился в ее берлогу.
- Ты разбился? - ахнула Орешница.
Ежевика повел ушами, словно собираясь согнать муху.
- Сейчас не время рассказывать истории о про­шлом. Нужно торопиться.
Он повел патруль по дну оврага. Дорога оказалась непростой, Ежевике то и дело приходилось карабкаться на камни, чтобы выглянуть наверх и посмотреть, далеко ли они отошли от скал.
Наконец, Ежевика поманил котов хвостом, приказывая подняться к нему на склон.
- Почти пришли, - сказал он. - Идем, толь­ко очень осторожно, и ни на шаг не отходите от меня!
Львиносвет и остальные патрульные послушно припали к жесткой траве и следом за глашатаем поползли к краю утеса.
«Уж не думает ли он прыгнуть вниз?»
Чем ближе они подходили к краю скалы, тем выше поднималась шерсть на загривке Львинос­вета.
Но прежде чем земля окончательно ушла у них из-под лап, Ежевика вдруг прыгнул вниз и очу­тился на дне еще более глубокого и узкого, про­резанного в толще скал, оврага. Бурый и другие последовали за ним, Львиносвет прыгнул послед­ним.
Дно оврага было усыпано острыми осколками камней, больно впивавшимися в лапы или вовсе выскальзывавшими из-под них. В конце концов Березовик поскользнулся и врезался в Орешницу, гак что оба кота непременно покатились бы вниз, если бы Бурый не преградил им дорогу.
- Спасибо! - вьщавил Березовик.
- Не за что, - вздохнул Бурый. - Лучше под лапы смотрите.
Вскоре овраг вывел котов на скалистый галеч­ный берег. У себя в лесу Львиносвет не раз видел волны на озере, но по сравнению со здешними ва­лами они теперь казалисьему бурей в луже. Огром­ные горы серой воды вздымались в небо и в обла­ках белой пены разбивались о камни. Орешница, вытаращив глаза, смотрела перед собой, не в силах пошевелить лапой.
- Ненавижу все это, - прошипела Остролистая, пятясь от края утеса. - У меня вся шкура промок­ла и стала липкой, будто грязная. - Она повернула голову и лизнула шерсть на плече. - Фу, пакость!
У Львиносвета тоже вся шерсть склеилась, а в носу щекотало от незнакомого резкого запаха.
«Нет, это место не для котов»!
Взмахнув хвостом, Ежевика перепрыгнул на скалистую террасу и скрылся за краем утеса.
- Куда он делся? - изумленно пролепетал Бе­резовик.
Всмотревшись, Львиносвет разглядел во тьме на дне утеса горящие глаза глашатая.
- Сюда! - крикнул снизу Ежевика.
Патрульные нехотя последовали за ним и, пе­репрыгнув через зазубренные скалы, очутились в тесной пещерке с невысоким сводом. Львино­свет с любопытством повертел головой, оглядывая светлые песчаные стены и сложенный из громад­ных гладких камней пол. Высоко над его головой из отверстия в своде струился прозрачный солнеч­ный свет.
- Ты оттуда упал? - спросил он Ежевику.
Тот кивнул.
- В тот раз тут было полно воды, и я чуть не утонул. Твоя мать спасла меня.
Львиносвета обдало холодом, словно он сам с головой ухнул в ледяную воду.
«Она мне не мать!» - он хотел выкрикнуть это вслух, но в последний момент удержался. Если Ежевика до сих пор не знал правды, сейчас было не время и не место открывать ему глаза.
Остролистая не слышала их разговора. С лю­бопытством покружив по пещере, она подошла к месту, где каменный пол сменялся песком и плав­но уходил вверх. Проход был плотно завален вет­ками.
- Кто все это сделал? - крикнула она.
- Это берлога Полночи, - пояснил Ежевика.
Только тогда Львиносвет впервые почувствовал барсучий запах, отчетливо пробивавшийся сквозь резкий аромат воды. В тот же миг шерсть у него встала дыбом, но он заставил себя успокоиться. Во-первых, запах был старый, а во-вторых, Еже­вика говорил, что Полночь хорошо относится к котам.
- Она выйдет к нам? - нервно спросила Ореш­ница.
- Надеюсь! - воскликнула Остролистая. - Во­робей рассказывал нам о ней. Она очень много знает!
Зеленые глаза сестры возбужденно сверкали в сумраке пещеры.
«Чего она так всполошилась? Неужели думает, что Полночь знает, кто наши настоящие роди­тели?»
- Полночи здесь нет, - разочарованно вздох­нул Ежевика. - Запах старый, а значит, ждать ее нет смысла. Наверное, она ушла несколько дней тому назад. Придется возвращаться с пустыми ла­пами.
Выйдя из пещеры, коты увидели, что вода под­нялась еще выше. Одна особенно высокая волна папрыгнула на скалы и облизала гальку; Львиносвет едва успел отскочить, когда вода забурлила у него под лапами и с шипением уползла обратно.
- Назад, в овраг. Быстро! - скомандовал Еже­вика, отводя патрульных на скалы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33